Много народу собралось поздравить тетю Ирину. А у меня от этого просто раскалывалась голова. Не люблю такие мероприятия. Богачи, шумиха, фальшивые улыбки. Мне здесь не место. Но я заставляю себя сидеть за одним из шикарно накрытых столов. И видеть их вместе.

Видеть, как он бережно держит ее за тонкую талию и прижимает к себе. Его губы трогала легкая улыбка, которую так и хотелось стереть с его лица. Кулаком.

Какой же чертов ублюдок. Хитрый. Расчётливый. Дико сексуальный. В груди разгоралась жгучая ненависть и цвела… любовь?

Боже, Мира, ты такая жалкая.

Когда мне кажется, что я начну блевать радугой прямо здесь, беру в руки новый стакан с шампанским и иду к ним.

Алкоголь ударил по голове, и я мало, что соображала в этот момент. Не думала о последствиях. А зря.

— Вы такая красивая пара, — говорю громко, привлекая внимание голубков.

Руслан напрягается. Улыбка исчезает с его лица, на ее место приходит устрашающая ухмылка.

Меньшова отрывается от него и обнимает меня за плечи, обволакивая своим резким ароматом. Теперь он кажется мне отвратительным.

— Хочу ещё раз поздравить вас, — пытаюсь выдавить из себя хоть подобие улыбки, но ком в горле перекрывает весь воздух. — И это так великолепно, когда рядом есть такой, — делаю небольшую паузу, смотрю прямо в его блядские глаза, — надежный мужчина. Я завидую вам.

Она что-то говорит мне, но все мое внимание обращено к нему. Он снова берет жену в кольцо рук, а меня от этого его жеста бьет прямо в грудь. Больно. Неожиданно. Разрывая грудную клетку.

Я не могу прочитать его мысли, но вижу по выражению лица, что ему становится некомфортно. Наверное, он боится, что его жена заметит наши гляделки. Но она ничего не понимает.

Продолжает принимать поздравления и даже не замечает, что я стою слишком близко и тянусь к его руке. Но его предупреждающий взгляд останавливает. Прожигает дыру во мне такой глубины, что нет там просвета. И это как контрольный.

С психа швыряю бокал. Рядом с нами образуется тишина, десятки пар глаз направлены на меня. Меньшова переглядывается с Русланом, он пожимает плечами.

— Извините, меня просто тошнит от этого всего, — небрежно бросаю, разворачиваясь на каблуках, спокойным шагом захожу в дом.

Что на меня нашло?!

Откуда взялось столько ненависти ко всем? Я себя не узнаю, вообще. Веду себя как психованная любовница, срывая мероприятие своей ревностью. Я не такая, нет.

Мне дико стыдно за своё поведение, но с ублюдскими чувствами я ничего не могу поделать. Они рвутся наружу, не давая мне вздохнуть.

Но самое отвратительное это то, что это я во всем виновата. Мне так плохо только лишь из-за моей тупости. Не могу его винить ни в чем. У меня должна быть своя голова на плечах. С этим нужно что-то делать, решить эту проблему. Как? Я не знаю.

— Ты какого х*я там устроила? — слышу злобный голос Хайдарова позади себя и срываюсь на бег.

Глава 71


Далеко отбежать не смогла. Мужчина схватил за руку и резко дернул на себя. Посмотрел по сторонам и повёл по направлению к ванне на первом этаже.

Дверь с грохотом захлопнулась. Он закрыл нас вместе.

— Спрашиваю ещё раз. Это что сейчас было, соплячка? — наступает на меня, закрывая весь свет. — Решила поставить меня в неловкое положение. А, сука?!

Я отхожу до того момента, пока не упираюсь задницей о край раковины. Некуда бежать.

Воздух между нами накаляется. Дыхание учащается, а сердце готово выпрыгнуть зайчиком из груди.

Даже опьянение резко проходит. Вот что вообще не кстати. Смелости мне сейчас не хватает.

— Ты… Вы, бросили меня, после того… — не могу дольше говорить, слёзы жгут глаза.

— Не понял? — говорит рычащим голосом, подходя вплотную, располагает руки по обе стороны раковины. — Только не говори, что ты теперь думаешь, что имеешь право качать свои права.

Все пространство заполняет его издевательский смех. Это так унизительно. Выслушивать это все, находиться рядом с ним. Он словно в дерьмо втаптывает. За что?

— Я уйду, — кладу руку на его грудь, что дёргано поднимается, и пытаюсь оттолкнуть. — Прошу, дайте мне уйти.

— Никуда ты не пойдёшь, — его тон в момент меняется, и он отталкивает мою руку. — Пока ты не поймёшь своей милой головкой, что главная здесь не ты. Ты не можешь просто так что-то заявлять моей жене. Тебе понятно? — встряхивает, и я как безвольная кукла трясу головой в согласии.

Хрен с ним. Мне лишь бы уйти как можно скорей. Это все было ошибкой. Я не узнаю этого мужчину, что ещё несколько дней назад любовно прижимал меня к себе. Все иллюзия. Мне просто показалось.

— Я найду более подходящее применение твоему ротику, — пугает меня своими идеями, заставляет нервные окончания встрепыхнуться.

