Абрамов растерянно провел пятерней по короткому ежику, а затем сделал шаг ко мне и указал пальцем.

— Ты сказал, что девушки добровольно соглашаются на аукцион. Но не эта, с фиолетовыми глазами… Эта ведет себя как жертва! — прорычал он, а затем нагнулся ко мне и в пол голоса добавил: — Она не соглашалась. Ты ее заставил. Черт, Шакал! Как так?

Максим с опаской осмотрел меня с ног до головы, и я могла только представить, как жалко выгляжу. Его рука коснулась волос, только чтобы убрать пару случайно попавших осколков, но я вздрогнула и вновь расплакалась.

— Черничка, я тебя к чему-то принуждал? Заставлял быть тут? — вальяжно поднявшись с места, Кирилл вдруг решил присоединится к брату. Он спустился на пол и сел на ноги, прежде чем заглянуть мне в глаза, криво улыбаясь: — Скажи, я давал тебе выбор или привел сюда за руку?

Шакалов смотрел на меня так, словно ждал правильный ответ. И хоть этого не было озвучено, но его озлобленный взгляд явно кричал: "Только попробуй ответить неправильно. Условия ты знаешь!"

— Господин Шакалов давал мне выбор, не заставлял быть тут. — словно мантру отчеканила я, а затем выдохнула: — Я… сама хотела.

Повисло неловкое молчание. Абрамов недоверчиво просмотрел на Шакалова, а тот лишь развел руками и равнодушно окинул меня невидящим взглядом. Я уже было представляла те ужасные мысли и догадки, что появляются в голове Максима, как услышала его растерянное:

— Ну что же… Как бы там ни было, ты мне понравилась. Все еще хочешь уехать со мной?

Хотела ли я быть рабыней самого адекватного из самых неадекватных хозяинов? Естественно. Было что-то в глазах парня, улыбке, манере разговора и походке, что явно давало понять — он не так плох, как хочет себе казаться. И если уж суждено стать кем-то бесхребетным, то пусть это будет рядом с ним.

— Хочу. — вяло прошептала я, а затем быстро согрелась от теплой улыбки Абрамова. Он протянул ко мне ладонь и вытер слезы, а затем помог сесть и поправил волосы. — Очень хочу!

— Тогда скажи мне свое имя, Черничка? — подмигнув, спросил он.

Это было так мило и нежно, что я растерялась. Слишком резкий перепад. Но мне помог Шакалов. Его энергетика, словно ядовитая змея, заползла в единственную добрую минуту этого дня и отравила резкими словами:

— С чего это ты решил, Макс, что девушка твоя? — он вопросительно посмотрел на брата и лишь мельком взглянув на мое лицо, буквально выплюнул: — И не смей звать ее Черничкой.

— Не понимаю… — Максим замер и сведя брови на переносице, схватил меня за руку, словно кто-то пытался забрать. — У тебя есть невеста беременная, которую украли. Зачем тебе Чер… она?

— Тебя это не касается. Не переоценивай свою значимость. — я видела, как вытягивается лицо Шакалова и не могла избавится от мурашек по всему телу. Странный человек, один взгляд — ты повержен. Хотя что уж говорить про простые гляделки, если одна его энергетика была настолько подавляющей, что буквально осязалась воздухе… Шакалов коснулся локтя Абрамова, той руки, которой он удерживал меня, а затем слегка наклонившись вперед, прошептал с остатками спокойствия: — Я купил ее и хочу опробовать товар. А ты сейчас встаешь и уходишь. Мой дворецкий проследит, чтобы ты не остался под дверью, а дошел до машины. Уяснил?

Конечно, Абрамов не был так морально силен, как Шакалов. А самое главное — совсем не был глуп. Он отпустил мою руку и встал. Его шаги были медленными, словно против воли, когда взгляд не отрывался от меня.

— Мне очень жаль. — тихо шепнул он мне, а затем с призрением посмотрел на брата и холодно попрощался. — Когда ты предложил свою ставку, я думал ты хочешь помочь мне выкупить девушку. Ведь несмотря на то, какая ты мразь, тебе всегда удавалось хранить семейные ценности. Но ты разочаровал меня, Шакал. Очень.

Меня слегка подташнивало, кружилась голова, да и колени подкашивались, но я просто не могла проводить Абрамова сидя на полу. Пусть на минуту, но ему удалось подарить мне веру в то, что новый мир вокруг — не так ужасен.

Абрамов выскочил из комнаты так быстро, что я не успела моргнуть и глазом. Наверняка он просто хотел сбежать от грязи, окружающей эту комнату. Жаль, что у меня такая система не работала…

— А теперь разберемся с тобой… — задумчиво протараторил Кирилл, все еще глядя на дверь.

Мои каблуки пошатнулись от его раздраженного тона и я, едва не сломав себе ноги, начала падать в них на пол, вывихнув лодыжку. Только вот Кирилл, словно какой-то робот, успел быстро повернутся ко мне и схватить подмышки удерживая в воздухе, словно пятилетнего ребенка.

Мои руки чисто инстинктивно схватились за первое, что попалось на пути — пиджак и брюки. Именно тогда я нащупала пальцами ту самую странную штуковину, что подкинул Коронов Кириллу в карман.

— Хватит изображать из себя жертву и течь перед от подмигиваний моего брата. — брезгливо поморщившись, спокойно сказал Шакалов, даже не предпринимая попытки поставить на ноги. — Хотела выбрать хозяина помоложе? Что же, не судьба.

