Черт, Настя, ты опять?! Какое твое дело, уймись уже!

— Идите, я подожду, — Драган набросил канат на причальный столбик.

Лестница оказалась крутой и очень высокой. Поднимаясь первой, я спиной чувствовала, что Сергей на меня смотрит. Остановившись передохнуть на повороте, резко повернулась и наткнулась на его взгляд. На секунду или, может, на долю секунды все замерло… и побежало дальше. Только дыхание чуть сбилось. Ну так мы уже этажей на десять поднялись, если не больше. Наверно, поэтому.

Вид сверху был великолепный. Даже без солнца, затянутого белесой хмарью. Море, горы, второй остров, поросший соснами, городок — все как на ладони.

— От края отойди! — скомандовал Сергей. Ограда на площадке у входа в часовню и правда была хлипкая. — Ну что, будем в колокол звонить?

На закрытую дверь с висящим на ней венком сверху спускалась веревка.

— Давай вместе? — Сергей поймал ее, оставив ниже свободное место для меня.

Над морем поплыл мягкий звон поминального колокола. Было в этом что-то такое, от чего защипало в носу. Необъяснимое, выходящее за рамки обыденного. Словно космос.

Пальцы Сергея сдвинулись, коснулись моих.

До этого, вчера и сегодня, он держал меня за руку, помогая перебраться через камни, подхватил, чтобы не упала, мазал спину кремом. Но это были какие-то… штатные прикосновения, рабочие. Без тени эмоций. Точно так же Драган помог мне выбраться из катера. Сейчас… пальцы дрогнули, и от них по всему телу разлетелись сотни крошечных серебряных брызг.

— На Катич выходить не будем, — сказал Драган, когда мы отправились ко второму острову. — Пристать негде. Да и делать там нечего. Только маяк, камни и деревья. Вокруг обойдем.

— А искупаться нельзя? — спросил Сергей.

— Нет, — категорически отрезал Драган. — Там ёжи.

Я вытаращила глаза и зажала рот руками, благо Драган сидел ко мне спиной. «Там ёжи» — это прозвучало так нелепо и так смешно, что меня просто разрывало в клочья. Со мной это случалось иногда. Как дурачок — только пальчик покажи. Сергей понял. Наклонился ко мне со зверским выражением и прошептал на ухо: «Там ёжи, ясно?»

Я начала тихо повизгивать. Драган обернулся, посмотрел на меня с удивлением.

— Боюсь щекотки, — объяснила я.

Он сдвинул брови, явно не понимая, что такое щекотка. Сергей наглядно продемонстрировал. На мне. Тут я завизжала по-настоящему и чуть не свалилась за борт.

Мы уже вышла на причал и отошли немного, когда он наклонился и махнул мне рукой:

— Насть, иди сюда. Смотри!

Не ожидая подвоха, я взглянула вниз. Стена под водой была густо облеплена черными лепешками.

— Видишь? Там ёжи!

Присев на корточки, я закрыла лицо руками.

— Ну ты странная все-таки, — заметил Сергей, когда я наконец отсмеялась.

— Ну да. Дурочка из переулочка.

— Слушай, дурочка из переулочка, седьмой час. Мы ужинать пойдем?

— Опять жрать? — застонала я. — Куда в тебя столько лезет?

— Скажи, а есть что-то, чего ты можешь съесть очень много? — проигнорировал он мою подколку.

— Мороженое. Ведерко — запросто.

— Хорошо, — кивнул Сергей. — Я запомню.


18

Сергей

Дождь пошел, когда мы сидели «Pod lozom». Мелкий, нудный, наводящий сон. На завтра прогноз тоже обещал пасмурный день, но хотя бы без дождя.

— Может, съездим куда-нибудь? — предложила Настя. — В Бар или в Котор?

— Можно, — согласился я. — На чем? Ты машину водишь?

— Да. Но права не взяла. Первого числа заканчиваются, менять надо.

Десять лет стажа? Неплохо.

— И что за машина?

— Рено, — ответила, на секунду запнувшись. — Меган.

Да у нас, похоже, комплексы? Тогда не надо было про зарплату тридцать тысяч говорить. Или со зла контроль отключился? Ладно, не суть.

Если вчера Настя весь день шипела и злилась, то сегодня старательно соблюдала перемирие. Зато теперь клинило меня, и не на шутку. Конечно, я этого не демонстрировал — не в моих привычках. Но паршиво было так, хоть вой. Эпизод с Милицей при свете дня выглядел еще более тупым, чем ночью. Единственно верным шагом было не ходить к ней и четко обозначить дистанцию. На худой конец — выпить чашку кофе и уйти до того, как она сделала первый шаг. Потому что после этого никакой разницы уже не было. Переспать с ней или нет — на выходе оказалось бы одинаково паршиво.

Грызть себя не имело смысла. Что случилось, то случилось. Сцепить зубы и перетерпеть. Но внутри все равно бурлила серная кислота. Только, пожалуй, после «ёжей» немного отпустило.

Просмотрев все местные сайты прокатных контор и сделав несколько звонков, я обрадовал Настю:

— Фигли-мигли. Машин полно. От десяти до двухсот евро в день. Депозит от пятидесяти до тех же двухсот, причем можно даже наличкой.

— Но?

