Громкое, но деликатное покашливание Идара напомнило мне о том, что нужно торопиться. Я осторожно отстранила от себя девочку и, глядя в ее заплаканные глазки, как можно спокойнее произнесла:

– Мариночка, нам сейчас нужно уходить отсюда. Ничего не бойся, все плохое уже позади…

Девчушка торопливо кивнула, а затем едва слышно пролепетала:

– Я хочу к маме…

– Конечно-конечно! Я верну тебя маме, даже не сомневайся! – заверила я ее и быстрым движением руки смахнула с щек Марины крупные слезинки. – А теперь нам нужно уходить!

Я встала с корточек и потянула за собой девчушку. Та беспрекословно подчинилась и даже обогнала меня, стараясь как можно быстрее покинуть свою злосчастную темницу.

Когда мы дошли до Идара, я взглянула в его глаза и обомлела. Карие бездонные омуты были до краев наполнены то ли жгучей яростью, то ли черной ненавистью. Челюсти крепко сжаты, а брови сурово съехались на переносице. Я тронула его за рукав рубахи, а в ответ он выплюнул лишь одно слово:

– Нелюди!..

Но сказано оно было с такими эмоциями, что теперь я ни секунды не сомневалась – он действительно не замешан в краже детей. От осознания этой мысли с моей души как будто свалился многотонный булыжник! Дышать стало легче и свободнее, невидимые тиски недоверия спали с груди и бесследно рассеялись в воздухе.

Мы торопливо двинулись вперед. Сумерки уже понемногу рассеялись, поселяя на сердце гнетущую тревогу: нужно торопиться! Резная лестница, высвеченная в лунном свете, сейчас казалась белоснежной. Я осторожно ступала по ее крепким деревянным ступеням и внимательно глядела себе под ноги.

В моей ладони была плотно сжата крохотная ладошка Марины, вселяющая в меня удвоенное чувство ответственности и ликования. Я все же нашла ее! Мы сбежим из этой жуткой общины и навсегда забудем о ее существовании!..

Внезапно Идар замер у самого подножия лестницы. Я споткнулась о его широкую окаменевшую спину и растерянно подняла глаза. Волосы на голове неприятно зашевелились и ощущение радости мгновенно сменилось на тонущее чувство безнадежности…

У входа в чертог стояли люди. А точнее: всклокоченная Глафира с перекошенным от злобы лицом, угрюмый Бажен и Екзарх, в руках которого чернело огромное охотничье ружье, дуло которого было направлено прямо на нас.

Маленькая ручка малышки стала сырой. Или это моя ладонь?! Аккуратно, чтобы не испугать ребенка, я завела Марину за свою взмокшую спину и вновь впилась острыми глазами в противников.

Первой молчание нарушила Глафира:

– Идар! – звонко взвизгнула она. – Как ты мог?! Я же предупреждала тебя!!! Зачем ты ослушался, неблагодарный мальчишка???

Сказать, что она была в ярости – ничего не сказать. Ее глаза налились кровью и теперь метали высоковольтные молнии. Идар молчал. Но все его отчаяние выдавали горестно поникшие плечи. Теперь точно конец. Нам не спастись…

– Ступайте в комнату под лестницей и без глупостей – скрипучей сталью прозвенел голос главаря общины, держащего нас под прицелом.

– Пожалуйста, не делай этого!.. – умоляющий шепот Глафиры гулом разнесся по пустынному залу. – Он же твой сын!..

Я похолодела, в ужасе осознавая, что даже любимая ведьма Екзарха сейчас не в силах контролировать ситуацию. Старик между тем предпочел хранить суровое молчание. Кивком зияющего дула он указал нам направление, продолжая держать Идара и меня на мушке.

Мы одновременно сошли с лестницы. Ноги не гнулись от парализующего страха, но я с невероятным усилием все же переставляла одеревеневшие конечности. Не поворачиваясь, Идар нащупал мою свободную руку в пустоте и крепко сжал трясущуюся ладонь.

– Все будет хорошо… – одними губами произнес он, но я понимала, что с минуты на минуту наша история будет окончена. Вот так печально и непоправимо.

Едва мы ступили в пустую темную каморку, предназначенную для нашего плена, Марина принялась испуганно хныкать. Я попыталась шепотом успокоить ее, но крошка словно не слышала меня. В руке у Бажена откуда-то появилась зажженная свеча и мужчина трепещущим огоньком осветил нашу новую темницу.

Видимо, данное помещение у жителей общины служило в качестве комнаты для хранения различного инвентаря. В углах и по стенам стояли многочисленные самодельные метлы, лопаты, грабли и прочие неизвестные мне рабочие инструменты. Мы дошли почти до центра комнаты и только тогда услышали приказ Екзарха остановиться.

– Бажен, свяжи их! – коротко сказал он.

Светловолосый мужчина молча передал свечу Глафире и выудил из кармана штанов толстую веревку. Он приблизился к нам, грубо оторвал руку Марины от меня, завел кисти за спину и связал наши с Идаром руки вместе. Испуганная девочка расплакалась еще сильнее и крепко прижалась к моей ноге.

– Я хочу к маме! Отпустите меня! – надрывно заверещала она.

Я не на шутку заволновалась за нее. А вдруг они причинят ей вред?! Но Екзарх лишь недовольно сморщился в ответ на крики ребенка и, развернувшись к Глафире, ворчливо произнес:

– Почему она все еще зовет мать?! Разве вы не давали ей снадобье, как положено???

