— Ну все, мама, хватит! Сами разберутся! — произнесла маман собственной персоной, что б мне умереть на этом месте!

Мы все удивленно таращились на нее, пока та с самым невозмутимым лицом кушала салат. Никто не мог поверить, что эта женщина сказала подобное. Не она ли постоянно говорила о моем замужестве?! Не она ли после нашего Никитой расставания искала мне женихов?!

— Ну, дела! — шокировано вырвалось у Изольды Герасимовны. — Небось, потепление грядет, — уже в привычной манере усмехнулась, мама же в ответ закатила глаза, но никак не прокомментировала.

А папуля между тем подмигнул мне, и что-то мне настойчиво подсказывало, что именно он посодействовал такому маминому «нейтралитету». Что ж, тем лучше.

Благо, по телевизору начали показывать какой-то старый новогодний фильм и мы уже предались воспоминаниям.

Бабушка рассказывала про свою молодость, вспомнили деда и меня маленькую. Пожалуй, это было счастливое время. Мы в те года были не столь богаты, как нынче, однако несчастными себя назвать не могли.

Тридцать первого числа в десять вечера мы всей семьей собирались в бабушкином с дедом доме. Тогда были все: мамина сестра (что сейчас в Америке), прабабушка (царство ей небесное), а еще ближайшие родственники. Затем кто-то играл на пианино, дед на баяне, а мы все танцевали и водили хороводы. Надеюсь, что однажды и я со своим мужем и детьми буду встречать праздник так же. Мне не нужны дорогущие лыжные курорты, а лишь деревянный домик с русской печью и елкой до потолка…

На следующий день я отправилась домой, а вместе со мной и бабуля. Надо же ей посмотреть, как внучка обустроилась, в самом деле! К слову, именно она за меня и замолвила словечко Ирине, за что я и была ей благодарна. Бабушка лучше меня знала, что жизнь с мамой становится невозможной, а ее контроль не дает даже спокойно вдохнуть. Мама, конечно же, не знала про сей факт, иначе скандала было бы не миновать.

— Хорошо у тебя тут, Янка, — сделала она вывод, осмотрев мою «берлогу», — уютно. — А затем, как-то озорно усмехнувшись, добавила словно невзначай: — Правда, вот мужской руки не хватает. Вон, ручка на окне заедает, да и полочку в ванной не мешало бы повесить.

— Бабушка! — простонала, закидывая голову ввысь.

Клянусь Богом, эта женщина неугомонная! Бабулечке с её талантами надо открыть брачное агентство, а не в Провансе есть камамбер и наслаждаться коллекционным вином.

— Дуреха моя, — покачала она головой. — Я, знаешь, какая хитрая была. Дед твой и опомниться не успел, как меня на руки хвать и в загс.

— Так… — начала я было говорить, что это вроде как дед же едва ли уговорил ее выйти за него, как была прервана.

— Если бы не я, то и дальше бы сопли жевал твой дед. Я всех своих подружек подговорила, чтоб они сказали ему, что я замуж собираюсь за Степку Симонова.

— Так дед говорил, что ты ему на кулаках досталась, — несколько растерянно пробормотала.

— Досталась! Бедный Степка так и не понял, за что получил, — хохотнула эта интриганка, а я между тем задумалась о нашем родстве.

Мы с бабушкой еще какое-то время поболтали, а затем моя пусть и своенравная, но все же любимая старушка уехала. Завтра снова в свой Прованс.

К слову, приглашала меня в гости. Безусловно, хотелось бы побывать во Франции, однако у родителей я денег не возьму, а сама еще столько не заработала. Так что с поездкой придется нынче повременить.

К десяти вечера раздался звонок телефона, и я, бросив фен, как угорелая, понеслась в комнату, сбив по дороге кота, а затем под возмущенное «мяу!», сняла трубку.

— Слушаю, — нарочно официальным и вкрадчивым тоном ответила.

— Рыжая, я конечно любитель ролевых игр, но не тогда, когда ты далеко. Не хочу ночью мучаться, — произнес лукаво Тим, чем заставил меня разразиться хохотом.

— Ладно-ладно, как ты там?

— Любимый… — не с того ни сего произнес.

— Что, какой «любимый»? — нахмурившись, переспросила.

— Не какой, а я любимый…твой, — довольно властно изрек, отчего в моем животе что-то оборвалось.

— Х-мм, ну я подумаю над этим, — ухмыльнулась, поудобнее устраиваясь на кровати.

— Вредина моя.

— Может быть, — не сдержала хитрой ухмылки.

На том конце трубки несколько странно хмыкнули, а затем каким-то прерывистым голосом парень спросил:

— Что делаешь?

— Спать собираюсь, — зевнула.

— А что на тебе надето? — еще больше запыхавшись, поинтересовался. Я уже представляла ту пошловатую улыбочку, с которой он это произнес.

— Тимур! — сурово прикрикнула.

Парень рассмеялся, а во мне поселились некие сомнения…

— Ты что там делаешь?

На несколько секунд воцарилась тишина, а затем более запыханным голосом едва ли пробормотал:

— Угадай.

Мои глаза округлились до небывалых размеров, а челюсть валялась где-то около кровати.

— Т-ты… Э-мм… — мямлила, тщетно пытаясь собрать мысли в кучу.

