Он накрывает мою руку своей. – Воспоминание?


- Ночной кошмар. Воспоминание. Неважно, как ты захочешь это назвать.


- Снова он?


- Да. Кейден, он… - Мое горло сжимается. – Неважно. Все закончилось.


- Это важно. Поговори со мной, дорогая.


- Нет. Я не могу говорить об этом, и это ничего не изменит. Это не поможет нам выяснить, кто

он.


- Откуда ты знаешь?


- Это не поможет, - настойчиво утверждаю я. – Пожалуйста. Просто выбрось это из головы.


Он убирает волосы с моего лица. – Я не буду настаивать, но я хочу, чтобы ты могла со мной

поговорить. Все или ничего, помнишь? Это не изменится, когда твоя память вернется. Помни об этом.

Звонит его телефон, и он целует меня в лоб, а затем переворачивается схватить его с тумбочки, садясь

ответить на звонок. Я тоже сажусь, прижимая колени к груди, и если избиение неважно, то ожерелье

важно, и это значит говорить о Дэвиде, тема, которую не легко начать с Кейденом. Я слушаю, как он

быстро говорит на итальянском, решая, что пришло время учить язык. Он заканчивает звонок, пропуская руку через свои волосы и выдыхает.


- Что такое? – спрашиваю я.


- Маттео рано утром подобрал несколько интернет чатов, которые он думал приведут к Энзо, но он забросил их.


- У тебя было плохое чувство на счет этого, не так ли?


- Да. Было. Действительно хреново, и мои чувства не подвели.


Его телефон снова звонит, пока держал его в руках, и он гримасничает и смотрит на номер. –

Адриэль, - говорит он. – Он тоже ищет Энзо. – Он отвечает, выглядя и сердито, и смущенно. – Джада?

Откуда у тебя мой номер?


У нее нет его номера? Это странно.


- Держи, - говорит он и предлагает мне телефон, выглядя очень сердито, когда сообщает, - Это

тебя.


Я беру его, думая, что ее выбор времени не играет в ее пользу с Кейденом. – Привет, Джада.


- Привет, Элла. Я хотела узнать, не хочешь ли ты пройтись по магазинам?


Я гляжу в единственное окно в углу напротив камина, наблюдая, как дождь барабанит по

стеклу. – Сегодня довольно влажный день.


- У нас есть закрытые торговые центры. Будет весело и мы сможем поговорить.


Поговорить. Это ее настоящая цель. Ей нужно подружиться с другой женщиной, точно, как

Марабелла думала. – Подожди, - говорю я, накрывая телефон, чтобы поделиться мыслью с Кейденом.

– Она хочет, чтобы я пошла с ней по магазинам.


Он хмурится и забирает телефон. – Она перезвонит тебе. – Он сбрасывает вызов.


- О мой Боже. Кейден. Это было ужасно. Я знаю, мы должны пойти в консульство за моим

паспортом, но я смогла бы сделать это с ней. И я смогла бы отлично справиться с этим.


- Галло будет ждать нас, если мы пойдем сегодня. Мы пойдем, когда его босс сможет быть

уверен, что его нет поблизости.


Я забываю о Джаде. – Тебя очень много связывает с его боссом?


- Да. И перед тем, как ты спросишь, Галло не представляет, как сильно.


- Как это возможно, если ты не работаешь в полицейском департаменте?


- Я выполняю некоторые дела на стороне для них, когда необходимо. Это лишит меня одной из

тех работ, но пусть будет так, чтобы сохранить отношения и получить то, что нам надо. – Он

переворачивает меня на спину, его рука захватывает мое тело. – Сегодня мы остаемся здесь. Только

ты и я.


- Не надейся, что я буду жаловаться на то, что мы с тобой прячемся в дождливый день, но что

ты имеешь против Джады.


- Я не хочу, чтоб она отрицательно на тебя влияла.


- Я – самостоятельный человек, и ей нужно положительное влияние. В действительности, Кейден, ты тоже потерял свою семью в несовершеннолетнем возрасте. Ты мог бы помочь ей.

Возможно мы могли бы пригласить ее на обед.


- Нет, - говорит он, его тон безжизненный и категоричный.


- Кейден…


- Нет. Тема закрыта. – Он скатывается с меня и кровати, и пересекает комнату, входя в ванную

комнату, прежде чем я села.


Я широко открываю рот, не веря своим глазам, но меня не отговорить от темы и от выяснения, что там черт возьми с ним и Джадой. Я выкарабкиваюсь с кровати, быстро проходя в ванную комнату, где нахожу его намазывающимся кремом для бриться у раковины. – Нет? – требую я. – Ты похож на

Галло. Я принимаю приказы только в постели. Я – не одна из твоих Охотников.


