она дрожит. Я дрожу. Везде. – Мне просто надо, чтобы он осмотрел меня. Они… они должны

заставить меня вспомнить, кто я.


- Доктор же сказал, что ты вспомнишь, - уверяет он меня, подходя к столу у кровати и

показывает кожаную книгу.


- Что это?


- Дневник. Местный психолог оставил его для тебя. Она хочет, чтобы ты записывала свои

мысли и сны. Вероятно, есть причина верить, что он поможет тебе быстрее восстановить память.


Не веря своим глазам, я спрашиваю: - Это мой курс лечения? Дневник? – Я забираю его у

него, мои брови хмурятся от нахлынувшего и сразу исчезнувшего воспоминания, оставив меня в

расстройстве и готовой выкинуть чертову штуку. – Как это должно помочь мне?


- Это лишь одна часть плана лечения, который представят тебе в понедельник.


Я положила дневник на кровать, отвергая его вместе с «планом лечения». – Кажется, они

верят, что твой мозг подавляет воспоминания, чтобы защитить тебя от какой-то травмы.


- Оставив меня бездомной и без имени? – спрашиваю я. – Это жестокий способ защитить

меня. И у меня даже нет воспоминаний, чтобы их туда записать.


Он подходит к кровати, его рука ложится на мою ногу. Это сильная рука, рука мужчины, который знает, что он хочет и добивается этого, хотя я ничего не знаю об этом. – Может, если мы

поговорим, это поможет.


- В чем смысл писать в дневник. Я не могу рассказать о том, что не помню.


- Может мои воспоминания расшевелят твои.


Я вздыхаю. – Хорошо. Но было бы намного проще, если была бы таблетка для такого рода

вещей.


Его губы в намеке на улыбку. – Многие из нас согласились бы с этим в какой-нибудь момент

нашей жизни. Почему мы не можем поговорить о ночи, когда тебя ограбили?


- Именно поэтому я здесь, - говорит незнакомый мужской голос.


Мое внимание переключается на дверь, где мужчина в возрасте тридцати пяти лет опирается

на дверной косяк, в костюме, и у него немного волнистые темно-каштановые волосы и его галстук

сдвинулся с центра.


- Какого черта ты тут делаешь, Галло? – требует Кейден, вставая с моей кровати встретиться с

ним.


- Моя работа, - указывает мужчина, шагая к нам. Пока его общий вид очень суровый и линии

его лица слишком острые, чтобы назвать его красивым, но что-то есть в нем, что нельзя

проигнорировать, и он встает в конце кровати, фиксируя меня суровым серым взглядом. – Я

Детектив Галло. Слышал, вас ограбили, и я хочу задать вам пару вопросов.


- Ты не работаешь над ограблениями, - указывает Кейден.


- Работаю, когда твое имя есть в докладе, - коротко отвечает детектив. Прекрасно видно, что

эти двоя не просто знают друг друга; они не любят друг друга.


- Конечно, - отвечает Кейден удивленно. – Потому что я нарушил так много законов.


Детектив не удивлен. – Только потому, что тебя не поймали, не значит, что ты невиновен. –

Он смотрит на меня острым взглядом. – Полагаю, вы не Мэгги.


Я бледнею. – Что? Я… нет. Или… - Я ищу у Кейдена помощи. – О чем он говорит?


- Он пытается умничать, - отмечает Кейден. – Я зарегистрировал тебя под этим именем и

сказал им, что ты моя сестра.


Я хмурюсь. – Что? Почему?


Детектив берет на себя ответ. – Потому что это дает доступ к вам.


- Точно, - подтверждает Кейден без извинения или какого-то объяснения.


Ему не надо, а я, однако хочу больше. Больше чего, все-таки? Я не знаю. Просто… больше.


- В конце концов он положил вас в самое дорогое отделение больницы, - отмечает детектив, снова требуя внимания, и устраивая большое представление от осмотра палаты. И как очевидно было

задумано, я следую его примеру, и впервые, как я в ясном уме, тоже смотрю на нее. Действительно

смотрю на нее – и понимаю, она больше, чем я думала, с гостиной зоной слева и мини-кухней.


Я шокировано смотрю на Кейдена. – Во сколько это все обходится? Я даже не знаю, есть ли у

меня счет в банке, не говоря уже о деньгах, чтобы заплатить за это!


- Не беспокойся о деньгах. У меня есть, - спокойно говорит он.


- Ты имеешь ввиду, что оплачиваешь мои счета. Кейден, я не могу позволить тебе это делать.

Я не знаю, смогу ли я вернуть их тебе.


- Позвольте ему платить, - прерывает детектив. – У него куча денег. Но я просто обязан

сказать, он зарегистрировал вас под фальшивым именем, на вершине обновленной безопасности в

этом крыле здания, из-за этого кому-нибудь чертовски трудно вас найти.