— Расслабься, рыжая, — вновь ухмыльнулся этот похабник. — Тренируюсь я в зале. А ты что подумала?

— Ммм… Ничего! — выдала я, пожалуй, излишне нервно и быстро. — Вообще ничего!

— Моя плохая девочка, знаю я о твоем «ничего».

— Ну и гад же ты! — хмыкнула.

— Но я тебе нравлюсь.

Этот негодяй был столь уверен, что вновь захотелось навести на него проклятье. Однако ведь прав засранец, и, глубоко вздохнув, мне все же удалось пропищать:

— Да, нравишься.

— Не сомневаюсь, — самовлюбленно изрек. — И ты мне нравишься. Очень нравишься.

Я робко прикусила губу и тотчас же забыла обо всех проклятиях, что посылала. Внезапно захотелось оказался рядом с ним и обнять, притянуть к себе и никуда не отпускать, наслаждаясь близостью этого хоть и гаденыша, но любимого и моего, как бы странно это ни звучало.

— Почему ты так поздно занимаешься? — поспешила перевести тему, до того как потеряю остаток своего рассудка. С такими речами я стану кисейной барышней, что каждый раз будет счастливо вздыхать и улыбаться, как блаженная.

— Времени не было днем, а поддерживать себя в форме нужно, — ответил, а затем самым беспардонным тоном выдал: — И потом, нужно же мне куда-то девать свое напряжение. А то я скоро монахом стану.

— Да уж! — фыркнула. — Тебе, чтоб стать монахом, и ста жизней не хватит, дабы все свои плотские утехи замолить.

— Вот и хорошо. Потому что я собираюсь еще очень много раз согрешить с вами, Яна Алексеевна.

Ну вот, внизу живота опять потянуло, а дыхание сбилось. Чертов змей искуситель! Сейчас не одному ему понадобиться спортзал!

— Посмотрим на ваше поведение, Тимур Валерьевич, — нарочно томным и соблазнительным голосом проворковала.

— Черт! — послышались ругательства и какой-то шум.

— Ты там в порядке? — невинно спросила.

— Рыжая бесстыжая! — не то ли молился, не то ли проклинал меня.

— Только с тобой! — добавила в масло огонь.

Некоторое время было тихо, словно телефон отложили в сторону, а затем снова раздался голос в трубке:

— Завтра. В семь. У тебя. Жди.

— Договорились.

— А сейчас, моя птичка, я пошел в душ, потому что никакие силовые нагрузки мне уже не помогут.

— Угу, — проговорила, едва ли сдерживая смех, что так и норовил из меня вырваться.

— Спокойной ночи.

— До завтра, — прошептала и отключилась, счастливо вздыхая.

***

— Да, Ками, — закатила глаза.

— О Боже, поверить не могу! — пропищала подруга на том конце трубки. — Вы серьезно вместе?

— Угу.

Очевидно, она в шоке. Впрочем, а кто бы не был?! Еще месяц назад скажи мне, что я буду встречаться (или как у нас это называется?!) с Тимом, ну тот, который не пропускал ни одной юбки, я бы отправила этого человека на обследование и даже дала бы несчастному денег. Однако нынче все действительно было так. Порой в жизни случаются неожиданности.

— А как все случилось? — любопытно и взволновано спросила.

— Не знаю. Как-то само собой, что ли… Тем утром я, честно говоря, думала, что он уйдет и уже через пять минут забудет меня, но вышло совсем иначе. А в новогоднюю ночь предложил быть вместе. Ну там, конечно, было много всего про то, что он идиот, с чем я согласна, и бабник. Но сказал, что будет исправляться, — закончила, а затем выругалась, когда случайно обожгла палец плойкой.

— Поверить не могу, — прошептала подруга.

— А мне каково?

— Не представляю.

— Какое белье, красное или черное?

— Хм-м, не важно. Главное — это чулки!

Не удержавшись, я засмеялась, а затем посмотрела на пачку новых черных чулок. Да-да, я их все-таки купила! Еще одни!

— И все же? — вновь переспросила.

— Тогда определенно красное, — сделала вывод Ками. — Ему тогда вообще башню снесет.

— Тогда точно красное!

— Кхм, Яна, — довольно нерешительно начала подруга.

— Что? — осторожно спросила.

— А как же с Даниилом? Ты же говорила…

— Да, я помню, — вздохнула и провела рукой по лицу. — Мне кажется, я выдумала себе любовь. Понимаешь… Когда Тим рядом, я вообще о нем не вспоминаю. Даже больше, я не ревную его к Злате.

— Это хорошо, — задумчивым тоном протянула Конте.

— Как у вас с Глебом дела? — поспешила перевести тему.

— Я разве не рассказывала?

— Не-а, — пожала плечами.

— Подарил мне на Новый Год путевки в Испанию. Вот, завтра вылетаем.

— Бросаешь, значит, меня, курица?! — нарочно зло проговорила.

— Только на пять дней, — услышала в ответ.

— Эх-х, так уж и быть.

— Ой, ладно, Янка, побежала я. Сейчас Баринов приедет, — начала говорить подруга, как я бесцеремонно ее прервала.

— И вы будете заниматься химией. Я поняла. Удачки, — протянула, и под крайне возмущенное «эй» отключилась, ехидно хихикая.