Милана Стоун - Парень моей подруги

– Все, я больше не могу, – шипит он мне в губы, ловя мои тихие стоны. Производит резкие, агрессивные манипуляции, и мои разорванные трусики уже летят на заднее сидение. – Садись на меня сама, иначе я тебя порву.

От его слов становится не по себе, а его грозный вид подтверждает то, что он не шутит, а говорит серьезно. Так и сделает, если я не потороплюсь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– А как же защита? – слова словно застревают в горле, и его дикий взгляд в момент останавливает мое желание спорить с ним.

– Без неё обойдёмся, – говорит напряженно, еле сдерживая себя. – Я хочу полностью ощутить, как лишаю тебя невинности.

Филипп поднимает свой ствол вверх, бьет им по моему лобку, а другой рукой помогает мне привстать.

Вцепилась в его предплечья мертвой хваткой, задрожала.

Я смогу. Должна. И главное, хочу этого не меньше Филиппа, что сейчас находится за гранью самообладания. Хватит мучить обоих, мы заслужили насладиться телами, погрузиться в пучину любви и наслаждений.

Просто надо быть чуточку смелее и оседлать своего самца, как следует.

Прикусываю губу и с ошалелым сердцебиением, когда розовая головка уткнулась в нужный вход, резко опускаюсь до самого конца. Внизу живота загорается нестерпимая боль, вырывая весь кислород из груди. Горло сдавило, а в груди все сжалось, как и мое тело.

– Тихо, тихо. Куда же ты так налетела?! – прикрикивает на меня, шокировано уставившись. А я не могу совладать с эмоциями, и слёзы уже ласкают щеки. – Боже, Рит, не плачь... Я виноват, дурак...

Но я не могу сдержаться, и ещё пару слезинок катятся вниз. Филипп осушает их, целует щеки, губы, шею, говорит нежности, какая я молодец и гладит по влажной от пота спине.

Вскоре его действия приводят к очень необычному результату. Там уже не так сильно режет, почти не болит и не чувствуется, наоборот...

Решаю проверить свои ощущения и медленно слезаю с него, чувствуя, как прямо там начинает щекотать.

Да, боль ещё присутствует, но после того, как парень начинает одолевать мои губы, она постепенно испаряется. На место неё приходит нестерпимо приятные ощущения. И я снова опускаюсь, словив его судорожный вздох и похвалу.

Он не отпускает ни на секунду, трогает руками все доступные участи тела, ругается матом и извиняется, когда сжимает слишком крепко, пока я неспешно, словно раскачиваясь на волнах, сижу у него на коленях.

Мысль, что все осталось позади, обрадовала и, открыв глаза, я даже смогла улыбнуться. А Филипп принял это за зелёный свет и сделал достаточно грубый толчок в меня.

Зашипела от остроты ощущений.

– Больно? – сквозь зубы, не сводя с меня взгляда. – Я могу остановиться...

Нет. Не может, и я не могу, поэтому качаю головой и иду к жезлу навстречу.

В одно мгновение все меняется, мы набрасываемся друг на друга, как голодные звери, поглощаем пошлые стоны, что заполняют салон автомобиля.

Он полностью перехватывает инициативу, начинает резко и быстро входить и выходить. Снова и снова. Ещё и ещё, хватает за волосы и до одури сжимает, притягивая для яростного поцелуя, от которого туман в голове.

Берет жестко. И я понимаю, что если бы даже попросила прекратить, то он не смог бы остановиться. Поэтому я отбрасываю мысль о вновь появившемся дискомфорте между ног.

Иду навстречу, отдавая себя без остатка. Навсегда. Всю любовь, что есть во мне. Всю страсть. Раскрывая чувства.

Тело охватывает жар, такой, что пот стекает по лбу и спине, а в висках уже не стучит, долбит. Как и долбит меня парень. Безжалостно. Жрет мои стоны, отдавая в ответ свои.

– Прости... Я сейчас... Кончу, – говорит он мне в губы, и его рука оказывается у меня на лобке, заставляя чуть сдвинуться. – Ты тоже должна.

Как? Что нужно делать...

Хотя в следующее мгновение понимаю, что мне делать ничего не нужно, только следовать его темпу, покусывать его за шею и получать сладкое удовольствие от его пальцев, что давят на чудесную точку.

– Ох, Филипп! – кричу, когда давление нарастает. – Сильней...

Он прибавляет темп, врезаясь в меня с ещё большей яростью, чем ранее, уже щипает за горошину и оттягивает.

Смешались боль и наслаждение. Плотину сносит к чертям. Меня заволакивает в знакомое острое ощущение. Разбиваюсь на миллионы осколков, дёргаюсь в его сильных руках и кричу, кричу...

Слёзы снова брызгают из глаз, в этот раз от накативших чувств и удовольствия, что пронзило стрелой и продолжало бить меня в женскую суть.

– Моя ты родная. Красивая, страстная. Любимая... – шепчет он почти невнятно. – Поцелуй меня. Целуй, Рит!

Разбитая и разорванная в клочья обессилено припадаю к его твёрдым губам, пока он продолжает насаживать меня на себя еще несколько раз.

