— Лэндон, я прошу тебя! — плачу навзрыд, сильно дергая его за руку. — Ты умираешь! Очнись! — ударила его по лицу ладонью сильнее. — Очнись! Ты не можешь меня бросить! Не можешь! Сейчас же прийди в себя! — ударила еще сильнее, и это привело его в чувства. Я даже немного переборщила с ударом. Не знала, что так сильно могу бить, притом эффективно.

Сажусь на корточки рядом с ним и закидываю его правую руку к себе на плечо.

Пытаюсь его поднять, встать вместе с ним, но тщетно… Он мне совсем не помогал.

Не верилось уже, что это случится, но он начал мне помогать. Начал вставать, держась окровавленной рукой за свой бок. Слишком… слишком много крови. Я еще никогда ее столько не видела.

— Молодец, молодец…

— Я сам. Сам… — хрипит он.

Вскоре мы преодолеваем коридор и выходим на улицу, где, черт возьми, ни души. Хорошее время ублюдок выбрал для того, чтобы нас убить.

С*ка, ненавижу эту дыру! Был выстрел, а всем насрать! Никто не поможет! Никто!

— Давай же, Лэндон…

Лэндон сам открывает дверь и садится в машину. Я же спешу за руль и уже через секунду давлю педаль в пол. Ни дом не закрыла, ни документов не взяла, про все забыла… Сейчас на все было наплевать. Пусть только попробуют нас не принять из-за чертовой формальности!

— Я знаю ближайшую больницу отсюда. Сейчас не должно быть пробок и… — надрывным голосом тараторила я. — Пожалуйста, не засыпай, Лэндон! Очень тебя прошу! Говори со мной. Говори! — его трясло так, как будто ему очень холодно. Это плохой знак. Очень плохой!

Где-то я слышала, что людям в критическом состоянии нельзя терять сознание.

— Мия, это я виноват, — прохрипел Лэндон. — Надо было тогда его убить, суку…

— Ты не виноват ни в чем, — плачу я. — Теперь он сбежал из тюрьмы, сам пришел к нам, чтобы завершить начатое… Ты защищал меня, нас… Тебе ничего за это не будет…

— Я за это не переживаю… Я за тебя переживаю, как ты будешь со всем этим…

— Что значит я?! — крикнула я. — Если ты собрался умирать, то знай, что я… избавлюсь от ребенка. Он мне без тебя не нужен! Не нужен и все тут!

Не нашла ничего лучше в своей голове, что бы его реально задело и заставило держать себя в сознании.

Конечно я никогда бы этого не сделала. Никогда.

Хотя… у меня после падения так сильно сейчас разболелся живот, что я не уверена, что смогу его сохранить — нашего ребенка. Режет, колит… Боже, только не это!

— Лучше забери эти слова обратно, Мия… — даже сейчас он пытается злиться на меня.

— А ты забери слова обратно насчет того, что сможешь не выжить. Ай… — дернулась за рулем, когда в животе сильно кольнуло. Шок прошел. Наступила боль. — Я в порядке… в порядке… — переключила передачу и поехала еще быстрее.

— Останови машину, Мия, — просит меня Лэндон. — Мы разобьемся…Остановись и выйди из машины рядом с торговым центром. Он еще работает. Там есть аптека. Там тебе помогут и возовут для тебя скорую.

Из глаз брызнула следующая порция слез.

Я отрицательно замотала головой и пронеслась мимо торгового центра.

— Нет… Нет! — закричала я, глядя на дорогу. — Ты умрешь, если я тебя не довезу!

— Мия…

— Заткнись, Вайт! Просто, бл*дь, заткнись! — выругалась громко и свернула на улицу, где находится больница. — Я не остановлюсь! Лучше зажми рану посильнее!

Спустя пару минут Лэндон все-таки потерял сознание, а на хвост нам упали копы, что не удивительно.

Я не стала останавливаться при их предупреждении. Это было рискованно. Конечно, по всем правилам они должны были помочь, но сейчас может помочь только скорость. Нельзя останавливаться.

Мне даже удалось немного от них оторваться. А может, они решили поступить хитрее и устроить план перехват. Однако больница уже совсем близко. Они не успеют. Я уже ее вижу.

Подъехала к больнице ближе, чем это разрешалось. Прямо к самому зданию. Видела врачей, или медсестер, непонятно было кто есть кто во всем это бреду.

Вышла из машины и сразу стала кричать, направляясь к ним:

— Помогите! Помогите… — ко мне сразу подбежали все эти трое. — Не мне… не мне… В машине… — упала на колени. У меня был не то шок, не то болевой шок. Я просто чувствовала, что теряю сознание. — Помогите… — перед глазами все поплыло, но я все еще слышала, что происходит. Людей стало больше. Они что-то говорили, но не совсем внятно для меня.

Глава 69. Свет в конце тонеля.

Что-то пикало прямо у меня над головой. Нудно. Противно. Это и заставило меня приоткрыть веки и зашевелить пальцами.

Сориенитировалась я не сразу. Все белое вокруг очень слепило, заставляя прищуриваться.

Я находилась в больничной палате, а рядом на стуле, справа, сидела моя мама. Бледная, испуганная и немного счастливая, что я пришла в себя.

