Оскорбление в адрес коллег также услышали все и приемная загудела, стоило это грымзе переступить порог. Все начали выплескивать друг на друга накопившейся негатив. Вот будто тут было спокойно, зачем она масло в огонь подлила?

Блин, об этом я как-то не подумала, когда представляла последствия… в следующий раз надо будет подумать над таким…

На почте высветилось письмо от Самойлова, и я поторопилась его открыть, главное, чтоб ему хуже не стало. Объяснять скорой, почему он в таком состоянии не хотелось, а если не объяснить они его еще лечить будут не оттого… Тогда мне точно не поздороваться.

В теме письма криков о помощи и паники не обнаружилось, все как всегда четко и по теме. «Важно. Распоряжения», офигеть, он в таком состоянии еще в состоянии тему письма подписывать. Я в обычном то забываю, а этот… ну его!

Раз в состоянии был писать, значит не умирает. Хотя текст был короче, чем обычно. Всего три строчки:

Переносите совещание на понедельник.

Всех отпустить, извинитесь.

Принесите, пожалуйста, воды.

Вот же, может ему реально плохо? Все из-за меня? Вот меньше всего хотелось мучиться от угрызения совести.

Я посмотрела на недовольную толпу, все уже орали друг на друга. Плохо совсем плохо. И разгребать последствия мне…

— простите… — начала было я, но мой голос утонул вовсе нарастающем шуме.

— Извините! — попробовала я с тем же результатом. Да они!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Недолго думая я, затолкала пальцы в рот и свистнула, да так, что в приемной воцарилась тишина. То-то же!

— Совещание переносится на понедельник в то же время! Вадим Павлович просит прощения, но разговор затянулся, и сколько он еще продлиться он не знает…

Толпа недовольно загалдела, возмущаясь теперь по поводу «а раньше сказать никак?», а вот никак, пусть радуются, что, вообще, сказали…

— Так жеменя попросили вам напомнить о том, что он ждет от вас все отчеты, — это было, чистой самодеятельностью, но с другой стороны. Все равно же спросит, пусть будут готовы. — а еще заполненные формы, что вам вчера отправлялись.

Еще одна самодеятельность, но тоже точно будет… недовольство и возмущения не прекращались еще минут десять пока все эти люди покидали приемную, то их было не загнать, а теперь не выгнать? Что за напасть такая! Самыми дисциплинированными оказались Уля и Воробьев, исчезли почти сразу, как я сказала, что можно идти. Даже до свидания не сказали. Вот интересно, мне кажется или там что-то большее, чем отношения коллег? Ладно, мне сейчас не до них мне надо босса в порядок приводить. Да, сама накосячила, но я же не подумала, что мне будет так его жалко… ведь вчера так злилась, а теперь…

— Послушай милочка, — нависшая надо мной главный бухгалтер вогнала меня в легкое оцепенение. Ну вот, что она от меня хочет? Шабаш ведьм этажом ниже, а собрание жаб и вовсе в другом здании.

— Передайте, этому напыщенному снобу, что мнит себя здесь хозяином, что я не потерплю такого хамского обращения. У меня работы непочатый край, а он заставляет меня бегать к нему по звонку. Ко мне даже Павел Петрович, ходил на поклон, я не потерплю неуважительного отношения ко мне…

Возмущалась она, выговаривая что-то еще о значимости своей персоны. Тоже мне царственная особа, и как вот мне ее спровадить не переходя на личности? Бесила меня эта тетка, всегда бесила, а сейчас, когда она так не уважительно отзывалась и о Вадиме Павловиче и о Павле Петровиче, я просто зверела. Да кто она такая! Наполеон ей бегать? Ага, "счаз» пинком под зад и пусть катится. Тоже мне особа королевских кровей!

— Мальчишка, в наше время такого… — уже заливала жаба, но я терпеть больше была не намерена.

- В ваше время еще птеродактили летали, а дубинкой по голове, судя по вашим «изысканным» маневрам, было правилами хорошего тона, — не выдержала я, грубо осадив зарвавшеюся старуху. — Если вам более нечего сказать, кроме того, как показывать свое хамство, прошу покинуть приемную, мне надо работать!

— Да ты хамка! Я скажу, завтра же тебя отсюда выставят! — рассвирепела от моей наглости Эльвира.

— О, очень обяжите, — заверила я ее и указала на дверь. — Хорошего вечера, скатертью дорожка.

Пар из ушей, если мог, то пошел бы, женщина аж побагровела от ярости, но, к своей чести, более ничего не сказала и гордо вылетела из приемной. Правильно, еж птица гордая, пока не поешь не полетит. Оставшись одна, посчитала до десяти и добежала до двери и, выглянув в коридор, закрыла дверь на ключ, мало ли жаба придумает ответ и придет квакать…. Вот не нужны нам сейчас посторонние, особенно такие…

— Вадим Павлович, вы как? — я поторопилась открыть замок и заглянула в кабинет.

— К твоему огорчению, жив, — откликнулся Самойлов с дивана, забывая про свой официальный тон, отчего стало еще страшнее. Мда, выглядел он не самым лучшим образом.

Метнулась к кулеру вспомнив, что меня просили воды.

— Вот, — я протянула стакан мужчине, что взяв его быстро выпил все до дна.

— Ловко ты эту ведьму, — усмехнулся Вадим Павлович, возвращая стакан и убирая взлохмаченные волос с глаз, что сейчас не прятались за очками.

