Юлия Рябинина - Падчерица (не) для меня

– Найдите ее, пожалуйста. Я не переживу, если с ней что-то случится, – плача попросила она.

– Я сделаю все возможное, чтобы найти ее, – я посмотрел ей прямо в глаза, – но когда найду, не надейся, что она останется с тобой, – и сбросив ее руку, вышел в коридор.

– Амин, здесь надеяться не на кого, нужно вызвать сюда наших ребят. И пусть прихватят с собой Лимаму, надеюсь, она со своей чуйкой не подведет нас.

– Да, шеф, сейчас все сделаю, – Амин чуть отстал от меня, и через секунду я уже слышал, как он общается на хинди с начальником безопасности, который сейчас находился в Мумбае.

А мой мозг продолжал бурную деятельность внутри черепной коробки. Но как я ни пытался отделаться от мысли о том, что Ульяну похитили, стараясь забить ее мыслями о том, что девчонка наебала меня и свалила в какую-нибудь чертову дыру, похищение все же вылезало на первый план и не давало мне покоя. И от того, что я не мог понять, для чего похитили девчонку, становилось херово внутри. Неопределенность заставляла вылезать клокочущую в горле панику наружу. Я провел ладонью по вспотевшей шее и, повернув за угол коридора, остановился как вкопанный.

– Мне кажется, эта Настя что-то не договаривает, – пробубнил себе под нос и, достав телефон, зашел в программку. Проверил последнее местонахождение телефона Ульяны. В десять вечера, именно в десять, ее аппарат находился по тому адресу, где она живет, а это значит, либо пиздит Настя, либо пиздит программка.

Развернувшись на пятках в противоположном направлении, я пошел обратно к кабинету.

– Шеф, вы куда?

– Разобраться нужно кое в чем, – рыкнул я в его сторону, и парень решил больше не приставать с ненужными вопросами.

– Слушай, женщина, – начал я с порога, заметив, как от Анастасии в сторону отскочил Валентин, – я не могу понять, насколько ты честна со мной, потому что на данный момент я понимаю, что ты мне врешь.

– Я?! Вру?! Но как?

– А это я сейчас и проверю, – хмыкнул я и, подойдя к Валентину, в один миг скрутил того в тугой узел.

– Ай-а-а-а-ай-а-а-а! – завопил тот.

– Если ты мне не скажешь правду, то он лишится…

Блядь, я даже договаривать не стал. Все эмоции были написаны у нее на лице. И по тому, как каждый мускул искажался в агонии, я понимал, что она сейчас почти физически испытывает ту же боль, что и Валентин.

– Тогда объясни мне, как?! Как ее телефон мог в десять часов вечера находиться у вас в квартире? – утробно прорычал я.

– Этого не может быть! – взвизгнула женщина и подскочила к парню в тот момент, когда я толкнул его от себя. – Валя, Валя… тебе сильно больно?

Тот жалобно завыл.

– ЧУДОВИЩЕ! – кинула она мне в лицо. – Я теперь всю жизнь буду жалеть о том, что связалась с тобой, МОНСТР!

– Можешь хоть обжалеться, женщина… или мама? – с иронией выгнул я бровь, а у Насти челюсть отвисла от услышанного.

– Что?

– Да, моя дорогая будущая теща, вашу дочь я отымел еще до того, как вы затащили меня в загс.

– Ты извращенец! Она же еще ребенок! Она пережила… – в этот момент она заткнулась и сделалась похожей на помидор.

– Что пережила? – вскинулся я и, схватив женщину за локоть, до хруста в суставах сжал его.

– Отвали, извращенец!

– Женщина, у тебя вообще отсутствует чувство самосохранения, м? Мне стоит только сжать чуть сильнее, и ты останешься на всю жизнь калекой…

– Твою мать, ты и впрямь урод! – она смотрела мне прямо в лицо, не мигая, и я сжал ее локоть так, что косточка чуть вышла из сустава.

– Сука… – простонала она, и в глазах блеснули слезы, – ее в шестнадцать лет чуть не изнасиловал мой бывший муж, ее отчим.

Твою мать, дерьмо! У меня внутри как будто оборвалось все, и сердце перестало стучать! Глубоко вздохнув, я задержал дыхание. Как? Как такое могло произойти с моей крошкой?

– Эй, ты что? Все обошлось! Слышишь? Все обошлось, – толкнула меня в бок Настя, и я, очнувшись, уставился на нее. Вдохнув еще раз, постарался, чтобы мой голос звучал естественно.

– Если бы я мог, я бы убил тебя, – прорычал ей в лицо.

– Отп… пусти, – заикаясь, произнесла женщина, и мне пришлось приложить максимум усилий, чтобы не свернуть этой дуре шею.

– А теперь, я сейчас выйду, чтобы не случилось непоправимого, а ты мне напишешь про этого ублюдка все, что знаешь. Поняла?!

Настя активно закивала и, усевшись за стол, достала из верхнего ящика белый клочок бумаги, начала активно что-то строчить.

– Я буду ожидать на первом этаже. Валентин, спустишься туда.

– Хорошо, шеф, – ответил тот надрывным голосом.

Я с силой захлопнул за спиной дверь, как будто та в чем-то была виновата.

На лифте спустился вниз и, выйдя за стеклянную дверь, затянулся сигаретой. Моя интуиция вопила о том, что я двигаюсь в правильном направлении, и что именно отчим Ульяны здесь является ключевой фигурой. В первую очередь нужно пробить его! Ведь не просто так он всплыл в перепалке с Настей.

