Было заметно, что он недоволен тем, что я нашла этот эскиз, так что я попыталась в некотором роде сменить тему.

– Ты действительно хороший художник, Калеб. Почему бы тебе не взять художественный класс в школе?

– Высшая школа искусств для слюнтяев. – Он лег на бок рядом со мной, подперев голову локтем.

Я закатила глаза на его ремарку.

– Класс искусств для художников, и ты должен быть в нем.

Он посмотрел на меня так, словно, я вообще не понимаю, о чем говорю.

– Я не беру уроки искусства.

– Хорошо, в школе нет, но как насчет класса за пределами школы? Давай, ты даже сможешь делать рисунки с обнаженной натуры. Разумеется, женской, – поспешно добавила я.

Он поднял бровь.

– Правда, голые цыпочки? Запиши меня.

Понимая, что он только дразнит меня, я игриво ударила его в грудь.

– Да, ну ты же не будешь удивлен, если я предложу себя в качестве добровольной обнаженной модели.

Грудь, на которой все еще покоилась моя рука, задрожала, когда он засмеялся.

– Это уже не будет большим сюрпризом, так как ты уже сказала мне. – Он строго посмотрел на меня. – Я бы утащил тебя оттуда, прежде чем ты успела бы снять одежду.

– Ты не босс мне, – я продолжала дразниться.

– Нет, я никогда не претендовал на это. Но, я твой парень, и я решаю, кто может или не может видеть тебя голой. – Он поцеловал кончик моего носа. – И я говорю, что только я могу видеть тебя голой.

Типичный мальчик, не готовый делиться своими игрушками, но не то, чтобы эта игрушка желала быть общей.

– Ладно, парень, у меня есть домашнее задание на завтра. Я предлагаю тебе сделать то же самое. Я буду в своей комнате, и ты не приглашен. – Я была так рада, что завтра пятница.

– О, это напомнило мне. Не строй никаких планов на завтрашнюю ночь. Мы собираемся исполнить двенадцатый пункт в списке.

– Номер двенадцать? – повторила я, пытаясь вспомнить, что это за пункт.

– Да, я отвезу тебя в клуб, и вам, мисс, разрешается напиться так сильно, как захочется, но не настолько, чтобы заблевать мой Камаро.

– Я повторюсь, Калеб. Эти твои словечки. Ты должно быть самый романтичный парень в мире.

– Я романтик, – надулся он.

Подумав о рисунке, я уступила:

– Я полагаю, что рисунок был чертовски романтичным.

– Чертовски верно, девочка. Теперь скажи мне, почему ты никогда не напивалась в клубе.

– В клубах я бываю с командой, и я не могу напиться, поскольку нам нужно выступать. Потом мы всегда идем к кому-то домой, чтобы выпить. – Я пожала плечами. – И я иной раз бываю навеселе.

– Это единственная причина? – спросил он.

Я не хочу думать о той, самой важной причине, по которой не пью в клубах. Это было год назад, и я пережила это и не особенно хочу делиться этим. Тем не менее, это Калеб и я начинаю верить, что могу рассказать ему все, что угодно.

– Не только в этом дело. Около года назад, я пошла с черлидершами и футболистами в клуб в центре города. Один парень постарше, с которым я танцевала, купил мне выпить, и я была слишком глупа тогда, чтобы понять свою ошибку.

Несчастный вид Калеба, почти заставил меня закончить всю историю на этом моменте.

– Что было потом? – попросил он.

– Не волнуйся. Кое-кто остановил его и ничего плохого случилось. В выпивке, очевидно, было что-то подмешано, и он почти утащил меня из клуба, но один из футболистов остановил его.

– Джош? – догадался он.

– Да, откуда ты знаешь? Ты должен понять, Джош не был тогда, таким плохим. Он был действительно хорошим парнем. Он какое-то время, после того как спас меня от изнасилования этим подонком, звал меня на свидание и я, наконец, дала ему шанс.

Калеб скривился от отвращения.

– И что получилось из этих годичных отношений?

– Мое сердце так и не екнуло, но мне было комфортно с ним. Так было некоторое время, пока мы встречались, а потом я стала замечать, что он слишком навязчив. – Я не люблю думать о Джоше. – В любом случае, поэтому я не пью в клубах. Я не доверяю.

– По крайней мере, псих сделал хоть что-то хорошее в своей жизни. Не беспокойся о завтрашней ночи. Я буду там, и мы отлично проведем время.

Мне понравилось это обещание.

– Хорошо, но кто будет защищать твоюдобродетель?

– Ты можешь забрать ее, если захочешь, – предложил он, стиснув мое бедро.

– Хм… Нет уж, я пас, – я подразнила его.

Он набросился на меня, зажимая между своими руками.

– Ни одна девушка не может отказаться от этого.

– Тьфу, как будто мне нужно напоминание. Слезь с меня, мне нужно делать домашку. – Вывернувшись из-под него, я сбежала из его комнаты.

И я молодец, потому что моя мама собиралась подняться по лестнице. Черт, я даже не слышала, как она пришла домой.

