От такой речи даже псы опустили свои морды.

- Если бы ты хоть раз подумал о ней, когда читал хотя бы одно из ее писем… Сейчас у вас есть последний шанс все исправить…

- Я ничего не могу поделать…

- Чушь собачья! - отрезал я. - Опровергни слухи. Сделай хоть что-то за эти годы боли. Сделай хоть что-то, чтобы не проводить остаток своей жизни в большом пустом особняке, сожалея о своей никчемной жизни. Сделай что-нибудь, чтобы потом, на смертном одре, кому-то рассказать, что, по крайней мере, помог хотя бы одному человеку. Мне похрен что, но сделай хоть что-то!

Я уставился на него, чувствуя себя истощенным от всего, что я сделал, от слов, которые сковырнули во мне боль, которую я так прятал в себе. Прошло достаточно долго времени, прежде чем Рекс решил что-то сказать.

- Где она тебя откопала?

- Я уже говорил. Я больше не работаю в A&R. Сейчас я просто Брандо.

Рекс кивает еле заметно.

- Ладно. Я позвоню сегодня же журналистам и все решу.

Я открыл было рот, чтобы что-то сказать, только мне показалось, что говорить “спасибо” как-то неуместно. Я позволил этому обещанию висеть в воздухе, как напоминание. Я разворачиваюсь, чтобы уйти.

- Как она? - спрашивает вдруг Рекс.

Я мрачно улыбаюсь после всех этих разговоров.

- С ней произошло много всего. Слишком много.

Я ухожу по извилистой дорожке, покрытой гравием, чувствуя, что может что-то изменится. Но, сделав несколько шагов, я внезапно разворачиваюсь и иду назад. Рекси стоит все там же с равнодушным видом. Подонок.

- Знаешь, - говорю я, подойдя к нему, - я поклялся, что сделаю все правильно, по старинке, когда придет время. Но я никогда не думал, что будет все вот так. Я подумал, что попрошу об этом, но по правде говоря, мне надоело просить, так что вместо этого я просто скажу тебе. Я собираюсь жениться на твоей дочери.

Хейли

Как только Брандо ушел, некоторое время витало ощущение неловкости между мной и его командой, пока Джессика не предложила объяснить, чем именно они занимаются. Эти пятеро пытаются восстановить мою репутацию, я даже немного взгрустнула, что у меня никогда раньше не было такой команды - мне бы она очень пригодилась в средней школе. Я предлагаю им помочь. Поскольку они ведут все мои социальные сети, я предположила, что им понадобятся мои фотографии с тура. Они подключили мой телефон и начали перекачивать их себе.

Примерно через полчаса сквозь неумолкаемый шум из звонков и стука по клавишам ноутбуков, звонит мой телефон.

- Возьми, - говорит Джессика, не отрывая своих глаз от экрана. - Я пока загружу те фотки, которые успела скачать.

- Спасибо, - говорю я, забирая телефон и скрываясь в спальне. - Слушаю.

- Хейли, - говорит серьезный голос на другом конце. - Это Роулэнд. Послушай…

Я не позволяю ему ходить вокруг да около, поэтому сразу прерываю его.

- Я знаю, что ты выгнал меня.

Зависает пауза.

- Брандо уже рассказал тебе?

- Да, но я не поняла, как ты это сделаешь. Что будет с контрактом, туром, альбомом.

- Я уже все сделал. Мой адвокат только что все завершил. Тебе нужно будет подписать документы, но это только формальность.

Я глубоко вздыхаю, закрываю глаза рукой и опускаюсь на кровать.

- Я не понимаю… я ведь только отыграла для вас тур, альбом должен выйти через несколько месяцев, и что насчет моего гонорара? Я…

- Это просто перерыв, Хейли, - говорит Роулэнд таким монотонным голосом, что трудно понять хорошо это или плохо. - Ты будешь и дальше продолжать получать доход от двух своих синглов, которые вышли под нашим лейблом, но это все.

- Но это несправедливо! - Я чуть ли не реву в телефон. - Да я старалась изо всех сил в этом туре! Целый месяц!

- Мы тебе также оплатим студийное время для твоего альбома, который мы даже не слышали. И не забывай, Хейли, ты не была даже хедлайнером в этом туре, а мы снабдили тебя автобусом, отелями, и всячески помогали тебе. И как я понимаю, мы не должны тебе ничего.

Я встаю с постели, и мое отчаяние перерастает в безудержный неконтролируемый гнев.

- Тебе это не сойдет с рук! Ты наверняка что-то упустил, и я воспользуюсь этим!

- Конечно, - говорит Роулэнд, продолжая говорить спокойным тоном, будто просто заказывает пиццу, - у тебя есть полное право нанять адвоката и попытаться заставить нас соблюдать контракт. В конце концов, мы просто разорвем друг друга на куски, потратив даже больше денег, чем мы заработали, сотрудничая вместе. Плюс еще одно - я не люблю это говорить, но приходится. Если ты не знаешь второго лучшего адвоката в Лос-Анджелесе, даже не начинай, потому что лучший адвокат номер один - мой.

