Лифт спускается мучительно долго, в висках стучит, чувствую себя такой уставшей и измученной. Вдруг решаю, что уеду. Завтра же. С самого утра соберу свои вещи и на месяц уеду. В районе тоже есть хороший педиатр, на один приём можно и к нему заглянуть, ничего не случится, зато я буду далеко от этого всего. Рядом с родным мне человеком.

Когда открываются створки лифта, я почему-то подсознательно жду, что Дмитриев может оказаться рядом с моей квартирой. Но это утопия. Потому что в такое время нормальные люди давно спят. А ещё после того, как я ушла к Максиму, он вряд ли придёт ко мне, чтобы узнать, как у меня и Тимура дела.

Я застываю перед входной дверью своей квартиры. В тонкой пижаме прохладно, но эта прохлада отрезвляет. Хорошо, что я все выплакала раньше, ещё до того, как Чернов показал свое настоящее лицо, иначе сейчас это было бы для меня настоящим ударом.

Я нахожу в сумке ключи, захожу в квартиру и щелкаю выключателем. Паркет вздулся, на стенах и потолке уродливые разводы. В комнате чувствуется влажность, поэтому я включаю кондиционер на «тепло». Достаю из шкафа тёплое одеяло и делаю из него матрасик для сына. Перестилаю постельное, придвигаю кроватку ближе и неотрывно смотрю на спящего Тимура. Вид маленького родного личика придаёт мне спокойствия, уверенности, понимания, что мужчины не стоят моих слез, потому что главный мой мужчина сейчас прямо передо мной и нам ещё столько предстоит пройти вместе в будущем.

Я засыпаю на рассвете, просыпаюсь, чтобы покормить сына, и несколько минут просто лежу и пялюсь в потолок. Решаю, что пора уезжать, поэтому быстро привожу себя в порядок, бегаю по квартире, собирая нужные вещи для себя и сына на несколько недель. А потом застываю на месте, когда слышу звонок в дверь. Я не хочу никого видеть, но незваный гость настойчив. К трели звонка добавляется громкий стук и крики. Я боюсь, что это может испугать Тимура, поэтому спешу отправить Максима туда, откуда он появился.


— Я не хочу тебя видеть, уходи, — мой голос звучит твёрдо и безразлично. Я даже немного горжусь собой.

— Ира, открой, нам нужно поговорить, — кричит в ответ.

— Мы вчера с тобой прекрасно поговорили. Обо всем. Больше нам разговаривать не о чем. Убирайся.

— Ирочка, я слегка перебрал с выпивкой, не контролировал себя…

— Я очень рада, что ты не контролировал себя и я смогла узнать много нового о себе.


— Ир, — обреченно, на выдохе. Чернов затихает по ту сторону двери, во мне же кипит негодование. После всего ещё и явился ко мне. С самого утра. Странно, что вообще очухался после того состояния, в котором был всего несколько часов назад. — Слушай, нам действительно нужно поговорить, на этот раз серьезно. У нас есть сын, и этого не изменить.

— Я очень признательна тебе, что ты хотя бы иногда вспоминаешь о сыне. Уходи, Максим, не хочу тебя видеть. — Упираюсь лбом в холодную стальную дверь и чувствую, как становится тяжело дышать. Как же мне надоело это все!

Внезапно я слышу, как проворачивается в замке ключ, и отскакиваю от двери. Какого черта? На пороге появляется помятый Максим с красными глазами и виноватым видом. Взгляд падает на ключи в его руках: совсем забыла, что дала ему вчера запасные.


— Чего тебе? — вздыхаю обреченно, сдерживая свой гнев изнутри. Но Максим умел быть упёртым, от него просто так не отделаешься, если он что-то задумал.

Мужчина закрывает за собой дверь. Делает шаг в мою сторону, но я останавливаю его, выставив перед собой ладонь.

— У тебя есть ровно три минуты, — предупреждаю его, стараясь выглядеть уверенно.

— Слушай, Ир, прости за то, что наговорил тебе, просто я… я как бы немного в шоке от происходящего.

— От чего именно? — строго спрашиваю я.

— От того, что у меня есть ребёнок.

— Так случается, если не предохраняться. Учти это на будущее.

— Брось, не делай из себя стерву, тебе не идёт.

— А ты не делай из себя мученика и говори по делу. Две минуты осталось.

— Слушай, давай по-честному, потому что я не хочу, чтобы мы были врагами, и не хочу, чтобы ты считала, что я какой-то урод.

Я лишь хмыкаю на его слова.

— Ты красивая и хорошая девушка, но я не готов ни к женитьбе, ни к детям. Мне всего тридцать! Я минимум пять лет ещё не собирался обзаводиться семьей, и тут ты преподносишь мне в рейсе такой сюрприз. Нет, я не собираюсь снимать с себя ответственность, я буду поддерживать вас финансово, буду забирать Тимура по выходным, когда надо, на футбол водить, но это максимум, на который я способен. Я всего-то хотел найти девушку, чтобы провести с ней хорошо отпуск, и уж точно не планировал ни серьёзных отношений, ни детей. Да в моей квартире все ещё воняет какашками, а вы пробыли там всего полдня!

— Это все?