А у него красивые глаза и это его ты…

— Которую? — выпалила я, прежде чем осознала, что спросила. Все же, Яна Сергеевна была его девушкой, хоть и бывшей. Может он не потерпит такого обращения… я же не знаю, почему они расстались…

Самойлов хохотнул, будто я удачно пошутила, не знаю, что с ним случилось, или это так слабительное на него странно подействовало, или же просто помешался из-за умственного напряжения, но сейчас он выглядел живым не считая, конечно, последствий моей шутки…

— Я имел в виду главного бухгалтера, но, кажется, ты успела сцепиться и с Королевой, — проявил чудеса догадливость мужчина и удобнее сел на диване. — она никогда не соблюдала правила, и очень высокого мнения о себе любимой.

— Пф, не помню, чтоб у нее были какие-то привилегии, — поморщилась я, не очень то мне хотелось говорить об этой стерве.

— А у нее их и нет, — кивнул Вадим и прядь, как оказалось, длинных волос упала обратно на глаза собеседника. Мешая мне их рассматривать. Рука невольно потянулась, чтобы убрать волосы.

Блин, опомнилась я спрятала осмелевшую руку за спину, что за порывы такие… Мой маневр не остался незамеченным, что я поняла по усмешке, что искривила губы.

Господи! До меня наконец дошло, что я делала, не скрываясь рассматривала своего директора. Можно сказать, врага номер один, человека, что не хочет меня увольнять! Самого раздражающего типа, и я рассматривала его. Оценивая никак и начальника или больного, а как мужчину! Про себя отмечая атлетическую фигуру, красивые черты лица, что наконец не портили очки в дурацкой оправе, еще тонкий почти незаметный шрам, на скуле, что выделялся на загорелой коже, а глаза… Странно, но я и не думала, что он так хорош собой…

— Что-то не так? — поинтересовался Вадим и я поспешила отвести взгляд, черт, да что со мной такое!

— Нет, — заверила я, — может, еще какие поручения?

Уйти быстрее уйти на безопасное расстояние.

— Ну, — Самойлов усмехнулся и кивнул в сторону туалета. — Если вы найдете еще бумагу, на всякий случай, это было бы замечательно.

— Хорошо, — я кивнула и бросилась выполнять.

Да с головой плохо не у него, а у меня… он же заметил, что я на него пялилась! Заметил!


Я вылетела из кабинета намереваясь добежать до склада и взять все необходимое, а пока бегаю проветрить голову. Может ли чувство вины вызывать такие эмоции? Да, конечно, может, это более вероятно, что мне нравится этот сноб. Да, все дело в том, что я просто чувствую себя виноватой, отсюда и забота, и интерес…

Решив, что это самое логичное объяснение, я открыла дверь в коридор и замерла. Его то я тут совсем не ожидала увидеть…

Какого черта тут он тут?

Внутри все похолодело, если Самойлов и не мог догадаться, что «развлечение» ему обеспечила я, то папа, что появился так внезапно мог… Был косяк в восьмом классе, репетитор по английскому мне не нравилась, вот я над ней и пошутила… реально было смешно, а главная она явно была не в состоянии строить глазки папе, только вот потом… На заднице неделю сидеть не могла, не говоря о другом наказании…

— Привет, пап, — выпалила я, стараясь улыбаться. Плохо, очень плохо…

Глава 12

Все против него, что ни день, то новое приключение. То он проспал, теперь вот это. Да уж, и попробуй заслужи уважение сотрудников. Хотя…

Несмотря на всю нелепость и абсурдность ситуации, ему было смешно, очень смешно, даже тот факт, что смеяться ему сейчас не стоит, вернее, это дело до все еще более комичным…

Давно у него не было такого хорошего настроения и как не смешно, подняло его слабительное.

Черт! Как глупо он попался этой мартышке! Кофе со слабительным! Да это же старый как мир трюк! Да война явно будет нелегкой. Ладно, первый раунд за ней, но все же она не права и придется ей это объяснить потом, но пока не стоит выдавать то, что он знает причину по которой, не может отойти от туалета дальше, чем на три метра. Вадим ей это припомнит, но позже, а пока сам виноват, недооценил противника.

Самойлов устало откинулся на спинку дивана. Все планы коту под хвост, только вот сорванное совещание не расстраивало, все равно он морально был к нему не готов. Да что говорить, он, вообще, прошедшие несколько дней не выдыхал. Он сам себя загонял так, что есть единственное желание забиться в самый дальний угол и чтоб его не трогали. Только вот он сам хотел помогать отцу, учится руководить вместе с ним, и когда-то, наверное, встать во главе компании необязательно отца, может и своей. Но занять без подготовки кресло директора, это было самонадеянно. Правда, тут не было выбора, разговоры с врачом, Серый, что рассказал немало интересного о компании и делах в ней, откуда только эта хитрая морда все знает? Но факт остается фактом, он должен все взять в свои руки и разгребать эту клоаку, другое слово на ум не приходило, на отступление он теперь не имел права отступить, должен быть начальником, должен принимать решение, что выведут фирму из тупика, и как не прискорбно ряды некоторых придется почистить, придется сказать некоторым до свидания, а первой будет выжившая из ума тетка… что в бухгалтерии ничего не смыслит, вернее, даже не пытается привыкнуть к новым особенностям ведения этого дела, но строит из себя…