— Да, у нее есть вайбер на телефоне. А что? — настороженно спросил Геннадий.

— Ты можешь с ней связаться прямо сейчас? По видеосвязи? Покажи ей шапки, пусть она сама выберет то, что ей нравится.

— Яночка! Ты гений! — обрадовался он.

Минут десять Геннадий пытался дозвониться до мамы. Связь в магазине была плохой, ничего не получалось, и его осенило выйти на улицу. Оставив продавщице залог, чтобы вынести шапки, мы отправились ловить сигнал.

К счастью, мама Геннадия знала все о своих желаниях. Ей хватило одного взгляда, чтобы произнести твердым голосом:

— Эту.

После был задан вопрос обо мне.

Чтобы не смущать Геннадия, я вернулась в магазин, забрав шапки. В конце концов, он не мешал мне разговаривать с Пашкой, которого точно так же волновал мой спутник. Мама имеет право беспокоиться.

— Выбрали? — спросила измученная продавщица.

— Ага, — ответила я. — Вот эту. Вы ее упакуйте красиво. Для мамы.

Геннадий благодарил за помощь, извинялся и снова благодарил. И достал меня так, что я готова была сбежать. Останавливала корысть: другой может оказаться еще хуже, а с этого вполне можно поиметь все, что мне нужно.

— Яна, пообедаем вместе? Я приглашаю.

Только не в ресторан «У фонтана»! Меня аж передернуло.

— Хорошо, — покорно ответила я. — Спасибо.

— Тут недалеко есть столовая…

Столовая? Я чуть не расхохоталась.

— Но сначала зайдем еще в одно место? Ненадолго?

— Еще один подарок маме? — сурово поинтересовалась я.

— Нет, мне.

О, это уже интересно.

Совсем недалеко располагался рынок для туристов: небольшой, в три ряда, с сувенирами и изделиями местных промыслов. Геннадий уверенно отправился к павильону, где продавалось холодное оружие.

Наверное, оружие — это громко сказано. Старинные ножи, кинжалы и шашки с затупленными лезвиями. Или даже не старинные, а сделанные под старину. Геннадию виднее, меня эти железки не интересовали. Хотя… можно сфотографировать образцы для художников, оружие в игре точно будет, хоть и магическое.

С разрешения хозяина я пощелкала кинжалы на телефон. Геннадий расспрашивал о какой-то конкретной шашке времен Отечественной войны 1812 года. Выяснилось, что такая есть у друга хозяина, и нам дали адрес магазина.

— Пообедаем и сходим? — мужественно предложил Геннадий.

Я видела, что ему хочется бежать за шашкой, не оглядываясь, и только воспитание не позволяет бросить девушку.

— Я не голодна, — улыбнулась я. — Если это недалеко…

— Это рядом! Через дорогу!

Действительно, магазинчик располагался близко, по соседству с улицей, на которой мы жили. Геннадий говорил без остановки: описывал достоинства шашки, рассказывал, как долго ее искал. Я воспринимала его, как белый шум, и утешала себя мыслью, что теперь-то я точно решу проблему с пари.

Геннадий толкнул дверь, ведущую в магазин. Звякнул колокольчик. Мы вошли внутрь, и я схватилась за телефон. Это точно надо сфотографировать! Настоящая лавка, с деревянными полками, уставленными старинными вещами: посуда, самовары, подсвечники, фонари, вазы… На стене — ковер, на котором висит оружие.

За прилавком никого не было.

— Мне б хозяина, Эдуарда, — крикнул Геннадий в пустоту. — Есть здесь кто?

— Он сейчас подойдет, — ответили из подсобки.

Я застыла на месте, услышав знакомый голос. Мне, наверное, показалось. Но что он здесь делает?

Или… бежать? Бежать, пока не поздно!

— Яна, посмотри, какая шкатулка! — воскликнул Геннадий.

Я закатила глаза. Зачем он назвал мое имя?!

Сбежать я не успела. К прилавку, вытирая руки какой-то тряпкой, вышел Влад.


22. В ссоре оба проигрывают

Как там у Гоголя? Немая сцена?

Если уж на чистоту, то сохраняли молчание только Влад и я. Он застыл у прилавка, не сводя с меня изумленного взгляда. Я приросла к полу, мечтая исчезнуть. Геннадий, как ни в чем не бывало, рассказывал о шкатулке и мастере, который ее сделал.

Изобразить, что я случайно зашла в лавку одновременно с Геннадием, не удалось. Он вдруг приобнял меня за плечи, разворачивая к ковру.

— Видишь шашку слева? Это то, что я ищу!

Кажется, он заметил, как Влад на меня смотрит, и решил пометить территорию. Я же настолько растерялась, что не сразу высвободилась из объятий.

— Так не вы хозяин магазина? — поинтересовался Геннадий, обращаясь к Владу.

— Нет, — ответил он. Мне показалось, прорычал. — Эдуард сейчас подойдет.

Его взгляд прожигал насквозь. В нем уже не было изумления — только гнев, злость… и разочарование. Я чувствовала, как земля уходит из-под ног, стоило представить, что он подумал.

Я сказала Владу, что занята. Он встречает меня с мужчиной, который оказывает мне знаки внимания. Какие выводы можно сделать? Что я сама решила бы, будь я на месте Влада?

