– Ибрагим, – улыбнулся я. – Тебе налить В Алинину шапку?

– Не стоит, – не поддержал шутку тот. – Не стоит пить, если нужно пить из шапки.

– Это мы с тобой, – обратилась ко мне Алина, – должны пить из его шапки! Ибрагим, я и Руслан так благодарны тебе. Ты сказал ради нас правду, и мы это очень, очень ценим. Не представляю, что бы мы делали без твоей помощи. Спасибо!

– Ничего, – несколько смутился он, нарочно переводя своё внимание на угли.

– Спасибо, – я встал рядом с мангалом и через ряды жарящегося мяса протянул Ибрагиму руку.

– Э. Нормально. Это моё решение. Не причём благодарность.

– Не скромничай Ибрагим, реально, нереальное спасибо тебе.

– Э, давай тост скажу, а то совсем засмущали, – он протянул руку и опять наполнил импровизированный бокал. – Иногда что-то блестит, но не алмаз. Вот я не алмаз. Такой тост, – он ловко опрокинул перец, опорожняя содержимое.

Потом пили водку, ожидая пока согреется баня, если уж не полноценным, долгим, то хотя бы быстрым теплом, чтобы успеть вместить в этот длинный вечер побольше.

Соловей рассказывал смешные небылицы, выдавая их за события из его жизни, причем под конец становилось совершенно непонятно, выдумывает он или это на самом деле жизнь давала ему в пользование столь обильный поток дегенератов и олухов. Алина звонко хохотала, веселясь вовсю, у меня с души тоже упал камень – этот дамоклов меч, постоянно внушающий тревогу. Меч упал, но небольшой такой клинок остался. И как небольшая, но всё время забирающая на себя внимание заноза, требовал внимания, отвлекая от радости вечера.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Мне нужно было с глазу на глаз поговорить с Ибрагимом, поблагодарить его за то, что он для меня сделал. Потому что только я в этой компании чётко осознавал, что Ибрагим ради меня сказал заведомую неправду. Спасая мою шкуру.

О чём я ему и сказал, дождавшись, когда Алина скроется в доме утягивая за собой Соловья, для помощи на кухне.

Ибрагим внимательно посмотрел мне в лицо.

– А что ты думаешь, я сделал?

– Ты пошёл против своего родственника, чтобы помочь мне, – я запомню это навсегда. – Я приложил руку к сердцу.

– Я тебе честно скажу, чтобы ты знал. Я его терпеть не могу. Всегда его терпеть не мог. Много что накопилось, он не замечал даже, нос свой поднял до неба. Как со слугой обращаться начал. Он мне кто? Родственник? Одно название. Седьмая вода. Он почему решил я слуга? – Ибрагим возмущённо поднял руку. – Её своровал, как шакал. Хороший враг, лучше чем плохой родственник, так у нас говорят. А ты мне не враг совсем. Я к тебе привык, к Алине очень привык. У вас, думаю, хорошая семья будет, зачем этому шакалу-павлину вас отдавать? Это нечестно к Алине совсем будет. Понимаешь?

– Я понимаю. И ещё хочу тебе сказать, Ибрагим. Я согласился на эту авантюру из слабости, не видя выхода. Собираясь по ходу дела как-нибудь вас с Арсланом обмануть. Ища выход, – я волновался, стараясь подобрать правильные слова. – Но выход нашел себя, меня не спрашивая. Я в неё влюбился. Совсем. Она как нашедшаяся часть меня, я без нее не полный был. Как потерянный кусок своей души нашёл.

– Жениться будешь? – усмехнулся Ибрагим.

– Буду. Без промедления. Но сначала, собираюсь рассказать ей, как всё было на самом деле. Не хочу, чтобы наша совместная жизнь началась со вранья. Хоть она и началась именно со вранья.

– Думаешь стоит?

– Думаю, да. Если строить всё на начальной лжи, я себе верить не буду. Потом ей верить не буду, – решение окончательно созрело во мне. – Я ей сейчас всё расскажу. Всё. Как было.

– Ты более смелый, чем ты думаешь, – задумчиво протянул Ибрагим, закуривая. – Но менее умный, чем кажешься. Кто женщине правду говорит?


*** Алина

Есть вещи, которые всех не устраивают. Природные катаклизмы, болезни, беды всякие.  В противоположность им, существуют вещи, которые устраивают всех. Премия на работе, выигрыш в лотерею, праздничное застолье. А еще существует такое странное понятие, как эффект крабовой палочки – это когда все знают, что она не настоящая, то есть сделана не из краба, но всех это устраивает. Нас очень часто устраивают вещи, про не ненастоящесть которых мы если не знаем, то догадываемся.

Я, конечно же, поняла, что на Руслана очень серьёзно давили, заставляя идти не его путём, а тем, который предложат они. Те самые они, которые надеялись лепить из него, как из мягкого пластилина то, что им в данный момент было выгодно. Приятно было понимать, что на наших глазах эти планы рухнули, развалились как карточный домик, под первым дуновением ветра. И еще было очень приятно, что этот ветер мой любимый дядя Володя. Хотя и Руслану надо отдать должное. Сражаться с несколькими бандитами, как это происходило на моих глазах, не каждому под силу. Далеко не каждому. Ну и себя стоило похвалить не в последнюю очередь. Я молодец! Не впала в психическую панику, держалась как следует. Правда, совершила нелепейшую ошибку, сама, как телёнок полезла в машину к этим уродам, но как говорится, с кем не бывает. Зато, за себя сама же и отомстила. Я вспомнила свои попадания ногой между ног и даже заулыбалась от от ощущения правильности попадания и торжества справедливости. Если бы каждая обиженная девчонка могла попасть ногой своему обидчику, мир стал бы намного лучше. Я в этом не сомневалась.

– Дядя Вова, ты самое настоящее наше семейное сокровище, я так тебе благодарна, – в очередной раз, я дотянулась и чмокнула его в щёку.

– Только не вздумай оставлять меня твоим деткам в наследство. Чтобы про проблемы в вашей семье я больше не слышал! – он поднял вверх палец. – Только хорошие новости.

– Обещаю быть осмотрительной и умненькой! – торжественно пообещала я.

– Вот и славно. Умненькой в семье обязан быть как минимум один из её членов.

– Вот я постараюсь, это уж точно. Дядя Вов, я даже не верю, что долг Руслана теперь принадлежит не этим бандитам, а тебе. Вот это судебное решение! Если бы всё у нас так можно было регулировать в стране.

– Не дай бог. Еле-еле от этого отходим. Рано или поздно, всё будут решать человеческие суды, а не разборки и авторитеты. Они согласились на арбитраж, значит обязаны принять вывод арбитра. Такие условия игры.

– Я очень довольная, что этих уродов от нас отогнали. И тем, что Руслан теперь будет должен не им, а тебе. Ты же у нас не жадина-говядина, подождёшь немного с выплатой. Он отдаст, ты же и сам знаешь.

– Я настолько не жадина-говядина, что ты и сама не представляешь. И насчёт этого долга имею свои мыслишки. Не хотел тебе говорить, но чтобы ты меня говядиной не называла, тайно на ушко тебе скажу, я этот долг подержу у себя пока, но если у вас будет свадьба, явлюсь на неё без подарка. Понимай, как знаешь.

Я с визгом повисла у него на шее.

– Ты обалденный, дядь Вова!

 – Тут я с тобой спорить не имею права, – согласился он.

Тут с улицы в дом, наконец-то ввалился Руслан, с неловкой улыбкой обозревая наше веселье.

– Не помешал? – сваливая дрова у знаменитой печки, поинтересовался он.

– Тепло в доме помешать не может, – ответил ему Соловей, отцепляя меня, и продолжив сервировать стол.

– Алина, я хочу с тобой поговорить, – после короткой паузы обратился он ко мне.

– Пойдём, – я сняла фартук, собираясь отправиться с ним, интересно, что он хочет сказать такого.

– Оставайтесь, – Соловей сполоснул руки и отложил нож. – Я выйду, подышу.

Я скользнула между Русланом и столом, протершись о него бедром, намекая, что разговор мне будет приятен.

Руслан не совсем отреагировал на моё движение, допустим, не схватил меня в объятия, хотя я была совсем даже и не против. Несколько робко, он продолжал стоять и смотреть на меня, вроде как не решаясь начать.

– А у меня есть для тебя небольшой, но приятный сюрприз, – решила я взбодрить его.

– У меня тоже есть сюрприз, но он, к сожалению, так себе, – отреагировал, наконец, он.

– Давай, колись, нечего стесняться, – я как ветка ивы, попыталась обвиться вокруг него.

– Алина.

– Да.

– Алина, я тебя люблю, – он мялся как школьник на первом свидании.

– Я тоже тебя люблю. Это твой сюрприз? Приятно, но я уже начала догадываться, – шепнула я ему на ухо.

Он, к моему удивлению, отстранился и отвёл взгляд в сторону.

– Я по-настоящему полюбил тебя, Алина. Я знаю, что говорю банальности, но встретив тебя, я осознал, что нашёл оторванную и потерянную половину моей души. Я чувствую, как у меня не хватает слов, чтобы выразить, насколько ты мне дорога. Очень!

– Ну так и нечего стесняться. Такие неприятные сюрпризы, я готова выслушивать хоть пять раз на день.

– Тут немного больше, – перебил он моё откровение. – Я очень и очень боюсь потерять тебя теперь, когда нашёл. У меня очень большие планы на жизнь, вместе. Я очень хочу, чтобы наша совместная жизнь не начиналась со вранья, а я наврал тебе, Алина, и чувствую, что это, как снежный ком, катящийся по склону вниз, будет только увеличиваться в размерах со временем. Ты должна знать всю правду, потому что я тебя люблю. Вот так, – он замолчал, подняв на меня взгляд.

– Ты про Ибрагима? – утверждающе спросила я.

– И про него в том числе.

– Ты зря волнуешься, дурачок, я всё уже поняла, – я взяла его за обе руки, как в детском хороводе на двоих. – Я прекрасно понимаю, что банда этих придурков решила воспользоваться твоим знакомством со мной, в своих поганых целях. Хорошо, что Ибрагим оказался не таким.

– Тут есть еще кое-то, – протянул он, глядя мне в глаза. – Всё началось не так, как ты думаешь–После того, как они озвучили мне свой долг, они предложили мне поухаживать за дочерью одного бизнесмена, для того чтобы через это знакомство проникнуть в дела семьи. Я не случайно с тобой познакомился, Алина. Наше знакомство, как это не погано звучит, было подстроено ими. И перекрытие дороги, и наезд на меня. И я в этом добровольно учувствовал, выискивая способ сбросить их со своей шеи. И тут обрёл тебя.