– Давали, конечно!.. – принялась растерянно оправдываться ведьма. – Не знаю, почему она не смогла забыть ее…

– Пусть Дея еще приготовит! И даст ей утром, да побольше!

Глафира поспешно кивнула, а затем вновь перевела взгляд на Идара. Теперь в ее глазах не было ярости, был страх. Животный страх за жизнь своего ребенка.

– Дай Идару еще один шанс, он исправится! Я обещаю!!! – всхлипывая и заламывая руки, умоляющим тоном заговорила она, но главарь общины жестом руки прервал ее.

– Ему давали достаточно шансов, но он продолжает повторять свои ошибки!

– Прошу, ради меня… – Глафира резко упала на пол и пиявкой прилипла к ногам старца. – Умоляю тебя!!!

– Ну ладно, я подумаю… – скривившись в недовольной гримасе, ответил он и женщина в миг воспряла духом.

Она поднялась с пола, отряхнула свои юбки и пронзила меня ядовито-убийственным взглядом. Открыла было рот, собираясь что-то произнести, как вдруг замерла и подняла голову кверху: со второго этажа стали доноситься приглушенная возня и крики.

– Бажен! Иди проверь, что там! – отрывисто приказал Екзарх мужчине и тот быстрым шагом вышел из помещения.

Мои худшие опасения начали воплощаться в реальность. Я знала, что там происходит. Волот очнулся. И сейчас он захочет вволю поквитаться с нами. Я ощутила, как спина Идара, тесно прижатая ко мне, напряглась. Он думал о том же, о чем и я.

Так и есть. Как только косматый дикарь ступил в темницу, то тут же с грозным рыком бросился в нашу сторону.

– Я убью тебя, мразь!!! Убью собственными руками!!! Ты еще пожалеешь, что решил перейти мне дорогу!!!

Я крепко зажмурилась, ожидая, что Волот собьет нас с ног, но Бажен успел вовремя перехватить его поперек туловища.

– Успокойся, брат! Я сам с ними разберусь! – холодно приказал Екзарх разъяренному мужчине и тот нехотя подчинился, отойдя в сторону.

На Волота было страшно смотреть. Один глаз полностью заплыл огромным сиренево-синим подтеком, разбухший нос неестественно свернут в сторону, из ноздрей ручьем бежит темно-алая кровь. Я перевела отчаянный взгляд с дикаря на дрожащую светлую макушку у моего бедра и принялась иступлено молиться о спасении.

***

Негромко переговариваясь, процессия надзирателей вышла из комнаты, неплотно затворив за собой дверь. Я ощутила, как затекли мои ноги и стала медленно оседать на пол, Идар последовал за мной. Марина прекратила рыдать и теперь лишь изредка всхлипывала, уткнувшись носом в мою грудь. А затем и вовсе равномерно засопела.

– Идар, что будет с нами??? – отчаянно прошептала я, когда поняла, что малышка заснула. Я не хотела пугать ее еще сильнее, она и так достаточно натерпелась. – Неужели они убьют нас?!

– Не знаю… – тяжело вздохнув, ответил любимый. – Отец может принять любое решение…

И, как будто в подтверждение его слов, до нас стали доноситься взволнованные, жарко спорящие голоса Екзарха и Глафиры:

– …Идар не виновен! Это все она, мерзкая девчонка! Вздурила парню голову, вот он и нарушил твой приказ!.. – горячо уверяла старика ведунья.

– Он перестал подчиняться мне, Глафира! Никто не смеет идти против моего слова! За это он понесет свое наказание!

– Что?.. Что ты собираешься с ним сделать?! – голос Глафиры тревожно надломился. – Только не убивай, заклинаю!..

– Нет, я придумал кое-что похуже…

Я изо всех сил напрягла слух и даже перестала дышать, точно также замер и Идар.

– Ты же понимаешь, что он никогда не отступится от этой девки? И даже если она станет твоей, Волот, рано или поздно щенок вновь пойдет на предательство… – медленно начал старик, видимо, одновременно обращаясь и к ведунье и к своему изуродованному брату. – Здесь есть только один выход: навсегда избавиться от чужачки и тогда мы сможем зажить, как прежде… Прости, брат, но только так я смогу обеспечить в общине порядок и покой. Иначе она всегда будет угрозой для нас и Идар вместе с ней…

Последние слова прозвучали для меня безжалостным смертельным приговором. Несколько секунд я ошарашено смотрела на дверь, не в силах поверить в реальность происходящего. Он решил убить меня??? Но… Как же Марина?! Нет, я просто не могу умереть, мне нужно спасти эту беспомощную малышку!..

В горле образовался удушающий комок. Я широко раскрыла рот и стала хватать воздух, как выброшенная на берег рыба. Мне не хватало кислорода. я задыхалась в этой узкой и тесной каморке…

– Вика? – голос Идара вырвал меня из крепких объятий паники. – Вика! Ты слышишь меня?!

Я молча кивнула головой, зная, что он почувствует это движение и правильно растолкует его.

– Я не дам тебя в обиду! Ни за что! Сначала им придется убить меня… – решительным тоном произнес он.

Идрар… Мой любимый… Он такой смелый и отважный! В эту секунду я поняла, что мне не страшно умереть рядом с ним. Ведь тогда наши души встретятся на небесах и мы все равно будем вместе…