Меган Брэнди - Парни из старшей школы

– Думаешь, я хочу, чтобы кто-то из вас, уж тем более Мэддок, встретился с моей матерью? Она как гребаный рак, Кэптен, самая заразная его разновидность, если такие вообще существуют. Она отравляет в прямом смысле этого слова. Мэддок начнет задавать вопросы, требовать ответы и, возможно, укажет ей на ее место. Мне же нужен тот, кто позволит мне самой разобраться с ней.

– Мы не принимаем решения поодиночке, Рэйвен, – успевает сказать мне Кэптен, потому что остальные двое уже садятся на заднее сиденье.

– Она просит, чтобы ее подвезли.

– Нет, – быстро и спокойно откликается Мэддок.

– Нет, черт возьми! – поддерживает его Ройс.

– Ох, мать вашу! – Я качаю головой и разворачиваюсь на сиденье. – Понимаю, вам, ребята, нужно чувствовать себя боссами. Вы даже считаете себя боссами, но знаете что, придурки? Вы не мои боссы! Можете дальше сидеть и думать, как бы пожестче отреагировать, но только я вам вот что скажу. Я прошу не потому, что должна, а потому, что хочу немного облегчить себе жизнь и не придумывать другой способ в надежде, что вы хотя бы ненадолго от меня отстанете.

– Ты не поедешь на встречу со своей матерью, Рэйвен.

Проклятье. Не сработало.

Ощущая досаду, я провожу ладонями по лицу.

Ладно, второй заход.

– Вы ведь все равно поедете за мной, так разве не будет логично, если кто-то из вас просто отвезет меня?

– Она права. – Ройс пожимает плечами.

Мэддок изучает меня.

– Зачем ты хочешь увидеться с ней?

– Чтобы отдать деньги, которые я украла, когда уезжала. – Ложь.

– Ты врешь, – утверждает Мэддок, но я лишь пожимаю плечами.

– Я отвезу ее, – предлагает Кэптен.

Но, естественно, Мэддок с этим не соглашается, и в итоге везет меня именно он. Да и ладно, зато я, по крайней мере, смогу от нее избавиться.

Чем дольше она здесь пробудет, тем больше будет от нее проблем.

Рэйвен

– Откуда ты знаешь, что она там будет?

– Общественное место. Единственная ее закономерность.

– Что ты имеешь в виду? – спрашивает Мэддок.

Я делаю глубокий вдох.

– Когда она уезжает на несколько дней и не может сразу вернуться домой, когда она считает, что готова, то приходит ко мне.

– А почему она не может вернуться домой?

– Обычно это из-за того, с кем она: ей не хочется, чтобы ее выследили. Возможно, она шантажирует или планирует шантажировать этого человека. Или у нее проблемы и она бежит от ордера или хочет отсрочить тюрьму на несколько дней. Чаще всего так бывает, когда у нее много клиентов и ей хочется подзаработать побольше денег. Таких сценариев много, но у меня всегда одна и та же роль.

Мэддок смотрит на меня.

– И какова эта роль?

– Я занимаюсь ликвидацией последствий.

– Ты платишь, чтобы ее отпустили.

Я киваю.

– Плачу или дерусь, зависит от того, с кем мы имеем дело. Те, кто обо мне наслышан, хотят, чтобы я дралась бесплатно – так в их карманы опустится побольше денег. Остальные хотят то, что я никогда им не дам, и мне приходится искать другой выход. И если они ничего не требуют, то требует она.

Мэддок еще крепче сжимает руль.

– Но фантазия у нее так себе. Она всегда цепляет парней из моей школы, так что надо мной насмехаются, и я вынуждена слушать истории про то, что у нее под юбкой. – Я смотрю в окно. – Похоже, она отлично справляется со своей работой, если слухи верны.

Я ненавижу ее.

– Поэтому ты дралась в школе? Чтобы тебя выгнали, когда она нагадила тебе?

– Я дралась, чтобы защитить себя и доказать, что не такая, как она. Чтобы показать им, что я намного сильнее, чем им кажется. Меня родила слабая женщина, но я никогда не буду такой. – Я поворачиваю голову, не отрываясь от подголовника, и смотрю на Мэддока.

Когда он останавливает машину у светофора, я улыбаюсь, чтобы разрядить атмосферу и сделать ее более-менее сносной.

– Кстати, меня выгоняли из школ не только из-за драк.

Но он не дает мне продолжить. Его рука поднимается, и мое сердце перестает биться, когда его пальцы зарываются в мои волосы с нежностью, на которую, как мне казалось, он совсем не способен. Мэддок не придвигается ко мне, не говорит ни слова, но я вижу, что ему очень этого хочется.

Для того, кто ходит с видом короля, он многое скрывает.

Загорается зеленый свет, и его взгляд вновь устремляется на дорогу.

Я закрываю глаза и изо всех сил стараюсь избавиться от того ощущения безопасности, что начинает разливаться внутри меня. У моей матери нюх на все хорошее и дар это портить.

– Она уже здесь.

Мы въезжаем на школьную парковку, и я распахиваю глаза.

Она лежит поперек капота машины, поставив ноги на бампер и разведя колени в сторону – и это в гребаной юбке.

С ней никого нет.

– Есть шансы, что ты останешься в машине?

– Нет.

