Наверное, надо было соглашаться на чай, потому что от долгого разговора мой голос звучит неестественно глухо.

— Попросил, — поправляет мужчина. — Показать в вашей базе безобидных ботаников, чтобы оценить свои шансы.

И единственное, что я могу на это ответить… Да-да, знаю, это весьма принижает мой интеллект, но в таких обстоятельствах, и с учетом, что именно я говорила ему о ботаниках, это действительно максимум:

— Ч-что?

Глава 29

Алла

С ужасом понимаю, что стремительно краснею под взглядом мужчины, и списать это на духоту невозможно. Кондиционер так же работает, окна солнце не пропускают. А спрятаться ни единой возможности — мы сидим слишком близко, и, конечно же, он все отчетливо видит.

Нервно поправляю воротник блузы, принимаюсь что-то рассматривать в ноутбуке, и только потом понимаю, что очень долго любуюсь фотографией генерального. И от этого осознания легче ничуть не становится.

А потом мысленно удивляюсь своему поведению, и словно выпутываю себя из странной неловкости.

— Извините, — приободряюсь, понимая, что мой голос звучит ровно и без эмоций. — Я не совсем понимаю, чего именно вы хотите.

— Интересно взглянуть, какие женщины их выбирают, — поясняет мужчина, наблюдая за мной. — Возможно, мне захочется составить этим ботаникам конкуренцию. Судя по базе, у вас легко отследить, кто лайкнул, ответил, назначил свидание и записался на следующее. Мои блондинки там тоже отметились?

И я медленно-медленно выдыхаю, удивляясь, как вообще могла подумать, что его интерес связан со мной. С учетом наших с ним отношений, угроз увольнения и уже озвученных предпочтений.

— Видно, — соглашаюсь с улыбкой, — но это конфиденциальная информация. К тому же, зачем вам знать, что женщине до вас нравился кто-то другой? Гораздо важнее настоящее, правда? Настоящее, в котором вы есть.

Мужчина задумчиво потирает губу и молчит.

Взгляд в пространство.

Из звуков только размеренное дыхание, из запахов, которые чувствую — только море, дерево, дождь.

— Смягчая отказ, — добавляю, чтобы избавиться от странного ощущения, что время замедлилось. — Замечу, что активность вашей анкеты тоже никто не увидит.

— Иными словами, — он неохотно выныривает из состояния медитации, — я могу не переживать, если вдруг наберу меньше лайков, чем Павел Иванович.

Согласно киваю, опускаю крышку ноутбука, чтобы он не заметил, как много сердечек ему уже набросали, и лишаю его самого главного страха на данный момент:

— И того, что я вас заставлю жениться на Люсе.

Мужчина перестает рассматривать застывшую мышку, выбирая мишенью меня.

Взгляд генерального цепкий, тяжелый, и не поймешь — то ли придумывает сейчас новую угрозу за то, что позволяю себе говорить с ним открыто. То ли мысленно затыкает мне рот, учитывая, как долго он смотрит на мои губы. То ли в своих фантазиях уже тихонечко меня душит, как хотелось и мне сделать с ним.

Трудно не опустить глаза.

Такое ощущение, что сетчатку немного жжет — настолько у него пронзительный взгляд. А еще возникает ненормальное чувство, что он не просто смотрит, а пытается рассмотреть что-то иное, то, что не лежит на поверхности.

Очень хочется отвернуться, но…

Жду.

Готовлюсь к худшему варианту.

Интересно, что выберет?

Попытку поставить сотрудника на место, прочертить границы дозволенного, через которые, знаю, переступила. Переступала не раз — не могла удержаться. Или парочку ядовитых замечаний, которыми можно так опустить человека, что от удара быстрее подняться.

Но генеральный меня удивляет.

— Да, — соглашается с легкой усмешкой, в которой нет ни высокомерия, ни надменности, ни язвительности, только доля веселья. — Люся уже занята. Да и вернуться в сроки нашего с вами соглашения не успеет. Здесь я могу быть спокоен. А других своих родственниц вы тоже уже всех пристроили?

И меня отпускает.

Настолько, что я позволяю себе рассмеяться.

— Не беспокойтесь, — выдавливаю сквозь приступы смеха, — из совершеннолетних и свободных у нас в родне теперь только бабушка.

— Тише, — вкрадчиво советует мне мужчина, смешно приставив палец к губам, — иначе нас ждет второй поток любопытных, и на этот раз одними угрозами не закончится.

Не могу успокоиться — настолько забавным он выглядит, и насколько серьезно поддерживает иллюзию, что за этой дверью происходит что-то таинственное. Нет, понятно, что у нас с ним есть один секрет на двоих, и все же…

Не знаю, как пояснить. Но он словно вплетает в эту тайну нотки запретности.

Или это волшебные свойства одеколона, которым он пользуется. Меня всегда удивляет, как некоторые люди способны идеально создать себе образ, подстроить под себя обстановку, условия и даже людей. Они умеют выбирать одежду, запахи, сотрудников, друзей и любовниц. Они знают вкус власти, побед, поражений, извлекают уроки и становятся еще сильнее, чем были.

