– Нет. Он спас только двух младших, тех, кто действительно нуждался в помощи. Старшей дочери удалось держать голову над водой. И хотя она и была напугана, реальная опасность ей не угрожала. Ей помог Бентон.

– А леди Дарлингтон?

Ролли насмешливо фыркнул:

– Она плавает как рыба. Я устроил грандиозное представление, оказывая ей помощь, но она в ней не нуждалась.

Ролли выдвинул стул из-под маленького обеденного стола и тяжело опустился на него. Внезапно овладевшая им усталость вытеснила прежнее возбуждение. В мозгу его продолжали звучать испуганные крики невинных малюток, он помнил панику и ужас на лице их матери. Возможно, теперь ему следовало бы бросить все и скрыться. Прежде чем кто-нибудь еще пострадает.

Но разве он мог? Сейчас он вплотную приблизился к своей жертве. Если не нанести удар, возможность будет упущена, и, может быть, навсегда. Было бы крайне глупо пойти на попятный сейчас, когда победа почти у него в руках.

– Простите меня, сэр, – с раскаянием сказал Паркер. – Я сделал все, что в моих силах. Я просверлил дырки в днище и бортах лодки, в точности как вы мне приказали. Я думал, лодка сразу же начнет наполняться водой. Но никак не предполагал, что древесина настолько слаба, что лодка развалится на куски.

Ролли медленно сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Не было никаких оснований обвинять Паркера.

– Туда ей и дорога. Мы кавалеристы, Паркер, а не моряки.

– Да, сэр.

Ролли успокоился. Паркер не виноват, что все пошло наперекосяк. Он, и только он один, должен нести бремя вины за едва не случившееся сегодня несчастье. В очередной раз он подумал об отказе от выполнения поставленной перед собой задачи. Он молод, удачлив, и теперь, благодаря своим военным заслугам, имеет нескольких влиятельных друзей.

Для того чтобы разбогатеть, есть масса возможностей и в Индии, и в Америке. Возможно, пришло время пуститься в путь, отправиться куда-нибудь далеко, на край света, где он сможет начать все сначала. Но как ни соблазнительно все выглядело, Ролли еще не был к этому готов. Ему предстояло многое сделать, многое довести до конца. Он не имел права думать о будущем, пока не разделается с прошлым. Здесь, в Англии.

– С этого момента мы должны быть особенно внимательны и осторожны, – сказал Ролли верному Паркеру. – Мы больше не можем допускать ошибки. Ставки слишком высоки. Чертовски высоки.

Глава 7

Приглашение на ужин от Дарлингтонов прибыло поздно тем же вечером, незадолго до того, как Картер покинул дом, направляясь на музыкальный вечер к Ланкастерам. Начертанное собственной рукой леди Дарлингтон приглашение было написано уважительно и в полном соответствии с требованиями этикета. Картер считал это совершенно необязательным, но отнесся с пониманием к желанию супругов Дарлингтон выразить благодарность за его помощь на озере этим днем. Единственное, на что он надеялся, как следовало из приглашения, что это действительно будет небольшое семейное торжество.

– Лакей ожидает ответа, милорд, – доложил его камердинер Дансфорд.

– Пусть сообщит леди Дарлингтон, что я с удовольствием принимаю приглашение, – распорядился Картер.

Камердинер поклонился и вышел, но через несколько минут вернулся.

– Какие-то проблемы, Дансфорд? – спросил маркиз, когда слуга подал ему вечерний фрак. – Лакей требует письменного ответа?

– Нет, милорд. Слуга лорда Дарлингтона уже отбыл. – Камердинер поправил воротник фрака хозяина, затем отступил в сторону, вздернул подбородок и расправил плечи. – Прибыл его светлость герцог Гейнсборо. Он хочет поговорить с вами.

– Мой отец здесь? – Веселость Картера, вызванная неистребимой приверженностью своего камердинера к церемонности, улетучилась. Отец никогда не появлялся в его холостяцкой квартире. Должно быть, что-то случилось. – Он выглядит расстроенным?

Камердинер отрицательно покачал головой.

– Его светлость пребывал в спокойном расположении духа как по прибытии, так и пока его сопровождали в гостиную. Он не выказал стремления увидеться с вами срочно, однако настаивал, что разговор этот крайне необходим.

Ну конечно. Отец редко проявлял эмоции при посторонних. Гнев и раздражение он приберегал на тот случай, когда они с сыном оставались наедине.

– Очень хорошо, Дансфорд. Пожалуйста, сообщите герцогу, что я скоро буду.

Картер взял щетку и медленно провел ею по уже тщательно расчесанным волосам. Выждав некоторое время, чтобы дать своему камердинеру возможность доставить его сообщение, он широким шагом пересек спальню и через гардеробную вошел в просторную гостиную.

Едва нога его ступила на обюссонский ковер, как из угла комнаты навстречу ему устремился герцог.

– Добрый вечер, Картер.

– Здравствуйте, сэр. – Картер постарался скрыть свое удивление. Герцог никогда не выходил навстречу собеседнику. Подобно королю в окружении подданных герцог всегда ждал, когда тот приблизится к нему. – Чему я обязан столь неожиданным визитом?

