Ее черные локоны искрились на солнце, когда она приблизилась к нам, обняла Келлана и приветственно поцеловала в обе щеки.

– Очень рада увидеться снова, – проворковала Сиенна.

Келлан любезно кивнул ей и высвободил руку, нащупывая мою. Ничуть не смутившись нашей близостью, Сиенна подхватила его под локоть и увлекла в здание. Внутри сновали люди в наушниках. В такой суете мне было неловко уже потому, что я стояла столбом. Мне казалось, что я обязана чем-то заняться – понять бы чем.

Ребята таращились на оборудование, а Сиенна принялась нас просвещать. Здесь было много площадок, но нам предстояло использовать лишь несколько. Одна была оформлена под сцену, и на душе у меня потеплело – на свете было мало вещей естественнее, чем Келлан на сцене. То было место для съемки группы в полном составе. Короткие вставки с ее участием были призваны украсить главный сюжет, для которого предназначалась площадка номер два – просторная комната с огромной кроватью. От этой декорации меня замутило.

Послав мне сочувственный взгляд, Келлан крепче сжал мою руку. Едва Сиенна уселась на кровать, жеманно хихикая, я исполнилась сомнений насчет своей способности взирать на действо. Меня тошнило от одного вида ее, восседающей на постели. Но все будет понарошку, я выдержу. Мне приходилось видеть вещи похуже.

Как только Келлан собрался что-то сказать мне, к нам подошли сзади. Ник, одетый в свой безукоризненный фирменный костюм, явился в обществе верзилы с волосами длиннее, чем у моей сестры. Белокурая грива, стянутая в изящный хвост, струилась чуть не до задницы. Ник послал Сиенне дежурную улыбку и распахнул объятия со словами:

– Сиенна, крошка, ты просто фантастика!

Та растаяла и соскочила с кровати поцеловать его в щеку.

– Как и ты, Николас!

Приобняв свою звездную чудо-девочку, Ник повернулся к Келлану:

– Рад встрече, Келлан.

Он торжествующе выгнул бровь, как будто с самого начала знал, что тот согласится на все.

Келлан, стиснув зубы, кивнул. Ник проигнорировал молнии в его взгляде и указал на человека с хвостом:

– Ребята, это Дидрик Крауз, гениальный провидец. – Затем он указал на «Чудил»: – Дидрик, это Келлан, Мэтт, Эван и Гриффин. – Ник приобнял Сиенну за талию. – Ну а Сиенну ты уже знаешь.

Пытаясь проигнорировать тот факт, что он начисто исключил меня из числа представляемых, я увидела, как Дидрик улыбнулся Сиенне и обратился к Келлану. Он протянул руку и заговорил с сильным акцентом, который я не сумела опознать. Может быть, шведский?

– Вот здорово познакомиться! – Он схватил Келлана за руки и воскликнул: – Камера тебя полюбит! На пару с мисс Секстон вы выжжете тут все дотла!

Дидрик покатился со смеху от своей шуточки, а к группе подошел человек с планшетом и пригласил всех переодеваться, причесываться и краситься. Сиенна устремилась в одну сторону, ребят повели в другую. Келлан чмокнул меня в щеку, пообещав вернуться через минуту. Мне оставалось лишь гадать, к чему сведется его гардероб. Хоть бы белье оставили!

Пока я прикидывала, куда себя деть, Дидрика кто-то позвал, и мы с Ником остались одни. Он вперил в меня голубые глаза и жестко осведомился:

– Готовишь нам неприятности?

Я вздернула подбородок, держась как можно увереннее. Было трудно, но я сумела твердо ответить:

– Нет.

– Хорошо, – криво усмехнулся Ник. – Потому что, если ты испортишь продукт, я вышвырну тебя отсюда к чертям собачьим. – Пригнувшись, он шепнул: – И я уверен, что, если понадобится, сумею гнать тебя до самого Сиэтла. Это просто к сведению на случай, если тебе что-нибудь не понравится. – Напустив на себя безразличнейший вид, Ник неожиданно ударил в ладоши. – Итак, работаем!

Желая успокоить нервы, я направилась к столу с закусками и наелась морковки. Тут в помещение вкатился Гриффин. Он был полностью переодет: черные брюки в обтяжку, серая рубашка, просторная кожаная куртка и шипастый браслет. Личность Гриффина неизменно меня отталкивала, но физически он был парень симпатичный, а нынче выглядел вообще хоть куда. Остановившись возле площадки, он сильно нахмурился, огляделся, заметил меня и пошел в мою сторону. Прикидывая, насколько мне хотелось общаться с ним в сей момент, я сунула в рот очередную морковку и подумала, не переключиться ли на конфеты.

Гриффин цапнул мятный леденец, развернул его и метнул в рот.

– Хрень какая-то, – пробормотал он.

Я вроде и согласилась, но удивилась его реакции, а потому спросила:

– Разве ты не взволнован? Это же твой первый клип.

Чуть подивившись тому, что я признала факт его существования, Гриффин с секунду помедлил, после чего повернулся ко мне. Я подавила естественный порыв попятиться.

– Да ясное дело, я весь на взводе! Но они будут снимать группу тогда же, когда и любовную сцену! – Он указал на нетронутое ложе. – А значит, я не увижу, как Сиенна Секстон кувыркается голышом! Так нечестно.

