Скит задумчиво прищурился.

– Гамильтон… поглядим… сам-то я так далеко на востоке не работал, но, было дело, работал на одном ранчо в западном Техасе. Гамильтон… Имя кажется мне знакомым, но я пока не могу точно вспомнить, в какой связи.

– Буду благодарен за любые сведения. Это довольно важно.

– Я обязательно вспомню, дайте мне только пару дней на размышления.

– Ни с кем об этом не говорите, хорошо?

– Как скажете, Бойд.

– Спасибо, Скит. До скорого.

– Всего доброго!

Бойд, глубоко погружённый в свои мысли, вернулся домой. Он понимал, что пытается ухватиться за соломинку. Было в высшей степени невероятно, что Скит знает что-либо о семье Одри, тем более что у них, возможно, никакого ранчо и не было. Тем не менее Бойд не мог отделаться от мысли, что «Три Б» было не первым ранчо, на котором Одри побывала, и Бойда буквально снедало желание узнать, почему она это скрывает.

Если его подозрения найдут подтверждение, то это будет означать, что жизнь под небом прерии ей не чужда. У неё вчера был вид человека, который запросто сможет провести несколько дней на выезде. Иначе она выказала бы хоть какие-то сомнения. С другой стороны, она, возможно, не имеет ни малейшего представления о том, чего требует от людей загон скота.

Последнее, что нужно человеку во время загона, – это необходимость постоянно кого-либо опекать. Почему он вообще стал рассматривать идею взять Одри с собой? Бойд призвал себя к порядку. Он свернул в коридор и подошёл к её комнате. Перед дверью он немного постоял, задумчиво потирая подбородок.

Да ну, в самом деле! Если она не справится, мир из-за этого не перевернётся. Он поручит какому-нибудь ковбою отвезти её домой, и никто от этого не пострадает – за исключением её гордости. Бойд поднял руку, чтобы постучать в дверь. Увидь его сейчас отец, он бы подумал, что его младший сын потерял остатки разума. И Бойд совсем не был уверен, что это не так.

Он дважды постучал. Дверь отворилась, и он увидел Одри в жёлтом летнем халатике, с полотенцем, повязанным на голове на манер тюрбана. На Бойда повеяло свежим, нежным ароматом. Скорее всего, Одри только что вышла из душа.

– Привет, – сказала она, склонила голову набок и вопросительно поглядела на него.

– Привет. Я… э-э-э… вы знаете, в это время года в прерии по ночам чертовски холодно.

Она посмотрела на него.

– Вот как?

– Да. Это из-за высоты над уровнем моря.

– Ах вот почему… ясно.

Бойд засунул руки в карманы.

– А на следующий день после обеда может быть жарче, чем в аду. Что я вам хотел объяснить… жизнь на выезде лишена удобств. Вы будете спать в спальном мешке прямо на земле. От дождя вы сможете спрятаться только в палатке, и я ещё не видел ни одной, которая бы не протекала.

Глаза Одри засияли, когда она поняла, к чему он клонит.

– Неудобства меня не пугают, Бойд. Не думайте, что я тепличный цветок.

– Вам не будет никаких поблажек только из-за того, что вы женщина.

– Я и не ожидаю поблажек. И не хочу их.

– Тогда если вы так чертовски сильно уверены, что хотите поехать, то Бетти должна будет вас снарядить. Но я хочу, чтобы вы мне в свою очередь кое-что пообещали.

– Что именно?

– Никаких страданий втихомолку. Если вы почувствуете себя нехорошо, дайте мне знать.

Одри ослепительно улыбнулась.

– Согласна. Но я намерена вас удивить. Бетти будет рада! Спасибо!

– Да, пожалуйста… Ну что ж, увидимся за ужином.

Он ушёл, и Одри поглядела ему вслед. Вначале его не особенно вдохновляла перспектива взять её с собой. Что же заставило его изменить решение?

Чувство удовлетворённости, предощущение радости нахлынули на неё, и это не было связано с тем, что теперь из-за неё Бетти не придётся пропускать загон скота. Намного больше её взволновала возможность провести несколько дней рядом с Бойдом. Она совсем не хотела этого волнения, но тем не менее оно пришло.


Глава 6


Во время ужина за столом было шумно – как будто они что-то праздновали. Особенно веселилась Бетти, обрадованная решением Бойда позволить Одри присоединиться к команде загонщиков. Бука, похоже, эта новость несколько озадачила, однако после короткого раздумья он объявил, что идея хорошая. Вероятнее всего, подумала Одри, его привлекло то обстоятельство, что эти несколько дней она будет ещё более недоступна для папарацци. Одри не имела понятия, приходилось ли ему всё ещё отражать атаки журналистов, поскольку в её присутствии эта тема никогда не поднималась. Но она была уверена, что весь этот переполох так быстро не уляжется.

После ужина Бук удалился с сыновьями в свой рабочий кабинет, а Бетти с сияющими глазами повернулась к Одри.

– Как, ради всего святого, тебе удалось убедить моего брата взять тебя с собой?

– Не имею ни малейшего понятия... Я думала, вопрос закрыт.