– Эй, дорогая, как прошел твой день?

– Хорошо, – осторожно сказала я, понимая по тону, о чем она хочет спросить.

– Ты будешь выступать с болельщицами на завтрашней игре?

Я должна была знать.

– Нет, мам, – я ответила усталым тоном. Да, я устала от того, что она постоянно задает этот вопрос.

Мама искусственно улыбнулась, я ненавидела эту ее улыбку.

– Ты же знаешь, милая, я хочу как лучше для тебя. И я думаю…

Я прервала ее, прежде чем она смогла закончить.

– Я знаю, что тыдумаешь, что тыхочешь. Но у меня нет сейчас времени, чтобы выслушать это снова, мне нужно сделать свою домашнюю работу, если не возражаешь. – Я быстро заперлась в своей комнате, прежде чем она смогла еще хоть что-то сказать.

Проверив время на телефоне, я увидела, что в Хьюстоне уже седьмой час. Мой папа должен уже закончить работу. Набирая его, я надеялась, что он возьмет трубку.

Он ответил:

– Джанна?

Я почувствовала себя лучше, как только услышала его голос.

– Привет, папа.

– Как поживает моя девочка?

– Хорошо, за исключением маминого больного места.

– Все еще черлидинг?

Я шумно вздохнула:

– Конечно. По крайней мере, она не докучает мне больше всякими дурацкими конкурсами.

– Тебе не нужны судьи, чтобы сказать, красивая ты или нет.

– Спасибо, папа. Это значит гораздо больше, если тебе скажет это пластический хирург, – пошутила я.

– Ах, ты спиногрызка, – насмешливо сказал он. – Теперь скажи мне, когда ты собираешься приехать сюда, чтобы посмотреть колледжи? Мы так и не сделали этого, когда вы с Чэнсом были здесь в июле.

Вспоминая, я засмеялась.

– Да, потому что мы позволяли Чэнсу решать, что мы будем делать. И так каждый день. Я думаю, что набрала пять фунтов, съев столько пончиков и печенья.

– Я жду вас, ребята на День благодарения в этом году, – папа напомнил мне. – Ваши дедушка и бабушка приедут из Флориды, повидают Чэнса, и мы притворимся, нормальной семьей.

– Хорошо, папа, но я не знаю, поможет ли мне какой-то колледж полюбить Колорадо.

– Хьюстон и я попробуем сделать это, Джанна. Я хотел бы проводить больше времени с тобой.

– Ты всегда можешь вернуться, – предложила я в миллионный раз.

– Может быть, – сказал он печально. – Мне не нравится быть словно пропавшим без вести, когда Чэнс подрастает.

– У него есть Скотт, – не задумавшись, выпалила я. – Извини, пап.

– Все в порядке. Я знаю, что они со Скоттом близки.

– Хотя, ты действительно всегда можешь вернуться.

– Твоя мама, – начал он и не стал продолжать. Она так и не простила ему то, что он развелся с ней, даже после того как вышла замуж за Скотта. Всякий раз, когда он приезжал в гости, она вела себя враждебно. – Думаю, я должен буду иметь с ней дело и дальше, если хочу чаще видеть своих детей.

– Мы того стоим, – похвалилась я, желая поднять ему настроение.

– Знаешь, что?

– Что? – подыграл он.

Я умирала от желания рассказать ему обо мне и Калебе, но не достаточно, чтобы рисковать возможностью маме выяснить это, поэтому я только сказала:

– Сын Скотта теперь живет с нами.

– Он преступник? – спросил папа.

Хладнокровнее, Джанна.

– Он не такой уж плохой, – осторожно сказала я. – На самом деле он очень хорошо относится ко мне и Чэнсу. – Я не могла сопротивляться, выкручиваясь, – Но мама считает его отвратительным.

Мой папа начал смеяться так, что я испугалась за его сердце. Не то, чтобы мой папа был достаточно стар для этого. Ему было только тридцать с хвостиком и, на мой взгляд, он был самым крутым папой на свете.

Я закончила разговор с папой и почувствовала себя намного, намного лучше.

КАЛЕБ

В пятницу, после школы, Джанна и я зашли домой, чтобы взять вещи для выходных. Она спросила, пригласим ли мы кого-нибудь из наших друзей по школе или из команды, но я хотел, чтобы это было только для нас. Слишком часто бывало, что когда мы вместе, вокруг были другие люди. Я хотел сегодня вечером быть только с ней.

Неловко вышло, когда вчера она нашла рисунок, но я пережил это. У меня была проблема с тем, чтобы рассказать ей, как она важна для меня, и надеюсь, рисунок рассказал ей об этом. Она, несколько раз намекнула мне, что я совершенно неромантичен, так что сегодня я собирался поработать над этим.

План был таков: мы едем к моей маме и готовимся к выходу. А потом идем и здорово проводим время. Она не могла пропустить завтра балет, так как уже и так пропустила класс на прошлой неделе, из-за похода. После балета, она собиралась заниматься с командой, и завтра вечером у них дела.