Я умело скрываю разочарование и горечь. Всего лишь девушка для отпуска. Вот, значит, как. Возможно, все они, моряки, такие вот? Несерьезные, падкие к гулянкам, веселью и отношениям без обязательств? А что, очень даже удобно!

— Мне не нужна твоя поддержка, но препятствовать общению с сыном не буду. У тебя есть мой номер на случай, если ты все же решишь поинтересоваться им.

— Ира, не стоит так преувеличивать, — тяжело вздыхает он, прислоняясь спиной к стене.

— Я говорю лишь то, что вижу. Когда ты пришёл с рейса, Максим? Только честно.

Чернов отводит взгляд в сторону. Мнется, подтверждая мое предположение.

— Ну?

— Три недели назад.

— Ты хоть искал меня… нас? Волновался? Или приехал, открыл дверь, не обнаружил никого и обрадовался, что проблема сама собой рассосалась?

— Конечно, я волновался! — вдруг срывается с мужчины напускное спокойствие. Он зло стреляет взглядом в мою сторону. — Не делай из меня монстра. Я приехал и хотел с тобой поговорить, решить, как поступим дальше, испугался за тебя, когда понял, что в квартире не осталось даже твоих вещей. Правда, сначала подумал, что ты нашла жильё и съехала, но вот после того, как узнал, что твой цветочный уже больше двух месяцев не работает, и в самом деле решил, что с тобой что-то случилось.

— Твое время закончилось. Я рада, что ты показал свое истинное лицо, иначе я бы и дальше летала в облаках.

— Какое ещё лицо, Ира? Я хоть раз говорил, что люблю тебя? Что у нас какие-то серьезные отношения?


— Но… ты познакомил меня со своими родителями, — произношу едва слышно.


— Они приехали без предупреждения, что я должен был сделать? Вытолкать тебя в окно?

Я молчу. Чувствую себя глупо. А ещё понимаю, что больше не верю ни в какую любовь. Ее не существует. Больше я в жизни не поведусь на это.


— Спасибо, что заглянул, мой номер у тебя есть, я собираюсь какое-то время провести за городом, а теперь прости, но мне нужно продолжить сборы.

Я открываю перед Черновым дверь, но взгляда избегаю. Щеки горят при воспоминаниях о том, как я говорила, что люблю его. А ещё эти дурацкие сообщения…

— До встречи, Максим. И удачи. — Я не жду его ответа, дрожащими руками закрываю дверь на замок, выдыхаю и прикрываю глаза, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами и окончательно понять, что нас просто не было. Никогда.

Глава 33

Ирина

Тишина длится всего несколько минут, после чего в дверь снова кто-то настойчиво стучит. Я резко дергаю за ручку, не понимая, что еще нужно Максиму. Неужели считает, что недостаточно унизил меня?

— Что-то забыл? — спрашиваю едко, рывком открывая дверь, и замолкаю, потому что за ней не Чернов. — Ой, прости, я не думала, что это ты.

Мне становится неловко за свою резкость, и в то же время воздух из груди выбивает напрочь от вида Максима. Уставшего, словно не спал всю ночь, и такого родного, что ли. Тревога сразу же отступает, а на смену ей приходит неловкость и волнение.

— Все в порядке? — спрашивает, потому что молчание затянулось и я замерла перед ним.

— А, да, проходи.

— Куда-то собралась? Переезжаешь? — как бы между прочим спрашивает он, кивком головы указывая на сумки позади меня.

— К бабушке. Соскучилась по дому, решила сделать перезагрузку, да и Тимуру будет лучше на свежем воздухе и природе.

— Твой отвезет тебя? — На его лице выражается брезгливость.

— Что?

— Чернов. Он отвезет тебя?

— А, нет, мы это… в общем, все, — развожу руками и отвожу от него взгляд.

— Думаю, это к лучшему. Мне он не нравится, хорошо, что вы все решили между собой так быстро, — бубнит Максим и проходит дальше, разглядывая пятна на потолке. — Я отвезу тебя.

— Куда? — с недоумением смотрю на него.

— К бабушке.

— Не стоит, я и так дергаю тебя по каждой мелочи. Мне и в самом деле неудобно, Максим, ты так много сделал для нас, хотя вообще не должен был, и я до сих пор не отдала тебе деньги ни за свое лечение, ни за ремонт в кабинете.

— Не спорь, ты не поедешь одна на такое расстояние, — с раздражением произносит он, игнорируя все, что я сказала. — Это все вещи или что-то ещё?

— Ещё коляска и ванночка.

— Хорошо, я отнесу это в машину. Как будешь готова — маякни.

— Ага, — произношу растерянно, потому что Макс в который раз все берёт в свои руки, не давая мне даже слова вставить.

Хотя и не скажу, что не хочу этого. Оказаться в одной машине с ним на несколько часов, оттянуть расставание, лишний раз взглянуть на него — это то, от чего я просто не могу отказаться. Поэтому ускоряю сборы, беру на руки Тимура и спускаюсь вместе с Дмитриевым на подземную парковку.

Я располагаюсь с сыном на заднем сиденье внедорожника Макса, хотя очень хотелось бы сесть впереди, поближе к нему. Мужчина ведёт машину уверенно и неспешно, я же рассматриваю его затылок, время от времени ловя на себе его взгляд в отражении зеркала заднего вида. Или же он просто смотрит за дорогой?