Секунда у него ушла на то, чтобы оставить меня без трусиков. Я снова мысленно порадовалась, что он не стремится к внешним эффектам и не пытается сорвать белье одним движением. Есть такие любители. Моему прежнему партнеру как-то взбрело в голову это сделать, но он не учел добросовестности производителя и прочности современных материалов. Один рывок, второй, третий… и ничего! Я взвыла от боли. Когда в тебя врезается натянутая капроновая ткань — она режет, как бритва. Тогда я потом еще три дня ходила с багровым подтеком поперек бедра.

Егор приподнял меня и снова прижал к стене. Я обхватила его ногами и скрестила их у него за спиной, и в этот момент он одним рывком насадил меня на свой член. Это было прекрасно, я едва не закричала от удовольствия, испытывая в этот момент прилив благодарности и нежности. Сейчас мне хотелось признаться ему, что он потрясающий, невероятный, что я никогда не испытывала подобных ощущений с другими мужчинами.

Он двигался во мне, а я следовала за этим яростным первобытным ритмом, все больше погружаясь в раскаленный океан. Как обычно у нас это получается, на Егоре было гораздо больше одежды, поэтому мои соски сейчас терлись о ткань рубашки. Надо было тоже разорвать ее, мою-то блузку Егор не пожалел! Я поняла, что хотела бы прижаться к нему голым телом, целиком, чтобы мы оба были полностью обнажены. Но пока мы занимаемся лихорадочным спонтанным сексом в самых неожиданных местах, тут не разденешься.

Егор не прекращал движений, он прижимал меня к стене и яростно вколачивался между моих бедер. Нас так распалила предварительная стычка и три минуты взаимных ласк, что сейчас мы были близки к финалу. Тишину переговорной нарушало наше напряженное дыхание, звук соприкасающихся тел, сдавленные стоны. Я вцепилась что есть силы в плечи Егора, впилась в его кожу ногтями. Только бы он не останавливался, как же хорошо он двигается! Наконец всплеск безумного наслаждения опалил наши тела, и мы синхронно содрогнулись, достигнув вершины, а потом еще некоторое время прислушивались к сладким спазмам.

Но все закончилось, и сразу в голове зашумело, затрещало от нахлынувших мыслей.

Егор опустил меня на пол. Уже в третий раз после секса с ним меня не держали ноги. Я еще чувствовала на ягодицах и бедрах жар его ладоней, как будто он до сих пор сжимал мою кожу.

Поправила лифчик, достала из сумочки влажную салфетку и поставив ногу на кресло принялась вытираться. Спермы было много, наверное, в ней содержалось столько подвижных качественных сперматозоидов, что хватило бы, чтобы заселить целый город.

— Ты предохраняешься? — спросил Егор.

Вообще-то, об этом раньше надо было думать!

— Да, я принимаю таблетки.

Подумала, что теперь босс поинтересуется, есть ли у меня парень. Логично предположить, что в моей жизни присутствует постоянный сексуальный партнер, иначе зачем принимать таблетки?

Но Буланский промолчал. Он смотрел, как я вытираю уже третьей салфеткой внутреннюю поверхность бедра, гипнотизировал взглядом мой гладкий лобок с тонкой полоской волос, обжигал взглядом попу. У него снова началась эрекция.

Ну нет, хватит. Того и гляди нас застукают. Вот будет весело!

Я подняла и надела трусики, расправила юбку. Что сейчас творится с моим макияжем и прической лучше не думать. Запахнула блузку и заправила ее в пояс, иначе никак, ведь кто-то наглый пообрывал все пуговицы. Потом взяла с кресла плащ.

— Мы немного отвлеклись, а я вот что хотел сказать: больше никаких собеседований! — вдруг вспомнил Егор.

Он гораздо быстрее привел себя в порядок, ну еще бы, ему проще, из него ничего не выливается литрами. И прическу ему поправить ничего не стоит — запустил в волосы пятерню, погонял туда-сюда, и снова красавчик, глаз не оторвать.

Егор перекинул через локоть куртку и взял портфель, а я надела плащ, туго затянула пояс и сухо заявила:

— Это мне решать. Если предложат хорошую вакансию — от собеседования не откажусь.

Буланский уставился на меня. На лице вновь появилось высокомерное и пренебрежительное выражение, которое мне часто приходится видеть в течение рабочего дня.

— Нет, Полина, нет.

— Да!

— Если еще раз застукаю, придавлю коленом к дивану в моем кабинете и выпорю ремнем. Даже пожертвую обеденным перерывом ради воспитательного процесса. Ты поняла?!

— Совсем с ума-то не сходи! — возмутилась я. — Ты не будешь мне указывать! Я обязательно пойду на интервью, если появится хорошее предложение!

— Нет, я сказал.

— Отвали! Кто ты такой, чтобы распоряжаться моей жизнью?

— Я предупредил. Давай, действуй, если тебя не волнует состояние твоей задницы. Обещаю, что сидеть ты потом не сможешь. Продолжай рассылать свои дурацкие резюме! — он приблизился и угрожающе навис надо мной.

— Да пошел ты к черту! — выкрикнула я и оттолкнула Буланского от себя. — У нас не крепостное право!

— Не знаю. Возможно, оно самое. Поэтому не рискуй.

— Да чтоб ты провалился, придурок! — рявкнула я и пулей выскочила из кабинета.

