Пока возвращаюсь к себе, принимаю звонки и попутно прикидываю: какие дела более срочные, а какие можно подвинуть на вечер. Сегодня вечером я совершенно свободна, так что могу задержаться.

Улыбка невольно растягивает губы от уха до уха, когда вспоминаю ранний звонок Риты и ее торопливые пояснения шепотом:

— Алла! Ты даже не представляешь, я сама представить себе не могла, но мне кажется, что Вадим — именно тот мужчина, которого я и хотела. Нет, не так… Мне кажется, это мой мужчина, мой человек! А еще, и это совсем уж кажется невероятным после… ну после того, как сильно я ошибалась… Но я почему-то чувствую, что у нас все получится!

— Готовишь ему бутерброды на завтрак? — интересуюсь так, невзначай, чтобы проверить догадку, почему она шепчет.

— Да какие бутерброды, ему надо нормально питаться! — слышится возмущение Риты, а потом раздается тихий предательский: — Ой…

Так что утро у меня позитивное, как ни крути. И звонок Риты, и удивление генерального, когда он услышал про создание оранжереи у своего заместителя. И эта отсрочка от серьезного разговора непонятной тематики…

Так, ладно, хватит витать в облаках: дел сегодня полно!

Но заняться ими не получается. Заметив меня в коридоре, из отдела закупок выбегает стайка девчонок и, окружив меня со всех сторон, принимается воодушевленно интересоваться: что надо сделать, как угодить, что сказать, чтобы им везло так же, как мне, и они могли иметь удовольствие так часто видеться с генеральным?!

— Открой секрет, — просят они, — ну открой, Алла, а? Тебе все равно, а нам надо!

И тут же, чтобы пояснить для чего, как будто у меня была возможность забыть, начинают громко восхищаться своим предметом мечтаний, описывать, какой он невероятный, хором вздыхать, что такой мужчина достоин счастья, просто не может его рассмотреть, не подозревает о том, какой он восхитительный, великолепный, умный, красивый, и что каждая из них томно давит слезинки в подушку, желая…

Слушая вполуха, замечаю, что через этот фан-клуб Льва Николаевича ко мне пытается пробиться один из менеджеров по продажам. Но девчонки уверенно задвигают его обратно, чтобы не отвлекал вопросами, которые могут и подождать.

А тут ждать нельзя — тут судьбы решаются! И вообще, что может быть важнее для компании, чем устроенная личная жизнь главного босса?!

Продажник предпринимает очередную попытку прорваться ко мне, ходит вокруг этого громкого круга влюбленных девчонок, ищет лазейку, но его не пускают, хотя он им явно не конкурент. Более того, угрожают случайно наступить каблуком на кроссовки.

Видимо, у парня что-то действительно важное, потому что он чуть отступает в сторону, заботясь о пальцах и обуви, но все равно ждет, когда я освобожусь.

Жаль парня. Да и себя. Судя по тому, как много у девушек желаний, связанных с боссом, из плена я вырвусь нескоро.

Они хотят и сходить с ним хоть раз на свидание, лучше, конечно, с ночевкой! И поцеловать его, и лучше, конечно, не раз. И прижаться к нему, чтобы впитать его силу, насладиться его харизмой в полном размере, и…

— Что-что? — смеюсь я, не в состоянии и дальше держать покер-фейс.

— Ой, Алла, — отмахиваются девчонки, ничуть не смутившись. — Не притворяйся, ты самая лучшая сваха, уже стольких влюбленных свела — ты все понимаешь… Ну сколько можно просить тебя, а? Мы даже заплатим! Только, пожалуйста, сделай так, чтобы он понял, как сильно мы все его любим, выбрал одну из нас и женился! А мы тебя потом пригласим на веселье! Представляешь, как круто — погулять на свадьбе у самого генерального!

Помимо восторженных просьб слышится какое-то изумленное восклицание. Судя по звуку, кто-то все же применил угрозу к «продажнику». Бедный парень: как и я страдает из-за пустых чужих ожиданий.

— Девочки, как сваха с наметанным глазом и практически безошибочным чутьем, повторяю… — прерываю поток желаний и дифирамбов. — Выберите себе новый объект для вздыханий. Оглянитесь вокруг, присмотритесь к кому-то другому. Потому что наш генеральный еще как минимум лет десять не женится!

— А… — слышится позади меня сдавленный женский голос. — Как же… дети?!

— У кого-то другого, при таких задатках и данных, — хорошенько подумав, беспомощно пожимаю плечами, — могли уже быть. Но мое мнение, что здесь они появятся не раньше, чем главный босс решит пройти через испытание загсом, а это, как я уже говорила…

Позади меня кто-то сдавленно давится, и мне становится интересно: кто строил на босса такие серьезные и нереальные планы? А теперь так страдает, как будто и правда верил, что что-то получится.

И я ожидаю увидеть кого угодно. Пожалуй, я бы не удивилась, если бы увидела Марину Ивановну, и поняла, что это она.

Но нет.

Все хуже.

Настолько хуже, что трудно и описать.

Потому что за хороводом из девчонок, поочередно открывающих рот, я замечаю стройную красивую женщину. И мне не нужно подсказок, чтобы понять, что это мама Льва Николаевича.

На меня смотрят те же глаза — цвета серого холодного неба.

Но словно этого мало, и кто-то решает, что я все же нуждаюсь в подсказках, позади женщины я замечаю самого главного босса нашей компании.

И да, тут мне даже не нужно смотреть на него, чтобы сообразить еще кое-что…

Он слышал.

Он тоже все это слышал!

А, и еще, и здесь я прям и не знаю, что пугает меня гораздо сильнее — успокоительный чай не помог!

Глава 20

Алла

Прекрасно понимая, что пока генеральный в таком состоянии, будет лучше тактично уйти с пути, предпринимаю эту попытку. Но девушки продолжают восхищенно таращиться на своего идола и не замечают, что я хочу выйти из этого круга почета.

— Виталик, — подманиваю подмогу, — я освободилась, так что можем с тобой пообщаться.

— Полагаю, — опережает его генеральный, — как руководителю этой компании, вы сделаете мне одолжение, и пообщаетесь со мной первым.

— Может, чуть позже? — стараюсь не замечать свои легкие намеки на панику, это просто от духоты, слишком много людей. — Мне еще нужно зайти к айтишнику, чтобы…

— Хорошо. Обойдемся без одолжения. Тем более, что я просил вас зайти ко мне еще до того, как вы устроили очередь, — прерывает меня строгий голос мужчины. — Каренина. Немедленно. В мой кабинет.

Пока он отвлекается на маму и что-то негромко ей говорит, я тщетно ищу другие пути отступления.

Но девчонки обхватили меня таким плотным кружком, что даже в обморок упасть ни единой возможности!

Но ладно.

Ладно.

Может, и к лучшему, что все так. Пусть видит, что я просто не могу к нему выйти — пыталась, но не могу!

Мама генерального, приложив платочек к глазам, поспешно уходит. Он медленно переводит взгляд на меня, и… происходит подстава.

Подстава — иначе и не назвать!

Его фан-клуб неожиданно расступается.

А потом еще и подталкивает меня к предмету своих полуночных мечтаний. Неужели для того, чтобы я наконец рассмотрела, прониклась и заразилась этой «львиной» болезнью?!

— Это наш шанс, — шепчет мне кто-то в ухо мутное пояснение. — Он услышал, что мы говорили о нем, но растерялся от вариантов, и теперь хочет, чтобы ты помогла ему выбрать!

— Помни: это я месяц назад угощала тебя пирожными! — науськивает шепот в другое ухо.

— А я как-то до самой остановки провела тебя под своим зонтиком! — это уже доносится куда-то в затылок.

И меня снова подталкивают, как будто не замечают, что у генерального взгляд не человека, который устал от огромного выбора и мечтает жениться на ком-то одном, а во мне видит последний шанс, что это наконец-то случится. Это взгляд инквизитора, который хочет ликвидировать самую лучшую сваху!

Но выхода нет.

Виталик прилип к стене, девчонки продолжают подталкивать, и чтобы не упасть не только в глазах, но и у ног этого невыносимого руководства, я сама к нему приближаюсь.

Мы синхронно делаем пару шагов. Пыточная все ближе. А я вдруг соображаю, что теперь вокруг меня нет фан-клуба, а значит, есть куда падать, и…

— У вас слишком высокие каблуки, — рука генерального ловко подхватывает мой локоть и жестко сжимает его в самом начале спасительного падения. — Потренируйтесь ходить на них где-то вне стен нашего офиса. Смею напомнить: у вас не та должность, чтобы списать возможные последствия падения на производственную травму.

— Ну да, — согласно киваю и, пожалуй, паника делает свое мутное дело, потому что вместо того, чтобы на этом остановиться, я продолжаю болтать: — Мне же куда ближе перелом пальца из-за того, что я пару раз в неделю печатаю что-то неважное для Павла Ивановича. Тугоухость из-за частых звонков, ведь я только ими и занимаюсь. Аллергия от колючек слишком чувствительного к офисному стрессу кактуса, на который я потратилась из-за вашего распоряжения. Ну или депрессия из-за того, что мне больше целый день нечего делать.

— Рад, что вы поняли меня с полуслова, — говорит этот… этот…

И подводит меня к приемной.

Последнее, что я слышу, прежде чем он открывает передо мной дверь (так как сама я никуда не спешу) и подталкивает внутрь (заметив, что я никуда не спешу), это восхищенные комментарии девчонок где-то там, в зоне комфорта, из которой меня жестко вытряхивают.

— Ой, мамочки! Какой он галантны-ы-ый!

— Алла точно за кого-то из нас с ним договорится! Слышали? Они уже легко понимают друг друга!

А потом все как в ускоренной съемке — недоуменный взгляд Снежаны над крупинками чая. Моя просьба не затягивать ее с этим процессом, потому что надо уже, уже надо, без чая просто никак!

Пара шагов, и я оказываюсь в кабинете у генерального.

А он, плотно закрыв дверь, заходит следом за мной.

Слышу его тяжелые шаги, машинально считаю их: раз-два-три, чтобы чуть-чуть отвлечься и успокоиться, а на цифре пять прерываю счет и рассматриваю дорогие кроссовки. Вообще кроссовки с классическими брюками хорошо сочетаются, сейчас такое можно часто увидеть.