Макар заставил себя вернуться в тренажерный зал и отзаниматься там полтора часа. Груше и его кулакам досталось изрядно, он бы ещё с удовольствием с кем-нибудь вышел на спарринг, но никого в зале не было.


Принял душ и лишь тогда заново набрал Варю.


Её телефон был по-прежнему отключен.


***


Через пятьдесят две минуты Макар останавливал машину у дома Парисовых.


Главное – не орать.


Ни на кого.


Перед ним дети.


И дети с характерами.


Правда, одну конкретную особу он как ребенка не воспринимал, но сегодня точно сделает то, о чем давно намечал. Перекинет через бедро и отшлепает по голой заднице да так, чтобы красные отметины остались на молочно-розовых ягодицах.


Он нацепил на лицо выражение полного спокойствия, хотя у него в груди разрастался с каждой прошедшей минутой всё больший костер негодования. Сегодня первый и последний раз, когда он, как молокосос, примчался к ней и готов поговорить. Последний! Чтобы расставить точки над «i» и кое-что объяснить. Он не мальчик двадцатилетний, которому делать нечего, как только разъезжать по городу и беспокоиться об ущемленном или оскорбленном самолюбие некоторых шибко впечатлительных особ.


Макар спрыгнул на землю, закрыл дверцу, поставил машину на сигнализацию. Не успел он подойти к входной двери, как та распахнулась, и на деревянное крыльцо вышел Марк.


- Привет, Марк.


- Здравствуйте.


- Первое – давай на «ты». Второе – позови Варю. Она выключила телефон, и я не могу до неё дозвониться.


Макар замялся, на его щеках даже появился легкий розовый румянец, выдавая волнение.


- Макар Виталье… Макар, - он зафиксировал в своей голове новое обращение к нему и продолжил. – Варя чуть больше двух часов назад скинула Мите сообщение, что она задержится. Мы решили, что она или к вам… к тебе поедет, или будет пахать в тренажерке до закрытия. Она говорила, что планирует сегодня дополнительно позаниматься.


В горле Макара встал ком. Не протолкнуть, не вздохнуть.


И странная непривычная скованность всех мышц. Не свело, а окаменели.


- То есть Вари нет дома? – зачем-то уточнил он, когда всё же проглотил ком, уже зная ответ на вопрос.


Марк повел плечами.


- Нет. Так, стопэ… И её нет с тобой.


- Как видишь, нет.


- И где она тогда шляется? – вскипел парень.


- Хороший вопрос.


Два мужских взгляда встретились. И там, и там плеснулась озадаченность и обеспокоенность.


- Такое у неё наблюдается? Чтобы срывалась, не сказав, куда и где? – хмурясь и уже мысленно в голове поднимая знакомых ребят, спросил Макар, готовый сорваться на её поиски.


В самом дальнем углу сознания он знал, что с ней ничего не случилось. Что девочка, скорее всего, таким детским образом типа пытается его проучить, не подозревая, чем ей это «типа» выльется. С ним в подобные игры не играют. Никогда.


И одновременно со злостью, негодованием, накатывающим гневом в душе поднималась червоточинка, что ему приходится у других интересоваться про то, что и как обычно делает Варвара. Что он ничего особо-то и не знает про её привычки, особенности, предпочтения.



- Иногда бывает, - с неохотой ответил Марк, упирая руки в деревянные перила крыльца, - но очень редко. Они с мамой… - тут он запнулся, - иногда уходили на речку. Когда мама ссорилась с папой. Варька взяла эту привычку. Однажды как-то обнаружила маму на поляне у реки, и повадилась сама.


- Где речка? – резче, чем хотелось, бросил Макар.


- Да вон там, за домом… Где вы гуляли, когда ты к нам на ужин приезжал. Чуть левее.


- Понял. Если там её нет, отзвонюсь.


- Спасибо, а то мы тут тоже будем волноваться. Прибью засранку, только дома появится.


Спорить с последним заявлением Макар не стал. В нем аналогичные чувства бушевали. Что за детский сад «Ромашки»? В игрушки что ли играет? Не понимает, что за неё волнуются? Какого черта вообще телефон выключает?


Макар увидел её издалека.


Она сидела на берегу, прямо на земле, притянув колени к груди, и смотрела вдаль, на неширокую речку, что тихо журчала. Повеяло прохладой, а Варя в одной футболке. И на нем нет ничего, что можно было бы снять. Майка-борцовка не согреет.


Фигурка Вари казалась маленькой и одинокой. Сердце Макара непроизвольно сжалось. Он видел её разной: в гневе, с вызовом во взгляде, охваченной страстью.


Сейчас она была… другой.


Он не успел додумать, сформировать мысли, когда Варя, услышав приближающиеся шаги, обернулась.


Плакала.


Её покрасневшие глаза и щеки с красными пятнами не заметить было невозможно.


Варя медленно вернула голову в прежнее положение, а у Макара внутри всё перевернулось. Он, как и большинство мужчин, ненавидели женские слезы, особенно, когда с помощью них пытались искусно манипулировать, пробуждая непонятное чувство вины. У Макара за долгие годы общения с женщинами выработался иммунитет.


