– Я не клянусь тебе в верности.

– Она преувеличена в наше время. Герой-любовник из тебя не такой и страстный, – улыбка Илэйн всего секундная, и Юан легко хватает её за горло.

– А не убить ли тебя прямо сейчас?

– Слишком уж просто.

***


Илэйн пару дней проводит в больнице, а после Юан забирает её, чтобы не смотреть на неё в этих стенах – там она, действительно, умирает. Нечем дышать, нечем заниматься, нечем жить. Юан позволяет работать Илэйн до последнего, пока у неё есть силы – это длится не так и долго, всего лишь полтора месяца. Она доводит свой проект до ума и говорит, что больше не может, не хватит сил на другой проект. Теперь Илэйн фотографирует только для себя, наслаждаясь миром, природой и тем, что получается в итоге. И она не спешит никому это показывать.


Натан и Юан сменяют друг друга, стараясь вообще не оставлять Илэйн одну. Она улыбается, рассказывая о том, что с Натаном они только дружили еще с последних лет в школе, и съехались они только за тем, чтобы вместе выплатить его ипотеку на дом по возможности, пока она жива. Обманывала только за тем, чтобы вывести из себя – она знала, что это нечестно, но не смогла упустить свои последние возможности сделать больно и Юану – ведь они потеряли так много времени. Теперь же у них осталось только прошлое.


Позже Илэйн призналась в том, что появление Руфь – её заслуга, ровно как и её отца. Илэйн, конечно, догадывалась о том, что именно Юан был причастен к тому, что случилось с Руфь. И Илэйн видела, что глубоко внутри его эго мучает, но Юан, как и всегда, не находил слов или боялся, что они не нужны. В конце концов, Юан встретился с Руфь, взглянул на неё и рассмотрел неизгладимые следы своего поступка. Придя домой, он увидел тоже самое и во взгляде Илэйн, но вместе с этим и догадывался, что и в своём отражении он увидит следы выбора других и смирился с тем, что прошлое надо оставить позади. Закрыть, как закрывают прочитанную до конца книгу и ставят на полку.


Удивительно, но Рези не стала ни портить жизнь Юану, ни разговаривать по душам, конечно, она поняла, что происходит и что будет дальше, когда он потеряет Илэйн. Когда было совсем невыносимо от состояния Илэйн, Юан приезжал к Рези и чувствовал жизнь, чувствовал, что это не он умирает. Что на самом деле он не умирает вместе с Илэйн – она уйдет одна и оставит его среди этого хаоса без ориентира.


Илэйн много говорила, воспроизводила событий из прошлого, те воспоминания, которые были важны ей, Юан слушал, пока она не заснёт на полуслове, после переносил её на второй этаж и ложился вместе с ней, снова и снова замечая усталость, сухость кожи и худобу. Он боялся, что она уйдёт от него, пока он спит, поэтому он старался бодрствовать и забывал, какой день недели, который сейчас час и когда он последний раз отдыхл, а то и ел. Юан не мог оставить Илэйн, поэтому возложил почти все обязанности на Симона на время, хотя сам чаще и чаще задумывался о том, что хотел бы сделать это и навсегда – это не жизнь. Работа не делает его по-настоящему счастливым, а вот то время у постели Илэйн делало его ранимым, но хотя бы живым. Так прошли долгие два месяца, по крайней мере, Юан хотел считать их такими.


Илэйн лежит на его коленях, закутанная в плед и смотрит с пару минут на потолок, Юан боится её отвлечь, рассматривая профиль и накручивая волосы на палец.

– Можешь сходить в фотосалон и забрать фотографии? – Илэйн переводит взгляд на него, слегка улыбаясь.

– Сейчас? – Юан уже пару дней не выходил из дома, потому что у Илэйн нет сил гулять, а у Юана – желания, все необходимое они могли заказать по телефону или курьером.

– Да, сейчас, это важно! И сам, не Кевин, милый, тебе уже пора прогуляться, невозможно, сидеть со мной в четырёх стенах, – Илэйн медленно поднимается с колен, жмурясь и откидываясь на спинку кресла. – Хватит уже нянчиться со мной.

– Я не нянчусь, – Юан не видит в ней ребёнка, он понял, что Илэйн уже давно выросла, в отличии от него – она идёт дальше, по крайней мере, пока может. Поэтому Юан встаёт с дивана, накидывает куртку и выходит из дома, стараясь не чувствовать прожигающий взгляд сзади. До салона десять минут ходу, но он ведь может управиться и за меньше – стоит проверить. Юан отходит подальше от окон и бежит до салона и после него. Он даже не пересчитывает фотографии и не проверяет их на качество, просто выхватывает из рук, надеясь оценить их вместе с Илэйн. Ведь не зря же она не показывала их так долго.


Юан заходит домой, скидывая куртку на вешалку и проходя в гостиную. Илэйн лежит на диване. Её рука свисает с дивана, а под ней образовывается лужа из-под разбитого стакана. Проверяя пульс на шее Илэйн, Юан не находит его – его просто нет.

– Нет-нет-нет, только не сейчас! – Юан бросается на колени, снова пытаясь отыскать пульс на шее, потрясывая Илэйн за плечи. – Давай-давай, скажи, что это не конец, ты же не могла так поступить! Чёртова Илэйн, я не позволю, нет!

