Тридцать лет, обеспечен, без особых вредных привычек, если не считать вредной привычкой то, что его более чем устраивает статус холостяка. Он им наслаждается.

Мужчину такого склада трудно окрутить по залету. Ему не нужна женщина, которая просто возьмет на себя обязанности по дому. Не удивлюсь, если для этих целей у него домработница. Ему не нужна картинка для статуса. И вряд ли он все еще или вообще верит в любовь.

Сложный случай. Но интересный. Даже азарт просыпается. Смогу ли я узнать, почувствовать, что именно ему надо и вовремя столкнуть лбами два одиночества. Что-то мне подсказывает, что вторая половинка нашего генерального будет под стать, если не сложнее, чем первая.

— Лев Николаевич, — задаю контрольный вопрос, прежде чем принять окончательное решение, — вы осознаете все последствия того, на что нарываетесь?

— Уверяю вас, Алла Геннадьевна, — отвечает он с легкой усмешкой над моими попытками дать ему шанс в свою очередь, — что нахожусь в здравом уме и твердой памяти, действую добровольно и без принуждения.

— Ну тогда, прошу вас потом не жаловаться, — развожу покаянно руками. — Я готова взяться за ваше дело. Но у меня будут условия…

Предвидя, что процесс обсуждения и торгов будет долгим, я подхожу к столу руководства, и нет, не одергиваю в ужасе руку от стула, даже чувствуя, что за мной наблюдают.

Сажусь, решительно выдыхаю, и… чертово колесо запускается. Отчаянно скрипя, показывая нам друг друга с разных сторон и неожиданных ракурсов, так как мы сидим на разных качелях и пытаемся докричаться.

Недовольство и доводы генерального, что я требую слишком многого за призрачный шанс. Мои доводы, что личное счастье не может стоить копейки.

Мы говорим долго, временами эмоционально (с моей стороны, признаю), с гнетущими паузами и пронизывающим взглядом прищуренных глаз (это атака со стороны генерального). С жаркими спорами, когда один ослабляет галстук, а другой расстегивает все пуговицы на пиджаке.

Устраиваем перерыв под отвратительный чай, который по просьбе шефа приносит Снежана. Генеральный с наслаждением делает большие глотки из своей чашки, а я с трудом цежу мутную жижу из непонятного сена, которое не тонет в моей и задаюсь вопросом: у него дурной вкус на все или только на чай?

И мы снова принимаемся за дебаты.

Настолько ожесточенно сражаясь за свои интересы, как будто это вопрос жизни и смерти. И уступать нельзя, нельзя уступать — чувствую, осознаю на инстинктах.

Впервые забиваю на звонки, которые поступают на офисный телефон, и просто их сбрасываю. А генеральный вообще не обращает внимания на свой телефон, который, не переставая, вибрирует.

Нам некогда.

Заняты.

— Вы слишком многого требуете, — отбивается генеральный, — у меня нет гарантии, что вы справитесь.

— Если мы не придем к консенсусу, — парирую я, — вы так и не узнаете, справлюсь я или нет.

Он молчит, что я трактую в свою пользу, как его знак согласия.

Иногда, впрочем, приходится идти на ступки и мне.

Так, генеральный выдвигает жесткое требование, чтобы кандидатками не был никто из сотрудниц.

— Почему? — интересуюсь так, чисто удовлетворить любопытство, потому что на самом деле девчонкам давно говорила, что лучше не выбирать его предметом мечтаний. — Вы же слышали, как много у вас поклонниц. Девушки все молодые, красивые…

— Я выбираю не лошадь, — прерывает поток моих пояснений биг босс. — И не планирую участвовать в забеге: «Сходи на двадцать свиданий — обнови полностью штат».

— Как скажете, — соглашаюсь, стараясь не рассмеяться.

Продолжаем, вникаем, обсуждаем, и снова чуточку спорим…

— Если вы будете на этом настаивать, — предупреждает меня генеральный, когда в переговорах я слегка увлекаюсь, — я буду вынужден вас отпустить и на этот раз не мешать дергать за ручку двери.

— Расставания по несущественным пустякам самые частые, — примирительно улыбаюсь и вычеркиваю один пунктик из своего списка желаний.

У нас уходит около часа, чтобы смириться с качкой на этих качелях, научиться не только кричать, давить, но и слышать друг друга.

Стихаем одновременно.

Может быть, дело в том, что я немного охрипла. Может быть, дело в том, что у генерального на сегодня был жесткий план, из которого он уже выпадал.

Но итог неплохой.

Если я найду женщину, которая устроит Льва Николаевича в качестве потенциальной супруги — именно эта формулировка, потому что оба мы понимаем, что назло мне он может тянуть со свадьбой даже не десять лет, а пятнадцать. В общем, если он признает, что это именно то, что подходит ему по всем параметрам, а я уж постараюсь не подкачать, — меня ждет двойная премия и отпуск, чтобы восстановить нервы и отдохнуть от него.