Тихо проклиная босса я долетела до холла, а в лифте с ужасом обнаружила в зеркале нечто жутко лохматое и распухшими губами. Да-а-а, хорошо девушку поимели, знатно. Сходила на собеседование, называется.

Что же мне делать… Я совершенно запуталась!

8



ЕГОР

Наверное, пора проверить голову! Субботу и воскресенье я провел в нашем фитнес-клубе в надежде случайно напороться там на Полину. В прошлое воскресенье получилось же. Остервенело тягал штангу, измочалил все до одного тренажеры, утоптал беговую дорожку. Бегал и проверял непрочитанные письма, а в висках стучало: Полина, Полина, Полина.

Потом бродил вокруг бассейна, собирая заинтересованные взгляды и улыбки практически таких же голых, как я, девиц. По-видимому, им не давали покоя мои плавки с низкой посадкой и убегающая под них полоска чёрных волос. Но моей ассистентки нигде не было. Бл***, а кто будет спортом заниматься, чего я тут один пасусь, как приклеенный?

Физическая форма у Полины, конечно, и так хорошая. Она явно не пренебрегает занятиями, под нежной кожей ощущаются мышцы, она вся такая упругая, соблазнительная…

Стоп. Не мечтаем. Успокаиваемся, а то этот неугомонный друг опять, на хрен, сделает стойку.

А голову надо проверить потому, что ни одна из девиц не произвела на меня никакого впечатления. Их томные взгляды и позы мне были по барабану. Это даже как-то напрягало — такое равнодушие. Раньше отреагировал бы мгновенно, познакомился, потом обязательно что-нибудь да случилось. Поехали бы развлечься, возможно, заглянули бы в гости к новой подружке или сняли номер в гостинице. А теперь всего этого абсолютно не хочется. Меня заколдовали. Не могу не думать о том, что случилось в пятницу в офисе «Арсенала», сразу начинают ныть яйца, аж больно, а вдоль позвоночника пробегает электрический разряд.

Почему она взъерепенилась, что такого обидного я сказал? Запретил искать другую работу? Так это нормальное требование. Какому работодателю понравится, если его сотрудник смотрит на сторону? Такое поведение надо пресекать в корне.

Обиделась, что пообещал выпороть ремнем? Так это же пустая болтовня, одни слова. Неужели она приняла все это всерьез? Я не садист, не бдсм-щик и не получаю удовольствия, причиняя кому-то боль, тем более, женщине. Могу отшлепать в пылу любовной игры, но только если вижу, что и партнерше это нравится. А ведь Полине точно понравилось, когда я смачно приложился пятерней к ее упругой попке. Заметил, как ее скрутило от возбуждения, как она сразу же инстинктивно прогнула поясницу и вся задрожала. Ох, девочка…

А в пятницу снова убежала от меня злая, бешеная. Да что ж такое. Не понимаю, почему она бесится, да еще после такого суперского секса. Благодарить должна, что хорошо ее оттрахал.

В общем, зря я надеялся случайно встретить Полину в корпоративном спортклубе. Не вышло. Зато в воскресенье в аквазоне напоролся на брата. Андрюха был с женой и дочкой. Братан — в шортах и с хорошо заметным пузом, Катя — в сплошном купальнике, стройная, моя лапуська Анжела — в очаровательных желтых трусах с воланчиками, резиновой шапке и очках.

— Уже в семь утра все это надела, — пожаловалась Катя. — Так весь день и ходила. Дождаться не могла, когда поедем в бассейн. А у твоего брата то Шанхай на проводе, то Пекин. Сказал бы, что ты сюда собираешься, мы бы с тобой ее отправили, а сами дома остались.

Я мазнул скромным родственным взглядом по Катиной фигуре и совершенно искренне сделал ей комплимент.

— Катрин, офигенски выглядишь! И купальник красивый.

Невестка зарделась, я видел, что ей очень приятно услышать похвалу от молодого альфа-самца, вокруг которого всегда вьются юные соплюшки с фигурами богинь. Но я не лицемерил, хвалил Катюху искренне. Родить в тридцать восемь лет третьего ребенка, не разжиреть, восстановиться, сохранить плоский живот — это достойно наивысшей похвалы.

Мне попадались и двадцатилетние девахи с целлюлитом на ляжках, фу, брррр! А Катрин гладенькая. И процедурами не увлекается, губы не накачивает, все в ней как-то гармонично, естественно. Понятно, почему Андрюха всю жизнь сидит рядом как цепной пес, свое добро охраняет и даже голову в сторону не повернет. Вот он абсолютно не ходок, никто ему кроме Кати не нужен. Я за двоих отдуваюсь, за себя и за брата.

Невестка ласково похлопала меня по прессу, выразительно посмотрела на мои кубики, потом перевела взгляд на Андрюхин пухлый живот и демонстративно закатила глаза.

— Я все вижу, все вижу! — крикнул брат. — Да ладно, Кать, ты даже не представляешь, какой у Егорки потом авторитет вырастет.

— Не вырастет, — отрезал я.

— У нас это наследственное. Я тоже десять лет назад был поджарым и звонким.

— Нет, Андрюш, — мягко улыбнулась Катя мужу. — Не помню такого. Ты и тогда игнорировал тренажеры. В зал тебя не загонишь.