Дж. Хокинс - Пари

Джакс смеется и встает.

- Ты пытаешься убедить меня, - говорит он, бросая полотенце себе на плечо и забирая свою доску, - или себя?

Джакс машет мне на прощание и уходит, оставив висеть в воздухе свой вопрос, словно неподключенный кабель. И, правда в том, что у меня нет ответа.

Покатавшись еще немного на волнах, я тоже собрался уходить. Моя машина стояла, освещенная солнцем и потому, я не сразу заметил высокую фигуру, прислонившуюся к моему джипу.

Я мгновенно узнаю ее, несмотря на маскировку огромной соломенной шляпой и больших солнцезащитных очков в стиле Одри Хелберн. Она в черном бикини, дразнящая своим кружевным саронгом. Она единственная девушка с такими идеальными пропорциями.

Лекси.

- Я всегда знала, что ты очарователен, когда занимаешься серфингом. Эти капельки, стекающие по твоим мышцам…

Я нахмурился, искренне желая, чтобы меня раздражало ее присутствие.

- Где Дэвис? Его сегодня не выпустили из музея восковых фигур?

- Я пришла одна. Я смотрела на тебя, - говорит она, снимая очки, чтобы продемонстрировать свой серьезный взгляд. - Мне захотелось приехать и поговорить… но я ненавижу разбивать счастливые пары.

- Мы с тобой были счастливой парой, - говорю я, не успев остановить свой мозг, чтобы он не говорил эти жалкие слова.

- Почему были? - спросила Лекси.

Я отворачиваюсь, пытаясь игнорировать глубокую боль от того, что слишком много стало ее в моей жизни. Сосредотачиваюсь на волнах, надеясь, что они помогут мне унять воспоминания.

- Если ты пришла что-то спросить, - говорю я, начиная загружать холодильник и доску в багажник джипа, - валяй, задавай.

Она обиженно надувает губки, перед чем я никогда не мог устоять.

- Может, присядем где-нибудь и поговорим?

Я знаю много ответов на этот вопрос. Нет. Да пошла ты. Может позже. Как насчет следующего вторника? Но мой мозг выбирает свой ответ и выдает:

- Конечно.

Мы в кафе Пиеридис, у которого один из красивейших видов. Кроме того, я лично знаю владельца кафе, и он позаботится о том, чтобы держать столики вокруг нас пустыми.

Лекси смотрит на океан, будто видит его впервые, или же она прекрасно знает, что я не могу устоять, чтобы не посмотреть на красивый изгиб ее шеи, когда она поворачивается. Мы молчим, ожидая, когда нам принесут капучино, будто нам нужно время, чтобы снова привыкнуть друг к другу. Затем Лекси вынимает сигарету, закуривает, и я знаю, что это знак, что все просто дерьмово. Такие звезды никогда не курят публично. Я всегда считал отвратительной эту привычку, но сейчас я все прощаю Лекси. Почти все.

- Все пошло не так, - говорит она и выпускает облако дыма.

- Забавно, - говорю я, - почему-то в последний раз, когда я видел тебя, ты казалась весьма довольной собой.

- С тех пор прошла неделя. А это сейчас. Неделя - огромной срок в мире музыки - ты знаешь это.

- Твой альбом до сих пор на вершине чартов. Не вижу никаких проблем.

- Был на вершине. Теперь он падает, как камень.

Она держит сигарету кончиками пальцев и склоняется над чашкой кофе. Что-то в этом жесте заставило меня сжаться, и внутри застучал молоточек басовыми нотами. Внезапно мне показалось, что мы не здесь, не в этом шикарном пляжном кафе, распивающие капучино за десять долларов из огромных чашек. Я вновь оказался в самом начале, когда мы с Лекси сидели в захудалом бруклинском кафе, пили горький черный кофе из пластиковых стаканчиков, и раздумывали, как вывести ее на вершину чарта.

- Как, черт возьми, это случилось?

Лекси грустно смеется, прежде чем затянуться сигаретой еще раз, оставляя на окурке розовый след от помады.

- Дело не в музыке, а в Дэвисе. Музыка - просто инструмент, а настоящий товар - это я. Все было сделано, чтобы получить лучший альбом. У него был грандиозный план. Множество мероприятий по всей территории США. Проделана работа в соцсетях. Выдуманы всякие скандалы, чтобы попасть в новостные сайты. Мне кажется, он даже нанял компанию, чтобы накрутить просмотры и оставлять различные комментарии. Все было спланировано. Как военная операция. Пропаганда. - Лекси берет паузу, и в очередной раз начинает рассматривать пену в своей чашке. - А музыка отстой. Музыка всегда полный отстой. Все, что он делал, это засовывал меня в какой-нибудь горячий клип. Или выпускал песню с противоречивой лирикой, которая продвигалась чуточку дальше, чем песня последней пустой поп-звезды. Ты случайно слышишь ее - и уже начинаешь подпевать. Но сейчас, когда альбом вышел - и люди могут его послушать целиком и начнут его судить сами… Я не знаю, куда мне спрятаться от всего этого.

Я медленно пью кофе, не сводя с нее глаз, и чувствую, как во мне нарастает буря, которая вот-вот выйдет наружу.

- Так что ты хочешь от меня? - проговариваю я.

- Мне нужен друг. Совет. Я не знаю.

