– Никто не совершенен, – выдохнула я.

Делакруа повернулся и взял меня за руки.

– Ты не должна позволять манипулировать собой.

– А у меня есть выбор? – с горечью ответила я. – Он мой брат, моя семья. Я встала по ночам от его плача, сидела с ним, помогала с уроками, играла… Я не из тех людей, кто может повернуться к родным спиной. Я просто не могу этого сделать. Особенно, когда нужна.

Ксавье прикрыл глаза.

– Ты слишком добрая. Для этого мира, это качество огромная слабость.

– Для кого-то может и да, но сам посуди. Много ли осталось хорошего в этом нашем пропахнувшем гнилью мире? Нет. Да, на дураках воду возят. Пусть. Пусть я буду дурой, но в гармонии со своей душой. Хоть от этого частенько паршиво.

Ксавье долго смотрел на меня. Потом отпустил руки.

– Ты голодна? Здесь прекрасный бар недалеко. Там вполне приличные салаты и не столь приличное вино.

Резкая смена темы. Устал слушать мои оправдания? Что ж, я от них тоже устала, до тошноты.

– Да, пожалуй. На приёме я ничего не ела, кроме канапе.

– Идём. Тебе понравится.

Мы пришли в небольшой уютный бар примерно через пятнадцать минут. Он не был битком забит народом, что было просто прекрасно. Мы расположились за небольшим круглым столиком у окон. Ксавье еду заказал сам, не позволив мне взглянуть на меню. Что за диктаторские замашки? Я читать могу, да и откуда он знает, что именно я хочу отведать?

Но как обычно промолчала, не желая портить эту восхитительную ночь. Возможно, она будет единственной.

Официантка, в откровенной форме, принесла нам заказ, оставив Ксавье салфетку со своим номером. Я мысленно оскалилась ей, безумно желая засунуть клочок бумаги ей в декольте. Девушка была довольно посредственна на лицо, но зато с привлекательными для мужчин формами.

Я опустила голову и посмотрела на тарелку с каким-то салатом. Он был похож на «Цезарь», но не стандартный. Видела креветки, гренки, капусту, мидии и мясо.

– Это их фирменный салат. Наслаждайся. У него непревзойдённый соус, – улыбнулся Ксавье.

Я посмотрела на Ксавье, который разорвал салфетку с телефоном в клочья. Удивлённо посмотрела на него.

– Не хочу, чтобы ты волновалась из-за…этого.

Он улыбался. Я сжала зубы.

– Да кто я такая, чтобы волноваться вообще о чём-либо, – пробормотала я и засунула вилку с салатом в рот.

Мужчина рассмеялся.

Через пять минут нам принесли по бокалу белого вина. Я сделала глоток и поморщилась. Отодвинула бокал с напитком.

– Я воздержусь от спиртного.

– С вином здесь дефицит. Есть только белое и то, невысокого качества. Постояльцы, в основном, пьют крепкие напитки.

– Понятно.

Мы, молча, ели около пяти минут, перед тем, как зазвонил телефон Делакруа.

Мужчина встал со стула, и отошёл поговорить.

Мне же была дана возможность внимательнее осмотреться. Мужчины разных возрастов пили и веселились, некоторые пели песни. Бармен успевал смешивать напитки, а официантка разносить их по столикам.

– Как Ваше имя, чудесная Роза!

На место Ксавье присел молодой парень, накаченный почти под завязку. Его клетчатая рубашка была расстёгнута, а рыжеватые волосы взъерошены. Взгляд, хоть и расфокусированный, скользил по мне. Парень улыбнулся и икнул. Я еле сдержалась, чтобы не захихикать.

– Извините, но у Розы, – я сделала акцент на названии цветка, – уже есть кавалер.

Прикусила губу.

– Меня зовут Шон. Я ирландец. Приехал учиться… Ик… На повара.

Не удержалась и хохотнула.

– А я проститутка, – смеясь, выпалила я.

Шон вылупил на меня глаза, затем протёр их тыльной стороной руки.

– Ты? Шутишь?

Рядом со столом послышалось недовольное кашлянье.

– Моя девушка любит пошутить, – отрезал Ксавье, сверля ирландца взглядом, – Я вежливо прошу, Вас убраться с моего стула и от моей девушки.

Шон неожиданно сделал отрыжку. Я поморщилась. Парень кое-как поднялся и, шатаясь, покинул нас. Но оставил после себя не приятный запах…

– Я только отошёл на пять минут, а ты уже клеишь пьяниц, и собираешь клиентуру, – фыркнул Делакруа, – Не стыдно?

Я была в шоке от такого заявления.

– Издеваешься?

Уголки губ Ксавье приподнялись в признаке на улыбку.

– Безусловно. Я за вами наблюдал. Мне нравится, когда ты улыбаешься.

Ни и ну… Что-то романтик в мужчине засел и не выгонишь. Может, ему всё же что-то нужно? Не может так резко человек поменять отношение.

– Я бы хотела уйти отсюда. Уже поздно и, если честно признаться, мои ноги просят пощады, после такого плодотворного дня.

Ксавье достал из куртки кошелёк. Подозвал официантку, оплатил заказ и мы ушли. Тихо, взявшись за руки. Мне было тепло и уютно рядом с ним. Не так одиноко, как обычно… Странное чувство.

Мы гуляли ещё примерно час в направлении квартиры. Она встретила нас пустой напряжённой обстановкой. Ксавье включил свет.