– Разве отец не может зайти проведать сына? – угрюмо спросил герцог. – Неужели для этого нужна специальная причина?

– Если речь идет о вас и обо мне, сэр, то для этого почти всегда имеется особая причина.

Герцог откашлялся, прочищая горло, и шагнул ближе. На мгновение у Картера возникло странное ощущение, что отец собирается его обнять, хотя он ни разу этого не делал, с тех пор как Картеру исполнилось десять лет.

Желая разрядить странное напряжение, нараставшее в комнате, Картер направился к хрустальным графинам со спиртным, расставленным на серванте. Налив им обоим по бокалу бренди, он неспешным шагом направился к отцу, пытаясь оценить пристальным взглядом внешний вид пожилого человека.

Герцог был одет для вечернего визита, как того требовал этикет. «Слава богу, значит, ничего экстраординарного не случилось», – подумал Картер. Хотя, когда присмотрелся внимательнее, ему показалось, что с отцом все-таки что-то не так: в волосах добавилось седины, широкие плечи слегка поникли. «Должно быть, это игра света», – решил Картер. Герцог всегда был несгибаемым и неодолимым.

Взяв бокал, герцог выпрямился, приняв свой обычный непреклонный вид.

– Твое здоровье, сын. Не стоит воспринимать его как нечто само собой разумеющееся.

– Ваше здоровье, сэр, – по привычке ответил Картер и вдруг резко осекся, даже не пригубив бренди.

Неужели его отец болен? Может, в этом и есть причина его неожиданного прихода? У Картера сжалось сердце.

– Вижу, ты одет для вечернего визита, мой мальчик, поэтому перейду прямо к делу, – начал герцог, когда они уселись в кресла. – Я слышал, что сегодня в Банбури-Парке случился небольшой переполох, в результате чего тебе пришлось окунуться в озеро.

– Пустяки. – Картер небрежно махнул рукой.

– Также ходят слухи о потасовке возле таверны «Бык и зяблик» на прошлой неделе, где какой-то головорез бросился с ножом и едва не вонзил его тебе в грудь. – Герцог отхлебнул изрядный глоток из своего бокала. – В свете этих тревожных сообщений я вынужден задать тебе вопрос: это просто ряд неблагоприятных случайностей или ты нарочно ищешь опасности?

– Назло вам? – Картер весело рассмеялся над нелепостью отцовского предположения, испытывая вместе с тем огромное облегчение. Здоровье отца было в полном порядке. На этот раз, поднеся бокал к губам, он с удовольствием сделал большой глоток.

– Я задал тебе вопрос, – произнес герцог резким тоном.

Улыбка Картера испарилась. Герцог говорил серьезно.

– Ваш вопрос слишком странный, даже обидный, чтобы на него отвечать, – сказал Картер. – Если бы я хотел причинить себе вред, то выбрал бы более легкий и менее болезненный метод, чем утопление или ножевая рана.

– Я говорю серьезно.

– Я тоже. – Картер двумя глотками осушил свой бокал. – Это были никак не связанные между собой случайные события, в которых я оказался невольным участником. Только и всего.

Герцог оживился и поудобнее расположился в кресле.

– Я с облегчением услышал, что это не результат преднамеренно выбранной линии поведения. Однако эти случайности только подтверждают справедливость моих опасений. Время неумолимо. Если с тобой произойдет что-то роковое, ты покинешь это мир, не оставив наследника.

Ну вот, теперь они подошли к самой сути вопроса, к главной причине визита герцога. Отец беспокоится о продолжении рода.

– Если я пообещаю вести себя примерно и оставаться в живых достаточно долго, чтобы произвести на свет законного наследника, это вас успокоит, сэр?

Герцог со стуком поставил недопитый бокал бренди на приставной столик.

– Боже милостивый, Картер, ты мое единственное дитя. Тебе не приходит в голову, что я буду в отчаянии, если ты погибнешь? С ума сойду от горя и боли?

Картер молча смотрел на отца, слишком потрясенный, чтобы что-нибудь сказать.

– Я был в своем клубе сегодня днем, когда услышал, что ты бросился в озеро и чуть не утонул, спасая дочерей Дарлингтона, – продолжил герцог. – Я допускаю, что история несколько приукрашена, но она меня напугала. Привела в ужас!

– Разумеется, я нырнул в воду, чтобы спасти детей. Уверен, вы поступили бы так же, если бы оказались там, сэр. – Картер потер лоб. Его отец, несомненно, расстроен и обеспокоен. И это явилось для Картера полной… неожиданностью. – Мне ничто не угрожало. Я сильный пловец.

– А случай с ножом?

– Трактирная драка, в которую я угодил случайно и вовсе не один: со мной были Бентон, Даусон и майор Роллингсон.

– Что ж, это несколько успокаивает. – Герцог взял свой бокал, осушил одним глотком и откинулся на спинку кресла. – Леди Дарлингтон прислала мне приглашение на званый ужин, который устраивает завтра в твою честь. Я не смогу быть у Дарлингтонов. Утром я должен срочно уехать в Шрусбери и не вернусь до конца недели. У меня там важное дело, касающееся нашего поместья, которое требует моего немедленного присутствия. Хочу, чтобы ты знал: я непременно был бы на ужине в твою честь, если бы имел такую возможность.