* * *

Тем не менее ужин удался. Все смеялись, рассказывали анекдоты, пили хорошее вино. Ник и Том были в прекрасном настроении, подкалывали друг друга, ухаживали за дамами и всячески пытались развлечь их. Гагу было превосходным. Кейт впервые узнала, что Том отлично готовит. И не только мясные блюда, но и овощные. В ответ на ее комплименты он признался, что ему часто случалось готовить рождественские блюда.

После ужика похолодало. Солнце зашло, и опустились сумерки. Прихватив напитки, все перебрались в дом и расселись в светлой уютной гостиной с пушистым бежевым ковром на полу. Комната, на вкус Кейт, была обставлена и оформлена идеально: и модно, и без излишней вычурной роскоши. В камине весело потрескивали поленья. Видно было, что Том чувствует себя здесь комфортнее, чем в городских домах в окружении толпы гостей. Удивительно было и то, что на стены хозяин не повесил ни одной своей актерской фотографии; снимков было только два — с друзьями и «семейный», с улыбающейся Сереной на борту яхты.

— Никто не будет против, если я пойду приготовлю гоголь-моголь? — спросил Том, подбросив дров в огонь. — Не бойтесь, привидений в этом доме нет, так что пусть вас не смущает, что полночь уже близко, — добавил он, глянув на полную луну в окне. — К тому же тут светло и тепло и призраки не любят яичные желтки! Итак, что вам добавить в коктейль? — Он задорно посмотрел на Кейт. — Молоко, виски или корицу?

— Меня можно не спрашивать, — ответила Кейт, — я всему предпочитаю мартини.

— Мне что-нибудь покрепче, — сказал Ник.

— Я три года прожила в Нью-Йорке, — объявила Ребекка, — и там меня научили готовить потрясающий коктейль. Я вам помогу, Том!

Кейт и Ник расположились в больших красных креслах у камина, поставив ноги на решетку.

— Не представляю, как бы вы жили в таком доме, как этот, — сказал Ник, оглядев комнату от потолка до пола. — Ах да, простите, — вовремя опомнился он, — я забыл, что у вас тоже есть загородный дом.

— Ну, не совсем, — усмехнулась Кейт, — у меня скорее поместье. Кстати, вы там еще не были. Но, если честно, оно не такое очаровательное, как дом Тома.

— Вы наверняка кокетничаете, — возразил он. — Я уверен, что ваш дом прекрасен, но и тут замечательно. Я хочу спросить — вы надолго останетесь? — Он помолчал и затем добавил: — Вы еще не видели мою спальню и ванную комнату с джакузи.

— Ваша комната… — удивилась Кейт. — Вы спите по ночам один?

— Ну… вообще… — Ник замялся.

— Да, понимаю, наслаждаетесь свободным временем, — весело продолжала Кейт, уже пожалев, что затронула личную тему, но и останавливаться было поздно. — В Милане вы, должно быть, скучали без Ребекки.

Ник выглядел сконфуженным.

— О чем вы говорите?

— Между прочим… — ответила Кейт, тоже смутившись.

Но он смотрел на нее так пристально, что у нее язык присох к нёбу.

— Я хотела… сказать, хорошо, что мы не остановились там в какой-нибудь дыре, — пояснила она, — а сняли нормальные номера в отеле, просторные, светлые и с отличным видом из окна.

Том и Ребекка вернулись в комнату. Том нес большой кувшин с коктейлем.

— Как подают гоголь-моголь — горячим или нет? — спросил он. — По-моему, горячий вкуснее.

Кейт взглянула на Ребекку и тут же поняла, что между ней и Томом что-то произошло, пока они находились на кухне. На Ребекке не было жакета — только топик.

— Давай, Том, выкладывай, — смеясь, велел Ник, не заметив ничего подозрительного, — что ты делаешь в этой глуши?

Том сел на подлокотник кресла Кейт и положил руку на спинку. Кейт нравилось, что теперь он был рядом и охранял ее от Ребекки, которая снова норовила втянуть ее в свою болтовню.

— Мне очень хорошо тут, — признался Том. — Я бы солгал, если бы сказал, что совсем не скучаю, но зато у меня появилось время, чтобы нормально работать. Вы представляете, меня даже пригласили в один институт читать лекции по теории писательского творчества.

— И ваш агент уже об этом знает? — спросила Ребекка таким серьезным тоном, что было очевидно — она не оценила шутки.

— Да, отличный гоголь-моголь получился, — заметил Том, допивая свой бокал. — Я думаю, что мой агент будет не очень рад такой новости. Но мне она по душе. И я не собираюсь возвращаться к прежним занятиям в ближайшее время.

— А ваша актерская карьера? Вы хотите ее бросить? — удивилась Ребекка.

Том посмотрел на Кейт, и его глаза насмешливо блеснули.

— Голливуд подождет, — сказал он. — По крайней мере я не тороплюсь туда сейчас.

Вечер продолжался, разговоры и смех не смолкали. Том даже устроил им экскурсию по дому, развлекая рассказами о привидениях, которые он слышал в деревне на прошлой неделе.

— Кое-кто уверен, что видел призрак однорукого слуги, который жил тут, — сообщил он, провожая гостей в винный подвальчик.

