— А вот и ваша комната, располагайтесь, — Эмма гостеприимно распахнула одну из дверей в коридоре второго этажа. — Разрешите? — она помогла девушке снять куртку, быстро убрала её в шкаф. — Принести вам чаю?

Лада затрясла головой, нет. Ей хотелось остаться в одиночестве, выплакаться до донышка и хорошенько подумать о своём бедственном положении.

— Если что-то понадобится, только скажите. — Эмма ушла, наконец-то оставив её одну.

Понадобится, конечно, понадобится, понадобится открутить назад прошедший день, а ещё лучше два последних дня. Или пусть её жизнь начнётся набело с того счастливого дня два месяца назад, когда бабочка приземлилась на её плечо. А всё, что было, пусть будет черновиком, который Лада разорвет, выбросит и забудет навсегда.

Но жизнь продолжается, такая, какая она есть. Она умылась в королевских размерах ванной комнате, нарядной и свежей; зеркала на стенах, преломляя свет потолочных светильников, увеличивали пространство, создавая иллюзию бесконечности. Плакать почему-то расхотелось, здравая мысль, о том, что Василий может быть жив, появившись, обрастала доказательствами. Ведь не так-то просто убить человека…

В дверь постучали.

— Да, — Лада одёрнула нарядное, но нелепое в этой ситуации платье. — Заходите.

Евгений? Собственно, этот человек мог бы и не спрашивать разрешения, он у себя дома.

— Зашел пожелать тебе спокойной ночи, — он подошёл совсем близко, так, что можно было рассмотреть золотые искры в его глазах. — Как устроилась?

— Спасибо, всё хорошо.

И почему этот человек так добр к ней?

— Завтра я наведу справки о твоём… странном знакомом. Думаю, всё обойдется. Ты веришь мне? — приподняв её подбородок указательным пальцем, он посмотрел ей в глаза.

«Нет», — хотела сказать Лада, но кивнула. Так безопаснее, так правильнее. Кажется, она научилось хитрить. Жизнь, в которой всё кувырком, очень хороший учитель.

* * *

Решено, она возвращается домой. То, что стряслось там, в Ивановске, не так страшно в сравнении с тем, что Лада натворила в Москве. И бабушка будет рада. Надо признать, её бегство было ошибкой и, похоже, не единственной. Пора Ладе научиться быть осторожнее и начать хоть немного разбираться в людях. Только вот презренного металла — кот наплакал. Хватит ли на билет, большой вопрос.

Восемь утра. Удивительно, но она проспала всю ночь, словно невинный младенец. Поднявшись, быстро умылась и подошла к окну, которое заканчивалось где-то под потолком, а начиналось у самых ног, раздвинула тяжелые шторы. Бордовые, плотные, они должны были спасать от пристальных взглядов соседей из дома напротив. Если б он был, этот дом. Особняк, где Лада провела ночь, находился в уединённом месте, в окно была видна только ограда вдали и белая лужайка с расчищенными от снега дорожками.

Она оглянулась вокруг. Здесь было чем восхититься, над оформлением этой терракотово-белой комнаты работал, наверное, лучший дизайнер города. В декорировании помещения он явно дал волю своей фантазии, гигантские фантастические цветы украшали одну из стен комнаты, где ей довелось провести ночь.

— Можно? — в дверь заглянула Эмма, за её спиной маячил человек, в вытянутой руке которого были зажаты плечики с одеждой.

— Конечно, — ответила Лада и сделала шаг назад. Так, на всякий случай.

— Евгений Павлович попросил позаботиться о вашем гардеробе. Этот господин предложит вам самое лучшее.

— Здрасте! — бойкий молодой человек с дредами на голове, нацелившись на банкетку у кровати, шагнул вперёд.

— Спасибо, не стоило.

Это было настолько неожиданно, что Лада не знала, как реагировать. Тем более, что фраза про бесплатный сыр в мышеловке тут же всплыла в памяти.

— Домашний костюм, удобный и стильный, — из стопки разложенных на банкете нарядов парень уже выхватил что-то бело-голубое. — Примерьте! Уверен, вам понравится!

— Нет, не нужно!

Хотя… Не обеднеет же этот Евгений, если Лада возьмёт себе джинсы и какой-нибудь простенький свитер, она уже устала путаться в подоле этого платья.

— А не найдется ли у вас джинсов?

— Увы, — растерянно ответил молодой человек. — Но есть шикарный брючный костюм, — ловким движением фокусника он достал и протянул ей вешалку с пиджаком бледно-розового цвета. — Италия, Kiton. Внизу укороченные брючки. Примерите? Я исчезаю, что не понравится, заберу завтра.

Лада ещё не успела надеть костюм, как дверь снова открылась. Девочка лет четырёх, темноволосая, с двумя тугими косичками, заглянула в комнату и, не сводя с Лады глаз, осторожно шагнула вперёд.

— Ты кто? — спросила она, тонкий голосок напряжённо зазвенел. — Ты будешь у нас жить?

— Привет, давай знакомиться. Я тут временно. Меня Лада зовут.

— Я Варя Шалимова, — девочка хотела дотронуться до протянутой ей ладони, но передумав, быстро спрятала руку за спину. — А ты сказки знаешь? Хорошие?