Он опускает кисточку и поворачивается ко мне лицом. – Это правда?


- О да. Правда.


- Ты действительно рыжая, да?


У меня вспыхивает воспоминание моей мамы, и мое самообладание сдувается. – Да. Рыжая.


Он притягивает меня к себе. – Тогда ты оставляешь мне один выбор, - объявляет он, его тон

смягчается.


- И каким он будет?


Он целует меня, а я выдыхаю ему в рот, когда крем для бритья пачкает меня повсюду. Я спешу

к его груди освободить свой рот. – Нет, не оставил.


Он ухмыляется, и каждым возможным способом выглядит сексуально и горячо. – Вот, что ты

получишь, связавшись со мной, дорогая.


Я смеюсь и встаю на носочки, и снова его целую. Он обхватывает мою голову и дарит мне

долгий одурманивающий поцелуй, а затем поворачивает меня к зеркалу, и на мне столько крема для

бритья, как и у него. Я хватаю полотенце, которое он положил на раковину, и вытираю свои щеки.


- Теперь ты знаешь, что происходит, когда ты со мной споришь, - дразнит он, снова протягивая

руку к кисточке.


- Я сделаю это, - говорю я, вставая перед ним и забирая кисточку из его руки, наш смех в

середине того, что могло бы быть борьбой ощущается так же, как и наше комфортное молчание.


Он поднимает меня и садит на тумбочку. – Ты такая же опасная с лезвием, как и с пистолетом?


Я ухмыляюсь. – Конечно, но по крайней мере я метко стреляю из пистолета.


- Ты не убедила меня в том, что замарала свои руки в крови, и откуда ты можешь знать, что

метко стреляешь из пистолета?


- Мой отец занимался со мной. Я тогда возмущалась на него, но действительно очень

утешительно знать, что я могу за себя постоять.


- Ты не получишь от меня на это никаких комментарий. Что еще ты помнишь?


- Моя мама была рыжеволосой и красивой.


- Неудивительно.


Я краснею от комплимента. – Спасибо, Кейден.


Он проводит пальцем по моей щеке. – Просто говорю правду, красавица. Что-нибудь еще?


- Я была с ней близка, и думаю, она умерла от рака. – Я качаю головой. – Я сказала это как ни

в чем бывало, но уже не так больно, как, когда я вспомнила об этом. Знаешь, Джада тоже потеряла

свою маму из-за рака.


- Это не делает тебя такой, как она.


- Она одинока. У нее никого нет.


- У нее есть ее брат и Марабелла.


- Не ты?


- Я присматриваю за ней, и она знает это, даже если ей не нравится. – Он бросает на меня

прищуренный взгляд, его руки скользят по моим голым ногам под его рубашкой. – Ты не одинока.

Сейчас у тебя есть я. Ты знаешь это, правда? – Меня атакует огненная буря эмоций, проносящаяся в

животе, и я прячу взгляд. Его палец скользит под мой подбородок, и он мягко возвращает мой взгляд

к себе. – У тебя есть я.


- На сейчас.


- Не на сейчас. Ты еще не знаешь это, но узнаешь. – Он протягивает руку за лезвием. – Это то, что ты называешь доверием.


Я обхватываю своей рукой лезвие, тепло поднимается по моей руке и в груди, когда наши

пальцы соприкасаются. – Доверие, - шепчу я.


- Да. Доверие.


Мы смотрим друг на друга, и воздух меняется и почти загорается, связь между нами

расширяется, становится глубже, и он безопасен и настоящий, как еще не был после моего

воспоминания сегодня утром. – Прошлой ночью…


Голубизна в его глазах темнеет. – Что на счет прошлой ночи, Элла?


- Я просто… - Я увлажняю свои губы.


- Мы можем двигаться медленнее.


- Не в этом дело. Я просто хотела, чтобы ты знал, что я… спала очень хорошо рядом с тобой.


Он бросает на меня странный взгляд, эти его сексуальные губы изгибаются в улыбке. – Я тоже

очень хорошо спал рядом с тобой. Теперь. Побрей меня, женщина.


Я смеюсь и почти готова приступить к работе, но не готова забыть о его раздражительности

минутой ранее. – Знаешь…


- Не напоминай снова про Джаду.


Я останавливаюсь от небольшого удара. – Откуда ты узнал, что я собираюсь говорить о ней?


- Потому что я быстро соображаю, поэтому ты так просто не сдашься.


- Ты можешь быть старшим братом для нее.


- Пойми, что я имею в виду.


- Я серьезно, Кейден.


- У нее есть Адриэль.


- Которого она злит.


- Она злит меня.


- Пожалуйста…


- Нет.


Я открыто сердито смотрю. – Мы возвращаемся к «нет»?


- Мы никогда его не выкидывали.