Единственное, что я собираюсь объяснить тебе, пока мы оба полураздетые – это, как просто я мог бы

трахнуть тебя, пока ты не помнишь свое имя, которое ты только что вспомнила. И я не думаю, что кто-

то из нас хочет, чтобы ты забыла что-нибудь еще из того, что ты уже помнишь.


Его руки падают с моих, оставляя мне холод в месте их прикосновения, и пытаюсь схватить

его, помочь ему вернуться и заставить его поговорить со мной, но он уже выходит из ванной, оставляя

меня ошеломленной и неуверенной, что сейчас только что произошло. Удерживая покрывало вокруг

себя, я слушаю его перемещение по спальне, желая знать, что мне делать дальше. Но я не знаю, что он

хочет от меня. Я не знаю, что я хочу от него. На самом деле, может я знаю. Я хочу быть способной

верить ему, и он хочет, чтобы я верила ему. Поэтому он пихнул пистолет в мою руку у церкви. Я

вполне уверена, что он думает, что это ничего не значило. Но это значило. Я просто не могу быть

дурочкой и притвориться, что он не в азартную игру играл. Я не знаю, как добраться до места полного

доверия, пока у меня провал памяти.


Я встаю и решаю, что я должна попробовать поговорить с Кейденом снова, хотя я

действительно не знаю, что сказать. Я иду к открытой двери, останавливаясь под аркой, обнаруживая

его полностью одетым и сидячим на кресле, одевающим свои ботинки. Он встает при виде меня, и мы

смотрим друг на друга, взгляд его глаз совершенно холодный. Он не говорит. Я думаю, что он ждет, чтобы я что-то сказала, независимо от того, что я пришла сюда сказать, и я ворошу возможные пути

разрядить атмосферу, отбрасывая каждый вариант. Я вполне уверена, что бы я ни сказала будет не тем, неважно что.


В конце концов, он подходит ко мне, каждый шаг шикарных ног, полностью уверенный, сексуальный мужчина, каждая его часть стройная, горячая и прямо сейчас вульгарная. Он

останавливается прямо передо мной, возвышаясь надо мной, выше, чем я думаю понимала до этого

напряженного момента. – Знаешь, - говорит он, его голос с мягкой насмешкой, - так как ты так против

одеться, может мне следует просто отбросить это покрывало в сторону и трахнуть тебя, пока ты

решаешь, что я – это он. Или может мне надо трахнуть тебя, чтобы удостовериться, что ты знаешь, я

– не он. – Его губы сжимаются. – Или может это именно то, что он бы сделал, и поэтому мне надо

просто убраться. – Он разворачивается и уходит, пересекая дверной проем, и исчезает в коридоре. Я

выпрямляюсь и обдумываю пойти за ним, но один взгляд на мое покрывало, и я поворачиваюсь к

ванной. Время надеть одежду и оставить ее на себе.


Покраска моих волос требует, чтобы я оставила грязную смесь покоиться на моей голове в

течении сорока минут, давая мне достаточно времени проиграть каждую часть нашего разговора с

Кейденом. Я также веду диалог с самой собой, в котором мой хороший старый голос – причина

вернуться, и я обещаю себе, что это, не мои гормоны, будут диктовать мои взаимодействия с

Кейденом. До сих пор, к времени, как я заканчиваю ополаскивать свои волосы, я решаю, что Кейден

дал мне пистолет, как признак доверия, что дает ему предусмотрительное преимущества сомнения.


Как только я выхожу из душа, я закручиваю себя и мои волосы в полотенца и становлюсь на

колени перед раковиной, открывая шкафчик, чтобы найти свою одежду аккуратно сложенную, пахнущей кондиционером для белья, и чистую, и сухую. С ней находится моя сумочка Chanel и новая

зубная щетка с пастой, обе в запакованных упаковках.


