Внутри автомобиля чистая энергетика ненависти и агрессии. Но вот я впервые за почти год ощущаю себя на своём месте. Счастливым. Хрень это, конечно. Но все же.

Вот такие эмоции вызывает во мне моя женщина. И убить хочется, и любить. В разных позах и на любой поверхности. Помечать своими руками, оставлять борозды от ногтей и засосы по всей поверхности нежной кожи. Чтобы ни одного живого и нетронутого участка не осталось. Спермой своей всю залить, смешивать наши запахи каждый день и глубокой ночью.

Блядство. Как же в руки себе взять?

Честно, конкретно с того момента, как увидел ее, не особо волнует меня ребёнок. Хотя должен, моя же кровь. Но она одна сразу заняла мои мысли. Застолбила место во мне. Хочу трахнуть снова, пиздец, с какой силой. Ещё и ещё. Пока из крови моей и спермы не выйдет этот ее яд.

Плыву, сука, и дороги вообще не вижу. Кусаю губы до крови, чтобы хоть как-то избавиться от этой довольной рожи. Блять, и грудь так наполняется сраной надеждой, аж до блевотни тошно становится. Размазало не по-детски. Романтичных розовых соплей ещё не хватало распустить.

Был, конечно, косяк за мной. Вчера по дурости вспылил малость. Но меня тоже можно понять.

Я приехал к ней, чтобы накатить ей по самые яйца по заслугам, замучить, затрахать до смерти. А тут такой кадр. Пиздюк.

— Кто там у нас? — сиплым голосом спрашиваю, чтобы как-то разбавить обстановку. — Девка?

— Уж не думала, что тебе может быть интересно, — хамит нахалка.

А я наблюдаю за тем, как открывается ее ротик, как язычок розовый там у неё шевелится. Ебать.

— А ты не думай, а отвечай, — провожу ладонью по уставшему лицу, что-то резко так накатило.

Черт. Домой хочется уже, искупаться, потрахаться и поспать. Но вижу по воинственному виду девушки, что хрен мне, а не раскрытые тёплые объятия.

Разговоров ещё провести нужно уйма. Нам многое стоило обсудить, прекрасно понимал. Прийти к чему-то общему. Нам придётся это сделать. Потому что вот скандалить с ней целыми днями нет ни малейшего желания.

Хочется уже взаимопонимания. Она только этого никак не поймёт. Хочет же меня, я вижу. У нас ребёнок. Будет покорной и ласковой, получит все, о чем мечтает.

Что ещё ей нужно для счастья?

— Перестань ты дуться. По-другому же не поехала бы, — продолжаю наблюдать за ней почти неотрывно. — Давай, Мира, без этой тягомотины, хорошо?

Отворачивается. Сучка.

Глубоко вздыхаю, стараясь засунуть злобу куда подальше. Делаю дыхательную гимнастику, что нихуя не помогает.

— Чего ты хочешь? Извинений? На колени перед тобой встать? Хочешь, чтобы я унижался? Так не буду этого делать, запомни, — говорю на эмоциях, что прут из всех щелей, но пытаюсь не перегибать палку с неженкой. — Я же просто спросил, кто у нас.

Глава 97


— Мне не нужны твои извинения, — ядовито выплевывает, смотря колко, словно пытаясь придушить меня взглядом. — Нина это.

Интересно. Все же дочь. Эта новость странным тёплом разносится по телу. И желание появляется посмотреть на неё, но Мира как будто специально закрывает ее от моих глаз.

— Ниночка. Одобряю. В честь матери? — не отвечает. Да, тяжело нам будет вместе. — Правильно, хорошая была девка. Весёлая, заводная. Добрая, жаль козла встретила, да и… — слышу, откашливается громко, и замолкаю. Видать не хочет об этом говорить. — Ладно, я молчу.

Хочу все при все узнать. Как она жила без меня, с кем общалась, какого хрена вообще была в этой богом забытой деревне. Где рожала. Как все прошло.

Думала обо мне или нет. Уверен, что да. Уж если меня так засосало в наши отношения, то бабу и подавно втянуло не меньше.

— Куда ты нас везёшь?

Словно не понятно куда.

— К себе, куда же ещё могу?

Не нравится ей эта идея, но не возбухает. А что она думала? Отдельно я жить не собираюсь. От дочери не отказываюсь и никогда не брошу.

Мы вообще с Мирой в чём-то похожи: оба сироты, без семьи и домашнего тепла. Почему бы нам не создать свою?

Да это даже обсуждаться не будет. Я готов пойти на некоторые уступки, но отпускать не намерен.

— Ты развёлся? — спрашивает слишком резко и поджимает полные губы.

Жалеет от том, что спросила. Гордячка. Пытается не показывать свою возникшую ревность. Да я вот все заметил уже. И мне это очень нравится. Нет ревности — нет любви.

— А что, на роль следующей жены метишь? — усмехаюсь, не в силах не поддеть.

— Нет, — отвечает слишком быстро. — Конечно, нет!

— А должна.

Молчит. Злится. Пыхтит себе под нос проклятия. А мне дико хочется, чтобы не ее лице появились другие эмоции, направленные на меня.

Восхищение. Любовь. Покорность.


Мелкая скептически оглядела комнату и опустилась вместе с Ниной на руках на диван, уставившись на кровать, ту самую, на которой мы впервые трахнулись. Вижу по лицу, что мысли у нас пронеслись одинаковые.