Он близок, слишком близок. Ощущаю это по тому, как распирает все внутри, как он начинает пульсировать.

– Да, Рита, да!

Резко снимает меня, впивается яростным взглядом. Берет за руку, заставляет обхватить член, проводит вместе со мной один раз, второй и тёплая субстанция брызгает мне на грудь и живот.

Ох, матерь божья, это было так красиво и порочно.

Он откидывается на сидение, закатив глаза от удовольствия. А я падаю ему на грудь, не заботясь о том, что испачкаю.

Сейчас меня волнует лишь наше одно на двоих сердцебиение. Не двигаемся, восстанавливаем дыхание. Он гладит меня по голове и молчит, и я тоже молчу.

Слов не нужно. Есть только мы, наши удовлетворённые тела и чувства, что скрывать было уже невозможно.

Надеюсь, он думает так же. Чувствует то же, что и я. Хочу в это верить.

Но не все вечно, Филипп двигается, и я поднимаюсь с него, смотрю на то, как сильно его испачкала. Закусываю губы, отвожу в сторону глаза.

– Не переживай, я все уберу, – хмыкает он, взяв меня за подбородок, заставляет взглянуть на себя. – Лучше секса у меня ещё не было.

Шокирует заявлением, тянется до бардачка и достаёт оттуда пачку салфеток. Вытирает сначала меня, много внимания уделяя груди, а после уже себя.

– У меня тоже.

Говорю полнейшую чушь, но из-за неё нас распирает громким смехом. До колик в животе.

Не могу перестать любоваться его красивым лицом, как и он не может удержаться и снова целует меня. Долго, нежно, с любовью.

Я никогда не пожалею о сексе с ним, даже если мы сегодня же расстанемся, всегда буду хранить в воспоминаниях эту ночь.

Это было идеально, лучше, чем я могла нафантазировать, лучше, чем пишут в любовных романах.

– А теперь можно и ко мне, – отрывается от губ, награждая меня довольной улыбкой.

Помогает мне одеться, во что есть и, не давая слезть с колен, везёт к себе домой. Говорит о том, что теперь я от него не избавлюсь, что будет заниматься со мной сексом каждый день.

А я слушаю, положив голову на его плечо, и засыпаю с самой счастливой улыбкой. С трепещущим чувством защищенности и кисло-сладкой на вкус любви.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Филипп Рязанов.

Не могу поверить своему счастью. Дождался.

Взял своё, когда уже не было сил, когда был на гране срыва, когда хотелось рвать бедную девушку на куски. Чуть глупость не совершил, не вбежал в ее комнату и не выпорол.

Я же ни в какой клуб не поехал, даже не думал об этом. У общаги стоял, злился на неё жутко, крыл всеми возможными нелестными эпитетам.

Ждал, пока она осознает все, что я сказал, когда поймет, что может меня потерять.

Простая, но эффективная манипуляция, с чувством ревности. Знал, что сработает.

И уже почти потерял надежду. Но тут она прислала фото, да такое, что, и так стоящий от ярости и возбуждения, член заныл с новой силой.

Засмеялся как ненормальный, посмотрел на зеркало заднего вида и испугался своего отражения. Больной ублюдок. Ненормальный. Мне бы лечиться, а не отношения с ней завязывать. Мышка попалась в мышеловку.

Мне нужно было продышаться, поэтому решил съездить в магазин взять шампанского. Успокоиться. Хорошенько подумать, как поступить.

В голове вырисовывалась только одна картинка. Я заталкиваю ее в тачку, на заднее сидение и трахаю до беспамятства. Или даю в рот, а после трахаю.

Но я, сука, знал, что нельзя так с ней. С другими можно, с ней – нет!

Она достойна лучшего, ласки, внимания и любви.

Решил дать ей это или хотя бы попытаться. И Бог свидетель тому, насколько мне было тяжело. Я хотел взять все в свои руки и отжарить как следует.

Был нежен настолько, насколько это было возможно с таким охрененно долгим воздержанием. В голове пульсировало взять, как следует, опрокинуть ее на спину, зажать, но я ждал, ждал, когда она сама сядет на член.

Сейчас понимаю, ожидание оправдалось с лихвой. Не соврал, когда сказал ей, что это был лучший секс в моей жизни. Что-то в нем было такое, чего не было с другими.

Хотя знаю, с другими не было чувств, лишь только похоть и механические движения. А здесь было все и сразу. И я как сопляк кончил слишком быстро. Благо она лишена возможности сравнивать, ведь у нее нет сексуального опыта, она целка.

Усмехнулся, перевернулся на бок, любуясь своей девушкой, что была так соблазнительна этим утром. Посапывала себе в кулачок и дергала длинными ресницами. Сладко спит моя главная заноза в заднице...

И в сердце.

Теперь-то Рита была вскрыта, теперь я могу ее жахать столько, сколько вздумается. Как, где и сколько, решать только мне. Да и она не будет против.

Откинул в сторону простынь, открывая своему взору желанное худенькое тело с аппетитными сиськами. Халат, в котором она вышла ко мне, так же остается на ней, так я принёс ее в квартиру.