– «Кас, мы больше не увидимся», – зло печатала сообщение.

– Я люблю свою девушку, – громко заявил Каспер, поднимаясь на ноги. – И женюсь на ней. Маша, поздравляю. Давыдычу привет.

Он взял свой пиджак и быстрым  шагом ушёл от нашей компании.


– «Я тебе дам, не увидимся! Ребёнка будем делать постоянно, пока не получится».

– «Я беременная буду дома сидеть, а ты по девичникам шляться? Я тебя уже ненавижу за эту выходку».

– «Ревнуешь?»

– «Смотри, сам не начни. Ребёнка то не сделал!»

Он не ответил. И стало мне совсем плохо.


На Рождество мы поставили ёлку. Схематичную. Светящуюся пирамидку. Это был домашний праздник, на котором появился папа с подарками. Мне подарили духи и розового пони. Машке счёт в банке. В вечер при свечах Алексей попросил меня сесть ему на колени. И я отказала.

Это произошло на автомате. Просто заклинило в голове и ко взрослому не своему мужчине я сесть на колени не смогла.

Кроме того, я ужаснулась тому, что раньше спокойно делала это. Даже не задумываясь.

Но Алексей не отреагировал на мой отказ, сослался на усталость и пошёл спать.

А мы с Машей, уткнувшись в планшеты, сидели до ночи, потом тоже разошлись.

Переписывалась я с Каспером. Он меня уломал, что женщины, которые к нему клеятся, приравниваются к мужчинам, которые клеятся ко мне. И попросил объяснить, кто они такие.

Они  - нам никто.


Это был последний день моего детства. Да, я до девятнадцати лет жила в розовых очках. И не знала, насколько страшна жизнь вокруг.

Последующие события развивались слишком быстро и чуть не свели меня с ума. Как хорошо, что я не золотая девочка, и знала иную сторону этого мира, иначе кончила бы, как Кирилл Малышев.

10

Панорамные окна открывали вид на улицу, забитую машинами. У меня в комнате пахло горячими закусками и аперитивом. Я опять пила лимонад и поглядывала на приглашённых. Мне сегодня девятнадцать лет. На мне короткое золотистое платье за какую-то дикую сумму денег, туфли в тон. Идеальный макияж, маникюр и причёска.

     – Фу, я его никогда не любила, – говорила Данна, которую на свой день рождения я не приглашала, пригласила Машка.

     Данка спортсменка. Поглощала с прозрачного столика на моей мансарде все закуски. Вечернее платье на её здоровой, бесформенной фигуре смотрелось ужасно.

      – Такой парень, – тянула Аня, дочь богатого бизнесмена. – Взял, испортился.

     Она туповата. На лицо вроде ничего, но инфантильная, хотя меня старше. Интеллектом неиспорченная. Пришла она с Давой. Другом Кирилла Малышева. Бывшим другом.

     Здесь собрались все бывшие друзья Кирилла.

     Дава, черноглазый и тощий тип, обнимал Аньку, прижимал к себе. И в любовно-лилейной идиллии скармливал ей с рук фигурный мармелад, сделанный на заказ.

     Элла, главная любовница Кирилла, тоже делала вид, что Малышева не знает. Вообще ничего не сказала по делу.

    Кирилл на новый год употреблял кокаин в клубе. Самый настоящий, как в кино. Заворачивал стодолларовую купюру и вдыхал дорожку.  Сам клуб учавствовал в расследовании, как Кирюша порошок протащил в их элитное заведение.

     Последнее, что успела сделать мамка Света для своего сынка – это засадить его в больницу и оплатить лечение на полгода. Скорей всего это и спасёт Кириллу жизнь. Потому что сама Света пропала в неизвестном направлении.

     Виной тому – завещание. Если бы Света не была внесена в завещание, то процесс наследование акций и недвижимости заняло бы не менее полугода. А так, оформила Света на себя всё очень быстро. Акции были внесены в реестр предприятия и начали работать на хозяйку. Которая якобы их продала. Не сложно догадаться кому.

     По официальным данным, Светлана всё толкнула Алексею Фролову и укатила за границу с огромной суммой денег. В её страничке в соцсети мелькнула фотография, где она отдыхает в Дубае. Но Машка заподозрила, что фото старое. Моя сводная сестра была бледна и праздновала мой день рождения внизу со стариками, задерживаясь в нашем доме последний час.

      А я должна была остаться в логове ужасного зверя, который уничтожил своего давнего знакомого, может даже убил его и его жену, оставив сына без копейки денег.

     Алексей всё это провернул в праздники.  Это был  последний выходной. Нам с группой золотых детей в университет в понедельник. Строительный бизнес ждёт большой сюрприз, компания «Строй ЛТД»   перестала существовать.

    Я ничегошеньки в этом не понимала. Но осознавала, насколько страшный человек живёт со мной под одной крышей.

    – Уля, а что тебе папа подарил? – спросила Элла.

       Счёт в швейцарском банке. Но это секрет.

     –Что-то хочет сейчас вручить, – спокойно ответила я.

