Лешка дернулся, на секунду теряясь, а я только подумала — что вот сейчас нужно было бы бежать, и не важно куда. Союзников у меня не осталось, и я снова действую одна.

— Тина, — он растерянно смотрел на меня, не решаясь подойти, а я попятилась, пока не прижалась к входной двери спиной.

— Кто ты? — на минуту, всего лишь на мгновение мелькнула безумная мысль, но я отогнала лицо Пашки, заставляя себя не фантазировать.

— Я действительно его брат.

Он подошел к сумке, открывая боковой карман и вытаскивая из него бумажник.

— Держи, — протянул Леша, стараясь не касаться меня пальцами. Я тоже не горела желания контактировать с ним лишний раз. Открыла тяжелый кошелек, на одной половинке которого было окошко с фотографией. Три человека, в одном из которых я безошибочно угадала Пашу, во втором с трудом узнала Лешу, а мужчина постарше так и остался загадкой для меня.

— Мой отец, Пашкин дядя, и я, — пояснил Белогородцев.

— Фотографию легко можно сделать в фотошопе, — возвращая обратно бумажник, заметила я.

— Тина, я хоть раз обидел тебя?

— Ты отпустил Макса.

— Чтобы мы могли уехать.

— Тогда почему ты избегал меня? Врал, что уже не хочешь помогать?

— Если в поезде я еще мог уговорить тебя и увести дальше, то потом это стало невозможным. И я снова ждал подходящего случая, а ты только и делала все это время, что влипала в неприятности. А теперь нам надо ехать.

— Что будет с Тимуром? — требовательно спросила я.

— Не знаю. Не знаю, черт возьми,и не смотри на меня так!

— Макс найдет Когана, и тогда они убьют Тимура! — заорала я.

— Не найдет, это гарантия того, что мы можем с тобой сбежать, — признался , наконец, Леша.

— Свяжись с ним, скажи, что все изменилось, что нам нужно, чтобы Кайгородова тоже не трогали!

— Тина, — устало произнес Леша, словно разом постарев на несколько лет, — так не делают дела, понимаешь? Я не могу менять условий. Поехали.

— А я могу, — прошептала, — давай ключи от машины и говори, где искать Когана. Я сама решу все.

— Не глупи, — начал он, но я вытащила из кармана куртки вещь, которая так долго мешала мне — пистолет, тот самый, доставшийся нам от Макса. — И что ты будешь делать? Пристрелишь меня?

— Если тебе дорога память о Паше, ты и сам поможешь мне, — я вытерла слезы со щеки свободной рукой. Слова давались с трудом, но я продолжила, — спаси его, пожалуйста… Я не выдержу еще одного потерять.

— Ты в него влюбилась? — столько удивления слышалось в его голосе, но я так и не рискнула посмотреть Леше в глаза, просто кивнула молча. — Поехали, — сдался он. — Попробуем успеть.

Через пару минут мы гнали по трассе, на этот раз уже в другом автомобиле, а я кусала губы в надежде на то, что мы успеем. Леша обязательно спасет не только мою шкуру, но и Кайгородова. О том, что может быть иначе, я предпочитала не думать.

Белогородцев несколько раз созванивался с парнем, которого не называл даже по имени, но из его коротких фраз я не могла понять, о чем речь, оставалось только догадываться. На вопросы Лешка не отвечал, попросив коротко не мешать ему думать.

Мы почти не останавливались, только раз, ради того, чтобы купить кофе и пару пирожков. Я помнила, как долго мы добирались до базы, но теперь эта дорога и вовсе казалось бесконечной.

— Как тебя угораздило связаться с Максимом? — в надежде, что после перекуса он чуть подобрел, я заговорила первой.

— Аналогичный вопрос.

— У меня не было выбора, — пожала я плечами.

— А я не смог отказаться от предложения.

Я усмехнулась, снова вспоминая Тимура. По части делать выгодные предложения Максу не было равных, и только у меня просто не осталось выбора, когда встал вопрос о том, буду ли я работать на Бро или нет.

— Как ты отпустил утром Максима?

— Просто завязал веревку слабее, хотя он справился бы и так. Ну а ты вовремя вышла из комнаты. Все сошлось, включая ключи в старом автомобиле.

— И он поверил, что ты забыл их?

— Он поверил, что я позаботился о нем. И оба мы надеялись, что после будет легче уговорить тебя уехать отсюда. Но как видишь, у тебя возникли собственные, особые обстоятельства.

— Это точно, — кивнула я.

Глава 30

Пес, про которого мы совсем забыли на время дороги, скулил сзади уже пятнадцать минут. Мы остановились на трассе, и пока Самсон радостно бросился справлять нужду в трех шагах от машины, я стояла, потягиваясь. Еще два часа — и мы доедем до того места, куда Лешины люди успели перевести Когана. Меня все еще удивляло количество его помощников, да и считать его воякой в отставке становилось все труднее. Но пока что иного выбора не было, и я просто смирилась с ситуацией.

Что толку от моих волнений? Я не знаю, назовет ли Матвей имя покупателя или придется передавать его в руки Бро ради призрачной свободы. Как сделать так, чтобы целыми остались и художник, и Кайгородов, и мы с Лешкой?