Но так же, как остальные, на равных, бродят в полутьме и по заросшим дорожкам в поисках своего личного счастья.

И этот мужчина тоже.

Его заказ на супругу большей частью не из-за того, что я расстроила его маму. И не столько попытка меня наказать.

Он действительно готов к тому, чтобы поставить точку на одиночестве.

— Готовьтесь к переменам, Лев Николаевич, — предупреждаю его на полном серьезе, хотя он и улыбается, думая, что шучу. Закрываю свой ноутбук, выпрямляюсь, только теперь понимая, что не столько сидела на своем стуле, сколько тянулась к стулу своего собеседника. — На первое время данных достаточно, остальное будем корректировать на ходу.

— Откроете, что прячется за вашей формулировкой или оставите в неведении, как и с ботаниками?

— Открою, конечно! — возмущаюсь обвинением в бессердечности. — Освободите, пожалуйста, завтрашний вечер. Я запланировала для вас особое развлечение — пятнадцать быстрых свиданий.

А еще меня удивляет, как некоторые люди умеют держаться при любых обстоятельствах. Ни один мускул не дрогнул. Ни одного уточняющего вопроса.

— Явка обязательна, — добавляю, с интересом рассматривая бесстрастное лицо генерального. — По результатам свидания мы определим, куда двигаться дальше.

— А то, что я уже сам выбрал женщин, вам направления не укажет?

— Это дало представление о том, что вы предпочитаете на данный момент, — киваю согласно. — Но вы можете удивиться тому, к чему мы выйдем в итоге.

Заметив, что он едва удерживается от ехидной улыбки, сама сдаю одну важную тайну.

— Да-да, угадали! И Павел Иванович не так представлял себе будущую супругу. Да и она поначалу не была от него в восторге. Но не волнуйтесь, — снова опережаю его. — Ваш выбор будет полностью осознанным и добровольным. Я хорошо отработаю свои чаевые.

Уверена, Лев Николаевич много чего хотел бы сказать, но меня спасает его телефон. Он и до этого частенько вибрировал, но всегда успокаивался, а тут кто-то ну очень его добивается. И пока мужчина отвлекается, чтобы взглянуть, я выскальзываю из кабинета.

Снежана делает вид, что не замечает меня после нашего обмена любезностями. Я отвечаю ей тем же. Нет времени на суету: слишком много работы, связанной с должностями обязанностями, да и здесь есть над чем потрудиться.

Я уже настолько в делах, что вздрагиваю, когда в коридоре ко мне несутся девчонки из отдела закупок, вопя на все голоса:

— Он хоть что-нибудь снял?!

— Нет, — кошусь в сторону главного бухгалтера, застывшего в дверях своего кабинета. — Простор для фантазий все тот же.

— А…

— Нет, Катя, — взглянув на одну из девушек, расстраиваю и здесь, — обувь он тоже не снимал, и я понятия не имею, носит ли он носки вообще.

— А что же вы там обсуждали? — недоумевают они. — И почему ты так рвалась к его телу? Мы подумали… и потом, запонки…

Под моим взглядом они опускают головы и смотрят уже чуть виновато.

— Ну прости, — каются дружно. — Понятно, что повода нет, но так странно… и любопытно…

— На время отсутствия Павла Ивановича генеральный поставил передо мной новые задачи, — поясняю, чтобы пресечь тему слухов, которых мне только и не хватало. — И я рвалась к его телу, чтобы или уточнить детали и спокойно работать, или обнять его и расплакаться.

Девчонки расходятся с улыбками и смешками, продолжая лелеять светлый и недоступный образ главного босса. А я только качаю головой, глядя им вслед. Хорошо, что генеральный решил прогуляться до загса. Уйдет с горизонта одна мечта — появится новая, а так они слишком зациклились.

Ну теперь можно и поработать…

А дел действительно много. Настолько много, что я только к концу рабочего дня и поднимаю голову от ноутбука. В ушах, кажется, до сих пор звенят голоса клиентов, которых чуть не обидели. Глупые ошибки доставки, а ведь могли подставить компанию на приличные деньги!

Но хорошо, что все разрешается миром и продолжением взаимовыгодных отношений.

Правда, я так устаю, что нет сил поработать над заказом Льва Николаевича. Откладываю и собираюсь домой — все равно в таком состоянии ничего путного не получится. Развлечение на завтра я ему обеспечила, а дальше…

Пустая квартира, звонок от мамы и брата. И вроде бы все, но я весь вечер держу в руках телефон, поглаживаю экран, гипнотизирую его, тянусь мысленно — ведь мысли материальны, не так ли?

Но чуда не происходит.

Я так и засыпаю на диване в гостиной. И не сразу понимаю, что именно меня будит. Ладно бы утро, а так — окна черные, в комнате темнота, разбавляемая лишь каким-то сиреневым светом.

Ах, да…

Я так внимательно рассматриваю циферблат на мобильном, намекающем на робкие зачатки утра, что не обращаю внимания на то, что звонок от неизвестного абонента. И можно не отвечать.