– Да, удивительно! Обычно, если Бойд принимает решение, то он его уже не меняет. Ну, как бы то ни было, я тебе очень благодарна! Здорово, что на этот раз я буду там не единственной женщиной. На четвёртый-пятый день эта чисто мужская атмосфера начинает действовать на нервы. Пойдём, подберём нам вещи. Тебе понадобится спальный мешок и рабочая одежда.

Бетти повела Одри в часть дома, где та ещё ни разу не была, – в огромную кладовую позади кухни. Там Бетти выбрала два спальника, сумку для вещей, две походные фляги и аптечку первой помощи.

– Мужчины никогда не носят с собой воду или лекарства, – пояснила она Одри. – Они утверждают, что это всё для неженок. Но нам с тобой, слава Богу, не надо доказывать, что мы самые крутые.

Они отволокли всё в спальню Бетти, и следующие десять минут обе девушки паковали в принесённую сумку немногочисленные предметы одежды и туалетные принадлежности, которые они собирались взять с собой. Сумка и спальники поедут на одном из двух грузовиков, сопровождающих загонщиков. Грузовики были, пожалуй, единственной уступкой цивилизации. В же остальном ритуал загона скота почти не изменился с 1890 года.


Будильник на столике у кровати Одри зазвенел на следующее утро в пять часов. Со стоном Одри вытянула руку, чтобы заставить его замолчать и дать себе возможность поспать ещё. И тут она вспомнила, какой сегодня день. На одну минуту мысль об участии в загоне показалась ей не такой уж привлекательной. Совсем наоборот! Однако то, что Бойд позволил ей поехать, было большой уступкой с его стороны и большой её победой. Она преодолела своё нежелание вставать, вылезла из кровати и отправилась в ванную, чтобы умыться холодной водой и почистить зубы.

Вернувшись в спальню, она натянула свои самые прочные джинсы, надела блузку с длинными рукавами, толстые носки и одолженные у Бетти сапоги. По привычке она уселась за туалетный столик, чтобы наложить макияж, и в этот момент сообразила, что ей какое-то время придётся обходиться совсем без макияжа. Она ограничилась тем, что протёрла лицо тоником и смазала губы бальзамом, затем расчесала щёткой волосы и собрала их в узел на затылке. На улице было, вероятнее всего, прохладно, поэтому она надела куртку и шляпу. Её отражение в зеркале было не особенно привлекательным, однако когда она в следующий раз переступит порог этой комнаты, то будет выглядеть ещё хуже… Она внутренне настроилась на приключение, выключила свет и вышла в коридор.

В доме стояла полнейшая тишина. Дверь в комнату Бетти была распахнута настежь, однако в самой комнате было темно и пусто, равно как и в комнате Бойда. Вряд ли было уже позднее половины шестого, однако Одри выходила, по всей видимости, одной из последних.

В столовой никого не было, из кухни не доносилось ни звука. Не могли же они уехать не позавтракав! Одри тихо вышла из дому через главный вход, пересекла веранду и завернула за угол. Домик ковбоев сиял огнями, а возле одного из пикапов столпилась куча народу. Запах кофе и ветчины висел в свежем утреннем воздухе.

Одри внезапно почувствовала себя не в своей тарелке. Она колебалась, не решаясь присоединиться к команде. Это был замкнутый мужской мир – за исключением Бетти, – а она собиралась в него вторгнуться. Женщина и к тому же чужак сомнительной пригодности. Одри была уверена, что многие ковбои были бы против её присутствия. Конечно, не в открытую. Она была здесь по приглашению Бойда, а боссу не перечат. Однако неприятие ощущалось, и Одри было нелегко с этим смириться.

От толпы отделилась фигура и направилась к ней. Это была Бетти, хотя Одри её сразу и не узнала. Бетти так здорово вписалась в круг ковбоев, как ей самой никогда не вписаться.

– Доброе утро, – сказала Бетти приветливо. – Я уж боялась, что ты пропустишь завтрак.

– Я опоздала?

– Ты пришла точно вовремя. Это мы вышли несколько раньше. Всем просто не терпится отправиться в путь. Пойдём, выпьешь кофе. Имеется также хлеб и колбаса. Советую съесть так можно больше. Следующая еда будет нескоро.

Как по сигналу, ковбои у грузовика освободили им проход. Одри казалось, что все глаза с неодобрением смотрят на неё, но на самом деле её появление было воспринято скорее равнодушно. А некоторые из ковбоев даже коснулись полей шляпы в знак приветствия.

Скит Драммонд раздавал с трейлера еду. После завтрака старый ковбой должен был вести трейлер с оборудованием и припасами в лагерь.

– Доброе утро, мэм, – радостно поприветствовал её Скит. – Кофе?

– Да, пожалуйста.

Он налил крепкой горячей жидкости в большую чашку и передал её Одри. Затем он ухватил огромный кусок белого хлеба, разломил его на две части и положил между ними толстенный кусок колбасы.

– Поешьте как следует. Еды много.

Свежий хлеб был горячим, ей почти жгло пальцы, однако салфеток на кухне, по всей видимости, не было. Никогда ещё еда не казалась Одри такой вкусной, как этот незамысловатый завтрак на свежем воздухе в первых лучах утреннего солнца. Она облокотилась на грузовик, ела и глазела по сторонам.