- Он достал мне зубную щетку и постирал мою одежду, - шепчу я, и я не могу представить

мужчину в своем воспоминании достаточно внимательным к таким вещам. Рано или поздно, хотя, тот

мужчина в моем воспоминании должен был хорошо относиться ко мне или я бы не была шокирована, когда он связал меня. И я уверена, что та ночь была ночью, когда он показал мне, что он – монстр.

Монстр. Это слово я произносила с Кейденом прошлой ночью, и мне не нравится, что подразумевает

эта связь.


Встряхнувшись, я хватаю кучу своих принадлежностей, встаю, чтобы положить их все на край

огромной ванны, и начинаю одеваться. Я быстро натягиваю свои джинсы, только сейчас ощущая

легкую тяжесть в своем черепе, но она определенно смирная. Я достаю бюстгальтер и снова смотрю

на этикетку, желая вспомнить о покупке модного предмета одежды, но ни одно не появляется. Я

надеваю его, и довольна, что даже мои кеды высушены. Полностью сейчас одетая, я бросаю на себя

мимолетный взгляд в зеркало и решаю, что я чересчур худая. Мне надо кушать, но я вполне уверена, несмотря на хорошую грудь, мне никогда так не повезет щеголять изгибами Бейонсе. Я гримасничаю.

Верно. Я знаю Бейонсе, но не свою фамилию. Это приводит в ярость.


- Элла, Элла, Элла, - бормочу я, желая, чтобы моя фамилия пришла ко мне, когда я снова сажусь

на корточки перед шкафчиком и нахожу фен, делая самое лучшее, что я могу со своими волосами без

средств для укладки волос, и когда я понимаю, что ненавижу темно-коричневый цвет, я знаю, что здесь

действительность. Я не ненавижу свое тело или свои волосы. Я ненавижу смотреть на незнакомку в

зеркале.


Отказываясь бороться со своими волосами, я нахожу свою сумочку, удивленная от того, как

хорошо она сохранилась от дождя. Расстегивая ее, я кладу в сторону испорченный дневник и замираю

от вида пистолета, не уверенная даже, как он и дневник уместились в первую очередь. Увлажняя мои

вдруг пересохшие губы, я убираю пистолет и кладу его на шкафчик, напоминая момент, как Кейден

вытащил его и выпустил его, чтобы поверить, что он действительно был моим врагом. Я убегала от

Кейдена прошлым вечером из-за Адриэля, но, если быть честной с собой, я также убегала от своего

страха, что я бы доверилась ему независимо ни от чего. Страх, который я до сих пор не преодолела.


Оставляя оружие в стороне, я хватаю сумочку и возвращаюсь к своему месту перед зеркалом, и быстро наношу себе макияж. Я перекидываю ремешок сумочки через голову, перекрещивая свое

тело, а затем я должна снова встретиться с оружием. Ужас наполняет меня от мысли тронуть его, и я

не знаю почему. Он был просто у меня в руке, и расстраиваясь от всех этих жутких чувств, я тянусь за

ним, и всего лишь отдергиваю руку и хватаюсь за раковину, когда моя память пронзает меня прошлым.

И Боже помоги мне, я возвращаюсь в ту комнату. Его спальня. Я могу видеть себя снова сверху. Я

одета в джинсы и футболку, и я шагаю, слезы текут по моим щекам. А затем я там. Я в прошлом, проживая заново ад.


Я перестаю ходить, моя рука дрожит, когда я пропускаю свои пальцы через мои длинные

красные волосы, пытаясь успокоиться, но я знаю, что он скоро вернется. Если я собираюсь это

сделать, я должна это сделать сейчас. – Я должна это сделать, - говорю я, и мой голос сильный и

уверенный. Я поворачиваюсь и смотрю на высокий комод с зеркалом из красного дерева, который

подходит ненавистной мне кровати за моей спиной. Моя грудь поднимается от тяжелого дыхания, и я иду к комоду и опускаюсь на свои колени. Я роюсь в дамском белье, красивом, изысканном белье, и