— Знаю, — Лада быстро натянула брюки. — Любишь сказки?

— Ах, вот ты где? — дверь снова открылась, и женщина со строгим лицом вошла в комнату.

Да тут целый дом народу! Вошедшая оказалась няней девочки, и она без лишних слов увела Варю, бросив на прощанье оценивающий взгляд на гостью. Если она и пыталась скрыть, что увиденное ей не понравилось, то женщине это явно не удалось сделать.

Значит, у хозяина есть дочь? Наверное, и жена тоже. Если так, то Лада вдвойне ему должна быть благодарна за приют. Привезти возможную убийцу в свой дом, это дорогого стоит. И снова кровь застучала в висках. И вернулся страх, зацарапал коготками заколотившееся сердце. Только бы всё обошлось…

С Евгением она увиделась за завтраком. В большой столовой, куда отвела её Эмма, он был один, и только маленькая чашка кофе стояла перед ним. Поднял на неё глаза, смотрел долго, словно видел впервые.

— Думаю, ты хочешь узнать, что с тем человеком? — наконец произнес мужчина.

Лада яростно затрясла головой и замерла в ожидании ответа.

— Он в больнице. — Евгений сделал глоток, без стука поставил чашку на место. — Но без сознания.

Вырвавшийся вздох замер на губах. Лада не знала, радоваться или печалиться. Значит ли это, что Василий выкарабкается? Или может умереть в любую минуту? Например, в эту…

— Полиция ищет тебя, чтоб арестовать. Ты сумела засветиться на камере, — его слова били по нервам, били наотмашь, без всякой пощады. Слёзы, не спрашивая, полились по щекам.

— Ладно-ладно… Отсидишься здесь, а там посмотрим. Я обещал не дать тебя в обиду и, знаешь ли, привык выполнять обещания.

Евгений встал, пошёл к выходу. Лада смотрела ему вслед. Удивительно, как многое можно понять, глядя в спину уходящего человека. Вот эта прямая спина была тверда и безразлична. К её слезам, к её бедам, к её будущему.

* * *

— Тебе не рассказывали про Золушку? Ничего себе!

Лада взглянула на лежавшую на ковре Варю; подперев руками подбородок, девочка ждала начала сказочной истории. Здесь, у камина, тепло и уютно, здесь отступает страх, а будущее не видится в чёрном цвете. Все пять дней, что Лада здесь, она замирала в ожидании страшных вестей, когда встречалась с Евгением за обеденным столом. Но тот молчал, и страх переставал душить, отпускал ненадолго.

— Ну, слушай. Давным-давно жила-была одна счастливая семья: отец, мать и их единственная дочка, которую родители очень любили.

С Варей они подружились, проводили вместе вечера, когда строгая неприветливая няня уходила домой, оставляя ребёнка на Эмму. Та, в свою очередь, не возражала против дружбы девочки с гостьей. Варю воспитывали в строгости, может, поэтому она потянулась к человеку, который был добр к ней. Детям ведь так мало надо.

О маме ребёнка удалось узнать только то, что она живёт где-то в Швеции и с Шалимовым давно в разводе.

— А через несколько дней сыграли свадьбу. Всё, милая, сказке конец.

— Это хорошо, — подала голос Эмма, сидевшая у окна. — Вареньке пора спать. Идём, я уложу тебя.

— Да, Варе пора.

Голос Евгения раздался неожиданно, и Лера вздрогнула. Никогда, никогда не перестанет она бояться этого человека. Кивнув всем, погладив по голове дочь, он сел в кресло у камина, протянув ноги к огню. Кажется, предстоит разговор, и не самый весёлый.

— У меня нехорошая новость, — произнес Евгений, когда они остались вдвоём. — Тот, кому ради твоего благополучия мы желали выздоровления, умер. — Он пристально взглянул на Ладу, словно ему было важно понять, какое впечатление произведут его слова.

— Как, умер?! — она вскочила с места, прижав ладони к щекам.

Как, как такое возможно, а она уже почти поверила, что её несостоявшийся насильник выздоравливает?! Умер… И этого уже не исправить никогда… С внезапной ясностью осознав весь ужас этой новости, Лада схватилась за ручку кресла, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание. Умер… Ноги подкосились, и она медленно съехала вниз, на мягкий ковёр, заглушивший звук упавшего тела…

Пришла в себя от запаха нашатыря. Красные угли камина загадочно светили в лицо. Сфокусировав взгляд, Лада увидела перед собой мужчину с добрым приятным лицом. Он убрал подальше ватку и нашатырём и улыбнулся.

— Ну, вот, наша больная ожила. Что ж вы нас так пугаете, милая моя? Лежите пока, не надо вставать, — он поправил подушку под её головой, потом нащупал пульс на руке, замер, считая удары. Удовлетворённо кивнул. — Утром пришлю медсестру, пусть возьмёт кровь на анализ. Отдыхайте, милая барышня.

— Спасибо, Николай, — голос Шалимова прозвучал совсем рядом. — Я провожу вас.

— Может, воды? — теперь над ней с испуганным лицом склонилась Эмма.

Лада не отвечала, закрыла глаза. Крепко-крепко. Хотелось умереть. Или исчезнуть куда-нибудь, где безопасно, где никто и ничто не напомнит ей об убитом человеке.