— Мебель привезут через неделю, — кидаю сумку девушки около шкафа, открываю его и освобождаю больше места. — Выберешь комнату для нашей дочери сама, — управившись, наливаю себе стакан виски и сразу осушаю его.

Хотя выбирать не из чего особо. Я тут жил один, есть эта спальня, зал, кабинет и ещё одна почти пустая комната, которую я не использовал. Но мало ли, захочет поселить в кабинете, этих баб не поймёшь.

Да и я вот сейчас не знаю, что и делать. Они здесь. А я в растерянности, наверное, впервые настолько в подвешенном состоянии. Не знаю, с чего и начать, как расположить ее к себе.

Ухаживать? Боже упаси это дерьмо. Раньше мои отношения были сугубо плоские, а тут семья получается. Пиздец.

Разве не она сама должна начать создавать в доме уют? Мое дело обеспечивать, все остальное должно быть на ней. Ведь так?

Блять, как же сложно все это.

— Так и будешь сидеть? — безотрывно наблюдаю за тем, как она почти не шевелится. — Это странно.

Забавная. Сидит, губы надула, укачивает Нину, которая уже явно уснула. Смотрит таким злым взглядом, раньше в ней не было столько смелости. Но мне это даже нравится, что она перестала шугаться меня.

— А ты так и будешь пристально следить? Это тоже не совсем адекватно.

А мне можно. Даже нужно. Я соскучился, пиздец. Не могу налюбоваться. Всю ночь бы так сидел.

— Теперь я могу смотреть на тебя, сколько того захочу, — говорю мрачно и встаю с места.

Подхожу к ней медленно, присаживаюсь рядом. Наконец, могу увидеть свою дочь вблизи. Крошечная, кожа белая-белая, почти прозрачная, розовые щеки, маленький пушок на голове.

Ну красавица, ничего не скажешь. Гены хорошие, отцовские.

В груди так щемить начинает, давить, что дышать все сложней. И хочу взять на руки, но не шевелюсь, просто наблюдаю за тем, как она пыхтит, личико такое серьезное, недовольное.

Ну точно в меня пошла. И гордость накрывает, что вот мое это, от меня. Мое продолжение от той самой.

— Я не понимаю, что ты от меня хочешь и зачем привёз сюда, — шепчет Мира, вырывая меня из оцепенения.

— То есть тебе нравилось жить в той дыре? — спрашиваю скептически.

Ближе придвигаюсь, дурею сразу от сладкого запаха, а в глаза бросается небольшой вырез с большими такими сиськами. И сразу руку хочется просунуть и пощупать.

Она же молоком кормит. Когда трахал ее, голова не работала, не мог понять, откуда такие шикарные размеры. Был бы не прочь попробовать на вкус, молоко я люблю. И эти мысли иглами в мозг впиваются.

Зависаю конкретно, но она прокашливается и в плечо пихает, и я с сожалением снова поднимаю на нее глаза.

Так, мы же разговариваем. Но как же хочется общаться, лёжа на кровати, где она подо мной. Языком тела. Так куда проще.

Не хочу, чтобы мои девки жили в таких условиях, где я ее нашел и главное без меня. Я могу их обеспечивать и буду это делать, пока не сдохну.

Глава 98 (Мужик в доме)

— Чем же я заслужила это? — она поднимается и отходит, стоило мне аккуратно обнять ее за талию. — Руслан, я не понимаю. Если тебе не плевать на Нину, можно было помочь деньгами.

Задевает. Если бы это была какая-нибудь другая баба, так бы и сделал. Как она этого ещё не поняла? Сколько мне придётся ей это в голову вколачивать? Долго.

— Считай, что рождением ребёнка ты обеспечила себе комфорт на всю жизнь.

Встаю, уже конкретно заебанный бесполезной болтовней. Она явно собирается возразить, но не даю ей этого сделать, выхожу из комнаты, давая ей время прийти в себя и освоиться.

Нужно все ещё раз обмозговать.

Уже спустя пол часа, после того, как вышел из душа, она поймала меня в прихожей. Увидела меня голого и обомлела, щеки сразу покраснели, и она опустила стыдливо взгляд.

А мне нравится так сталкиваться. Хочу захватить малышку и зажать, но она, быстро сообразив, отбегает.

Вот это мне не нравится, но кричать на неё не буду, слишком уж заебался, да и ребёнок же спит.

Захожу обратно в спальню, слышу, как она следует за мной. Надеваю боксеры и подхожу к разобранной кровати, где по середине, обложенная подушками, спала дочь.

— Ты можешь спать в другом месте? — шокирует меня своим вопросом.

Встаёт напротив, упирается руками в грудь. Касания обжигают, и я не могу сдержаться и, схватив за задницу, просовываю ладони через джинсы, к себе притягиваю.

Мягкая. Моя. Мну, балдея от ощущений. Чуть не мурлычу от блаженства. Член уже давно очухался, и не помогла мне дрочка в душе.

Но что и следовало ожидать — шарахнулась от меня. Зарычала, тем самым разбудив ребёнка.

Дикарка.

— Не понимаю, к чему весь этот цирк, Руслан, — говорит громче, уже не боясь разбудить. — Ты хочешь проучить меня?