Я смотрю на него ошалевшими, испуганными глазами. Пока Хайдаров берет меня за подбородок и наклоняется, оставляя мокрый, глубокий поцелуй. От которого я забываю, что хотела уйти.

Берет напором. Мужской грубостью, оставляя синяки на скулах. Будоражит кровь. И я плыву, начиная тонуть в нем. В своих чувствах и смелых желаниях.

Хватаюсь за рубашку, желая разорвать ее в клочья. Даже звон ремня не приводит меня в чувство. Взяв за плечо второй рукой, принялся медленно опускать вниз.

В голову резко влетает озарение.

— Не нужно на меня так смотреть, мне не нравятся запуганные овечки, — говорит со смешком, облизывая меня пробирающим взглядом.

— Я… я никогда, — тяжело сглатываю, сморю на него снизу-вверх. — Это плохая идея.

Его лицо словно из гранита, непроницаемое, по нему можно лишь понять его низменные желания.

Он хочет лишь удовлетворить свои мужские потребности. А я не в силах отказать.

Знаю, что уйти мне не удастся. Не отпустит. Да и я не хочу, не хочу больше бегать от него.

— Я говорил тебе, что ты моя, — завораживает хриплым голосом. — Назад дороги нет, мелкая. Моя. Ты должна это запомнить.

Глава 72


Опускаюсь на колени без сопротивления. Взгляд упирается на член, что он вытащил, который стоял по стойке смирно.

Большой. Я бы сказала огромный. Увитый выпирающими венами и темной головкой. Не могу поверить, что это он в меня вонзался ещё недавно. Он мог разорвать все во мне.

Воспоминания будоражат фантазию.

Я не знаю, что с ним делать. Видела, конечно, некоторые фильмы, но вот это все — оно же по-настоящему. Я должна смотреть ему в глаза, делая это.

Поднимаю и сталкиваюсь с яростным тёмным взглядом. Протягиваю ладонь, беру у основания. Смотрю на реакцию и по ней понимаю, что нужно делать. И я веду рукой вверх и вниз. Наблюдаю за процессом, слушая тяжёлое дыхание Хайдарова и благой мат.

Я хочу попробовать его, каков он на вкус, но стесняюсь это сделать. Руслан запускает руку в мои волосы, поднимает голову и наклоняется ко мне.

— Ты должна расслабиться и получать удовольствие, — проводит носом по моей шее, глубоко вдыхает мой запах. — Это только между нами.

Соприкасается горячими губами с моими, но не целует. Я поддаюсь вперёд, хнычу ему в рот. А он улыбается.

Мерзавец. Оттягивает мои волосы назад, смотрит в мои глаза. Долго, мучительно долго.

— И я не хочу, чтобы ты пила. Ты становишься смелой там, где не нужно, — гладит большим пальцем по щеке. — Только если я сам разрешу и лишь со мной.

Стараюсь кивнуть, но он держит крепко, и из моего рта выходит скрипучий стон. Он кивает и выпрямляется в полный рост.

Тяну к нему руки, но он говорит строгое «нет», тем временем собирает мои волосы в хвост. Ведет меня по направлению к его паху.

Чувствую его мужской запах, и в груди загораются страх… и неописуемый интерес.

— Разомкни губки, — говорит, когда до его члена остаются миллиметры. — Это не так страшно, как ты думаешь, — перестаю дышать. — Мирослава, я не привык долго ждать, — повышает он тон, ломая мое последнее сопротивление.

Открываю рот, как он и сказал. Губ касается горячая головка и я хочу отстраниться, но нет, не позволяет. Наклоняет мою голову к нему, заставляя вобрать в себя свой стержень. Настолько глубоко, что я начинаю давиться.

Хнычу, царапаю его руки. В ушах стоит звук чавканья и его гортанные стоны. Не сдержанные. Громкие. Он таранит мой рот с такой скоростью и глубиной, что слёзы срываются с глаз. Дышать становится совсем нечем. И он вытаскивает его. Откашливаюсь.

Он наклоняется, срывает вниз мое платье вместе с лифчиком, оголяя мою грудь. Щипает за соски, выкручивает в разные стороны. И я дрожу. Дрожу в его руках, не в силах с ним справиться.

— Прости. Я бл*ть ничего с собой не могу поделать. Не могу это контролировать, — и с этими словами он возвращается.

Смотрю на него и не узнаю. Передо мной не строгий мужчина, а зверь, тот, что был тогда в бане. Безжалостный. Рычащий. Насаживающий меня на свой хер прямо до основания.

И я плачу. Смотрю и плачу. Внутри бушует буря. Я хочу, чтобы это быстрей закончилось. Дышу через нос. Терплю рвотные порывы, смотрю на него с обидой, но он увлечён процессом.

Откидывает голову назад и издаёт громкий стон, такой, словно это приносит нестерпимые мучения. Ощущаю, как член увеличивается во мне, и ахреневаю просто, думая, что он разорвёт мой рот, что уже онемел.

Дергается несколько раз. А потом горячая струя ударяет мне в глотку. Ещё и ещё. Бесконечно долго, заполняя до краев.

Сглатываю жижу и поднимаюсь с колен. Смущенная. С ощущением использования. Не успеваю вытереть слёзы, как Руслан хватает меня за талию и притягивает к себе. Целует. Да так, что ноги слабеют. До мурашек и покалываний пальчиков на ногах.