— И вам не страшно здесь одному? — воскликнула Ребекка.

— Да, не очень-то приятно ночевать в одиночестве, — улыбнулась Кейт.

— Не волнуйтесь, — Том взял ее за руку, — я привык. В этом доме слышатся какие-то шорохи только среди винных бочек, а так все спокойно.


Слава Богу, что он расстался с Сереной, подумала Кейт, забравшись в пижаме под одеяло и накрывшись сверху пледом. Тому это пошло на пользу. А вот Ник весь вечер был какой-то тихий. Он, конечно, давно не виделся с другом и, наверное, хотел бы пообщаться с ним. Но был ли Том действительно счастлив, заточив себя в этом деревенском доме? Постоянные вечеринки в Лондоне, шум и спешка утомили его, и, кроме того, она отлично знала, какой деспотический характер у Серены. Все это тяжело выносить такому мягкому человеку, как Том, и ничего удивительного, что он решил забиться в спокойное местечко, подальше ото всех, и просто передохнуть. И ее не касаются его планы на будущее и его образ жизни, она не имеет права в это вмешиваться.

И наверное, хорошо, что она познакомилась с Ребеккой. Теперь у нее не будет повода для глупых фантазий относительно таинственной подруги Ника и надежд на возобновление романтических отношений с ним. Если в течение двух недель после возвращения из Милана она еще думала о своем увлечении, то отныне стало ясно — рассчитывать не на что. Джин с тоником, красное вино и гоголь-моголь подействовали на нее успокаивающе. Кейт клонило в сон. Ей снова вспомнились рассказы о привидениях и странных происшествиях, и невольно захотелось накрыться одеялом с головой, чтобы не слышать шорохов и скрипов, раздающихся по ночам в старых домах.

* * *

А надо сказать, что в костволдском доме было достаточно ночных шумов: поблизости в лесу кричали совы, шелестели деревья за окнами, ветер свистел и завывал над крышей. Но Тому удалось привыкнуть к такому сопровождению и он спал спокойно до утра, просыпаясь редко. Он очень удивился, когда отчетливо скрипнула дверь его спальни. Не будучи суеверным, он все-таки затаился, чувствуя, что в комнате кто-то есть. И этот кто-то подбирался к постели. Чье-то тело прильнуло к нему, скользнув под одеяло.

— Что такое?

На секунду он похолодел от ужаса, но пальчики с изящным маникюром дотронулись до его губ.

— Тсс… — прошептала гостья.

Несмотря на темноту, Том различил облик вошедшей.

— Ребекка, — прошептал он, когда она прижала его к подушке и села рядом, совершенно обнаженная.

— Какого черта, Ребекка?!

— Тсс… — повторила она опять, приложив палец к губам.

Том вспомнил, что произошло на кухне, пока они готовили коктейль. Она сняла жакет и прижалась к нему, ее руки скользили по его голому телу под рубашкой. Он счел это ее капризом, у которого не могло быть никакого продолжения. Но теперь она была рядом с ним в постели, и ее соски почти касались его губ. Поначалу он даже испугался: в лунном свете Ребекка была очень похожа на Серену — такие же длинные светлые волосы, рассыпавшиеся по плечам, такая же тонкая, изящная и требовательная. Она была так хороша… Но нет!

Том покачал головой, словно стараясь отогнать кошмар, и резко отодвинулся.

— Ребекка, что происходит? — прошептал он недовольно. — Перестань! — Три месяца он не спал с женщиной, и смириться с этим, конечно, для него было не просто. — Черт, Ребекка, хватит!

Она замерла и встала с постели. Том молча смотрел, как она идет к двери. Она подобрала свою шелковую рубашку с ковра, которую сбросила, войдя в комнату, и, повернувшись к нему, кокетливо произнесла:

— Как хочешь, Том, как хочешь…

20

Диего Боно лег на спину, ощущая кожей прохладную свежеть простыни. На его лбу серебрились капельки пота. У него было все, чтобы считать себя успешным человеком, — красота, деньги и опыт. Получив наконец доступ в самые высшие круги общества, он смог показать всем, чего он стоит. Нельзя было позволить говорить о себе как о каком-то смазливом испанце, добившемся хорошего положения посредством проституции. Да, он добился всего, но благодаря своим способностям прежде всего. Он взял зажигалку и сигарету с ментолом и закурил. Его партнер подошел к окну и остановился, греясь в ярком солнечном свете.

— Можно, я буду откровенен? — спросил Диего и, не дожидаясь ответа добавил: — Ты самый шикарный любовник на свете.

Джонатан фон Бисмарк оглянулся через плечо.

— Да, — ответил он с самодовольной улыбкой, — я это знаю.


Венис взглянула на наброски Диего Боно, разложенные на столе, и улыбнулась. Потрясающе! Этот молодой дизайнер из Королевского художественного колледжа был дьявольски талантлив — даже ее сумел поразить до глубины души. Его разработки для коллекции женской одежды, которую они планировали совместно выпустить в сентябре, отличались оригинальностью, точностью исполнения, смелостью и отменным вкусом. Хлопковые приталенные жакеты, платья-футляры с красивым вырезом, свитера пастельных тонов. Что ж, это был достойный ответ классического британского дизайна ньюйоркцу Майклу Корсу.