— Мия… Господи…

— Мама… — прошептала я еле-еле сухими губами.

Увидела ее и со скоростью света промотала назад недавние события в своей голове, от которых мое сердце чуть было не перестало качать кровь. Сжалось до боли.

— Нет, лежи… Лежи, Мия! — говорила мне мама, пытаясь уложить меня назад, когда я стала судорожно приподниматься. Все мое нутро твердило мне, что я должна встать.

— Где он?… — спрашивала я, вяло ударив мать по руке. — Отвечай, немедленно… Отвечай!

— Мия, успокойся, прошу тебя!

Тогда я вырвала какую-то трубочку из своей руки, которая держалась на пластыре. Я не намерена успокаиваться, пока она не скажет мне, что с ним.

— Не хочешь говорить, тогда зови врача! Я сама его спрошу! — из последних сил пыталась накричать на мать, но выходило только нечто похожее на пищание. Голоса почти не было. Я была истощена и очень слаба, чтобы воевать с ней.

Он не мог умереть, не мог…

Впрочем, ей-то все равно. Она явно не хотела, чтобы мы были вместе.

— Если ты сейчас успокоишься, то я все тебе скажу, — тогда я смотрю ей в глаза и медленно укладываю свою голову назад на подушку.

Мама садится обратно на стул и складывает ладони себе на колени, опускает взгляд на них. Не нравится мне этот ее жест.

— Мия, он жив, — это все, что я, черт возьми, хотела услышать. — Но ему пока… плохо, к нему не пускают… Он потерял очень много крови, но врачи думают, что он поправится. Есть шанс, что все обойдется без последствий. Ты только не волнуйся. Я уже была у вас дома, нашла ваши документы, все привезла. О нем позаботятся. Как и о тебе.

— А что… с ребенком? Они что-нибудь говорили?

Наверное, это не по-матерински как-то — в первую очередь думать не о ребенке, а о его отце, но я просто по-другому не могла. Я знала о том, что беременна, не больше суток, как-то даже привыкнуть не успела.

— С ним все хорошо, — кивает мне мама, улыбнувшись. — Сказали, что вы оба очень крепкими оказались, — слегка усмехнулась. — Ты, конечно, по дороге чуть не разбилась, но…

Да, вела я машину как сумасшедшая, которую накачали наркотиками. Выброс адреналина сделал свое дело. Я так рада, что в критический момент смогла спасти свою семью. Кто бы мог подумать… Я же Мия Дель, которая всего боится.

— Когда я смогу выписаться?

— Через пару дней. Но сегодня к тебе зайдет… полицейский. Ты должна будешь ему кое-что рассказать. О том, что случилось в доме.

Ах да, Крис… Перед глазами моргнула картинка и звук от которого меня всем телом дернуло.

— Лэндон был вынужден в него выстрелить, мама. А пистолет у него с разрешением. Он был его отца и… — пытаюсь оправдать его, а как иначе?

— Парень выжил, Мия. В тяжелом состоянии, но жить будет, — да не может быть. — Ты не говорила, Мия, что у Лэндона есть такие враги… — насупилась.

— Это… это его друг детства. У них там… семейная история. Их родители… в общем, неважно. Парень головой поехал. Всегда завидовал Лэндону. Все хотел, чтобы Лэндон съехал из пригорода, но…

Тут в эту секунду в палату залетела Даниэль с белым халатом на плечах, а я почему-то сразу расплакалась.

— О, Мия… Привет, — девушка слегка обняла меня и обошла кровать с другой стороны. — Здравствуйте, — Ди поздоровалась с моей матерью.

— Ты у него была?

— К нему пока не пускают, но все будет хорошо. Мой отец со всем разберется. Не волнуйся… Сама пока поправляйся. Когда Лэндон придет в себя, то ему лучше увидеть тебя здоровой и на ногах, — тут она права. Это единственное, чем я смогу его порадовать.

***

Миновало два дня. Я успела окончательно встать на ноги, но больницы почти не покидала все это время. Все ждала, когда меня к нему пустят. Караулила в коридоре. Меня не раз пытались выгнать, а мама утянуть домой, но я не сдавалась.

И сегодня был тот самый счастливый день, когда меня решили пустить к нему.

Впервые за эти два дня я снова расплакалась, стоило мне только увидеть Его. Похудел, побледнел… но все же это он. Живой. Я вижу, как он дышит.

Меня просили не будить его, если в течении этих полчаса, которые мне дали побыть с ним, сам не проснется.

Я будить его, конечно, не стала, но за руку взяла. Аккуратно. Очень нежно. Едва ощутимо.

Говорила с ним о всяком, пока он был без сознания. Обо всем, о чем, наверное, не стала бы говорить будь он в сознании. Это было очень личное. Глубоко душевное. Но он, конечно, заслуживал это знать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Мне так жаль, что я тогда отказалась познакомиться с тобой в ту ночь… — протянула я, всхлипнув. — Нужно было дать тебе шанс, — прошептала эти слова.

— Скажи спасибо… моей сестренке, которая напевала тебе чушь обо мне… — пробурчал он с закрытыми глазами.

Я ахнула, приоткрыв рот…

А… он все это время подслушивал, пока я тут ныла тихо сама с собой. У меня аж кожа на лице загорела.