Ровинская Елена - Парень для «Sекса»

– Сейчас пять утра!

– Я только что с вокзала. Не волнуйся, я ненадолго: просто переночую. Ты знаешь… А можно, я у тебя пару недель поживу?

А ведь еще час назад, когда я пришла домой и свалилась в постель, все было так хорошо. На календаре была пятница и даже не тринадцатое.

– Ну хоть раз в жизни будь человеком! – прошипел бывший, подпрыгивая на пороге.

А когда я попыталась захлопнуть дверь, он просто сдвинул меня в сторону и вошел, продолжая при этом убеждать в своем праве на ночлег. Выгнать его на улицу не могу. Он больше и явно сильнее.

Тиме позвонить – тоже. Еще решит, что я с этим другом за его спиной все время встречалась. Мужикам ведь не докажешь… Я стояла на пороге комнаты и орала, что он должен уйти, а он спокойно распаковывал сумку и говорил, что это ненадолго.

– Я сейчас Максу позвоню! – пригрозила я.

Макса он боится, хоть и корчит из себя крутого.

– А бойфренду новому, который у тебя якобы есть, не позвонишь? – ухмыльнулся бывший. – Ну, звони Максу. Пусть башкой дверь выламывает. Если ты думаешь, что я боюсь этого быка, то ты глубоко ошибаешься.

На этом месте он осекся: вспомнил, что никакого повода у меня жить он, в принципе, не имеет, и снова попытался свернуть беседу на тропу мира.

– Зайка, ну почему ты такая? Я же тебе люблю, я хочу, чтобы мы снова были вместе… Хочу ли этого я, разумеется, никто не спрашивает. Ему же надо где-то жить, так почему бы и не здесь?

Дешевле, чем в гостинице, и к тому же, девочка рядом – не надо никого убалтывать: попищит, да и перестанет. Он даже целоваться ко мне полез, лепеча как, якобы, скучал и не мог дождаться встречи. Еще час мы ругались, а потом он просто лег спать.

А я пошла на кухню – курить и плакать злыми слезами. Но что я могла сделать? В дверь снова позвонили. Утро обещало быть бурным.

– А я тебе верил! Какая же ты все-таки!.. – процедил Тима, непонятно откуда взявшийся, но что по наводке – даже говорить не надо. – И где он?! Нет, ты не волнуйся, я ему портрет не попорчу, просто хочу посмотреть на своего напарника… Ты что, плакала?

Честное слово, я никогда так не любила контроля за собой, как в этот момент. Тима, естественно, в природную наглость моего бывшего не поверил. И если бы Стас был поумнее и похрабрее, то сделал бы вид, что я и ему изменяю. Подлости-то ему не занимать.

Но при виде того, что мой нынешний – это не попытка его запугать, а суровая реальность, бывший испугался.

– Так, понятно. Теперь она, значит, с тобой трахается.

– Не трахается, а занимается любовью, – процедил Тима. – А тебя, по-моему, не приглашали.

Строить из себя то, чего не стоишь, в наше время даже опасно для жизни. Тима, как выяснилось, это не Макс. Это еще страшнее. Он даже первую сцену Стасу не дал сыграть, просто заломил ему руку за спину и прямо в трусах выставил на лестничную клетку.

Поговорить.

Даром убеждения он, видимо, владеет в совершенстве: вскоре бывший спешно собирал свои вещи и одевался, бормоча себе под нос какие-то страшные угрозы.

Тима стоял молча.

Видимо, при виде моего прошлого ему расхотелось строить со мной будущее. Так молча он и ушел, вслед за бывшим. Через пять минут Стас прислал гневную СМСку с обещаниями меня убить, порезать на ленточки и спустить в унитаз.

Тима – ничего…

Может быть, завести вместо парня собаку – действительно разумная мысль? Собаки, во всяком случае, гадят на пол, а не в душу. И только в детстве».

Ангелина ЗЛОБИНА

В Тимин день рождения, я сэкономила на подарке. Ну, конечно, я могла бы что-то купить и приползти к нему на коленях, держа в зубах сверточек и умоляя взглядом о прощении, но с какой стати? Будто бы я в чем-то виновата! Тима, конечно, классный, но почему я должна извиняться за его больное воображение. Надо будет – сам придет.

И, что меня жутко обрадовало, пришел.

– Чем вчера занималась? – спросил Тима как ни в чем не бывало. – Чем или с кем?

– И то, и другое.

Старая добрая техника ведения допроса после разлуки.

– Сначала с каким-то мужиком, ты его не знаешь. Потом еще с одним парнем, его ты тоже не знаешь, а потом я решила, что мужики – это как-то грубо, и пошла к подруге, ее ты знаешь.

– Могла бы соврать, что телевизор смотрела, – мило улыбнулся Тима.

А зачем врать? Его-то я и смотрела в «Пуле». Мы с Иркой цедили коктейли и тупо пялились на экран, умирая со скуки. А потом взяли водки и… «То-то стало весело, то-то хорошо!» Все сразу ожило, закрутилось. Перед глазами, но что поделаешь? Так мы там сидели до закрытия, а потом еще куда-то пошли, я уже не помню. Просветление наступило только к утру. Когда я пришла домой и чуть не упала на и соседскую собаку. А она меня хватанула за ногу, сволочь лохматая – сапог испортила.