Трындец! И почему я не объяснила ему сразу, что обстоятельства сильнее моих желаний?

И кто бы рассказал, почему мне так страшно.

Я не слышала, что говорил Геннадий. Влад отвернулся, и мне стало еще хуже. Как будто он все решил. Как будто у меня нет шанса оправдаться. Как будто между нами… все кончено.

В магазинчик кто-то вошел.

— Эдик, тебя ждут, — произнес Влад. — А я пойду.

— А, да-да… — Хозяин магазина обратился к Геннадию. — Добрый день. Вас что-то заинтересовало?

Я никого не видела, кроме Влада, который шел к выходу. Шел молча, не глядя на меня, вроде бы мы вообще не знакомы. А я не могла пошевелиться, как в страшном сне, когда теряешь способность двигаться и говорить.

Звякнул колокольчик, хлопнула дверь.

— Я выйду, — пробормотала я, с трудом ворочая пересохшим языком. — Надо… позвонить.

Геннадий меня не услышал, он увлеченно беседовал с Эдуардом.

Выскочив на улицу, я осмотрелась. Теплилась надежда, что Влад не ушел далеко. Нам нужно объясниться! Ладно, это нужно мне…

Однако я его не увидела. Выхватив телефон, я набрала номер. Длинные гудки… Обрыв связи. Он не хочет отвечать! Я быстро набила сообщение:

«Поговори со мной!»

Оно отправилось, но не дошло до адресата. Похоже, Влад внес меня в черный список.

Не знаю, чего было больше, отчаяния или обиды. Оглушенная, я стояла на улице и понимала одно — моя сказка закончилась, не успев начаться.

И винить некого. Да, Влад слишком жесток. Я могла бы все объяснить, но он не захотел слушать, не дал мне шанса все исправить. Но виновата все равно я. В кои-то веки встретила парня, который мне небезразличен, и все испортила, причем, заранее, когда заключила пари. Хотя, нет, еще раньше — когда напилась на корпоративе.

Только все равно обидно. Влад вынес приговор, увидев рядом со мной мужчину. А если это мой родственник? Старый знакомый?

Я стояла на солнцепеке и обнимала себя руками за плечи, чуть ли ни трясясь от озноба. Какая же я дура! Знала же, что никаким сладким речам нельзя верить. Снова на те же грабли! И, наверное, надо благодарить Геннадия, что так вышло.

Если Влад готов отказаться от меня из-за такой мелочи, то зачем он мне нужен?

И все же где-то в глубине души я понимала, что все не совсем так, и я лишь успокаиваю себя, чтобы не расплакаться на улице. Влад успел стать ближе, чем мне хотелось бы. Забыть его безболезненно уже не получится.

— Яна! — Из лавки вышел довольный Геннадий. В руках он держал упакованную в бумагу шашку. — Вот ты где!

— Я предупредила, что выйду, — пробормотала я.

— Правда? Прости, не услышал. Пойдем обедать?

— Не могу, — отказалась я. — Мне позвонили… в общем, мне нужно уйти.

— Что-то случилось?

— Нет. Ничего не случилось. Прости, что не могу составить тебе компанию. Поздравляю с приобретением.

— Что-то ты бледная… — сказал Геннадий. — Точно не нужна моя помощь?

Я отрицательно покачала головой:

— Спасибо, все в порядке.

— А номер телефона? Оставишь? — прищурился он.

— Да… Пожалуйста.

Я решила, что глупо отказываться от пари. Так я останусь и без Влада, и без игры.

— Я позвоню, — пообещал он, записав номер. — Послезавтра. Завтра еду на Домбай, с экскурсией. Яна, может, присоединишься?

— О, нет… нет, спасибо. Всего доброго, Геннадий.

— Тебя проводить? — спохватился он.

— Нет, мне тут близко…

— А, хорошо. Всего доброго, Яна. Спасибо за помощь.

Мы распрощались, вежливо пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. Я побрела домой. А куда еще? Тем более, Влад живет рядом. Может, остынет и соизволит поговорить?

Во дворе кипела жизнь. Рафаэль с приятелем пилили старый пень. Влад под присмотром бабушки развешивал на веревках постельное белье. Дети играли в догонялки. Кошка с котятами грелись на солнышке.

Я поздоровалась с соседями, все мне ответили, только Влад упорно смотрел мимо. Что ж, пусть так. В конце концов, это его выбор.

Зайдя в дом, я расплакалась, упав на свой диван. Хорошо, что никого нет. И пусть подольше не возвращаются. Не хочу никого видеть!

Я ревела так, как не ревела с самого детства. Больше, конечно, от обиды. Разбитое сердце — это всегда больно. Ничего… Выиграю пари, выиграю конкурс… И больше никаких мужчин! Только Пашка и Митя. Они точно не обидят и не предадут.

К возвращению друзей я успокоилась: приняла душ, выпила кофе и даже налепила на глаза компресс — холодную кашицу из огурца, чтобы снять отек.

— Ты уже дома? — удивился Пашка. — Почему не позвонила?

— О, прости, что не отчиталась, папочка, — пошутила я. — Поставишь меня в угол?

— Ремня дам для начала, — пробурчал он. — А потом можно и в угол, на горох.

Аля и Митя засмеялись, а я повисла на Пашке и чмокнула его в щеку. Если я его младшая сестра, пусть привыкает.