– Вот, Самрат Рыстамович, – вырвал голос Валентина меня из раздумий, – здесь вся информации о бывшем муже Анастасии.

Он протянул мне сложенный вдвое лист, и я, взяв его, засунул во внутренний карман пиджака, развернулся и пошел по направлению к черному авто, которое до сих пор ожидало меня на стоянке.

Промозглый холод, пронизывающий меня до костей, заставил вынырнуть из мягких оков сна. Я слабо пошевелилась. Попыталась руками нащупать одеяло, чтобы укрыться с головой. Что же меня так трясет? Заболела, что ли?

Черт! Паника, больше похожая на животный страх, настигла меня, когда я попыталась хоть что-нибудь вспомнить. А затем перед глазами всплыло в памяти лицо отчима, и я закричала.

Но ровно через несколько минут моего ора я поняла, что лишь оглушила сама себя.

Вдох-выдох, вдох-выдох. Прищурив глаза, попыталась во тьме увидеть хоть что-то. Но мне это не удалось, было слишком темно. Я рвано выдохнула и, приняв сидячее положение, пошарила вокруг себя руками.

Во-первых, я сидела на кровати. Я это почувствовала, так как задница не ощущала холода пола. Во-вторых, здесь воняло немного сыростью, и я могла чисто логически предположить, что это подвал, а в-третьих… сердце затрепетало в груди от осознания того, что мне были не понятны мотивы моего похищения отчимом. Я шумно сглотнула вдруг ставшую жидкой слюну и, осторожно спустив ноги, встала на пол. Об бетонный пол что-то звякнуло, и… черт… неужто он приковал меня? Пробежалась пальцами по щиколотке и почувствовала на ней холодное железо.

– Урод! – прошипела в пустоту. – Извращенец!

Голос задрожал, и я, упав обратно на кровать, заревела в голос. Какая же я дура! Как я могла вот так просто угодить в ловушку? Внутри возникло гадское понимание, что я ведь чувствовала, что отчим где-то рядом. Я в последнее время очень часто ощущала на себе его взгляд, но все списала на другого мужчину. На Самрата. Но в реальности все оказалось куда печальней. Я потеряла бдительность и получила весомый удар под дых. Теперь за свою оплошность мне придется расплачиваться, и как расплачиваться?! Я даже боюсь впустить эти мысли себе в голову. Как изменился этот мудак за пару лет, я не могу представить, но то безумие и ненависть, что я увидела в его глазах перед тем, как он усыпил меня, меня никак не обрадовало, и рассчитывать на благополучный исход моего похищения вряд ли стоит.

По щекам, не прекращаясь, лились горячие слезы, первое время я смахивала их, а потом перестала, в душе осознавая, что именно здесь мне и предстоит умереть. Что, получив меня в свои лапы, этот ублюдок вряд ли выпустит меня отсюда живой.

Звук открывающейся двери оглушил меня, и я, забравшись на кровать с ногами, прижалась к сырой стенке подвала, в панике уставилась туда, откуда он доносился.

Медленно, будто в фильмах ужасов, дверь отъехала в сторону, впуская во тьму узкую полоску света. А затем я услышала рингтон, который играл у меня на телефоне, когда был входящий вызов. В недоумении я застыла на месте и, не сводя глаз с двери, с замершим от ужаса сердцем ждала, когда в ней появится мой похититель.

Спустя пару минут ожидания паника накрыла меня с головой, и у меня внутри все затряслось от леденящего душу нехорошего предчувствия. Зачем этот придурок дразнит меня, ведь понимает, что я знаю, кто меня похитил, зачем прятаться?

– Выходи, урод! Ненавижу тебя и ненавидела все эти годы! – не сдержавшись, выкрикнула я, и тут же дверь распахнулась настежь, в нее влетел разъяренный мужчина.

– Ах, ты мелкая шлюха! Рот свой грязный закрой!

Удар наотмашь здоровенной ладонью по щеке, и моя голова, как мячик, отскочила в сторону. Я больно ударилась виском о бетонную стену. Мозг звякнул о черепную коробку, и мое сознание хотело было ускользнуть от меня, но новая порция боли вырвала меня из спасительной тьмы. Отчим схватил меня за волосы на затылке и с силой сжал их в кулак, дернул голову вниз.

– Куда, сука! Я и так долго ждал! Ты почти сутки провалялась без сознания, а у меня время ограничено, еще помимо тебя меня ждут следующие мои падчерицы. Развратные шлюшки уже достигли апогея в своей распутной жизни, и теперь они должны понести неминуемое наказание.

Я боялась слушать его, и если бы у меня была возможность заткнуть уши, я бы это сделала, но увы… мне пришлось внимать всему дерьму, что сейчас выливал на меня этот ублюдок.

– Ты гребаный маньяк, – просипела я разбитыми губами, при этом почувствовав, как по подбородку течет что-то теплое.

– Поговори, поговори, маленькая грязная шлюшка, до тебя две сучки тоже много чего говорили, а теперь их языки жрут опарыши, – он откинул голову назад, и страшный, безумный смех эхом прокатился под потолком низкой коморки.

Обведя взглядом помещение, я заметила, что в углу на стене прибита полочка, а на ней стоит какая-то иконка. И тут меня словно осенило. Это монастырь. Заброшенный маленький монастырь. Недалеко от сквера, где меня и подкараулил отчим. Вот только как мне это поможет?! Я пока не могла понять. Может, мне удастся как-то выкрасть у него телефон?!