Меган Брэнди - Парни из старшей школы

– И каждый вечер мы ужинаем все вместе. – Я перевожу взгляд на Кэптена. – Без исключений.

Я изо всех сил стараюсь, чтобы мое лицо ничего не выражало.

– Что-то еще?

Они молчат и ждут моей реакции.

Но не получают ее.

Я встаю, как настоящая дрянь, и поднимаюсь по лестнице наверх, в теперь уже свою комнату.

Заперев дверь, я достаю из сумки своей плеер и ножик. Скинув обувь, я снимаю свитер, бросаю его на пол и залезаю в постель. Всунув наушники, включаю плеер на полную громкость.

Закрыв глаза, делаю глубокий вдох.

Эти парни считают, что я буду следовать их правилам.

Они ошибаются.

Рэйвен

Я опускаю вилку и откидываюсь на спинку стула.

– У меня есть свое правило.

Ройс чуть не давится тем, что пьет, Кэптен перестает жевать, а Мэддок с силой бросает свои нож и вилку.

– Давай послушаем, Рэй-Рэй, – осторожно начинает Ройс.

– Никто не должен знать, что я живу здесь. Пусть гадают и думают что хотят, мы не в силах это остановить, но никаких подтверждений. Если вас спросят, отрицайте, я буду делать то же самое.

Повисает тишина, но буквально через несколько секунд ее нарушает скрип стула Мэддока и дребезжание стола, когда он во второй раз за день убегает прочь, словно обиженный ребенок. Я смотрю на парней, и у обоих на лицах дурацкие улыбки.

– Что? – рявкаю я.

– Это, конечно, было ожидаемо, и все же мы никак не можем привыкнуть, – говорит Ройс.

– Не понимаю.

– Не знаю никого, кто в твоем положении попросил бы о таком. Более того, уверен, что любой из наших знакомых сегодня же закатил бы вечеринку, чтобы пустить слухи.

Не знаю даже, что на это ответить, поэтому спрашиваю:

– И какие проблемы у здоровяка?

– Есть идея. – Ройс широко улыбается и смотрит на Кэптена, который насмешливо фыркает. – Но ты должна спросить его сама, чтобы узнать наверняка.

Нахмурившись, я вскакиваю со стула и сердито выхожу из комнаты вслед за истеричным придурком.

Стоит мне завернуть за угол на верхних ступенях лестницы, как меня прижимают к стене и передо мной появляется злое лицо Мэддока.

– Тебе нельзя ничего от нас требовать.

– Хочу напомнить, что я не твоя пленница. – Я отталкиваю его, но он даже бровью не ведет, и от его обжигающего взгляда во мне начинает расти напряжение.

Его глаза темнеют, в них мелькает интерес, и выражение его лица становится жестким – то ли от его мыслей обо мне, то ли от моих о нем.

– Расскажи мне, о чем ты думаешь, – говорю я ему.

– Нет.

– Почему?

– Потому что я сам не могу решить, – выдавливает он сквозь зубы.

– Решить что?

– Против я твоего правила или нет.

– Не понимаю.

– Ты хочешь скрыть ото всех, что живешь здесь, с нами, как будто нет ничего хуже, чем быть Брейшо. Как если бы не поехала с нами, когда была нужна нам, притом что мы оба знаем, что ты сделала бы это, снова и снова.

– Это… не так.

– Я знаю, – шепчет он. – То, что ты хочешь скрыть от всех, что живешь здесь, лишь подтверждает, что ты такая, какой, мы надеялись, ты будешь. Ты связана с нами, Рэйвен, даже когда пытаешься притворяться, что это не так.

– Тогда почему ты не можешь решить, против ты моего правила или нет?

– Потому что, как я уже сказал… – Его ладони ложатся по обе стороны от моего лица, и он наклоняется ближе. – Твой выбор соединяет тебя с этим местом, с нами. Со мной. И знаешь что? Я хочу, чтобы каждый козел знал, куда ты вернешься вечером.

Э-э-э… что?

Я проглатываю ком в горле и качаю головой.

– Ты, по-моему, заблуждаешься по поводу того, что здесь происходит.

Мэддок опускает голову еще ниже и хрипло усмехается.

– Нет, – шепчет он, и от его теплого дыхания по моей коже на шее пробегают мурашки. – Это ты медленно соображаешь.

Он пристально разглядывает меня. И чем больше он смотрит, тем меньше суровости остается в его взгляде.

– Что в тебе такого? Почему ты сводишь меня с ума?

– Это все мой длинный язык, – шучу я, стараясь сдержать свою реакцию на него, но от его слов мой голос сочится желанием.

– Еще не успел его попробовать… – Мэддок умолкает, и его огненный взгляд насквозь прожигает мое укрытое под одеждой тело. Его лицо вновь становится хмурым.

Ну да, он всего лишь орально удовлетворил меня. Подумаешь.

Когда на его лице медленно начинает расплываться самодовольная ухмылка, все становится понятно. Мое тело не скрывает, что помнит его.

– Уже можно подниматься? – кричит Ройс с первого этажа, и Мэддок отступает от меня.

– Да! – кричит он и уходит в свою комнату, закрыв за собой дверь.

– Ты идешь на вечеринку? – спрашивает Ройс, поднявшись по ступенькам.

– Нет. Я устала.

Он ухмыляется и шепчет:

– Врушка. Не забывай, Рэй-Рэй, у нас повсюду есть глаза.

