— А теперь поцелуй меня в губы, Черничка. Я хочу почувствовать твою помаду, язык, запах. Сделай это сама.

— Ты точно поможешь моей семье? — тихо переспросила я, не позволяя и нотки паники проскользнуть в голосе.

— Слово Шакалова. В прошлый раз я тебя, кажется, не подвел. Я стану либо твоим спасением, Черничка, либо проклятием. Не думай, что ты сейчас просто сможешь развернуть и уйти навсегда.

Пожалуй, он был прав. Шакалов либо взял бы нужно ему насильно, либо я могла бы выиграть хоть немного полезного для семьи.

— Хорошо. Да будет по-твоему. — продав совесть, сердце и принципы логике, заключила я сама с собой.

Закрыв глаза, я отреклась от этого мира, медленно пододвигаясь к Шакалову. Но, как же мерзко это было! Как же меня мутило! Как же хотелось воткнуть ему нож в живот, а не поцеловать!

"Ты выбираешь насилие?" — пошептал внутренний голос тоном Шакалова.

И тогда я решила отречься, представив другого. Годы медитации на йоге мне наконец-то пригодились! Сперва в памяти возник Влад, но… Хоть я ненавидела его меньше, чем Кирилл, тем не менее все еще была зла на парня. Хотелось тут же отвесить пощечину и уйти.

Парни перебирались в голове, а время шло. Напряжение и злость Шакалова становилась почти осязаемой, когда я вдруг вспомнила Его. Максима Абрамова.

Высокий, статный, с глубоким, открытым взглядом и философией жизни, похожей на мою. Еще тогда, увидев его в том грязном месте, что-то йокнуло внутри, но я откладывала странное притяжение в сторону, стараясь не замечать. И вот он снова появился в моей жизни, посетив вуз. Будил эмоции, запретные для брата врага.

И тем не менее, ощутив его кожу под пальцами, у меня пропало дыхание. Как же я мечтала запустить руку в густые, короткие волосы и втянуть их запах, до головокружения и жжения в легких… А теперь могла!

Пальцы сами пустились в путь, изучая щеки, нос, не выбритую щетину… И я видела, как он смотрит на меня. Моля лишь об одном: "Поцелуй!" Словно это было важнее работы, семьи, дел… Словно я была единственным важным человеком в этот момент. Словно одно мое слово и он уничтожит все вокруг ради прикосновения губ.

И я первая потянулась вперед. Коснулась губами, опробовав их мягкость, затем провела кончиком языка по контуру губ и услышала тихий стон, пробудивший чувства, бывивающие дух из тела. Робко, осторожно, медленно я позволила языку скользнуть внутрь, осторожно погладив язык Максима. Приглашая ему вступить в игру, где не было запретов и тайн.

И он принял приглашение с тихим рыком, сдаваясь и повинуясь. Его напор доводил до головокружения, заставляя забывать дышать и глотать воздух порциями между краткими поцелуями и грубыми, страстными, доводящими до потери сознания засосами.

Как вдруг тихий, рычащий бархатный стон выбил почву из-под ног:

— Блядь, как же я хочу тебя… Поехали ко мне. Сейчас. Нет! В ближайший отель.

И дымка спала, завеса пала, а реальность вернулась. Я открыла глаза и едва сдержала крик. Это был не Он, а Шакалов… Я стонала в его обьятих, целовала, гладила… Как?! Как удалось так далеко уйти от реальности?! Как удалось забыть с кем я и где?!

Страх, ужас, призрение заполнило каждую клеточку тела и я оттолкнула Шакалова со всей имеющейся силой. Он отшагнул в сторону, тяжело душа, позволяя и мне перевести дыхание. Рвотный спазм удалось сдержать только потому, что лица Кирилла больше не было на горизонте и он не мешал мне, пока я искала таблетки в кармане пальто. Что-то вроде витамин, но от них перестает мутить.

— Поехали? — напомнил о себе Шакалов, положив руку на живот и притягивая к себе. Кислота подступила к горлу, но я сглотнула ее и коротко выплюнула:

— Нет. Такого не было в твоем уговоре! К тому же, у меня токсикоз. Мне плохо.

— Хорошо. — удрученно шепнул он на ухо и терпеливо поцеловал в висок. — Тогда вернемся к родителям. У меня к ним есть выгодное предложение.

Шакалов взял меня за руку и повел обратно в подъезд. Странное ощущение, но я совсем не понимала, как вести себя и что делать… На что я вообще согласилась, желая помочь родителям? Будем честны, мне хотелось блефовать. Играть по правилам Шакалова, пока он не поможет семье, а уже потом думать, как аккуратно отойти от него в сторону.

Рискованно, не продуманно, и маловероятно, но… Черт, а что еще оставалось? Для победы над таким мужчиной нужен был сложный план и подходящий момент. Пока я не придумала первое и не выгадала второе, лучшим вариантом казалось делать вид, что он меня таки сломал.

— Ты вся дрожишь, — шепнул Кирилл мне на ухо, поведя носом по волосам, мочке уха, шее. Мурашки покрыли тело, когда его горячее дыхание попало на промокшую шею, заставляя вздрогнуть. Пальцы то и дело "нарочно" скользили по ладошке, кистям, локтю, плечу, шее… Странно было видеть, как такого мужчину, сводит с ума тактильный контакт. — Как зайдем в квартиру, переоденься. Еще! Завтра тебе привезут кредитку вместе с моим стилистом. Нужно подобрать подходящий по статусу гардероб.