– Мне нужно позвонить, иди в душ, а потом в постель. Нам обоим нужен отдых.

Честно сказать, я думала, что мужчина не будет ждать, а возьмёт меня в прихожей, на полу. Что он снова задумал? То одно, то другое. Я так устала от этой чёртовой неопределённости, что кости сводит.

Я оставила мужчину, и пошла по указанному направлению.

Под водой я стояла долго. Она омывала меня, расслабляла и смывала весь негатив, заставляя улыбаться. Прогулка была превосходной. Давно я так не отдыхала. Душой. Ведь так прекрасно, просто погулять, не чувствовать себя одинокой, ненужной, забытой…

Выключив воду, подошла к зеркалу. На меня смотрела симпатичная девушка с горящими глазами. Счастливыми. Надолго ли это чувство свободы?

Я знала ответ и грустно улыбнулась. В тайне, я надеялась, что Делакруа не повезёт меня обратно в развлекательный дом, не оставит меня со стервятниками. Но, это, увы, из раздела фантастики. Но больше всего я боялась, что он решит передать меня другому. Ведь контракт всё ещё действителен. И это напрягало. Сильно. У меня не было к нему доверия. Мужчина мог в любую минуту приказать мне лечь под кого-то.

Я надела шёлковый халат и вышла из ванной. Ксавье до сих пор не было. Видимо, в почти три часа утра у него деловые разговоры. Я не хотела об этом думать. То, чем он занимается не законно. И даже представить боюсь, что я часть этого. Незначительная, но часть. Соучастница. А может быть жертва?

Мотнула головой, разгоняя мысли. Легла в кровать и накрылась тёплым одеялом. Подложила руки под голову и закрыла глаза.

Где-то на поверхности дремоты, почувствовала, как меня обняли тёплые мужские руки, как его губы прошлись по моей шее.

Улыбнулась и уснула.


Утро

Мне снилось, что я плыву в очень тёплой морской воде. Волны омывают тело, инстинктивно вынуждая его выгибаться. Я стонала, наслаждаясь своим заплывом. Казалась, это было чувство невесомости, позволявшее мне расслабиться и забыться.

Лёгкий ветерок дул в лицо, заставляя меня улыбаться. Сквозь дымку сна слышала шёпот:

– Шарлотта, кончи для меня…

Выгнулась дугой и почувствовала, как глаза закрываются от эйфории.

– Молодец, девочка. Ты мне нравишься такая, – проурчали мне на ухо.

Нехотя открыла глаза и посмотрела на мужчину. Он лежал полностью нагой, облокотившись на локоть.

Черты его лица разгладились, и он выглядел, как нормальный мужчина. Он не причинил мне боли, не разбудил жёстким трахом… Он подарил наслаждение, когда я спала.

Боже, какая же неловкая ситуация. Я быстро закрыла глаза. Чёрт. Такого никогда не было. Нежности. Отдачи. Желания.

Почему я смущаюсь? Так и хочется зарыться под одеяло, спрятать пунцовое сонное лицо.

Мужчина хрипло рассмеялся.

– Ты сейчас похожа на воробушка. Съёжилась и не знаешь куда деться. Расслабься, Шелли. Я не кусаюсь.

Улыбнулась.

Его губы коснулись моего соска, и я втянула воздух от приятного ощущения. Его ладонь гладила мой живот.

Ксавье поцеловал меня в шею и отстранился.

– Мне нужно уехать по делам. У тебя есть часа три-четыре в распоряжении. Можешь съездить к брату. Ближе к полудню, мы вернёмся в особняк.

Особняк… Как бордель не обзывай, он останется местом жительства шлюх. Спасибо, что напомнил о том, кем я являюсь. Спасибо, что уничтожил надежду, пока она окончательно не проросла.

– Спасибо. За брата, – вслух проговорила я.

Он, молча, кивнул и встал с постели. Я наблюдала, как он одевается: сначала трусы, потом брюки, затем застёгивает голубую рубашку. Как защёлкивает швейцарские часы на левом запястье, как распыляет свой парфюм на шею и волосы.

Он внимательно посмотрел на меня.

– Будь здесь в четыре.

Когда он ушёл, я не удержалась и расплакалась. Как же мне всё надоело. Слёзы, эмоции, жизнь…

Сползла с кровати, сходила, умылась и стала собираться.За полчаса привела себя в порядок. Посмотрела на себя в зеркало. Интересно, по отражению видно, что я изменилась? Не думаю… Что сказать маме насчёт моего приезда?Хмыкнула. А она вообще задаст такой вопрос или, молча, возьмёт предложенные деньги?

Горько вздохнув, накинула на себя куртку и, закрыв дверь, направилась к лифту.


Час спустя

Я провела рукой по двери в квартиру матери. Сердце сжалось от чувства отчаяния. Как там Арман?

Как сама она? Что скажет, когда увидит? Обнимет ли? Поцелует ли?

Собралась с силами и постучала. Я ждала около пяти минут, прежде чем открылась дверь.

– Шелли?

Я стояла и смотрела на свою мать, не веря глазам. Она не была той затухшей женщиной, которую я оставила с братом. Нет, сейчас передо мной была красивая, ухоженная дама в недешевой одежде. Красное платье облегало каждый сантиметр её кожи. Чёрные волосы струились по плечам, завиваясь на концах.

Глаза подведены чёрной подводкой.

Ко мне подкралось подозрение. Откуда деньги? Если от меня, то, как же Арман?