Пропустив его слова мимо ушей, я захожу в свою комнату и переодеваюсь в футболку и спортивные штаны. Ложусь на кровать, притворяясь, что собралась спать, чтобы они не выносили мне мозг из-за того, что я не иду с ними.

Но не тут-то было.

Они входят, все трое, и смеются.

– Мы не тупые, но лучше тебе знать, что по садам гуляют собаки. Попробуешь выйти отсюда посреди ночи, и от твоей ноги могут откусить кусок мяса, – весело сообщает мне Ройс, подмигнув, затем троица исчезает в коридоре.

А я остаюсь одна без шанса на побег.

Простонав, я переворачиваюсь на кровати. Да, это самая удобная в мире кровать.

Я вздыхаю.

Черт, становится все интереснее и интереснее.

* * *

Я сразу слышу, когда они возвращаются.

Они громко смеются над шутками друг друга и обсуждают события сегодняшней ночи.

Я вдруг понимаю, что улыбаюсь.

Между этими мальчишками нет конкуренции, которая может перерасти в ревность и ненависть. Они соперничают лишь в веселье и на баскетбольной площадке.

Это редкая связь, и я надеюсь, что они никогда ее не потеряют.

Они начинают подниматься по лестнице, смеясь и пытаясь затащить Ройса наверх так, чтобы он не упал.

– Надо было оставить этого засранца на диване, – смеется Кэптен.

– Нет уж, мужик. Мне не нравится просыпаться там одному, – отзывается Ройс, и я тихонько усмехаюсь.

Под маской, э-э-э, похотливого жеребца скрывается маленький мальчик.

– Тише, Рэйвен спит!

– Если она еще здесь. – Ройс фыркает. – Сомневаюсь, что она купилась на это дерьмо с собаками. Ну они ведь лают, верно? Это же очевидно.

Открыв от негодования рот, я бью кулаком по матрасу.

Вот же сукин сын!

Конечно, чертовы собаки лаяли бы! Проклятье!

– Заткнись, Ройс, – шипит на него Мэддок.

Ох, поздно ты спохватился, здоровяк. Я все слышала.

Раздаются шорохи, где-то пару раз включают и выключают кран, и потом три двери тихо закрываются.

И тут моя открывается, и в комнату проскальзывает Мэддок. На нем лишь тесные боксеры, которые облегают его крепкие бедра, словно вторая кожа. Он закрывает и запирает мою дверь, залезает на матрас и ждет.

С глубоким вздохом и легкостью, с которой я должна была бы бороться изо всех сил, я стягиваю одеяло вниз, и, нахмурившись, он залезает под него.

Мэддок сразу же притягивает меня к себе. Его левая рука скользит под мою подушку, а правая сжимает меня под коленом. Он перекидывает мою ногу через свою, затем натягивает одеяло на мои плечи.

Когда я поворачиваюсь, он вздрагивает и осторожно вынимает наушник из моего уха.

– Металл холодный. Убери нож, Рэйвен.

Могу ли я? Нет, вопрос получше: стоит ли мне?

Я вытаскиваю нож из шортов и убираю назад.

Мэддок передвигает нас в прежнюю позу.

– Я так и знал, что ты не спишь, – шепчет он, проводя подбородком по моим волосам. – Но это ненадолго. Закрывай глаза.

Его рука ложится мне на спину.

Спустя несколько напряженных минут мой мозг наконец отключается, а мое тело сдается и расслабляется рядом с его.

Из меня вылетает легкий вздох, но мне плевать.

Вскоре приходит сон.

Рэйвен

– Бекон, – шепчу я с закрытыми глазами, но смешок над моим ухом заставляет меня распахнуть их.

– Кэптен просыпается с первыми лучами солнца.

Боже мой, я никогда не привыкну к его утреннему голосу. Он такой хриплый и глубокий, как на линии «секса по телефону».

Его глаза блуждают по моему лицу, а потом ловят мой взгляд. Мэддок тут же хмурится, и я смеюсь.

– Что? – спрашивает он.

– Ничего.

– Просто скажи.

– Хорошо. Стоит тебе взглянуть мне в глаза, как у тебя сразу становится свирепый вид.

Он смотрит на потолок, ничего не отрицая, но и не утруждая себя объяснениями.

Я меняю тему разговора.

– Твои братья знают, что ты здесь?

– Понятия не имею. Я не объявлял об этом, но и ничего не скрывал.

– Мэддок.

Он поворачивается ко мне.

– Зачем ты пришел сюда?

– Потому что мне так захотелось.

Потому что ему так захотелось.

Вот так. Что ж, ладно.

– Я хочу есть.

Он ухмыляется и встает, чтобы потянуться. И будь я проклята, если мои жадные глаза не следуют за каждым его движением.

Приватный эротический танец – только так можно описать то, как двигаются его мышцы во время этого простого акта. Его спина напрягается, а бицепсы, кажется, вырезаны из камня – настолько они совершенны. Хотя это было очевидно и раньше.

Мэддок опускает руки, чтобы бессознательно поправить утренний стояк, и я, проследив за ним взглядом, сжимаю ноги. Он стоит вполоборота, так что я вижу только костяшки его пальцев, но их движения творят чудеса с моим воображением. Было слишком темно, чтобы разглядеть его член тогда, в домике, но теперь мне отлично видно, что скрывается под этим атласом.