В голове не укладывалось… Как так получилось? Я спас ее, а она, вместо того чтобы бежать отсюда со всех ног, отдала силы, которые я ей передал, чтобы спасти нас.

Она пожертвовала собой ради нас.

Я не достоин этого. Я ничем не заслужил этого.

Я взял Кэт на руки и поразился, до чего она легкая – точно перышко. Как будто настоящей Кэт уже нет.

– Кэт, обругай меня, что ли. Ну же.

Ди пошевелилась, встала на ноги, глаза ее расширись в панике. Я, не отрываясь, смотрел на Кэт, гладил ее по лицу, вытирая кровь… но крови было слишком много. Под носом, в уголках губ, в ушах… и даже под глазами.

Так не должно быть.

Я знал, что делать.

– Возвращайся домой, – велел я Ди.

– Никуда я не пойду, – возразила сестра, обхватила себя за талию и подошла к нам. – Она истекает кровью! Надо отвезти ее в больницу.

Кэт остановила взгляд на мне, но не пошевелилась. Ужас холодом сковал мне грудь, впился острыми когтями в сердце.

– Я сказал, езжай домой! – заорал я и, сделав над собой усилие, продолжал чуть спокойнее – потому что Ди незачем знать, что я собирался сделать: – Пожалуйста, уходи. Оставь нас одних. Кэт жива. Она… ей просто нужна минута.

Я повернулся к Ди спиной и убрал спутанные волосы, упавшие Кэт на лицо. Убедившись, что сестры рядом нет, я судорожно вздохнул.

– Ты не умрешь. Не шевелись и ничего не делай. Расслабься и доверься мне. Не сопротивляйся.

Едва ли она меня слышала, но я не собирался сдаваться. Ни за что. Я опустил голову и прижался лбом ко лбу Кэт. Тело мое исчезло, и я принял настоящий облик. Кэт обдало исходившим от меня жаром.

Держись. Не сдавайся. Я знал, что Кэт меня не слышит, но все равно продолжал говорить с ней, поддерживая ее голову. Держись.

Я сконцентрировался и почувствовал, как проникаю в ее тело. Теперь я видел все: как срастаются кости, заживают раны и порванные мышцы, как быстро и беспрепятственно кровь течет по венам. Кэт было очень плохо, и мысль о том, какую боль ей пришлось перенести, убивала меня.

Я почувствовал, как во мне что-то щелкнуло. Меня охватило странное ощущение – в груди что-то затрепетало, рядом с моим сердцем, как будто наши с Кэт сердца были единым целым и бились в унисон. А потом… потом случилось кое-что еще. Как будто моя сущность раскололась надвое.

Губы Кэт коснулись моих. Вокруг меня бушевал яркий вихрь, белый и алый. Казалось, больше нет ни меня, ни ее… только мы. Меня неудержимо влекло к ней. Энергия перетекала из меня в Кэт и обратно. Вообще-то так часто подключаться к Источнику, чтобы кого-то исцелить, запрещено… но сейчас все было иначе: Кэт балансировала на грани неизвестного, ускользала в небытие, а я вернул ее к жизни.

Что я делаю? Если узнают, что я натворил… но я не могу ее потерять. Не могу. Пожалуйста. Пожалуйста. Я не могу тебя потерять. Пожалуйста, открой глаза. Пожалуйста, не бросай меня.

Я здесь, ответила Кэт, но не вслух, и открыла глаза. Я здесь.

Я потрясенно отпрянул, и свет в Кэт погас, но что-то… что-то все же осталось, я это чувствовал. Не знаю, что именно, да и не до того мне было. Главное – Кэт жива. Мы все живы, а остальное неважно.

– Кэт, – прошептал я, и она вздрогнула у меня на руках. Я сел и усадил Кэт, прижав ее к груди.

Кэт смотрела на меня со смущением и изумлением.

– Дэймон, что ты сделал?

– Тебе надо отдохнуть. – Я замолчал. Я смертельно устал, совершенно выбился из сил. Даже у моих возможностей есть предел, и сегодня я его уже столько раз превысил. – Ты еще не окончательно пришла в себя. Еще пара минут, не больше. А впрочем, не знаю: я никого так раньше не исцелял.

– Исцелял. Тогда, в библиотеке, – пробормотала Кэт и обняла меня, как в первый раз. – И у машины.

Я устало улыбнулся.

– Это фигня, так, синяки да вывихи. Сейчас совсем другое дело.

Кэт повернула голову и посмотрела поверх моего плеча. Ее щека чуть касалась моей, но мне казалось, что это нежнее тысячи самых нежных прикосновений. Я почувствовал, что Кэт напряглась.

– Как я это сделала? – прошептала она. – Не понимаю.

Хороший вопрос. Я уткнулся лбом ей в шею, вдохнул ее ванильно-персиковый запах, стараясь запомнить его навсегда.

– Наверно, когда я тебя лечил, что-то сделал. Сам не знаю. И когда наши энергии объединились, что-то произошло. Да, понимаю, все это странно. Так не должно было случиться, ты всего лишь человек…

Мои слова, похоже, ее ничуть не успокоили. Ни капли. Да и мне самому тоже легче не стало. Дрожащей рукой я убрал прядь волос с лица Кэт.

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально. Только спать хочется. А ты?

– Так же. – Но на самом деле я был счастлив. Я провел большим пальцем по ее подбородку и нижней губе. Так, наверное, чувствуют себя дети, когда впервые в жизни попадают в Диснейленд – странно, я ведь никогда не был в этом царстве ушей Микки Мауса. Да мне туда и не хотелось.