     – Машинку?  – трепетно протянула Анька.

     Дава поглядывал на меня с интересом. Но я его, как отшила, так и не давала повода думать, что можно меня поиметь.

     – Мне отец дом подарил в Харлоу, – сказала Данна. – Я приехала после Нового года в Англию. В дом захожу, а там черномазая семья обосновалась.

     Дава усмехнулся.

     – Выгнала? – спросила я, попивая свой аперитив.

     – По их законам, не имею права, – недовольно ответила Данна. – Им жить негде. У меня соседи, частная собственность. А бомжей выгнать нельзя.

    Дава уже откровенно ржал.

     – Я знаю, – сказал он. – Это абсурд! Поэтому приличные люди в Англии дома не покупают.

     – А где покупают дома, приличные люди? – манерно спросила Элла.

     – В Рязанской области, – сверкнул глазами Дава.

    Я из Рязанской области. Это в мой огород камень. Я невозмутимо посмотрела на него. Лицо моё ничего не отображало.

    – Приличные люди, – прошептала я. – В Рязанской области красивых любовниц находят. Пойдёмте вниз.


    Мы спускались по узкой лестнице. Внизу собрался бомонд. Машка натянуто всем улыбалась. Взяла меня под руку.

    – Уля, улыбнись, – приказала она. – Как я тебя учила, чтобы не происходило, умей держать лицо.

     Я посмотрела на сестру. Она всё так же была бледна, улыбка белоснежная, а глаза, как у ошалелой лошади. Ей хорошо, она сегодня свалит отсюда.

     – Пойми, – продолжала шептать она, походу здороваясь с гостями. – Малышевы скооперировались с Голиковым. Это был бы конец Фролову. А у его фирмы столько людей окармливаются, и люди эти очень влиятельные. Он не мог допустить краха, нас бы всех с землёй сровняли. Это крупный бизнес, мы не должны в него лезть.

     Я улыбнулась.

     – Умница, – тяжело вздохнула Мария и повела меня к Алексею.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

     Он стоял в компании тех самых опасных людей, которых надо кормить. В дорогом сером костюме и белой рубахе. Радостно распростёр объятия и поцеловал меня в обе щёки, потом в лоб.

     – Моя девочка, – гордо представил он меня и всунул в руку ключи от машины. – Прокатишь папочку на своей новой машинке?

    У меня что-то дрогнуло внутри. Я сдала на права в восемнадцать лет и поехала до первого столба. Год больше за руль не садилась.

    Очередная машина?

     В холодных глазах старика было написано, что мы боремся со страхами.

    – Конечно, – натянуто улыбалась я.

     И облегчённо вздохнула, когда увидела Антона. Никогда не думала, что буду так рада не мужику с мужской наружностью.

     Антон высокий, плотного телосложения. Рыхлый, но пытался держать себя в форме, поэтому у него большие руки. Стриженая голова, борода и карие глаза, как у матери.

     Мать Антона по имени Аида была женщиной хрупкой и очень ухоженной. Темноволосая и статная, единственная из всех, кто не завидовал Машке, потому что сама выглядела просто великолепно, хотя старше моей сводной сестры. Аида много лет назад блеснула на эстраде под псевдонимом. И с первого же концерта была украдена богатым мужчиной на пятнадцать лет старше. Она не поёт и редко появляется на публике. Продюсирует молодые таланты, но ведёт скрытый образ жизни.

     Антон подошёл ко мне и поцеловал. В засос. Ещё и руку мне на талию положил. Мягкий рот был наполнен приторным вкусом земляники, пахло от парня приятным свежим парфюмом. И вообще он классный, но не мужчина.

     Несчастному Антону посчастливилось родиться в богатой патриархальной семье, где половая ориентация исключительно – гетеро. И это неукоснительно, либо смерть.

    А судя по нравам богатых бизнесменов, смерть будет в буквальном смысле слова. История о том, что богатенькие холят и лелеют своё потомство, кидая к их ногам весь мир, полная чушь. Таких единицы. Большинство от своих родителей страдают.

     Вот лично я не уверена, что Антон на ровном месте сменил ориентацию. Наверняка были предпосылки и поломанная детская психика. На зажравшегося мажора, которому нужно попробовать всё, Антон не похож.

     Я откликнулась на поцелуй.  Эта скрытая игра, где у нас взаимный интерес. Не стала его обламывать, мамочка Аида беспокоилась очень сильно. А заметив, что я тоже обвила высокого Антона рукой за талию, даже облегчённо вздохнула.

     Не знала точно, как можно использовать Антона. Но с ним мы почти договорились о взаимовыручке. Тогда меня выручать было не нужно, а вот теперь…


     Я так скучала по Касперу!


     – Так что, котёнок, прокатишь папу? – испепелял меня взглядом Фролов.

     – Оплачивать штрафы будешь ты, – усмехнулась я.

     – Конечно, – под смех гостей Алексей сгрёб меня в объятия.

     В доме была своя закрытая территория. Квартир в наешм здание было немного, поэтому зрители в основном были из своих.