Он стоял рядом, разминая шею.

— Поехали.

— Давай я за руль. Отдохнешь немного.

Возражать Белогородцев не стал, ночь без сна не прошла для него даром: глаза выглядели воспаленными, а лицо осунулось.

— Знаешь, — начала я, когда мы отъехали, — ведь Макс, наверняка, отправил тебя вслед за нами не просто так, а с каким-то заданием. Страховать?

Леша вздохнул, доставая очередную бутылку минералки:

— Почти. Вы стали приманкой, а я должен был вычислить всех, кто следил за вами.

— А теперь подробнее, — нахмурилась я.

— Ты же понимаешь, что нормальный человек не отправит вас на поиски этой самой Библии? Речь идет о крупной сумме, но не ты, ни Кайгородов далеко не специалисты. Вы косячили на каждом шагу, да так, что даже сами не замечали, какой «хвост» тащите за собой.

Не сказать, что я удивилась, но слушать о том, насколько далеки мы от профессионалов, было до смешного обидно. С другой стороны, мои предположения были верны: мы оказались лишь подсадными утками, а Бро не больно-то и заботился о безопасности Тимура. Ну и как верить словам таких людей, которые и своего Заказчика не против подставить?

— И что ты делал с этим хвостом? Убирал?

— Сдавал его дальше, чтобы Бро вычислял своих конкурентов. Тогда я не знал, что речь идет о Библии, просто есть некая цель. Плюс — я старался, как мог, следить за тем, чтобы никто не причинил тебе вреда. Возможно, у Макса поначалу и был план, что Кайгородов грохнет тебя, а я, со злости, его, но мы нашли с ним общий язык. Когда вы приехали на базу, он попросил меня не ехать сразу, а понаблюдать за ситуацией в городе, поэтому я так задержался.

— Ты знал, что у него есть брат-близнец?

— С самого начала. Трудно было не обратить внимание на их отличия.

Я вздохнула, никак не комментируя последние слова. Трудно или нет, а если бы не медальон на шее, то продолжала бы относится к ним, как к одному человеку.

— И кто же искал Библию вместе с нами?

— Не имеет значение, Тина. С ними ты точно не сможешь сторговаться, особенно после того, как вы хлопнули одного из чужих людей.

— Это не я. Светка.

— Детали никого не волнуют, Тина. Даже то, что мы затеваем сейчас — безумство. Надеюсь, ты понимаешь цену своего решения.

— Я все решила для себя, — отрезала я, и на том разговор исчерпал себя сам.

К нужному городу мы подъехали в обед, остановив машину в пригороде.

— Отсидимся до темноты, потом поедем к Когану.

— Поздно не будет?

— Уже поздно, понимаешь?

Еще один частный дом, еще несколько часов ожидания. Я гладила Самсона, который глядел на меня глазами-бусинками, абсолютно не ощущая голода. Леша принес шаурму, которую я без удовольствия съела наполовину,а вторую отдала псу. Доберман чавкал фастфудом, и, наверное, от такой пищи у него может случится расстройство желудка, но… Но сейчас мои мысли находились далеко от него. Я считала минуты, отстукивающие время в старых пластиковых часах на кухне, и ждала, когда в очередной раз домой вернется Белогородцев. В какой-то момент мне стало все равно, даже если сейчас на пороге окажется приведенный им Макс, который скажет: «птичка, игра окончена», лишь бы томительное ожидание уже прекратилось.

Как назло, вечер все никак не мог наступить, и солнце до обидного долго стекало в линию горизонта. Когда Леша снова переступил порог дома, я лежала на диване, поглаживая Самсона, а он облизывал мою руку, пытаясь развеселить.

— Поехали, — коротко бросил мужчина, и я тут же вскочила, напугав собаку.

— Ты остаешься здесь, — предупредила его, и почти побежала следом за Лешей.

Мы ехали полчаса, и как я поняла, снова объезжали полицейские посты. Не знаю, искал ли нас кто-нибудь, или он проявлял завидную предосторожность. Руки чесались от волнения, я притопывала ногой, будто поторапливала водителя ехать быстрее.

— Потерпи, Тина, мы уже близко.

К полной моей неожиданности, мы подъехали к освещенному зданию платной клиники, и я в недоумении уставилась на Лешу:

— Вы прямо в больнице его прятали? Безопаснее места не было?

— Если он здесь, значит, не было, — недовольство сквозило в голосе Белогородцева, и я не стала дальше донимать вопросами. Мы въехали в полутемный подземный гараж и бросили машину в самом дальнем углу. На лифте поднялись на третий этаж, накинув халаты, и оттуда, сквозь коридоры инфекционного отделения к боксам. Леша показывал пропуск, и медсестры вежливо кивали, пропуская его, до тех пор, пока мы не оказались перед запертой железной дверью.

— Запрятали, — почесав бровь, я прислонилась к стенке, ожидая, когда нам откроют дверь.

Наконец, появился Лешкин знакомый, который, гремя ключами, пропустил нас внутри. Здесь оказался небольшой коридор, а за ним — три палаты с большими окнами, через которые можно было заглянуть внутрь. А вот уличных окон видно не было, и у меня некстати мелькнула мысль, что начнись пожар, отсюда так просто не выбраться.