Я замерла в проходе лифта, борясь с желанием провалиться под землю… Как?! Спрашивается, как удалось так быстро пасть на самое дно? От моего самоуважение осталась лишь память, а гордость давно помахала белым платком.

— Подходящую по статусу? Для кого? — сквозь зубы выплюнула я, чтобы тишина так не звенела в ушах.

— Для будущего мера города. — без капли стеснения протянул Шакалов, не утруждаясь себя звонком в дверь. Он просто ее открыл, как к себе домой, пропуская меня внутрь. — Выборы через месяц и это чистая формальность. Так что будь готова к роли первой леди и постоянному внимание прессы.

Шакалов оправился на кухню к родителям, которые встретили его едва ли хлебом с солью, а я пошла в спальню. Не то чтобы мне так сильно хотелось быть услужливой Кириллу, просто скрыться не на долго в спальне было мечтой этого дня. Странное чувство — будто постоянно лежишь в ванне холодной воды, а подняться и укутаться в плед никто не дает.

Пол часа я стягивала с себя промерзшую одежду и монотонно пялилась в шкаф, не в силах выбрать что-то подходящее для лже-семейного ужина. Играть — не моя прерогатива, но лучшего варианта заставить Шакалова потерять бдительность я не видела.

— Дочь, ты там живая? — дверь дернулась, но мама не смогла ее открыть, ведь я заперлась изнутри. — Что за цирк? Быстро собралась и вышла! Сколько, по-твоему, мы сможешь развлекать Кирюшу?

С тоской посмотрев на себя в зеркало, я поняла, что уже больше получала стою в одной комбинации. Повернувшись боком, впервые посмотрела на живот… Не могу сказать, что он вырос на столько, что беременность скрыть теперь казалось не реальным. Нет. Маленький комочек, в сравнении с прошлым идеально ровным животом. Но теперь там была целая жизнь, ради которой я была готова на все.

— Мне плохо. Тошнит, голова кружится и слабость… — от части я, конечно, солгала. Если выйти к Шакалову и снова играть его невесту, то эти симптомы проявятся на самом деле. Сомневаюсь, что кто-то по-прежнему ждет от меня ответа на предложение руки и сердца. Наверняка, родители и Шакалов уже давно ответили за меня твердое "да". От этого моя "холодная ванна" становилась еще и замкнутой.

— Нет, так не пойдет! Либо ты быстро надеваешь платье и выходишь, либо я нахожу ключ от твоей комнаты и поручу это дело… Шакалову! Жениху-то уж точно лучше знать, как поднять настроение невесты! Правда, доча? — грозно отчеканила мама, приглушив голос. — Нам как раз с папой прогуляться не терпеться… А вам пора бы помириться, а ты какая-то напряженная постоянно ходишь…

Зная нрав мамы, я тут же судорожно достала первое попавшееся платье из шкафа и с трясущимися руками натянула его, не глядя в зеркало. После открыла дверь, заставляя родственницу едва ли не упасть на меня. Но кто заставлял маму подсматривать в щель?

— Вот я и готова. Как думаешь, он скоро уйдет?

— Надеюсь, нет… — мечтательно протянула она. — Грозный мужик, но хороший. С таким раз и на всю жизнь.

Мы вошли на кухню вместе. Удивительно, но Шакалов выдержал испытания моей семьей и, кажется, нашел общий язык с отцом. Наверняка мама оглушила его рассказами про меня, а отец, как он любит, задал ценную тонну неловких вопросов, заставляющих краснеть всех моих прежних ухажеров.

Сейчас же Кирилл стянул пиджак, закатал рукава и пил с отцом на брудершафт какой-то алкоголь, о чем-то перешептываясь. Мама, не растерявшись, подсела к папе, заставив Шакалова подвинуться. Словно специально, трое расселись таким образом, что места на кухонном диванчике мне не было.

— Наконец-то, Черничка! — немного пьяно протянул Шакалов, а затем перевел взгляд с отца на меня. Его глаза тут же потемнели, загорелись, рассматривая меня с ног до головы с легкой поволокой. Он облизнул губы, вязко сглотнул и хрипло прошептал: — Иди ко мне, я соскучился, маленькая.

Пропустив слова мужчины мимо ушей, тут же принялась оглядываться. Кухонный стул куда-то пропал, а тащить его из зала была не легкая работа. Все же дерево ручной работы… Так что оперевшись на подоконник, я сложила руки на груди, ощущая себя настолько неловко, что взгляд то и дело бродил по полу.

— Так не пойдет. — подал голос Кирилл и схватив меня за кисть, потянул к себе.

Не ожидая такого поворота, я потеряла равновесие и буквально упала к нему на руки. Не будь хватка Шакалова такой крепкой, точно расшибла бы голову о край стола.

— У нее всегда были проблемы с координацией. — пробурчала мама себе под нос. — Думаю, в другом она более хороша…

— А как по мне, у Чернички все в порядке. — подмигивая, уверенно отрезал мужчина. Его рука скользнула вдоль тонкого шифонового платья, поглаживая талию, бедро и слегка приподнимая фиолетовую ткань, проникла под нее. Теплые пальцы опалили кожу, а я вздрогнула, тут же вытягиваясь и поднимаясь. Только встать с места Шакалов мне не дал… Удерживая за талию, прижал к себе так крепко, что одно неловкое движение грозило сломать таз. Пользуясь моей растерянность и смущением, Кирилл уткнулся губами в лоб и едва внятно пробормотал: — По-моему, Черничка родилась, чтобы быть идеальной женой. Она такая правильная, что аж тошно. И тем не менее, невозможно к ней не тянуться.