Юан бросается к куртке и вытаскивает телефон, дрожащими пальцами набирает скорую, называя адрес и требуя поторопиться – ему советуют попробовать завести сердце и Юан пробует, пробует столько раз, пока его не оттаскивают от Илэйн санитары и не усаживают в кресло. Им достаточно двух минут констатировать смерть. Юан не слышит, что те ему говорят. Они берут и складывают её в черный мешок и на носилки – вот так и заканчивается их история, их дружба, их любовь и их навсегда. Юан не может признать такой смерти, поэтому сидя в машине скорой помощи, он думает, что сегодня приготовить на ужин, а потом его пробивает – теперь он будет готовить на одного, больше никого нет рядом. Илэйн и, правда, ушла.


Не помнит, как возвращается домой после морга, что делает аж до самого утра, смотря в окно, пока взгляд не натыкается на сложенный лист бумаги на столе. Он разворачивает его и узнаёт почерк Илэйн.


Если ты это сейчас читаешь, значит, всё случилось – меня больше нет, рак чудом не исчез из моей жизни. Хотя, знаешь, я даже могу поблагодарить его – он вернул мне тебя, а я в свою очередь надеюсь, что вернула тебе желание жить, что ты увидел другую сторону существования, что мой уход станет чуть менее болезненным, чем наших матерей. Юан, я знаю, что ты любил меня, хоть так и не сказал – ты подарил удивительно длинное и счастливое прощание с этим миром. Я знаю, что любовь способна на многое, поэтому дай ей помочь себе, моей на этот раз. Не останавливайся, забудь прошлое, которое делает тебя хуже и позволь настоящему дать направление. Время, конечно же, лечит, а ещё лечит любовь: будь уверен, что даже на другой стороне я люблю тебя, очень люблю. Поэтому сделай кое-что ради меня, это моя последняя просьба…

***


Юан собирается с духом недолго, он обязан выполнить просьбу Илэйн – она ведь просит не так и много для того, кто умер. Юан сворачивает направо, поглядывая в зеркало дальнего вида, проверяя едет ли за ним машина. Он сопровождает катафалк в Нейпервилл, Илэйн хочет быть похоронена с их матерями – там ей будет спокойно, там её корни и так Юан не отвертится от посещения её могилы.


Только сейчас, проезжая вывеску в город, Юан понимает, что уже давно не курил, с того времени, когда Илэйн сказала, что у неё болит голова от дыма или пусть идет спать вниз. Юан усмехается сам над собой и над тем, как это было просто – как просто было его убедить в том, что это не для него. Он открывает бардачок и смотрит на старую пачку, через секунду она летит в приоткрытое окно.


Похороны проходят тихо, по крайней мере, Юан ничего особо не слышит, смотря на гроб. Если ему и задают вопросы, он не реагирует и это стараются решить без него. Он остаётся стоять здесь до самого вечера, пока к нему не подходит сторож и с нажимом не просит покинуть кладбище, тут он уже ничем не поможет и легче не станет, сколько не смотри на землю. Юан знает: тот прав, поэтому он собирается с духом и на деревянных ногах пробирается к выходу, стараясь не представлять, как он будет появляться здесь через год, через два, через пять – и да, он ненавидит Илэйн за это и за то, что оставляет в Нейпервилле ещё один якорь, но, кажется, что Юан сможет двигаться дальше. Сможет. Только у него осталось одно дело.


Через пол часа он оказывается у дома матери. Сначала с пять минут смотрит на тёмный фасад, на закрытые и занавешенные окна, на неубранную лужайку. Впервые гремя ключами в кармане за последние восемь лет, Юан делает шаг по дорожке и дому. И оказывается у двери быстрее, чем казалось раньше, и открывает дом, наполненный воспоминаниями и прошлым.


Он обходит его за какие-то десять минут, оглядывая каждый угол, оставляя на пыльном полу следы от дорогих ботинок. Теперь Юан наконец понимает, что готов его продать, оставить позади все мысли о правильном и неправильном, что сделала мать. Юан вспоминает разговоры с Генри по телефону, конечно, они не станут близки, но ему нравится его размеренный голос, его замечания по поводу акций и компаний, которые сейчас работают с Симоном – Юан знает, что скоро вернется к работе, к проектам, к известности. Без Илэйн, без Руфь и без Рези – хватит уже ломать всем вокруг жизнь. Никто не заменит её, даже воспоминания о ней.


Юан выходит на задний двор через кухню и встаёт под ночным небом, смотря на звёзды и дожидаясь падения хоть одной.

– У нас бы с тобой никогда не было отныне и навсегда, Илэйн, – он усмехается своей расслабленности, смотря под ноги.


Юан пинает какой-то камень в сторону, когда звонит телефон. На экране высвечивается Симон.

– Алло?

– Юан, ты как?

– Я закончил, Симон. Буду в Финиксе через пол дня. Самолёт…

– Я не об этом, Юан, – Симон хочет услышать правду, но Юан не в состоянии рассказать всего, что в его душе.

– Нет, я тебе сказал самое главное – я возвращаюсь, я не сломался. – Юан отключает телефон и в последний раз смотрит на небо прежде, чем зайти в дом, и одна из звезд летит к горизонту. Мысленно Юан загадывает желание вернуться сюда другим и направляется подальше от Нейпервилла – сейчас Юан ещё не тот человек.