Дарья Сорокина - Осмелься или беги

Все не так, как представляла. Без нежности, без ласковых слов. Суетливые движения в машине с запотевшими стеклами. Интересно, если я рвану отсюда в лес, Райли догонит? Может, попробовать? Звук рвущейся обертки презерватив резанул по груди, и сердце застучало так быстро, что мне казалось, что я умираю и пытаюсь успеть надышаться, пожить еще чуть-чуть прежде, чем окончательно утону.

Когда Дейв раздвинул ладонью мои трясущиеся ноги, я сама испугалась своего частого дыхания.

— Хизер, дыши глубже, ты сейчас в обморок свалишься подо мной.

Это первое, что он сказал мне за долгое время молчания. Почему не улыбнулся хоть на мгновения? Неужели, я права, и ты злишься настолько сильно?

Его пальцы небрежно спустились по треугольничку волос ниже, пока я не услышала смешной чавкающий звук, заставивший меня отвернуться. Я хочу его. Так сильно хочу даже сейчас, когда он такой.

— На меня смотри, Хизер!

Встретилась с ним взглядом и пыталась подавить нарастающие в горле всхлипы. Не за себя было больно, за Райли, за то, во что его превратило одиночество и потери. Забрать все это себе сегодня же, сейчас!

Подалась ему навстречу. Дейв же старательно сдерживался, пытался быть осторожным, примерялся, но мое неловкое движение оказалось последней каплей. Райли подхватил меня за поясницу и положил конец своей внутренней борьбе. Рывок за рывком он отдавал терзавшую его боль мне, и я уже не могла ее вместить, она прорывалась горячими слезами, стекавшими по щекам. К этому было невозможно привыкнуть, саднящее чувство, сделавшее мои собственные трагедии глупыми и ничтожными.

Кто я? Пустышка, переживавшая, что ее никто не трахнул на выпускном? Вот кто! А Дейв? Брошенный никому не нужный мальчик, задававшийся извечным вопросом: почему. Но мне ты нужен. Надеюсь, тебе хватит меня.

Все было не так, как я представляла. Все оказалось лучше. Я его ангелочек. Теперь точно навсегда. И он принадлежит мне вместе со своей болью и кошмарами.

— Можно, я коснусь тебя, Дэвид?

Мой хриплый дрожащий голос, заставил Дейва замереть. Он смотрел на мое заплаканное лицо, и на его собственном появилось осознание от содеянного.

— Хизер, я не хотел так…

— Я не поэтому плачу. Мне не больно, честно. Я обнять тебя хочу… Пожалуйста, — снова подавилась комом из невыплаканных слез. Ну, что за слабачка? Реву при нем и остановиться не могу.

— Дай руку, — мягко просит Райли.

Он слегка приподнялся, все еще оставаясь во мне, и уже ласково взял мою руку и положил ладонью себе на живот. Долго гладила странные неровности, чувствовала кривые линии и борозды, и не находила им объяснения, пока Дейв не задрал свою кофту.

Его живот оказался испещрен уродливыми шрамами, и я повторяла их, мечтая забрать и эту старую боль.

— Я расскажу тебе, Хизер. Я все тебе расскажу. Прости меня, прости.

Он прижался к моему животу своим, и я уже не различала, чьи это шрамы. Теперь и мои тоже. Обнимала своего мужчину, нашла его губы своими, лишь бы заткнулся и перестал извиняться. Вобрала в себя последнее вместе с судорогой, пробежавшей от его тела к моему.

— Расскажи мне все.

Этой ночью пережила вместе с Дейвом его кошмар. Видела его глазами незнакомца, сбившего Коллина, слышала выстрелы и падения тела. В моем мозгу пищали медицинские приборы, а скальпель рвал плоть в поисках застрявших пуль.

— Почему ты молчал?

— Пугать тебя не хотел. Но я так больше не могу, Хизер. Я очень устал. Я не хочу играть, хочу быть с тобой по нормальному. Ходить каждый день на завтраки к миссис Пайн, болеть за твоего брата на матчах, засыпать каждую ночь в одной постели с моим ангелочком.

— Так спи, Дэвид, я буду рядом всегда.

Сейчас солгала уже я. Я не буду рядом с тобой Райли в самый ответственный и позволю игре дожрать нас обоих.

Мы просто не были готовы к завтрашнему дню. Так сильно боялись потерять друг друга, что вручили DARE все козыри для последнего удара.

Какие же мы глупые.

Дейв

Все тело ломило, словно кто-то по мне прошелся бейсбольной битой, пока я спал, но я даже дернуться боялся. Хизер, укрытая пледом, лежала у меня на груди, и мы оба едва помещались на заднем сидении порше. Ног я почти не чувствовал, а шея чудовищно затекла, но это было неважно. Она обещала, что будет рядом, и вот она: мило сопит, а я больше не одергиваю свою кофту.

Осторожно подвинулся, и тонкие пальчики тут же схватили меня за плечи.

— Куда собрался?

Недовольно спросила и попыталась подняться, но быстро сдалась и рухнула мне обратно на грудь.

— Никуда, клянусь. Рука онемела.

— У меня тоже.

— Давай вставать на счет три?

— Давай.