Может быть, мне смотреть не на Келлана, а на ребят?

– Да… – вздохнула я. – Это несправедливо.

Гриффин, похоже, еще пуще удивился моему согласию. Не то чтобы это было оно – в данный момент мне вообще мало что нравилось. Забыв про овощи, я взяла шоколадку и мрачно вгрызлась в нее. Гриффин смотрел на меня, гоняя во рту конфету:

– Все еще психуешь из-за Келлана и Сиенны?

– Да, – кивнула я, не понимая, как это вышло, что Гриффин стал моим доверенным лицом. – Совсем не горю желанием их увидеть.

Он, проглотив остатки конфеты, оглянулся на спальню, наполнявшую меня ужасом, и качнул головой:

– Не парься. Подумаешь, пососут друг дружку… Может, чуток пошлифуют. – Он глянул на меня, и я скривилась. Пошлифуют? – Келлан сегодня такой мрачный, что хобот у него и наполовину не встанет.

Глаза у меня расширились. Я и думать не думала, что у Келлана в этом кошмаре вообще может встать. Но это, конечно, было возможно – человек не хозяин своему кровотоку.

Гриффин возвел очи горе:

– Слышала бы ты его нытье в костюмерной! – Он запищал, скверно подражая Келлану: – Ах, я несчастный, мне придется поиметь суперзвезду! Куда бы я ни пошел, бабы валятся штабелями! Уа-уа! У меня, черт возьми, пышная грива и литой пресс!

Жалобно кривя губы, он сделал похабный жест с намеком на гениталии, и я не удержалась от слабой улыбки. Он был редким грубияном и говорил вещи, которые я порой не желала слышать, но странным образом он веселил меня и тем успокаивал, благодаря чему мне и впрямь стало лучше. Да поможет мне Бог!

Гриффина увели за несколько минут до появления Сиенны. Она поражала воображение, одетая в пушистый белый халат. Я подобралась поближе к фиктивной спальне, а Дидрик подошел к Сиенне и указал ей на толпу зрителей – наверное, спросил, не предпочтет ли она закрытую съемку. Сиенна огляделась, пожала плечами и помотала головой. Эту женщину ничто не смущало. Она сбросила халат на руки подоспевшему ассистенту. Я ахнула: белья на ней считай что и не было, чем Сиенна весьма гордилась. Бикини, в котором я ее видела, было столь же откровенным, но в этом белье она стала в десять раз соблазнительнее.

Кто-то в глубине комнаты присвистнул, и Сиенна послала туда ухмылку. Дидрик нахмурился и что-то прорычал другому помощнику. Я заключила, что кого-то сию секунду уволили. Кровать на площадке была накрыта лишь тонкой шелковой простыней. Ассистент отвел ее, и Сиенна грациозно взобралась на жесткий матрац. Едва она заняла свое место, прибыл Келлан. Он тоже был в халате. Я замерла на полпути через комнату и уставилась на него. Он потупился, Сиенна же раскинулась на простыне. Лицо у Келлана было почти печальным, и мне захотелось обнять его.

Сиенна помрачнела при виде этого выражения и похлопала по матрацу. Дидрик заговорил с Келланом – возможно, растолковывал ему, как заниматься любовью, словно Келлан нуждался в подобных советах. Я заметила, что Дидрик не спросил у Келлана, не хочет ли он, чтобы помещение очистили. Наверное, это касалось только женщин. Келлан, кивая, начал снимать халат. Я прикусила губу, когда мелькнула его прекрасная кожа. Спасибо, что на нем были трусы, но не боксеры, как обычно, а боксеры-брифы. Они ему шли. Кое-кто из женского персонала остановился и уставился на него, однако ни одна дама не оказалась настолько глупой, чтобы свистеть.

Даже с такого расстояния мне было видно, что грудь у него чиста – ни следа татуировки. Очевидно, гримеры ее закрасили. Коль скоро клип рекламировал любовное пиршество Келлана и Сиенны, мое имя стало лишним. Не было, наверное, и обручального кольца.

Прежде чем возлечь с посторонней женщиной, Келлан окинул взглядом помещение, мгновенно нашел меня и послал короткую тревожную улыбку. Ему было трудно – тем лучше стало мне. Гриффин был прав, Келлан не хотел сниматься.

Я ободряюще кивнула и заставила себя подступить ближе, дабы продемонстрировать поддержку. Келлан улегся возле Сиенны по центру, и она пылко обвила его руками. Мне хотелось сказать ей, что незачем ласкать его при выключенных камерах, но Ник зорко присматривал за мной, и я держала рот на замке.

Очередная ассистентка поправила простыню так, чтобы та лишь слегка прикрывала их бедра. Наладили освещение, установили отражающие панели, создали атмосферу любви. Ожили камеры: красные огоньки показывали, что все готово к работе. На большие экраны позади них выводилась картинка, являвшая влюбленных в отснятой версии. Мой взор метался от настоящей пары к экранной. Телевизионный вариант вызывал меньшую тошноту, благо почему-то казался не столь реальным.

Келлан на экране нервничал и лежал на спине. Сиенна оперлась на локоть и нависла на ним, щекоча волосами плечо. Она ни капли не волновалась – напротив, как будто была взбудоражена. Не успела я взять себя в руки, как режиссер скомандовал: «Мотор!» – и в помещении воцарилась тишина.