— Но на завтрашнее утро бронировать надо было хотя бы до обеда, сейчас уже поздно. Везде остался только люкс.

— Не, не надо люкс, — она сморщила нос. — Давай на автобусе. Мы когда мимо автостанции проходили, я видела автобус в Котор. А забронируем на другой день, еще куда-нибудь съездим.

Вечером я плотно сидел в интернете, изучая этот самый Котор вдоль и поперек. Мне всегда надо было знать заранее, куда идти, что смотреть, где поесть. Марьяну это раздражало. Она предпочитала направление «куда кривая выведет», и ей было абсолютно все равно, на что смотреть. Если пытался рассказывать, рассеянно кивала, но я не сомневался, что ей не особо интересно. Оставалось только гадать, что будет с Настей.


Утро, как и обещал прогноз, оказалось пасмурным и противно душным. Не лучшая погода для экскурсий, но чем-то же надо заниматься, если пляж отпадал. Мы удачно успели на автобус, и только когда уже отъехали, я заметил на ногах у Насти голубые пляжные шлепанцы.

— Умнее ничего не могла придумать? — поинтересовался мрачно.

— Пятку вчера натерла, — виновато ответила она. — Заклеила, но все равно много бы не находила в сандалиях. А в кроссовках жарко. Они не сваливаются. Шлепки.

Начало не предвещало ничего хорошего, и я заранее постарался настроиться на катастрофу. Всю дорогу Настя смотрела в окно, пыталась что-то фотографировать на телефон. Пейзажи действительно были красивые: море, горы, маленькие чистенькие деревушки. Ехали мы около часа, а когда вышли из автобуса, оказалось, что идет дождь.

Нет, даже не дождь. В воздухе висела мелкая водяная пыль. Зонт открывать не имело смысла, но за несколько минут лицо и волосы стали противно влажными. А вот Насте было хоть бы хны. Шла себе, то и дело поскальзываясь в своих дурацких шлепанцах на мокрых каменных плитах, крутила головой по сторонам.

— У нас такое постоянно, мы с детства привычные.

— Ну еще бы, — хмыкнул я. — У жителей Города-на-болоте вместо легких жабры. Они водой дышат.

— Тебе так не нравится Питер?

Видно было, что задета, но старается не показывать.

— Не-а, — честно ответил я. — Не нравится. Сыро, мрачно. Красивый, да, не поспоришь. Но какая-то холодная красота. Высокомерная. Как будто он на тебя сверху вниз смотрит.

Хотелось добавить «как ты», но сдержался. И так, похоже, намечался холивар. Но, к моему удивлению, Настя ограничилась вопросом:

— А ты, значит, коренной ма-а-асквич?

— Кореннее не бывает. По отцу предки в Москве с шестнадцатого века жили, по матери — с восемнадцатого. Это то, что точно известно, может, и раньше.

Мы прошли мимо порта, где стояло несколько огромных круизных лайнеров, и через ворота попали в Старый город. Сравнительно небольшой, но улочек и переулочков хватало, ходить можно было долго. Я рассказывал Насте обо всем, что прочитал накануне, и она, к моему удивлению — и, что уж там, удовольствию, — слушала, едва не раскрыв рот.

— Откуда ты все это знаешь? — прозвучало так по-детски, что не смог сдержать улыбку.

— Гугл в помощь. Ну и раньше знал кое-что. В теории. Изучал историю архитектуры. В МАСИ. Архитектурно-строительном.

— Ты архитектор? — глаза чуть не выпали на щеки.

— Строитель.

— А работаешь риэлтором?

— Занимаюсь экспертным сопровождением сделок. Чтобы клиент не купил при нашем посредничестве вместо дворца домик трех поросят. А ты?

— Я? — она запнулась, как и на вопросе с машиной. — Копирайтер. Пишу, что закажут.

И тут же полезла лапать и фотографировать бродячих кошек, которых везде было немерено — я бы даже предположил, что город назвали в их честь, хотя и знал: название то ли римское, то ли греческое, точно не известно. Вообще она напоминала ребенка в большом магазине игрушек. Какой там план, какие карты. Я махнул рукой и безропотно плелся следом.

«Давай вон туда пойдем, там дом красивый. Нет, вон туда, там памятник. Ты знаешь, кто это? А там еще кошки! Смотри какие! Мы там уже были? Точно? Нет, не были. Или были… Все равно пойдем туда, я лестницу сфотографирую».

И так без конца. Глаза горят, азарт, как у гончей на охоте. Накупила кучу магнитов, кружку с кошками, открыток. Нашла почту, отправила одну самой себе в Петербург. Захотела зайти в православную церковь — не пустили в майке с голыми плечами. Купила шарф, набросила. Потом перекинула через сумку и тут же потеряла. Вернулись. Нашли.

Раздражало? Ну… скорее, смешило. А еще удивляло, какой она может быть разной. По скайпу со мной разговаривала строгая неприступная леди в офисном костюме. Потом на мгновение показалась милая и очень привлекательная девушка, но тут же спряталась, и вместо нее вылезло злобное надутое пугало. Вчера она была непонятной, как вопросительный знак, а сейчас — похожей на веселую девчонку. Как картинка в фотошопе из множества слоев, один над другим. И вдруг стало интересно — что еще прячется в глубине?