Сначала пытались встать насчет три, потом досчитали до десяти, а потом забили на это дело и долго целовались, морщась при каждом неловком движении. Утреннее солнце путалось в темных волосах ангелочка, вплеталось в ее пряди, подсвечивало тот самый бунтарский светлый локон. Люблю эту прядь, люблю ее всю.

Хизер забралась на меня верхом, пару раз больно надавив на ребра и задрала мне кофту выше. Вот же неуклюжая… Следил за ее взглядом, пока она нежно гладила мои шрамы, а я перестал дышать. Святоша не жалела меня, не пугалась уродства, она запоминала, впитывала каждый кривой стежок, повторяла их пальчиками раз за разом.

— Я могла никогда тебя не встретить…

— Не думай об этом. Разминай плечи, у тебя осталось невыполненное задание.

Она тяжело вздохнула. Нам обоим не хотелось возвращаться в реальность. Но она никуда не уходила, засела мерзкой смской в телефоне и выжидала.

Помог Святоше одеться. Это оказалось сложнее, чем раздевать ее.

На улице долго ежились от утренней прохлады.

— Не хочу ломать твою машину, — она грустно смотрела на биту своих руках.

— Это просто машина, Хизер.

— Она нас познакомила, Дейв, и вчера мы тоже в ней…

— Кто-то убеждал меня в том, что воспоминания не отнять, ты врала мне, что ли?

Подошел к святоше сзади и поднял ее руку вместе с битой.

— Не бойся.

— Погоди, — она резко вывернулась из моих объятий, метнулась к сумке с инструментами и достала отвертку.

На секунду Хизер замерла над фарой и смешно сдвинула ножки. Знаю, о чем ты думаешь, ангелочек, сам с трудом сдерживаюсь, чтобы не повторить наше знакомство.

Щелчок. Хизер на вытянутых руках несет мне фару, словно самую главную ценность в своей жизни.

Круг замкнулся.

— Это душа твоего порше. Оставим ее себе?

— Конечно, оставим.

Снимал на видео, как ангелочек крошит мой кроссовер в фарш. Подбадривал ее, хвалил удары, а когда она, тяжело дыша, опустила руку вместе с битой, подошел к ней, слушая хруст стекла под ногами.

— Достаточно. DARE довольны, я отправил фото, ты прошла дальше.

Улыбнулся, показать, что я в порядке и вовсе не злюсь на разбитую машину.

— Они написали о десятом задании? — Хизер позволила себя обнять и я слышал, как колотится ее сердечко, чувствовал как легкие раздувает от жадного дыхания.

— Ничего.

— Хочу домой. В душ. Поехали?

Критически осмотрел помятую тачку с торчащей из колеса отверткой и раскуроченным двигателем.

— Неуверен, что он поедет. Прогуляемся.

Тащили по очереди фару, передавая ее друг другу, как ценный трофей. Смеялись, а когда завалились в дом Холиуайтов, то натолкнулись на сидящего на диване Гектора.

— Охренеть, какая знакомая сцена. Где же я уже это видел? Вы теперь вместе вандализмом промышляете?

— А ты чего не на тренировке? — Хизер завела за спину руку с кольцом и упорно теснила меня к лестнице на второй этаж.

— Выходной. А что я вам помешал? За чистыми трусами приехала в родное гнездышко?

Боже. Не ржать. Обожаю их семейство. Святоша покраснела и сжала кулачки, забыв о конспирации.

— Стоять, мелочь, что это за булыжник у тебя на пальце? — Гектор вскочил с дивана и дернул сестру за руку. — Только не говори, что этот черноглазый тебя…

Он картинно схватился за сердце.

— Ага, замуж позвал, — включился в эту перепалку и обнял Хизер за талию. У меня уже и кличка своя есть. Черноглазый. Норм, мне нравится.

— Гектор, пожалуйста, не говори папе, — пискнул ангелочек и пытался отпихнуть меня. Поздно, маленькая будущая миссис Райли, не избавишься.

— Иногда мне кажется, что это были первые слова, которые ты произнесла в своей жизни. Гектор, пожалуйста, не говори папе, — он передразнил сестру со смешной гримасой на лице, заставив святошу насупиться.

— Я так не разговариваю!

— Разговариваешь, — шепнул ей на ухо и тут же получил в награду взгляд злобного котенка.

— Ладно, малолетки. Я ничего не видел, ничего не знаю. С отцом говорить не хочу, у него и так непрекращающаяся истерика из-за твоих отношений с вот этим вот.

Черт, меня понизили с "черноглазого", до "вот этого вот". Что я делаю не так?

— Спасибо, Гек. Я в душ. И это, — она смешно похлопала глазками, — дашь нам ключи от своей тачки, если ты все равно сегодня выходкой?

— А порш куда просрали?

— Вот он, — взвесил фару на ладони. — Все что осталось.

— Довезу вас до станции. На поезде поедете. Ключи им, щаз. В край охерели, малолетки. Как можно было оставить от машины одну фару?

Не стали напрягать Гектора и решили прогуляться до станции. Держались за руку всю дорогу, и мне безумно хотелось пройтись по самым людным местам, чтобы все увидели нас с Дейвом. Смотрите. Это мой парень!

Я то и дело приваливалась к нему, прижималась ухом к груди, чтобы самой себе доказать, что Райли живой, а не грезится мне.