Её рука прошлась по жестким волоскам внизу живота Макара, уже дотронулась до резинки боксеров. Замерла.


Так же, как и сам Карельский, который продолжал терзать её острые соски.


Когда Варя дотронулась до мужского члена, Макар оторвался от груди, поднял голову и тяжелым взглядом посмотрел на неё:


- Ты что творишь?


Его голос охрип от желания, бархатными жемчужинами прошелся по и без того разгоряченной возбужденной и ставшей неимоверной чувствительной коже Варвары.


- Тебя ласкаю, - ответила она первое, что пришло на ум.


Он был большим. Карельский.


Она осторожно трогала его ствол, проходилась пальчиками по нежной коже, и в голове билась лишь одна мысль – она хотела видеть то богатство, что оказалось в её руках.


Черт побери, и не только видеть.


- Я не молодой пацан, - зачем-то сказал он, и сначала она его не поняла. Ему пришлось продолжить: - Я не остановлюсь.


- Карельский, а почему ты решил, что я хочу останавливаться?


Она чуть сильнее сжала его член и провела ладонью вверх-вниз.


- Варрряяяя…


От его вибрирующего тона девушка терялась, уносилась в невидимые дали. Никогда ранее она не чувствовала себя настолько желанной. Настолько нужной.


Рывок, и она без трусиков, а её одна нога поставлена на столешницу.


Сама же Варя оказалась полностью раскрыта для голодного потемневшего взгляда Макара.


Он несколько секунд смотрел на неё. За это время девушка, казалось, пережила парочку сердечных приступов. Смотрел не в лицо, а на лоно. Раскрытое для него, готовое. Увлажненное и разгоряченное.


Варя не испытывала стыда, хотя и должна была. Напротив. Её завораживал факт, что Макар разглядывает её, и она не сомневалась – ему нравится то, что он видел.


- Красивая.


Вот и подтверждение её домыслов, от которого кинуло в жар.


Она заерзала на столешнице, давая понять, что готова.


Куда там…


Макар осторожно прикоснулся к влажным лепесткам её интимной плоти, заставив Варю в очередной раз задрожать и едва ли не заскулить от тех эмоций, что бушевали внутри неё. Макар действовал умело. Раскрыл лепестки и проник одним пальцем внутрь, большим же дотронулся до клитора и несколько раз надавил на него, сорвав таки с губ Вари всхлип.


- Тебе больно?


Иногда мужчины бывают хуже детей.


Сам ласкает, трогает, теребит, доводит. И задает самый глупый вопрос, который только можно придумать.


Варя, закусив нижнюю губу, чтобы цветасто не выругаться, дотронулась пальчиками до шелковистой головки члена. Почувствовала, как капелька, выступившая из неё, растеклась по её пальцу.


- А тебе?


- Понял, девочка.


К первому пальцу присоединился второй, растягивая и подготавливая Варю, а так же посылая по её телу первую волну удовольствия.


- Макар… Макар… Я хочу…


Она хотела приласкать его. Дотронуться до него губами. Исследовать.


Карельский понял её по нескольким торопливым порывистым движениям.


- Потом, Варя, - приблизив лицо к её, прорычал он ей прямо в губы. – Ты хотя бы представляешь, что творилось вчера со мной? Ночью? Сначала ты вызваниваешь меня, я несусь к тебе и вижу тебя под хмельком у ночного клуба да ещё в подвыпившем состоянии. Ты едешь со мной ко мне, где по дороге едва не вырубаешься. Пока мы поднимаемся в лифте, ты откровенно пытаешься меня склеить. Когда я отказываюсь – мать твою, от ТЕБЯ! – ты дуешь губы, совсем как ребенок! – он говорил яростно, горячо. – И в довершении, мне приходится тебя раздевать и укладывать спать! Думаешь, мне не хотелось к тебе присоединиться? Прикоснуться? Вид твоего тела в кружевном долбанном белье меня дразнил всю ночь! Я чувствовал себя подростком, который сейчас начнет дрочить, потому что не может уснуть от каменного стояка! А утром?.. Ты думаешь, я просто так херачу тут отжимания! Чтобы к тебе ненароком не свернуть и всё же не прилечь рядом!


Она, ошарашенная его речью, выдохнула:


- Так пришел бы и прилег.


- Сумасшедшая, - он впился в её полураскрытые губы, продолжая двумя пальцами уже трахать её лоно.


Она чувствовала его остро. Каждый толчок. Каждое прикосновение к клитору. Он играл с ней. Доводил. Подводил. Она пыталась кое-как ласкать его, стянув штаны с боксерками, но он толком не позволял. Он доминировал, и не желал уступать, давая понять, что «потом». Ей же не терпелось сейчас. Она ерзала, хныкала ему в губы, даже один раз укусила, за что получила особо глубокий толчок. Подалась вперед, давая понять, что ей мало.