Я смотрю на нее и делаю глоток.

- Можешь мне не верить, но я не хочу, чтобы мы стали чужими, Брандо. Я слышала, что у тебя новый проект - и я действительно рада за тебя. Честно. Я хочу, чтобы у тебя все получилось. Серьезно, твоя последняя подстилка достаточно мила, и я уверена, что, приложив должные усилия, у тебя получится сделать из нее хотя бы наполовину что-то приличное, так ведь?

Я не в состоянии вымолвить ни слова. И знаете, что самое худшее? Он говорит все это без тени злорадства. Она действительно все так и думает. По ее мнению, она просто сделала мне комплимент.

Я допиваю остатки кофе и достаю бумажник, чтобы расплатиться.

- Что ты делаешь? - спрашивает Лекси, удивляясь моим действиям.

- Я расплачиваюсь за кофе.

- Куда ты собираешься? Мы даже еще не поговорили…

- Мне раньше казалось, что ты идеальна, - прерываю я ее, кладя деньги на стол и глядя ей прямо в глаза, - поэтому, когда ты ушла, я изводил себя, думая, что проблема во мне. Я думал, Дэвис знал то, чего не понял я. И что, у меня никогда не получилось бы сделать из тебя звезду, как у него. Но теперь-то я понял, все это время я был прав.

- Это совсем не так…

- Ты хотела этого, Лекси. Тебе всегда хотелось нечто бОльшего, чем просто музыка, - рычу я, сдерживая свой гнев, - так вот - получай!

- Брандо, - умоляет Лекси, кладя свою руку на мою, когда я встаю, - не уходи. Пожалуйста. У меня сейчас никого нет.

- Слишком поздно, - говорю я, отбрасывая ее руку, - я уже ушел.

Это предчувствие. Она не должна быть в студии как минимум еще пару часов, и сейчас должна быть ее смена в кофейне. Тем не менее, Джош уже в студии, и, по крайней мере, мы успеем выпить по пивку, ожидая ее. Однако, по мере приближения к студии, я слышу, что моя догадка верна.

Что-то гремит и стучит. Быстро и энергично. Доносятся звуки гитары и барабанов. Я выхожу из машины и, чем ближе подхожу к студии, тем отчетливее и громче становится звук.

Она первое, что я замечаю, когда вхожу в студию, и она первая, кто замечает меня, несмотря на то, что она уже поет под гитару, отбивая ритм ногой. На ней была обтягивающая майка, и рваные джинсы, демонстрирующие ее стройные бедра. Я смотрю, как она извивается, пританцовывая, и начинаю ощущать, как сильно меня это возбуждает.

Она подмигивает мне и улыбается.

Я подхожу к Джошу, который стоит перед стеклянной перегородкой, качает в такт головой и не сразу замечает меня, Увидев меня, он кивает и поднимает большие пальцы вверх. Я киваю в ответ. Мы оба понимаем: это не просто хорошо, это чертовски восхитительно.

В студии играют еще трое музыкантов, и все они кажутся заряженными энергией Хейли, которая в середине, танцующая, сильная, красивая. Мы смотрим в глаза друг другу, и я начинаю осознавать, что никогда не видел никого более живого, сексуального, талантливого, чем она.

Что-то переворачивается внутри меня. Я собираюсь сделать Хейли звездой. Не ради пари. Не ради Лекси. И даже не ради меня. Я сделаю, потому что она это заслуживает.

Кофейные зерна измельчаются в кофемолке. По радио крутится очередная поп-мелодия. Шумит кассовый аппарат с таким звуком, будто он достался нам еще с далеких сороковых. Постоянные клиенты ведут свои обычные беседы об утренних пробках, о работе. В это время всегда много клиентов, и мы как всегда совмещаем работу с болтовней.

- Что я могу вам предложить, мадам?

- … он продолжает менять обстановку. Мы почти закончили, а он, то стену захочет вдруг подвинуть немного левее, то стол запихнет, то шкаф немного ближе…

- Со сливками?

- О, ради Бога, это просто смерти подобно! Не похоже, что это было уже проделано миллионы раз! И каждую ночь - Упс! Снова ткнул в меня пальцем и “Упс”! И опять все заново!

- Вам крепкий, средний или кофе-мокко?

- Мне кажется, люди все еще приходят сюда только для того, чтобы посмотреть на новую обстановку, а не на игру.

И вдруг произошло это: в тот момент, когда я взяла десять долларов у клиента за фрупуччино с карамелью, в самый разгар разглагольствований Дженны о ее новой пьесе - моя песня зазвучала на радио.

Вся моя жизнь враз перевернулась вверх дном.

Мой рот раскрылся, тело замерло, и я поворачиваюсь к Дженне, и вижу, что она сделала то же самое. Я отбрасываю чек. Дженна роняет чашку. Мы обе кричим. Внезапно мы бросаемся в объятия друг друга, прыгаем в такт, пританцовываем и постоянно обнимаемся. Я задыхаюсь, мне разрывает легкие, а Дженна кричит на всю кофейню:

- Это песня моей подруги! Это ее песня сейчас по радио!

Я снова замираю, прислушиваясь, чтобы убедиться в очередной раз, что это не ошибка. Может это чужая песня, похожая на мою, или ди-джей ошибся или… я не могу понять, как моя песня попала на радио. Она закончилась.