– Думаю, лучше пока никому не рассказывать о том, что я тебя вылечил и что ты сделала, – предложил я. – Хорошо?

Кэт кивнула и замерла в моих объятиях. Я гладил ее по лицу, стирая кровь. Наши взгляды встретились, и я улыбнулся так, как не улыбался уже давно.

Я уже не раздумывал.

Я обхватил ладонями ее щеки и поцеловал. Я целовал ее медленно и нежно, чего раньше никогда не делал – но Кэт мне хотелось целовать именно так. Что-то спрятанное до той поры раскрылось во мне. Я запрокинул ее голову и поцеловал, как в первый раз. А впрочем, это и был наш первый поцелуй. Именно этого я хотел. Именно это мне было нужно. Мне казалось, что я целуюсь впервые в жизни. У меня перехватило дыхание.

Я отстранился от Кэт и рассмеялся.

– Я боялся, что ты уже не придешь в себя.

– Еще чего. – Кэт взволнованно оглядела мое лицо. – Ты ранен?

Я фыркнул.

– Да вроде нет.

Кэт с облегчением вздохнула и слабо улыбнулась.

– И что теперь?

Я тоже улыбнулся и вдохнул ночной воздух, аромат сырой травы и земли. Я вдохнул запах Кэт.

– Поехали домой.

Глава 24

Все колонии одинаковы.

У людей. У Лаксенов. У Аэрумов. У муравьев.

Сборище назойливых придурков, к которым, будь моя воля, я бы и близко не подошел и не подойду, но у них было кое-что, что нужно мне – и Кэт.

Теперь она точно передо мной в долгу.

Я представил, как она отблагодарит меня за этот визит… об этом можно было думать бесконечно. Я развалился на диване в стерильно-чистой гостиной. Все было белое: диваны, ковер, стены, подушки. Казалось, здесь ненавидят цвет. Меня так и подмывало что-нибудь разлить.

Вернулся Итан Смит с кожаным мешочком в руках, взглянул на меня и вскинул темные брови. Глаза у него были необычного фиалкового цвета.

– Знаю, ты ждать не любишь, но такие вещи быстро не делаются.

Да уж, три дня выброшены из жизни. Большую часть времени я провел, прочесывая штат в поисках Аэрумов, и еще день искал подходящий кусок обсидиана. Сейчас же мне не терпелось вернуться к Ди… и Кэт. Меня тревожило, что она светилась, как диско-шар на стероидах.

Итан не сразу отдал мне мешочек. Еще чего. Это было бы слишком просто.

– Могу я спросить, зачем тебе это нужно?

– Могу я отказаться отвечать, и закончим на этом?

Итан натянуто улыбнулся.

– Гордыня тебя погубит.

И если бы только она одна, но об остальном умолчим.

По лицу Итана мелькнуло раздражение.

– Я ценю все, что ты делаешь для колонии, но тебе…

– …стоит поработать над собой, – перебил я и подумал о Кэт. – Я все понял. Правда.

Итан наклонил голову набок. Волосы на его висках начинали седеть.

– Надеюсь. Если с тобой что-то случится, это будет потеря для всех Лаксенов.

Я посмотрел в его глаза цвета аметиста.

– Даже не сомневаюсь.

Итан первый отвел взгляд.

– Это как-то связано с представлением со световыми эффектами, которое случилось на выходных?

– Да. Я убил парочку Аэрумов и потерял несколько клинков, так что мне нужен обсидиан, чтобы Ди носила его с собой на всякий случай. – Я выпрямился и опустил руки между коленями. – Я уже доложил об этом Старейшинам.

– Что ж, звучит правдоподобно. – Мужчина протянул мне мешочек, и я почувствовал в руке привычную тяжесть обсидиана. Я сунул мешочек в карман и хотел уже свалить отсюда к чертовой матери, но Итан продолжал: – Хотя, признаться, я никогда не видел такой демонстрации силы. Незабываемое зрелище.

Я встал. У меня по спине пробежал холодок. Было в Итане нечто такое, хотя я и не понимал, что именно, от чего меня пробирала дрожь.

– Да, я обалденно крут.

– Так-то оно так. – Итан быстрым движением поднялся, поправляя отглаженную рубашку. – Но Министерство обороны наверняка заинтересуется этим происшествием.

Я остановился в дверях и обернулся:

– И что с того?

– Мы им, разумеется, ничего не скажем, как обычно, но если из-за тебя они начнут регулярно к нам наведываться, тебе придется беспокоиться не только из-за них. Понимаешь, о чем я?

Тревога сменилась злостью, и я буркнул:

– Понимаю.

– Дэймон!

Я снова повернулся к нему, так сильно стиснув зубы, что после этого мне наверняка придется показаться дантисту.

– Что?

Итан сцепил руки в замок и улыбнулся.

– Еще один вопрос.

Я уже готов был выброситься в окно.

– Давай.

– Я о той девушке, с которой вы с сестрой общаетесь, – начал Итан, и я окаменел, хотя не сказать чтобы сильно удивился: Старейшины все равно что военные, если не хуже. – Она не доставит нам неприятностей? – поинтересовался он.

– Нет. – Но если ты еще раз о ней заговоришь, я тебе их сам доставлю. Разумеется, вслух это не прозвучало, но Итан, похоже, сам обо всем догадался по выражению моего лица.

Он кивнул и больше меня не задерживал.