Я молчу в течение нескольких секунд, переваривая услышанное, и внезапно ощутив, что я потеряла все, к чему я шла всю свою жизнь. Я думаю о высокой арендной плате моей квартиры, о почти готовом альбоме, который выйдет без лейбла, о репутации, которую я получу, о сплетнях вокруг меня, и задаюсь вопросом, действительно ли сейчас хуже, чем когда я играла на “открытых микрофонах” и подавала кофе.

Затем я слышу, как входная дверь открылась, и я быстро сбрасываю трубку и выхожу из спальни. И в этот момент стихли все звуки, так как команда все свое внимание сосредоточила на человеке у двери в разорванной рубашке, с порезами и синяками по всему телу.

- Брандо? - я бросаюсь к нему, осматривая его раны. - Что, черт возьми, произошло? Где ты был?

- Так, ребята, на этом все, - говорит он своей команде, сидящей вокруг его журнального столика. - Вы все проделали отличную работу, но мне нужно, чтобы сейчас вы ушли. Я позвоню вам завтра. Спасибо.

Слишком ошеломленные и напуганные, чтобы что-то спрашивать, они забирают свои ноутбуки и проходят один за другим мимо нас. Саймон последний, поэтому он закрывает за собой дверь, оставляя нас с Брандо наедине. Брандо смотрит на меня с усталостью и обреченностью.

- Что случилось? - Повторяю я, на этот раз шепотом.

Он кладет руку мне на щеку и приподнимает мой подбородок, чтобы посмотреть мне в глаза.

- Я говорил с Рексом, - произносит он, делая паузу, чтобы увидеть мою реакцию.

Но вместо эмоций, я стою с нейтральным выражением лица, хотя чувствую себя так, словно кто-то ударил меня в живот. Сегодня Брандо достаточно уже пережил.

- Он собирается опровергнуть слухи. Если все будет хорошо, слухи благополучно затихнут. У него достаточно больший опыт в этом деле. И у него отличная пиар-команда. Он знает, кому можно доверять и к кому можно обратиться за помощью.

Я отступаю и отворачиваюсь - я не в силах больше ни на кого смотреть. Я чувствую себя как будто мне вновь одиннадцать лет, я в ловушке, я, наверное, и не взрослела даже.

- Он, скорее всего, это выдаст за шутку, - говорит Брандо, и его голос становится ближе ко мне. - Это прозвучит непринужденно, будто ему все равно, что говорят люди. Потому что правда в том, что нет причин этому верить. Каждый поверит ему, когда он выступит с заявлением.

Я чувствую, как Брандо обнимает меня за плечи, и закрываю глаза.

- Он, - начинаю я говорить дрожащим голосом, - Эмм…он сказал что-нибудь еще?

Брандо некоторое время помолчал, потом сказал:

- Он спросил, как ты.

Я напряглась, сожмурив глаза, пытаясь остановить надвигающиеся слезы. Оборачиваюсь и прижимаюсь к груди Брандо. Я слышу его резкий выдох.

- Ой, извини, - бормочу я, пряча свои эмоции. - Тебе больно?

- Я в порядке, - говорит он, глядя на меня, прижавшуюся подбородком к его груди.

- Что случилось с тобой? - спрашиваю я, легонько проводя пальцем по запекшейся крови на его предплечье.

- Попасть к Рексу оказалось немного сложнее, чем я предполагал.

Я с сочувствием смотрю на него.

- Он ведь засранец, верно?

Брандо кивает с сожалением.

- Прости. Он такой. Как ты думаешь, он когда-нибудь захочет встретиться со мной?

Знаешь, - говорю я, беря Брандо за руку и ведя его к дивану, где мы оба усаживаемся, - это забавно. Я готова была на все, чтобы встретиться с ним хотя бы раз, перед всем, что произошло: до моих записей, до тебя, до тура. Но сейчас… я даже не знаю. Мне как будто уже все равно. Есть только то, что есть… и я не хочу ничего менять.

Брандо мягко улыбается и расчесывает мои волосы.

- Может быть теперь, когда ты самостоятельно прошла через многое, ты поймешь, что тебе никто не нужен, - говорит он.

Я смеюсь и ласково прижимаюсь к нему.

- Все, что ты сказал - неправда. Я сделала это не одна. И мне определенно кое-кто нужен. Роулэнд мне звонил, пока тебя не было. Он сказал, что у меня сейчас типа “перерыв”.

- Итак, мы вернулись к началу, - говорит Брандо, ухмыляясь и прижимая меня.

- Мы уже проходили через это, не так ли?

- Но на этот раз у нас есть целый альбом.

Я вздыхаю.

- Нет у нас его. Маджестик оплатит студийное время и Джоша. Это их альбом.

Брандо сдвинул свои брови.

- Они слышали песни с него?

Я мотаю головой.

- Нет. Он еще не завершен.

- Отлично. - Он молчит, обдумывая. - Не забывай, я твой менеждер в Маджестик. Они оплатят только твое студийное время и все. Им интересен только готовый продукт, а до этого момента им все равно - хороший альбом или нет. Насколько я знаю Джоша, он держит эти записи под такой тайной, что скорее сожжет их, чем передаст их лейблу.

По мере того, как я обдумываю слова Брандо, до меня начинает доходить. Я не так облажалась, как думала.

- Значит ли это, что мы сможем выпустить его сами?

- Точно, - говорит Брандо, обнимая меня за талию. - Снова только ты и я.