– Ладно, но только не вмешивайся. Я сама разберусь со своей матерью. Если она начнет нести ахинею, просто… пропускай мимо ушей. Она та еще стерва. И я могу с ней справиться.

Мэддок не двигается. Затем, тихо выругавшись, он расстегивает ремень безопасности, опускает окно со своей стороны, чтобы слушать, но остается сидеть на месте.

Натянуто улыбаясь, я вылезаю из машины и обхожу ее со стороны капота.

– Мама.

Она выдыхает дым в воздух, не удосуживаясь взглянуть в мою сторону, более того – даже не открывая глаза.

– Ты опоздала.

Нет, я не опоздала, но это была хорошая попытка повесить на меня и огромный штраф за опоздание.

– Положи их на сиденье.

Я стискиваю зубы и наклоняюсь, чтобы закинуть внутрь коробку для ланча, где лежат наличные. И тут же напрягаюсь всем телом, заметив на полу колпачок от шприца с убирающейся иглой. Метадоновая клиника, находящаяся неподалеку от нашего трейлерного парка, в прошлом году начала раздавать такие, чтобы помочь поддерживать в парках чистоту – после использования игла просто исчезает в шприце.

Но моя мать предпочитает нюхать порошок. С иглами намного больше заморочек, не говоря об опасности совсем другого уровня.

Может, такие предпочтения у парня, которому принадлежит машина.

– Не суй свой нос в мои дела, Рэйвен. Уезжай.

– Ты кусок дерьма.

Тут она садится и слезает с машины, зажав во рту сигарету. Мать, не спуская с меня глаз, подходит к водительскому месту. Она глубоко затягивается и медленно выдыхает, переводя взгляд на Мэддока.

– Да, и ты тоже скоро станешь такой. Это лишь вопрос времени.

Продолжая смотреть на него, она почему-то медлит.

Я сжимаю кулаки, чтобы не наброситься на нее, и передвигаюсь, чтобы загородить Мэддока.

Она, прищурившись, окидывает меня взглядом. Пытается прочитать меня, но ей никогда это не удавалось.

– Рэйвен, не будь дурочкой. Не падай к их ногам.

– Не смотри на него и не говори. Уезжай. Тебе здесь не рады.

Между нами повисает тишина, напряжение растет, но тут за моей спиной появляется широкая грудь, и я расслабляюсь.

Я даже не слышала, как он подошел.

– Это территория Брейшо, и вам здесь не место. Уезжайте.

– Молодец, Брейшо, – беззаботно смеется моя мать, и я хмурюсь.

Она садится в машину, покачав головой, и уезжает.

Внутри меня кипит такая ярость, что даже тело начинает ныть, в груди становится тесно.

Облизнув губы, я возвращаюсь к внедорожнику.

Спустя несколько секунд мы уже едем в другой дом, тоже не мой, но где хранятся мои вещи.

Когда-нибудь я пойму, зачем существую в мире, в котором не нужна.

Когда-нибудь.

* * *

Я снова и снова щелчком открываю свой нож и каждый раз по несколько минут читаю гравировку на лезвии: «Семья – это не только общая кровь».

Я убираю лезвие, и в тот самый момент, когда движением моей руки оно снова вылетает, дверь в мою комнату тихо открывается.

Мэддок смотрит сначала на нож, потом на меня, а затем запирает за собой дверь.

Он подходит к кровати и протягивает руку, чтобы я отдала ему свое средство защиты.

Я закрываю нож и убираю его за спину.

Мэддок пристально разглядывает меня, а потом стягивает с себя футболку. Посмотрев на место, где вчера спал, он ждет, пока я отодвинусь. Я вздыхаю от облегчения, которое не должна испытывать. Мэддок притягивает меня к себе, совсем как тогда, и я закрываю глаза, наслаждаясь теплом его кожи.

– Не говори ничего, – прошу я его, прекрасно зная, что он собирался. – Я не хочу слушать, о чем ты думаешь и в чем сомневаешься. Она может быть права, но только время покажет.

– Мне не нужно время, я вижу, что ты совершенно другая.

– Но ты едва меня знаешь, Мэддок!

– Мне нужно время, чтобы разгадать тебя. Дай мне его.

– Ты не хочешь узнать меня поближе, – шепчу я. – Ты хочешь понять меня, чтобы потом решить, представляю ли я для вас угрозу.

Он ничего не отрицает, и я даже почти радуюсь этому.

Почти.

Рэйвен

– Теперь она живет с нами.

У меня отвисает челюсть, и я резко разворачиваюсь к Ройсу.

– Что?

– Какого черта?! – прошипев, оглядываюсь я по сторонам.

Но уже поздно. Может, в пределах слышимости не так уж много людей, но телефоны у всех наготове, и вот теперь я официально сестра-жена[17]. Или, может, это они братья-мужья. Стоп. Нет.

Что я несу?

К черту все это дерьмо!

Я сердито ухожу прочь, но не успеваю сделать и пяти шагов, как меня догоняет Кэптен.

– По понедельникам ты в няньках?

– Вчера вечером ты так и не спустилась к ужину, а сегодня мы опаздывали в школу. У меня не было времени спросить, как все прошло с твоей матерью.

– Не притворяйся, будто не получил полного отчета от своего брата. – Я рывком открываю шкафчик и ругаюсь себе под нос, вспомнив, что в пятницу забила на уроки и не делала домашку, думая, что больше сюда не вернусь.