Но режим поиска на ближайшие две недели был поставлен на паузу. Хоть и не нравился мне Сережа, но приехали мы вместе, и заводить курортный роман с кем-то другим было бы… не комильфо. Поэтому я влезла в желтый сарафан, расчесала волосы и обошлась минимумом косметики.

Ну что, Анастасия Олеговна, за работу? И да поможет тебе архангел Гавриил[2].


[1] Just a moment (англ.) — «Минутку»

[2] Архангел Гавриил считается покровителем журналистов


8

Сергей

Милица сказала, что до ближайшего супермаркета пять минут пешком, до ресторанчика, куда ходят местные жители, примерно столько же. То, что доктор прописал. Где едят местные, там и туриста, скорее всего, не ограбят и не отравят. У меня в номере был кухонный уголок: плита, мойка, холодильник, посуда. У Насти, надо думать, тоже, но вопрос о том, как мы будем это использовать и будем ли вообще, стоило обсудить отдельно. Вместе с прочими текущими моментами. Потому что по скайпу мы говорили больше о глобальных вещах. Имело смысл сходить в эту едальню и позавтракать, заодно и расставить вешки.

Я постучал — в ответ тишина. Подождал, подумал, что Настя спит или, может, в душе. На всякий случай стукнул еще раз — контрольный выстрел. Она откликнулась по-английски: явно ожидала увидеть не меня, а Милицу. Открыла дверь.

По правде, я забыл, о чем хотел сказать. Судя по разворошенной постели, распахнутому чемодану и футболке на голое тело, я ее действительно разбудил. Вскочила, натянула на себя первое попавшееся. Помятая, лохматая, румяная со сна. Внутри дрогнуло, и не только внутри. В самом буквальном неловком смысле. Язык завязался в узел. Я выжимал из себя корявые фразы и старался смотреть куда угодно, лишь бы не на нее.

Если бы женщины знали, каким ядерным оружием может быть вот этот их утренний лук. С Марьяной мы вместе не жили, но когда оставались у кого-то на ночь, она всегда стеснялась, что по утрам выглядит жеваным пугалом. Это она сама говорила. Дурочка! Такая мягкая, теплая. Как видел — шалел, и первым утренним желанием было подтащить ее к себе поближе.

Так… о Марьяне не будем. И вообще, спокойно, Козлодоев. Это все месяц без секса. Обрати внимание, как она сама на тебя смотрит. Как кобра, вставшая на хвост. Словно ты ей всю жизнь испортил. Неужели такие серьезные проблемы с мужиками, что готова поехать в отпуск даже с тем, кто сразу не понравился? Ладно бы еще за мой счет. Или надеялась, что все-таки притерпится? Да уж, ситуёвина… Я не представлял, как вести себя в тесном общении с женщиной, которая мне не нравится и которой не нравлюсь сам. Никогда такого не было. То есть было, конечно, и не раз, но совсем в других отношениях, не личных.

Оставалось только одно. Стиснуть зубы и осваивать азы дипломатии. Лишним не будет. Главное — не смотреть на нее, когда она… такая вот. Черт!..

Я зашел к себе, переоделся в шорты и футболку, сунул в карман телефон, банковскую карту, несколько купюр и копию паспорта. Спустился в сад, сел на лавочку. Дом стоял на склоне горы, ниже уровня улицы, откуда вниз вела лестница. Наши окна выходили на эту сторону, в тень. Кстати, «общего балкона», о котором писала Милица, я что-то не заметил. Из комнаты выхода на него точно не было.

Ко мне подошел мальчишка, показал игрушечный вертолет и начал что-то быстро рассказывать. Отдельные слова даже удавалось понять. Черноволосый, черноглазый — копия мамы.

— Как тебя зовут? — спросил я, и он нахмурился, не понимая.

— Сергей, — я ткнул себя пальцем в грудь и вопросительно посмотрел на него. — А ты?

— Дуфан! — парень расплылся в улыбке.

— Душан, — поправила, выйдя из дома, Милица. — Любит поболтать. Если мешает, скажите, я уведу.

— Нет, не мешает. У меня племянник такой. Дети почему-то меня любят.

— А своих нет?

— Пока нет.

На самом деле я бы не отказался. Если б нашлась девушка, с которой все было бы серьезно. С которой захотелось бы прожить всю жизнь. Все-таки тридцать один год. Как говорили родители, пора бы и нагуляться уже. Младший брат Славка женился в двадцать три, и сейчас они с Олей ждали второго. Я соглашался — да, не мешало бы. Но вот… не складывалось. Знакомился, встречался, расставался. Ни одни отношения не переросли во что-то прочное. Хотя были мысли насчет Марьяны в эту сторону, пока все не начало сходить на нет.

— Девушка ваша… Наташа? — Милица сдвинула брови.

— Настя.

— Она сказала, что у нее нет наличных евро. А у меня не работает пинпад. Банкомат рядом с почтой. Если пойдем в полицию, я покажу.

— Хорошо, — кивнул я и встал: по лестнице зацокали шаги. — Мы только сходим позавтракаем.

Тут вышла Настя. С таким выражением, как будто отправлялась на нелюбимую работу. В дурацком желтом сарафане, с волосами, зализанными в хвост. И недавняя вспышка желания показалась такой нелепой, что стало смешно. Нет, господа, эта красотка точно не для меня. Отбуду наказание — и на свободу с чистой совестью.

Мы поднялись по лестнице и пошли по улице в направлении, подсказанном Милицей.

— Смотри, — предложил я, — можем в ресторанчик, тут недалеко. Ну, или не знаю, шаурму какую-нибудь купить.

— Шаверму, — отрезала она.

Ну конечно, как же я забыл! Вот за что никогда не любил болотных жителей, так это за их высокомерный снобизм. Нет, мааасквичи, конечно, тоже те еще фрукты, но они хотя бы допускают, что за неким таинственным километровым столбом нормальный человеческий бордюр может превратиться в поребрик, а пончик в пышку. И не поправляют с таким видом, словно мир рухнет, если подъезд назвать парадной. Или наоборот.

— Как скажешь, — я пожал плечами.

Странно, но Настя смутилась. Пнула попавший под ногу камешек, поправила сумку на плече.

— Ладно, давай в ресторан.

С улицы харчевня «Pod lozom» выглядела не слишком привлекательно. Двухэтажный дом типично южной архитектуры — таких у нас на Кавказе полно. Снизу гостиничка, наверху ресторан с террасой, увитой виноградом.

— Нам сюда? — презрительно выпятив губу, спросила Настя.

— Милица сказала, здесь едят местные. Рискнем.

А вот на террасе оказалось неожиданно уютно. Приятный полумрак, прохлада, горка с фонтанчиком, рядом с которым мы и устроились. Тут же прибежал улыбчивый официант, положил перед нами меню. Настя скромно заказала омлет, сок и кофе. Для меня это было что слону дробина, но постеснялся, ограничился тем же. Вообще я обычно ел много, но как-то перегорало, не откладываясь. У нас в семье все были поджарые, да еще в моем доме окопалась тренажерка, куда я ходил на часок несколько раз в неделю.

— Сережа, а можно задать нескромный вопрос? — спросила Настя, когда нам принесли заказ. — Скажи, а почему ты вообще решил со мной поехать? Я ведь тебе сразу не понравилась.


9

Настя

Вообще я не собиралась бросаться на амбразуры. Потому что подобный вопрос подразумевал аналогичный навстречу, а я уж точно не хотела раскрывать карты. Если хорошо подумать, не было ничего ужасного в том, чтобы сказать: я журналистка, мне надо написать статью об отдыхе с незнакомцем из интернета. Но вот реакция могла быть непредсказуемой. Один скажет: ну зашибись, круто, давай, только фотки покажи сначала, какие в текст пойдут. А другой устроит… драмкружок. И вот почему-то я сильно подозревала, что Сергей и есть этот самый другой.

Спускаясь по лестнице, я увидела его на скамейке. Рядом стояла Милица, они о чем-то мило ворковали по-английски, тут же крутился ее сын. Прямо такая идиллическая сценка. Она посматривала на Сергея с интересом, он на нее — тоже. И так мне стало паршиво, кто бы знал. Что называется, почувствуй себя моральным уродом.

Подлянку я уже писала — одна из первых. Инсайд из внутренней кухни фитнес-клуба. Проработала там три недели сменным администратором. Было неприятно, но уговаривала себя, что никаких названий, никаких имен, никаких фотографий. А если кто-то из работающих в клубе случайно прочитает и узнает по описанию, так я все равно туда больше никогда не приду. Зато сейчас… это было совсем другое.

Но, в конце концов, с какой стати переживать из-за парня, который мне не нравится и которому не нравлюсь я? Да и вряд ли он читает глянцевые журналы, тем более, питерские.

Не помогло. Я шла и злилась. На него, на себя, на Черногорию с Петровацем и на весь белый свет. Пыталась взглянуть со стороны, думала о том, что веду себя как вздорная истеричка, и злилась на это тоже. Наверно, поэтому и на «шаурму» среагировала так, словно укусили за задницу. Ну да, любого питерца раздражают московские словечки и произношение, но мало кто на это агрится. Уж точно не я, поскольку при всей своей грамотности замашками грамма-наци никогда не страдала. Моя любимая белгородская бабушка Нюта говорила «ложи» и «ляжь», гостиную называла залой, а щеколду клямочкой. Но тут меня вдруг сорвало. Я откровенно провоцировала Сергея и не могла остановиться.

Ссоры не получилось. Его «как скажешь» выбило из рук оружие. И все же когда пришли в «ресторан», больше похожий на придорожную забегаловку, я не выдержала. И спросила.

Сергей на секунду оторопел, потом усмехнулся, отложил вилку.

— Честно? Да, не слишком понравилась. Но другие были еще хуже. Ты хотя бы показалась адекватной. Видишь ли, Настя… — он отпил сока, подчеркнуто аккуратно поставил стакан на салфетку. — Не люблю отдыхать в одиночестве. Вообще-то я, скорее, интроверт, но в отпуске мне нужен кто-то, с кем можно поделиться впечатлениями. Один человек, не компания. С девушкой мы расстались, друзья все либо женаты, либо с подругами. Решил рискнуть. Подумал, что ничего не теряю. Получится новые отношения завязать — хорошо. Нет — так хоть будет кому спину кремом для загара намазать.