– А как же я?!

– А тебе придется подыскивать работу, либо… – глядя на парня, я прищурил глаза, – … устроишься на работу сюда, скажем… менеджером, а дальше уже либо вверх по карьерной лестнице, либо вниз… Все зависит от тебя.

Парень кивнул и замолчал. Но хватило его ненадолго. Это одно из его положительных качеств, которое меня и зацепило в нем – умение быстро переваривать недовольство, обиду и становиться вновь работоспособным сотрудником.

– Я подумаю над тем, что вы сказали, Самрат Рыстамович… – сказал Валентин напоследок и, развернувшись на пятках, пошел прочь.

Я криво усмехнулся. Возможно, я пожалею о том, что не оставил его рядом с собой как помощника, но… это будет лишь в том случае, если он наступит себе на горло и наймется в штат сотрудников обычным менеджером, начнет все с нуля. Возможно, тогда я действительно поверю в то, что он горит желанием работать только у меня.

По дороге обратно в гостиницу я уже предвкушал, как и в каких позах буду иметь мою сладкую крошку. Член мгновенно отозвался на воспоминания о горячей ночи с девчонкой, и в штанах в районе ширинки стала чертовски некомфортно. Чтобы хоть как-то отвлечься, я достал из папки, которую мне оставил Валентин, всю проектную документацию, с каждой минутой все глубже погружаясь в изучение схем, планов и затрат.

***

– Зачем вы сюда его пустили? – зло прошипел я, с силой хлопнув дверью джипа.

– Самрат Рыстамович, этот бешенный орал во все горло, что, если ему не дадут войти, то он вызовет полицию, – понурив голову, ответил Петр, один из охранников, которых я оставил присматривать за Ульяной.

– И что? – вздернул я бровь.

– Да так-то я бы ему просто яйца отстрелил да и вывез в лесок подальше, – в злой усмешке скривил рот охранник, – но блин, вмешались безопасники гостиничного комплекса, пришлось идти им навстречу.

– А мне позвонить? Что, не судьба?

– Дык этот придурок только вот-вот проорался. Я уже хотел вам набрать, но не успел.

Блядь, дать бы ему пинка под жопу. Конечно, если бы такое произошло в Мумбае, я так и сделал бы, но здесь… здесь на каждом шагу какая-то засада. Не думал, что в России все так сложно. С одной стороны, делай что хочешь, а вот с другой… Блядь, везде нужны свои каналы, и придется попотеть, чтобы и здесь их настроить. И как я понял, не нужно недооценивать местные правоохранительные органы. Первая заметка в моем виртуальном блокноте в голове.

Широким шагом я пересек стоянку и небольшой участок перед домом. Толкнул дверь и зашел внутрь первым, опередив Петра. Оглядев небольшой холл, прислушался к звукам в доме. Тишина. Внутри закипала ярость. Хотя через несколько долгих минут я точно пойму, что это была все-таки ревность…

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы преодолеть то расстояние, которое отделяло меня от спальни. Интуиция мне подсказывала, что девчонка должна была быть именно там. Я толкнул дверь… хоть нет, я ее чуть не разнес, к херам, в щепки. Зайдя в спальню, замер на месте, прямо посредине. От картины, что увидел, мозг тут же затопило жгучей ревностью.

– Самрат, нет… постой!!! – я слышал крик Ульяны будто сквозь толщу воды. – Это не то, что ты думаешь!!! – кричала она, повиснув на моей спине, в то время как мои кулаки безжалостно впивались в мягкую плоть парня, который только что трогала мою девочку за голые плечи и спину.

– Помогите, кто-нибудь!!! – голос Ульяны взорвал слух, разрывая толщу.

– Блядь… я тебя убью, мелкий урод! – зло шипел я корчащемуся от боли на полу парню в разбитое лицо.

А потом почувствовал, как на меня наваливаются двое, хватая за предплечья и зажимая в железное кольцо сильных рук.

– Руки убрали! – прорычал я сквозь зубы, оглядываясь по сторонам.

– Самрат Рыстамович, вас посадят за убийство… – спокойный голос за спиной подействовал отрезвляюще, что ли…

– Самрат, это Марк, ты что?! Он мой друг! – выкрикнула Ульяна, выросшая передо мной будто из-под земли.

– Какой, нахуй, друг! Ты что мне в уши дуешь, маленькая дрянь! – дернул плечами, высвобождаясь из цепких рук охранника. – Отпусти, я в порядке. Чтобы я этого пидора в течение нескольких секунд здесь не видел, иначе за себя не ручаюсь.

– Я никуда не пойду, – еле шевеля разбитыми губами, прохрипел, поднимаясь на колени, парнишка. – Можешь убить… но Ульку я с тобой не оставлю.

Я дернулся в его сторону, но тут же ощутил на плече крепкую руку.

– Мы сами, Самрат Рыстамович, – сказал Петр.

– Самрат, хватит херней страдать… Марк, он… – она не договорила, молниеносным движением я схватил ее за шею, она только и успела, что пискнуть. Я притянул ее к себе.

– Послушай меня, Котя…

– …Уля, держись… я сейчас выйду отсюда и позвоню в ментовку… или нет, позвоню твоей матери… пусть она разбирается с этим уродом…

– Заткись, – шикнул на него охранник.

– Ты мне рот не затыкай… громила безмозглая, – этот парень реально нарывался на грубости.

– Я тебя за дверью сейчас ебну по голове, в пакет черный засуну и как мусор вынесу. Закрой свое дупло!