- Персонал знает, чтобы отправляли мне любые запросы, которые подходят под твое

описание, - уверяет меня Кейден, хлестнув детектива сердитым взглядом.


- Очевидно... после того, как нашел ее.


- Я нашел тебя, не ее. – Он снова смотрит на меня. – И я бы спросил твое настоящее имя, чтобы найти какую-нибудь связь, но понимаю, что ты его не помнишь.


- Правильно, - подтверждаю я, удерживаясь от искушения поерзать, как будто что-то прячу, когда это не так. Не так ли?


- Что вы помните? – спрашивает он.


- Ничего до момента, когда проснулась здесь.


Он изгибает бровь. – Ничего?


- Ничего.


- Даже самого нападения?


Я качаю головой.


- Ясно, - говорит он, поглаживая чисто-выбритый подбородок. – Я надеялся, что само

нападение не было частью из вашей потерянной памяти.


- Я абсолютна пуста, Детектив, и это действительно ужасно думать о нахождение в том

переулке, потере сознания и одиночестве. Я благодарна Кейдену, что он оказался там мне помочь.


- Верно. – Его руки оставляют лицо, и он хватает перила у подножья кровати. – Это было

удачей. – Его взгляд обвиняет Кейдена. – Не часто появляется настоящий герой.


- Если у тебя есть что-то сказать мне, Галло, - спокойно говорит Кейден, - значит говори и

давай продолжим.


Суровый взгляд детектива устремляется на Кейдена, и направленная на него ненависть ярко

выражена. Ясно, что я в центре чего-то очень личного, и очень горького.


- Детектив..., - говорю я, намереваясь попросить о помощи, которую он обещает здесь дать

мне.


- Нам с вами надо поговорить несколько минут наедине, - говорит он, его тяжелый взгляд

возвращается ко мне.


- Давай перейдем к делу, Галло, - прерывает Кейден. – Ты здесь, чтобы подразнить меня, беспокоя ее, а я не позволю этому случиться. Особенно пока она слаба.


- Я не слаба, - утверждаю я.


- Я могу уверить тебя, - отвечает детектив, игнорируя меня, - это касается ее, не тебя.


- Если «ее» означает меня, - говорю я, уверенная, что этот тет-а-тет должен произойти, - я

поговорю с вами наедине. – Я смотрю на Кейдена. – Я понимаю, что здесь два решения. Я

справлюсь. Мне просто надо разгадать тайну, кто я.


Детектив с одобрением смотрит на меня. – Во всяком случае двоя говорят одно и то же.


Кейден сжимает губы, но принимает мое решение. – Я буду прямо за дверью, если

понадоблюсь.


Я киваю ему, и он встречает взгляд детектива, они молча обмениваются, что я вполне уверена, бранными словами, пока он не вышел из палаты.


Детектив Галло берет стул, на котором сидел Кейден, и ставит его ближе ко мне. – Было

правда удачно, что он просто случайно оказался на нужном месте, в нужное время, чтобы спасти вас.

– По его тону понятно, он не думает, что это был просто вопрос удачи. – И поговорим о

признательности к незнакомцу. Спустя сорок восемь часов, он не просто до сих пор здесь, он платит

по вашим счетам.


Уже он критикует Кейдена, но я не такая дура, узнать почему. – К чему вы клоните?


- Возможно, только возможно, он знал вас до того, как нашел. – Он поднимает палец. – И

возможно, только возможно, он не был в нужном месте и в нужное время случайно.


В моей голове вспыхивает картинка – рука Кейдена на моей спине, и я практически чувствую, как знакомое ощущение от его прикосновения распространяется от плеч вниз по позвоночнику. – Он

говорит, я не знала его.


- Вы верите ему?


- Вы знаете, я совершенно ничего не помню.


- У вас есть интуиция.


- Которая дерьмовая, насколько я знаю.


Он кладет свои руки на перила, позиция, которая съедает большую часть пространства между

нами. – Я пытаюсь помочь вам… вы знаете это, верно?


- Вы пришли за ним, не ко мне.


- Я здесь из-за него, но пришел к вам.


- Я не знаю, что это означает, - говорю я, - если честно, мне плевать. Мне надо выяснить, кто

я, пока меня не выписали, и я не оказалась на улице.


- Вы не окажитесь на улице. Есть программы…


- Значит вот такую помощь вы мне оказываете? – перебиваю я. – Вы засунете меня в какую-

то правительственную программу, и я перестану существовать, пока не попала в эту больничную

палату?


Он сжимает губы и выпрямляется, перекрещивая руки на груди. – Я провел целую проверку