А когда я вернусь, должность начальника отдела продаж будет за мной. С испытательным сроком, конечно. Но с резервом доверия, потому что я уже докажу, что и правда могу пристроить любой товар.

Когда слово «товар» всплывает в ходе беседы, благоразумно не уточняю, кого он имеет в виду. С одной стороны, генеральный платит и заказывает услугу. А с другой стороны, и это не признают лишь мужчины — первой свой выбор делает женщина.

От азарта и нетерпения приступить, меркнет угроза возможного увольнения.

Очень любопытно самой взглянуть на избранницу генерального. Интересно, какая она? Пока у меня довольно смутные представления и на примете ни одного варианта.

Но я уже полна восхищения к этой незнакомой особе — это же огромная сила духа, в здравом уме и твердой памяти бесстрашно войти в клетку к хищнику. И не просто войти, а зная, что это может оказаться испытанием на постоянной основе.

Хотя настроение чуть сбивает тот факт, что для начала в эту клетку придется частенько захаживать мне…

А иначе никак.

Для успешной работы над поставленной целью, нам с генеральным просто необходим более плотный и тесный контакт.

Мысленно ставлю пометку: загуглить не только «почему кактус так нетерпеливо сбрасывает с себя колючую шубу», но и статистику по несчастным случаям среди дрессировщиков.

Глава 23

Лев

Когда помощница Пашки выходит за двери, снимаю галстук и прошу Снежану принести еще чашку чая — только чтобы он настоялся сильнее.

Такое чувство, будто я только что выбрался из бурного водопада. И вроде бы осознаю, что мне это удалось, но поверить пока не могу.

— Пожалуйста, Лев Николаевич, — Снежана ставит чашку на стол, задерживает взгляд на галстуке, но тут же уходит из кабинета, оставив при себе все вопросы.

Пожалуй, увидь она меня в кабинете полностью обнаженным, у нее была бы точно такая реакция.

А помощница Пашки…

В моем представлении, люди, которым делаешь услугу или подарок, ведут себя совершенно иначе.

Ладно — Пашка. Он понятия не имеет, чего мне стоит не уволить его сотрудницу после шоу «Холостяк», которое она организовала в стенах компании. Возьму с него сувенирами.

Но поведение Аллы выходит за рамки моего понимания. То изображала раскаяние, что так и не покончила с хобби, а когда я позволил ей заниматься этим открыто, счастья не испытала.

Вряд ли заподозрила, что мое предложение, да еще с жесткими сроками — блеф и просто попытка унять ее бурную деятельность. Но все равно должна была с благодарностью ухватиться за предложенную идею!

Посидела бы месяц тихонечко в своей приемной, изобразила активность, потусила для отвода глаз на сайтах знакомств. А потом бы развела руками и сказала: «Извините, Лев Николаевич, но ни одна из женщин не подходит под ваши запросы».

И не придраться к формулировке, и не доказать, что все, чем она занималась — пересчитывала колючки у нервного кактуса.

А что вместо этого? В глазах обида и злость, а потом желание сложить лапки и соскочить.

Не знаю, что меня дернуло ее задержать. Как сотрудник, она мало что из себя представляет. Только вносит разлад в коллектив — правильно о ней отзывались.

Смотрел на нее и не верил — неужели так просто уйдет? Возьмет и уйдет, даже не попытается…

И понял, что да.

Так смотрят люди, которые признают поражение.

Наверное, это было разочарование — оно и подтолкнуло к тому, чтобы ее спровоцировать.

Да так спровоцировал, словно встряхнул бочку с порохом. Не припомню таких жарких дебатов — разве что в самом начале, когда бился за свою долю в уже слаженном рынке.

Но интересно не это — размяться даже полезно, а то начал закостеневать от спокойной стабильности. Интересно то, как ловко она приводила свои аргументы, как тонко ловила моменты, когда можно настоять на своем, а когда — отступить.

Она чувствует оппонента.

Хотя и забавно — какой смысл тратить столько усилий, если все равно проиграешь? А ведь проиграет, потому как формулировки нашего соглашения слишком размыты.

Если я признаю, что это именно та женщина, которая устроит меня как супруга…

Для этого, наивный ты кактус, нужны как минимум годы, и не только знакомства, а совместного быта.

А месяц…

Чрез месяц в этом же кабинете помощница Пашки признает, что сваха из нее никудышная. Надеюсь, забьет болт на эту карьеру и для разнообразия выучит пару новых рецептов кофе для своего руководства.

На этой оптимистической ноте с головой погружаюсь в работу. Договора, соглашения, предложения, несколько встреч и важных звонков…

Не сразу соображаю, зачем Настя звонит мне в рабочее время, и вообще почему звонит первой.

— Ты что-то хотела? — принимаю звонок, продолжая рассматривать на экране графики отдела продаж.

— Конечно, — ласково, чуть тягуче и со смешинками в голосе отвечает она. — Хотела узнать, когда ты вернешься домой и что заказать нам на ужин.

— Твою мать… — выдыхаю я, только сейчас вспоминая о временном жильце, которого сам же у себя и оставил.