Тима усадил меня на диванчик, взял за руки и так проникновенно посмотрел мне в глаза, что я расчувствовалась и показала ему синяк, что остался от собачьих зубов. Он сказал, что это не страшно, до свадьбы заживет.

– До свадьбы – уж точно! – буркнула я.

И тогда Тима сказал то, чего я уж никак не ожидала от него услышать:

– Ты хотела бы выйти за меня замуж?

Я задумалась: а что это, собственно? Вопрос, предложение или он головой ударился где-то? Выскочил из машины, без шапки, поскользнулся – и все, ту-ту, пропал мужик.

– Зачем?

– Борщ варить, детей рожать, носки штопать! – взвился Тима. – Ты что, не знаешь, зачем замуж выходят?!

Потом он успокоился, взял себя в руки, а меня на колени и прочел монолог, от которого существо более романтического склада умерло бы в конвульсиях.

– Знаешь, если бы ты со мной переспала в первую же ночь, я бы тебя просто забыл. Но пока ты держала меня на расстоянии, а я пытался понять, каким путем к тебе подобраться, меня что-то зацепило, понимаешь? Я спал с другими, а сам все это время думал о тебе. Я никогда еще ни о ком так не думал.

Мог бы уж соврать, что я – необыкновенная, потрясающая и он с ума сошел на почве любви, язык бы не отсох. Что за привычка у мужиков – говорить правду, когда не просят?

Как выяснилось, Макс всерьез вжился в роль свахи. Он не только мне Тимины плюсы рисовал в разных позах, но и ему про меня много чего хорошего нарассказывал. Что я – в глубине души (где-то очень глубоко) «добрый и ранимый человечек, которого стервой сделали обстоятельства и постоянные ошибки» и прочее. Тима тоже проникся – по глазам видно.

– Так что? – спросил он.

Наталкивая тем самым на мысль, которая никогда меня не посещала.

Свадьба. Белое платье, прическа. И все твои друзья и подруги – последние, тоже с «вавилонами» на головах, в вечерних платьях, таскаются следом по городу и пьют шампанское из пластиковых стаканов. Как дуры!

А потом все едут на загаженную до предела «стелу» – вносить посильный вклад в ее осквернение. А до этого – нервотрепка, беготня в поисках этого самого платья и приговор: «Ну, все, мы ее теряем!». И пара-тройка ссор с женихом накануне события… А дальше – дети или еще какая мутотень. Хочу ли я всего этого? И все так быстро – мы с ним едва начали встречаться.

Тима ждал моего ответа и уже начинал мрачнеть. Мужики – они такие странные существа: сначала не хотят жениться, а потом обижаются, что ты долго думаешь прежде, чем сказать «да».

– Я не умею готовить и не особенно люблю детей… – наконец решила я. – И штопать, кстати, тоже.

– Для начала я предлагаю просто пожить вместе, – уточнил Тима, но таким тоном, словно я только что разбила его мечту.

– Что?! – взвизгнула я.

– Месяц, – уточнил он. – По-моему, столько дают на раздумье.

Я заулыбалась, что все будет по-моему, а он вздохнул и покачал головой. И тогда я поняла, что в глубине души я действительно хочу выйти замуж. За него. Хотя бы потому, что он думает так же, как и я, но не боится сказать этого вслух.

И еще потому, что сейчас шьют потрясающие платья!

Ангелина ЗЛОБИНА

– Что?!! – Бонечка в шоке.

– Ну, ты даешь! – Макс.

– Я всегда знала, что ты этим кончишь, – Ирка.

– Как это – «замуж»??! Почему я до сих пор не знала?! – снова Богдана, но теперь уже обиженная до глубины души.

Я себя чувствую Бритни Спирс! Точнее, героиней ее песни «My Prerogatives»: «Все вокруг обсуждают мои поступки, говорят, что я сумасшедшая… Почему они просто не могут позволить мне жить? Как бы то ни было, это мое дело».

Точно! Даже добавить нечего. Оказывается теперь, для того чтобы пожениться, мало подать заявление в ЗАГС и купить платье. Теперь обязательно нужно объяснить подругам, что на тебя нашло, почему ты хочешь поступить именно так, а не иначе, и доказать, что имеешь право поступать, как тебе заблагорассудится.

Одни говорят, что я слишком спешу, другие считают, что я это делаю от отчаяния: мол, годы идут и т.п., третьи смотрят на меня, как на больную раком, и трагически шепчут:

«Мы ее теряем!»

Готовая окончательно сойти с ума, я не нашла ничего лучшего, как пойти со своими проблемами… Ну да. К нему самому. Благо, ходить далеко не требовалось: Тима как раз сидел на кухне и задумчиво курил.

– Мне кажется, что я слегка поторопилась, – начала я.

Чуть более враждебно, чем требовалось, но что поделаешь: это же были МОИ сигареты, которые он вчера конфисковал с благой целью помочь мне бросить курить. Я его, вообще-то, сама об этом попросила… Но я же не просила выкурить их самому!

– А, ты об этом? – рассеянно сказал он и протянул мне пачку. – На, все равно не бросишь, пока тебе кто-нибудь сильно умный не скажет, что это плохо, отстойно и не соответствует уровню ожидания твоих подруг.

– Ты о чем?! – возмутилась я.

Тима молча посадил меня на высокий кухонный стол, прикурил мне сигарету и выдал: