— Вообще, являться без приглашения в чужой дом — не этично, — высказался Ос, останавливаясь в дверном проёме и прислоняясь плечом к косяку. — Может, у Варвары были на сегодняшний вечер другие планы. А тут ты.

Но Яр явно отступать не собирался, а такое понятие, как совесть, в его случае вообще было неуместно и считалось ругательством.

— Варенька, — начал он, повернувшись ко мне. Да ещё и говорил с таким придыханием, будто от моего решения зависело всё его будущее. — Ты ведь не откажешь одинокому скучающему мужчине в приюте? О… как мне надоели эти одинокие вечера!

— А что, Оскар с тобой время не проводит? — уточнила, помешивая заброшенные в кастрюлю пельмени.

— Оскар? Да толку от него? — с обидой вздохнул Ярик. — Он как упрётся в ноутбук, так и за уши не оттянешь. Сидит, смотрит в таблицы, рисует свои графики. А на все вопросы отвечает: «Угу». А мне так не хватает простого человеческого общения!

— Ты переигрываешь, — заметил Ос, закатив глаза. — Плохой из тебя актёр, Яр. Правильно тебя в театральный не приняли.

— А ты что, поступал? — с искренним удивлением поинтересовалась я, глядя на светловолосого лицедея.

— Было дело, — ответил он спокойным голосом, перестав, наконец, играть. — Мне тогда отец сказал, что денег на такую забаву не даст, что это глупая затея и всё в таком духе. Ну а я заявил, что и без него поступлю.

— И что? Поступил? — спросила, позабыв про закипающие пельмени.

— Нет, — покачал головой Ярослав. — Туда чтобы взяли, нужно было иметь либо большие деньги на спонсорский взнос, либо настоящий талант. Я тогда даже машину свою продать порывался, чтобы заплатить за поступление, но… отец оказался знаком с ректором, и меня всё равно бы не приняли. Вот так, Варька, я стал официантом. А ведь мог блистать на сцене, — добавил с пафосом.

— Иногда я даже начинаю думать, что в этом случае всем вокруг жилось бы гораздо спокойнее, — иронично заметил Оскар.

— Только не тебе, друг, — ухмыльнулся Яр. — Тебя бы я в покое точно не оставил.

На самом деле, с Яриком было весело. Принесённое им шампанское оказалось вкусным, пусть и немного кисловатым. Но в сочетании с пельменями пошло хорошо. Ели мы снова втроём, правда, в этот раз никто из парней не выказывал удивления. Мне даже показалось, что им обоим нравится у меня в гостях, несмотря на голые стены и обилие строительного мусора вокруг. Я же сама чувствовала себя с ними довольно комфортно.

Оскар за последние недели вообще стал для меня кем-то родным, ну а Яр… Наверно, я просто не могла воспринимать этого клоуна всерьёз. Он всё время подшучивал то надо мной, то над другом, рассказывал весёлые истории из жизни ресторана, где работал. Да и вообще, говорил без остановки. Когда Ярик становился особенно невыносимым, Ос запихивал ему в рот пельмень, и хотя бы двадцать секунд мы могли наслаждаться благословенной тишиной.

Виноградный игристый напиток ударил в голову даже слишком быстро. Вскоре я уже сидела, придвинувшись к Оскару, и расслабленно грелась у него под боком. Рука парня при этом покровительственно лежала на подоконнике позади моей табуретки, и время от времени сползала оттуда, будто невзначай опускаясь мне на плечи.

А когда первая бутылка опустела, Ос перестал строить из себя скромнягу и по-хозяйски обнял меня за талию. И в его объятиях я почувствовала себя очень уютно, будто между нами на самом деле была не просто странная дружба, а нечто несравнимо большее.

— Устала? — спросил Оскар, наклонившись чуть ближе. — Нам, наверное, пора?

И столько в этом вопросе сквозило сожаления, что сдерживать эмоции в узде оказалось просто невозможно.

— Нет. Посидите ещё. Я тут сейчас одна просто умом тронусь.

Ос удовлетворённо кивнул. Разговор потёк дальше, но теперь я уже не пила, потому как очень не любила приходить на работу с гудящей от похмелья головой. Ребята же ограничиваться одной бутылкой шампанского не стали, и уже собирались приступить ко второй, когда из соседней комнаты донёсся звук моего телефона. Пришлось вставать и отправляться отвечать очередному абоненту, да только едва увидев на экране имя звонящего, я быстро поняла, что на хорошем вечере можно поставить крест.

— Да, — только и успела сказать, когда расслышала в трубке едва сдерживаемые всхлипы.

— Можно я к тебе приеду? — спросила девушка севшим от слёз голосом.

— Он… опять?

— Варь… можно? Я не хочу к родителям. Максик у них. Слава Богу.

— Конечно, приезжай, — сообщила, крепче вцепившись в трубку. — Дом помнишь. Третий подъезд, седьмая квартира. Третий этаж.

— Спасибо, — снова всхлипнули в трубке. — Прости… Варь.

Я же только вздохнула, упёрлась лбом в железную входную дверь, к которой сама не поняла, как подошла, и постаралась заставить себя не нервничать.

— Жду, Лер.

Когда вернулась к парням, они встретили меня одинаково озадаченными взглядами. Смотрели так, будто просто боялись спросить, что случилось. Выходила-то я улыбчивая, почти счастливая, а вернулась… в общем, теперь от моего хорошего настроения не осталось и следа.

— Ко мне сейчас подруга приедет, — сказала ребятам. — У неё… проблемы в семье. Не думаю, что вам стоит при этом присутствовать.

И если Оскар был готов подняться и тут же покинуть мою квартиру, то Ярик его желания явно не разделял.

— И что у неё за проблемы? — поинтересовался, протягивая мне стакан с шампанским. Увы, бокалов в моём королевстве пока не водилось.

— Не важно, — отмахнулась от вопроса, но игристый напиток приняла. Сейчас мне оказалось просто необходимо запить ту горечь, что образовалась в душе после этого короткого разговора.

А ведь мы с Леркой были в ссоре. Но она всё равно позвонила, потому что больше ей просить помощи не у кого. Её обожаемый Юрочка разогнал всех подруг и даже знакомых. Просто заставил Леру оборвать все связи, и долгие годы я оставалась единственной, с кем она хотя бы изредка встречалась и созванивалась. Да и то тайком.

— А может, я смогу помочь твоей подруге? — выдал вдруг Яр.

— Увы, — покачала головой, снова отпивая шампанское, которое теперь стало казаться безвкусным. — Ей может помочь только развод, на который она никогда не решится.

И тут меня словно прорвало. А ведь не собиралась говорить, но в этот момент так захотелось выплеснуть ту бурю негатива, что рождалась во мне от одного воспоминания о негодяе Юрии. Сама бы его придушила, да не хочу проблем с полицией.

А Ярик будто видел по моему лицу, что сейчас внутренние заслоны падут, и он узнает всё, что ему, по непонятным причинам, оказалось любопытно. Не удивительно, что спустя пару минут я всё же заговорила.

— Лерка — моя подруга ещё с первого курса института, — сказала, поднимая взгляд на Оскара, который почему-то снова решил меня приобнять. Но сейчас его прикосновения будто придавали сил. — Она замуж вышла раньше всех в группе. Едва второй курс закончила, и её будущий супруг, Юра, сразу в ЗАГС потащил. Хороший парень вроде был, весёлый. Работал в порту, в какой-то конторе, занимающейся растаможкой контейнеров. Да и к Лерке относился хорошо. Но после свадьбы его будто подменили. Запретил супруге выходить из дома без его ведома, даже в магазин. Закрыл в четырёх стенах, будто она рабыня. Мы дружно с девочками старались убедить его, что так нельзя. Что ей нужно хотя бы доучиться. Но ему оказалось плевать.

Я снова пригубила шампанское и подняла взгляд на Ярика, который теперь выглядел совсем не таким весёлым. Внезапно стало стыдно перед Леркой, что вот так рассказываю о её проблемах совершенно незнакомым людям. И я бы не стала продолжать, но тут взял слово Яр.

— Подозреваю, что замужем она уже давно, — проговорил он. — И совсем несчастлива в браке, коль ты сама утверждаешь, что у неё проблемы.

— Этот козёл её бьёт! — выпалила, с силой сжав несчастный стакан с шампанским. — Оскорбляет. Обвиняет во всех своих несчастьях и невезении. Слышал бы ты, как он с ней говорит! Жуть, Ярик! Я как-то случайно встретила их в супермаркете, так он не стеснялся в выражениях в её адрес даже при свидетелях!

— Почему же она это терпит? — ровным тоном спросил Оскар.

— Потому что дура, — вздохнула я. — Потому что уверена, что никому не нужна будет с Максиком.

— Сын? — спросил Ярослав.

— Да. Четыре года. Замечательный мальчишка. Крестник мой, — ответила, разглядывая остатки шампанского в стакане. — Я ведь пыталась повлиять на Лерку. Просила рискнуть, уйти. Говорила, что такие, как её муж, не меняются. Что ждать просветления бессмысленно. Так мы с ней в тот день крупно поругались. Она заявила, что Юра любит сына, а сын любит его. Что их нельзя разлучать, что это она, правда, виновата. Рубашку вовремя не погладила, или суп недосолила. А Юрочка просто вспылил.

— Глупости, — ответил Яр, достав из кармана пачку сигарет, в которую я просто вцепилась взглядом.

Он мой намёк понял, потому только хмыкнул и позвал с собой на балкон. Как ни удивительно, но Оскар тоже направился с нами, правда, курить не стал. Так мы и стояли, молча смотря на потемневшее небо и горящий огнями город внизу. Говорить больше не хотелось. Да я и так сказала куда больше, чем нужно. И думала, что на этом тема закроется, а ребята просто спокойно уйдут, но всё получилось совсем не так.

Лерка прибыла, едва мы покинули балкон. Стучала тихо, будто боялась показаться слишком шумной. А когда я открыла дверь, она сдержанно поздоровалась и скромно переступила порог.

— Прости, Варь, — сказала она, уже не всхлипывая.