Сглотнув вязкий ком, я решилась на страшное. Слегка наклонившись вперед, осторожно скользнула пальцами в карман, а затем нащупав продолговатый предмет, вытянула его на свет, зажав в руке. Еще долго потом я вспоминала эту свою беспечность, прекрасно зная — поступи я по-другому, изменила бы жизнь раз и навсегда.

Но что-то внутри меня было сильнее боли, обстоятельств и обиды. Это что-то сделало выбор за меня.

— Зачем ты купил меня, Шакалов? — с вызовом спросила я, отвлекая внимание мужчины от своих рук. — Как же пари и все такое?.. Мои друзья…

— Пари? Кажется, я и так выиграл у Коронова. А вот с долгом сложнее… Будешь отрабатывать его по-другому, Черничка. — самый краюшек его губы слегка приподнялся вверх, но голос совсем не веял весельем. Нет… Это было что-то другое. Похоть? Желание? Жажда чего-то запретного?

И тут я усмехнулась. Вряд ли в тот момент я могла бы считать себя адекватной. Остатки наркотиков в крови дали о себе знать, когда глядя прямо в глаза мужчине, я прошептала самую логичную правду:

— А я знаю, зачем ты это сделал. Коронов — твой враг. И если твой враг был готов отдать такие деньги за товар из твоих рук — значит он ценен и нужен тебе самому. — я замешкалась, когда глаза мужчины блеснули заинтересованностью, но тут же сглотнув вязкий ком, закончила мысль: — Хотя бы из вредности.

Кирилл усмехнулся, так холодно и двояко, что я поперхнулась. Он резко поставил меня на ноги и отвернулся. Но не для того, чтобы уйти. Его цепкий взгляд принялся сканировать помещение, словно выискивая что-то и просчитывая.

— Весь аукцион ты смотрела на моего брата. — Шакалов приметил стоящий в самом углу зала рояль. На данном вечере с аукционом он был не в тему, но выносить его далеко — недальновидно. Так что огромную белую махину поставили в самую темную часть зала. Именно туда и направился мужчина, попутно отчеканивая: — Наверняка, ты хотела бы уйти с ним и познакомится поближе.

Заведя руки за спину, я случайно выпустила предмет из кармана Кирилла. Он упал на мягкий ковер, но вместо того, чтобы затеряться, вдруг начал подсвечиваться красным. Сердце забилось чаще от волнения и испуга и я мимолетом взглянула на Шакалова, который медленно убирал накидку с рояля.

Первое, что пришло в голову: наступить каблуком на странную вещицу, вывести ее из строя, одновременно с этим закашляться. Что я и сделала. Не могу сказать, что раздавила предмет в муку, но мигать он точно перестал.

— Ты не ответила, Черничка. — словно очнувшись от моего кашля, опомнился Шакалов. Он резко повернулся ко мне и протянул руку, заставляя подойти к нему.

— Я не знала, что ты слушаешь мои ответы. — против воли, съязвила я, медленно двигаясь к мужчине. Было что-то в его вопросах забавляющего. Неужели он просто ревнует меня к Абрамову? С губ сорвалась фраза быстрее, чем я успела подумать головой: — Он милый и единственный хороший человек, из всех, что я встречала за сегодняшний день.

Шакалов прищурился и внимательно присмотрелся к моим глазам, словно проверяя: глу ли я. Но не заметив фальши, он лишь фыркнул, улыбнувшись краешком губы. И пусть в этот момент он казался расслабленным, миролюбивым и готовым к разговору, что-то подсказывало — это напускное.

Я подошла к нему так близко, как могла. Оставалась лишь пара шагов, до рояля и два до Кирилла, но внезапно проснувшийся инстинкт самосохранение не дал этого сделать.

— Тебя хорошо подготовили. — внезапно сказал Кирилл, мимолетно осматривая мой довольно таки распутный вид. Он протянул мне руку, теперь не просто заставляя подойти, но и надеясь, что я прикоснусь к нему. — Не могу сказать, что ты стала лучше, чем была. Но любому бриллианту нужна правильная огранка.

Шакалов стрельнул глазами в мою руку и я, не сдержавшись, все же сдалась и сжала его ладонь. Атмосфера вокруг сгущалась, а странный разговор с мужчиной казался напускным и словно прелюдией, для чего-то грязного и темного.

Моя ладошка растворилась в хватке Шакалова, который держал так крепко, словно могла бы бежать в любую минуту. Будь я идиткой, так бы и поступила: кричала, дралась, плакала или даже о чем-то просила… Но все это казалось бессмысленным. В те минуты, глядя в глаза Кирилла, я понимала, чего он хочет. И не могла надышаться…

Вот он, последний момент, когда я — это я. Когда последствия сегодняшнего вечера поправимы…

— Но я не бриллиант, Кирилл. — впервые назвав мужчину по имени, я не сдержалась. Голос осип, к глазам подобрались слезы, а фразы казались рваными и по-детски не завершенными.

— Согласен. Ты скорее… Шпинель? Сапфир? Аметист? — задумчиво пробормотал мужчина, а затем резко потянул за руку, заставляя прижаться в нему вплотную. Я перестала дышать и зажмурилась, словно открой глаза после — перестану быть в замкнутом пространстве со зверем. Его рука скользнула по моей спине и я вдруг услышала, как щелкнула застежка лифчика. Клянусь, его было громче, чем ядерный взрыв в моем сознании. Повело, начало шатать и ноги подкосились. Только мужчине это было лишь на руку. — Знаешь, Коронов не просто так хотел тебя себе. Думаю, мне тоже найдется чем с тобой заняться…