Видя слезы Вари, он всё же испытал вину. Только на сей раз она непонятной не была.


Он подошёл к девушке и опустился на землю. Все заготовленные слова разом выветрились из головы. Наоборот, хотелось сказать что-то нежное, абсолютно не грубое.


- Что-то ещё будет, Макар? – негромко, едва слышно произнесла Варя, не смотря на него. Зато он видел, как она напряглась. Плечи, шея, даже руки, что обнимали колени. – Давай мы сразу обговорим…


- Ты сейчас о чем? – нехорошее предчувствие царапнуло нутро. Ему совершенно не понравился безжизненный голос Вари. Уставший. Поникший. Печальный и несчастный. Без задоринки, без яростного сопротивления. Словно у его девочки села батарейка.


Или кто-то отключил блок питания.


- Твои условия, Макар. Моя затея с женитьбой… сложная. По факту мы не знаем друг о друге ничего. Я тебя… твои жизненные позиции. Принципы. То, что ты хочешь ребенка – это понятно. А ещё что? Из твоего сегодняшнего выпада в зале… - она медленно подняла руку, словно каждый жест давался ей с трудом, и устало провела ей по лицу. – Мне пока сложно собрать мысли в кучу, но я сделала кое-какие выводы. Тебе не нравится, как я одеваюсь. Надо… более закрыто. Я пересмотрю свой гардероб. Что-то будет ещё?


Если бы Варя говорила со злостью, пыталась с ним ругаться, высказывать обиды, он был бы готов.


А вот к такой нежной и ранимой, совсем потерянной – нет.


Инстинкт защитника сработал незамедлительно. Захотелось прижать её к себе, обнять крепко-крепко. Защитить. Наказать того, из-за кого она лила слёзы.


Себя?


Он не успел ничего сказать, она продолжила.


Снова на него не глядя.


- Я приму всё, ты же понимаешь. Любые твои условия. Подпишусь под всем. Мне надо оставить Ваню в семье… надо… Поэтому…


Макар сжал руки в кулаки. Его крупное тело завибрировало, мышцы напряглись, стали как канаты.


Вот тебе и расклад, Карельский. Получи по полной, мужик!


- Варя, иди ко мне, - так же негромко, но не терпящим возражения тоном сказал он.


Варя мотнула головой, прикусывая губы и часто моргая.


Да что же это такое…


Макар протянул руку и не без усилий притянул Варю к себе. Её тело словно одеревенело. Всегда податливое в его руках, сейчас оно сопротивлялось, не хотело льнуть к нему, прижиматься, расслабляться.


Значит, и внутри Варя такая же. Колючая, насупившаяся.


Готовая на всё.


Её слова раскаленным железом прошлись по нему, вывернули наизнанку то, к чему никогда и близко не подбиралась ни одна женщина. Но пока он об этом не будет думать… Главное – сама Варя.


Он прижал её к себе сильнее, поддел под попку, приподнимая и пересаживая к себе. Фактически на себя. Вторую руку положил на голову девушки. Варя некоторое время не двигалась, потом развела бедра и оседлала его, прижавшись грудью к его груди.


Она молчала, лишь негромко протяжно дышала. Её дыхание скользило по его шее и ключицам, пробуждая непонятную и ранее не испытываемую в отношении женщин нежность.


- Ты устала, Варя. На тебя слишком много всего свалилось в последнее время… Смерть родителей, угроза разлуки с Ваней, шантаж. Я тут нарисовался… Никто бы не выдержал, девочка. Да и не надо копить в себе. Только не плачь… Поговори со мной. Я хочу, чтобы мы научились общаться, разговаривать. Я перегнул сегодня палку, признаю.


Он гладил её по волосам и по спине, ласково, пытаясь утешить, дать понять, что он теперь всегда будет рядом.


И не обидит.


Так глупо…


Старый дурак. Приревновал, взбеленился на пустом месте. Позабыл о самом важном.


О доверии. О том, что они сейчас находятся на стадии строительства отношений. Это у него просто – решил и всё. А она же – девочка. Ей нужны свидания, цветы, подарки. Наверное, даже прогулки под луной и вот такие посиделки на берегу речки. А что она видела от него? Хмурые взгляды, предъявы да секс черте какой и черте где.


Макар сильнее прижал к себе Варю, зарывшись носом в её волосах.


- Варя…


- Я не знаю… Мне показалось обидным… Понимаю, что глупо, по-детски, нельзя так было, но что-то… Видимо, на самом деле мой лимит сегодня закончился. Скорее всего, в другое время я бы отреагировала иначе, отшутилась, ещё бы и над тобой подтрунила, но сегодня… - она прильнула к нему сильнее, стараясь раствориться, слиться воедино, а у Макара в области грудной клетки что-то всё сильнее и сильнее закручивалось, появлялось легкое жжение. Непривычно, досадно и между тем чертовски сладко и правильно.