Макар, тяжело дыша, отстранился от неё. Не успела Варя никак отреагировать на то, что он задумал, он уже присел на корточки. Его лицо оказалось напротив её раскинутых ног.


- Нет, Макар, нет…


Только кто её послушал. Он несколько раз провел языком по её лону, слизывая её возбуждение, точно кот сметану.


Снова выпрямился, уже снимая с себя штаны с боксерами. Что понравилось Варе, он их не просто приспустил, а именно снял, представ перед ней во всем великолепии.


Чеееерт… Она знала, что он хорош. Карельский не мог быть не красивым. И всё же она не была готова к тому, что на неё произведет столь сильное впечатление его обнаженное тело. В области сердца заныло, застонало. Внизу живота мышцы сократились. В голове же мелькнула мысль, что она хочет постоянно его видеть таким: с потемневшими от страсти глазами, с капельками пота на лбу и на крепких плечах. С тугими, натянутыми от сдерживаемого желания венами. Со стоящим членом, который он сейчас взял и сжал ладонью.


Варя смотрела, как он себя трогает, не двигаясь и не моргая.


Красиво… Очень.


Один шаг, и Макар снова рядом с ней. Одной рукой сжал её затылок, словно стремился соединить не только их тела, но и взгляды.


Входил осторожно, наполняя её собой.


- Макар… Господи, Макар…


Она принимала его, подавшись вперед, желая, как можно скорее почувствовать его всего. И лишь когда жесткие паховые волоски соприкоснулись с её разгоряченной плотью, она выдохнула.


Макар дал ей возможность привыкнуть к себе. Знал, что большой. Двигался осторожно. Варя оглаживала его плечи, не контролируя себя, впивалась ноготками в увлажненную испариной спину, стараясь всё же не царапаться.


Как же его мало… Ближе… Ещё ближе… Глубже. Да! Вот так… вот так…


Только так.


Крепкая на вид кухня скрипнула под их движениями. Они прижимались друг к другу лбами, не разрывая зрительный контакт. Глаза в глаза. Тело с телом.


- Я на таблетках. Кончай в меня, - прошептала Варя, подаваясь вперед.


Ещё чуть-чуть…


Немного.


Вспышка. Долгожданное освобождение.


Её затрясло так, что Макару пришлось сильнее сжать её бедра, чтобы она не ускользнула.


Его ляля. Его девочка.


Его накрыло следом. Он, глухо застонав, выгнул спину, откинул голову назад и послал бедра вперед, наполняя девушку своим семенем.


На таблетках она… Ну-ну.


Найдет и выкинет.


ГЛАВА 11


Мальчики вели себя странно. Между ними в прошлом несколько раз происходил серьезный разговор на тему её неночевки дома. Они яростно, едва ли не с пеной у рта доказывали, что им можно, а ей нельзя. Шовинисты любимые. Поэтому Варя ожидала, что её встретят хмурыми взглядами.


Встретить-то её встретили, но взгляды были растерянными. Неправильными.


- Что случилось? – сразу же спросила она. От тревоги ноги стали ватными, и Варя быстро прошла на кухню, подошла к столу, за которым сидели ребята, и ухватилась за спинку стула. – Где Ваня?


- Спит.


- Спит?


- Да. Лег и уснул.


Облегчение от того, что брат был дома, длилось недолго.


- Ребят, а что с вами? Вы смотрите на меня очень странно…


- Где ты ночевала спрашивать не стоит?


Варя выпрямила спину и приготовилась защищаться и обороняться.


- Не стоит.


- У него.


А вот это был не вопрос.


- Марк, давай не будем.


Марк и Митя переглянулись.


- Мы, между прочим, не против.


- Не поняла… - Варя нахмурилась.


- Что у тебя роман с Карельским. Мы, - Марк демонстративно ткнул пальцем себя в грудь, потом указал на Митю, - не против ваших отношений.


Пожалуй, Варе следовало присесть.


- Что пьете?


- Кофе.


- А мне?


- Сварить или растворимое?


- Митя, ты прикалываешься?


- Сейчас сварю.


Митя поднялся и направился к плите. Достал вымытую уже турку, помолотый кофе и чашку.


Варя посмотрела на Марка и мотнула головой. Мол, рассказывай.


Тот откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.


- Выглядишь довольной. Про синяк спрашивать не буду. Наверняка снова пересеклась с Ульяной. Ты только с ней дебоширишь.


- Вот и не спрашивай.


Посторонним людям, наверное, показалось бы странным, насколько они осведомлены друг о друге. Понимают с полуслова, в курсе того, что случилось в прошлом, чем живут в настоящем. Варя же и мальчишки считали это нормой.