* * *

Вместо суток мы гостили у Багримовых неделю и еле вырвались, с огромным количеством подарков — вина, варенья, прочих домашних закаток и вкусностей. Договорились обязательно встречаться так регулярно. Мне захотелось переехать сюда… Стать настоящими близкими друзьями с этой семьей. Максу тоже все очень понравилось. Но иногда он грустил и каждый раз мое сердце сжималось. В такие моменты мне казалось, что ему не хватает брата.

Останавливаем машину на поляне, потому что пейзаж так красив, что невозможно проехать мимо. Поле усыпано цветами ярких оттенков. Анжелика задремала в машине, и мы ставим ее под деревом, а сами стелим покрывало и просто лежим в объятиях друг друга. Смотрю на Макса и сердце в который раз сжимается от любви, от горько-сладкой муки понимания, что без него я ничто. Такое огромное, невероятное чувство единения, принадлежности ему, одержимости им. И ощущение, что наше счастье столь огромно, что не осознать… Хочу объяснить свои чувства Патову, но слишком оглушена этим счастьем, чтобы выдавить хоть слово. Трава щекочет обнаженную кожу. Макс обнимает меня и притягивает к себе. Наши губы соединяются, по телу пробегает легкая дрожь, внутри растет острая сладость, разбегается по венам. Наши тела соприкасаются, губы жадно ищут друг друга, поцелуи все неистовее, глубже.

Макс отстраняется.

— Ты правда хочешь заняться этим здесь и сейчас? — спрашивает хрипло.

— Что? О, нет, малышка проснется… прости, мы не можем. Я не должна была провоцировать, извини.

— Ничего, — улыбается. — Погоди вот до дома доедем и сам на тебя наброшусь. У Багримовых этим заниматься не слишком удобно, слишком много народу.

— Да, прости… что вынудила поехать к ним.

— Нет, мне понравилось. Отличная рыбалка.

— Я очень рада. Чудесные люди.

— Расскажешь потом как познакомилась с ними?

— Ох, ну о чем тут говорить…

— Ясно, рейдерский захват, Корпорация, — усмехается Макс.

— Не надо об этом.

Устраиваюсь на сгибе его руки, положив голову ему на плечо, солнце припекает, и я закрываю глаза, прислушиваясь к шелесту и стрекотанию кузнечиков в траве и чувствуя, что страсть все еще покалывает нервные окончания. Раздается шум, и сквозь прикрытые ресницы вижу, как к нам бежит наша рыжая дочурка, которая видимо проснулась, и не найдя рядом родителей, отправилась на поиски. Волосы растрепаны, глаза заспанные. Ничего нет в мире слаще, чем только что проснувшийся ребенок.

И я понимаю в этот момент, что есть абсолютное счастье.

Не карьера. Не месть. Не достижение целей. Только любовь и дети.

Поэтому, что бы не происходило за эти годы, мы не на секунду не задумались о мести. Она никому и никогда ничего хорошего не приносила. Мы смертельно устали от игр, от шахматных партий. И поэтому строим новую жизнь вдали от всего этого. Став новыми людьми. Живя для своих детей, друг для друга, проживая каждый день в любви и согласии.