Я хмыкнул про себя. Видимо, даже у хладнокровного Петра не хватило выдержки. А я смотрел крошке в глаза и чуть сильнее давил на горло, до тех пор, пока в ее расширенных зрачках не заблестел немой страх.

– …ты моя, – прорычал ей в губы и с животной жадностью впился ей в рот.

– …твари… Ульяна… – слышались из холла приглушенные выкрики этого придурка, а потом наступила тишина.

Девочка моя, видимо, тоже это услышала и поняла, что здесь что-то не так, потому что уперлась мне в плечи изо всех своих силенок, но куда ей.

– М-м-м… отпусти… – промычала она мне в губы… а потом… эта сучка укусила меня!

– Блядь… – выпустил я ее и потер укушенную губу, – …Котя, тебе жить надоело?

А крошка оказалась проворная, как дикая кошка. Вывернувшись из моих рук, она отскочила от меня на несколько метров и, запрыгнув на кровать, встала в изголовье.

– Ты больной придурок! Ты что творишь? – выкрикнула она, а я на миг залюбовался моей девочкой.

Тяжелая волна белокурых волос метнулась за спину, опоясывая ее тонкую фигурку, будто шелковый шарф, накинутый на плечи небрежно. Глаза горят искреннем негодованием, что придает фиалковому цвету еще большей глубины и яркости. Вздернутый носик, припухшие от жесткого поцелуя губы, вздымающаяся грудь… блядь, да я хочу оттрахать ее прямо сейчас.

Не прошло и пары секунд, как крошка уже билась отчаянно подо мной.

– Ну, что, малыш… – я, будто гребаный вампир, впивался в ее кожу колющими поцелуями, – …придется ответить за каждое грязное слово, вылетевшее из твоего сладкого ротика.

Я развел ее ляжки в стороны и устроился между ними, с силой вдавливая в ее промежность каменный член.

– Господи, Самрат! – она округлила глаза, и ее подбородок задрожал. – Я прошу, не делай ничего Марку… пожалуйста… – простонала она, стеганув именем мальчишки по нервам.

– Убью эту падлу, если еще раз притронется к тебе… – прорычал я и, сжав ее бедра, насадил на свой пах.

– …нет, ты не понимаешь… – пыталась поймать мой взгляд крошка в свои омуты, – он… блядь, он голубой! – выкрикнула она, и из ее глаз брызнули слезы.

Я на миг растерялся.

– Пидор?! – вздернул брови вверх. – Ты гонишь! Я видел, как он пялился на твое тело, крошка, и поверь, пидоры так на девок не смотрят.

– Нет… но…

– Еще слово про этого пиздюка, и я… клянусь, ребята проверят истинную принадлежность этого пидора к тем, к кому он себя относит!

Я потянул ворот футболки вниз, и та, не выдержав, треснула.

– Ну, пожалуйста… прекрати портить вещи! – вскрикнула Котя и схватилась изящными пальчиками за края ткани, пытаясь соединить их обратно.

– М-м-м, ты так переживаешь за какую-то сраную хрень, и тебе совсем похер на то, что чувствую я? – я выгнул бровь и одним рывком сдернул с крошки кусок материи, отбросил его на пол.

– Самрат! – ее ладошки метнулись к груди, тут же прикрыли маленькие холмики с торчащими сосочками.

– Убери, – прохрипел я и скользнул по ее рукам недобрым взглядом.

Она, чуть помедлив, отняла ладони от груди, и я вонзился в твердые бусины зубами. Чуть прикусил острую вершинку и втянул в себя, ритмично посасывая и прикусывая грудку. Крошка впилась в мои плечи пальчиками, но через толстую ткань я не почувствовал их прикосновений, и меня это взбесило. Я хотел ощущать ее прикосновения на моей коже так же, как и она сейчас чувствует мои на своей…

Я оторвался от малышки на короткий миг, чтобы сбросить одежду. Окинул мою девочку голодным взглядом и осознал в этот момент то, что на ближайшее будущее ее судьба точно предрешена.

– Самрат, – глядя на меня затуманенным от желания взглядом, проговорила малышка.

А я зацепился глазами за тонюсенький треугольничек намокшей ткани между ее широко раскиданных ножек. И еле сдерживаясь, чтобы не накинуться на Котю, медленно опустился на колени перед ней. Сжав ягодицы, подтянул ее ближе к себе и, сдвинув в сторону кусочек ткани, нырнул пальцами в тугую глубину, по-звериному зарычал.

– Блядь, Ульяна… – выругался в тот момент, когда она дернулась бедрами на меня, насаживаясь на пальцы плотнее, – …прекрати…

Я со свистом выдохнул и, сдернув одним рывком ненужную тряпицу, с силой прижался губами к ее пульсирующими клитору. Крошка вскрикнула и, схватившись пальцами за мои волосы, сжала их в кулак, доставляя мне сладкую боль.

Моя девочка уже была готова кончить. Она так сильно текла, что я мог бы войти сейчас в ее киску и оттрахать как следует членом, но я предпочел поиметь ее другим способом. Как я и думал, это не заняло много времени. Каждый раз, когда я касался ее клитора, он пульсировал и пылал огнем, предвещая скорый оргазм.

Она лихорадочно задрожала в моих руках слишком рано, по ее телу прокатилась волной крупная дрожь…

– …твою мать! – простонал я, вытаскивая палец из мокрой глубины, в последней раз прошелся по ее розовой щелочке языком и ввел в разгоряченную тугость пульсирующий член.