Для террориста с лихвой хватит и четырех заложников, особенно, если среди них есть ключевой для следствия свидетель.

Влетев на парковку, Марк рывком открыл багажник, достал оттуда бронежилет и кинулся к водительскому сидению.

Нет, нельзя так думать. Надо пережить ближайшие часы. Они справятся, обязательно, нужно только придумать, как незаметно попасть внутрь…

Всю дорогу он проклинал себя за то, что пошел у Дарины на поводу. Следовало сразу дать опровержение в новостях, чтобы о ее благотворительном вечере никто даже не вспомнил. А вместо этого что? Он позволил загнать ее в ловушку, и себя заодно.

«Так было нужно»

Их подрывник уже озвучил свои условия, поэтому Дарина к нему и поехала. Если он получит то, что хочет, он избавится и от нее, и от всех остальных заложников.

А если бы она не поехала, какой был бы результат? Договариваться с ним было бы бесполезно, у него только одно желание. Не получив своего, он все равно бы уничтожил всех свидетелей.

Только бы Боря заметил что-нибудь важное!.. Ему нужна хотя бы малейшая зацепка.

Вот только время играло против них. Дарина должна была ждать до последнего, чтобы он попросту не успел ее перехватить. И сообщение она отправила ему уже недалеко от галереи. Выходит, сейчас она уже с ним встретилась.

Жива ли она до сих пор? Или он убил ее сразу, как только увидел?

Выжил ли хоть кто-то в этой чертовой галерее?..

Резко затормозив на повороте, Марк развернул машину и выскочил из нее. Группа захвата была уже на позиции.

– Товарищ майор, периметр оцеплен, – доложил ближайший к нему оперативник, отвлекшись от разглядывания плана помещений. – Парни рассредоточились вокруг здания, все окна и двери под прицелом.

– С наружным наблюдением связались?

– Так точно, свой пост они не покидали. Сказали, последним в галерею заходил мужчина с портфелем, после чего продавец закрыла галерею изнутри.

Выхватив у оперативника рацию, Марк застегнул карабин бронежилета.

– Борь, прием, слышишь меня?

– Слышу, – проворчал по рации Борис. – Какого черта происходит?

– Дубцова внутри?

– Приехала десять минут назад, вошла с черного хода. Я так понимаю, весь план пошел коту под хвост?

– Как обычно, – подтвердил Марк. – Сколько человек в помещении?

– Четверо, сам террорист, Дубцова и продавец с охранником.

– Что-нибудь подозрительное видели?

Ну же, Дарина, ты должна была подать какой-нибудь знак!..

– Нет, ничего. Разве что она шла очень медленно, словно хотела, чтобы мы ее обязательно заметили.

Он замер.

– Говоришь, с черного хода?

– Да, а что?

Марк не ответил, сунул рацию в карман и повернулся к оперативнику.

– Поступим так. Без моей команды внутрь не ходить, к зданию не приближаться. Туда пойду только я. Сохраняем окружение, пока он не выйдет. Если дойдет до перестрелки, стрелять только по ногам, он нужен живым. Всем быть наготове.

– Товарищ майор, но как же?.. – начал кто-то из группы, но Марк уже рысцой побежал к парковке, прячась в тени машин.

Только бы он не ошибся!..

Обогнув галерею по максимальной дуге, он медленно приблизился к серому мерседесу и коротко постучал. Оконное стекло опустилось, а Марк прижался к холодному металлическому боку, не сводя глаз с пустых окон галереи.

– Изнутри какие-нибудь звуки доносились?

– Нет, все тихо. Ты что, внутрь собрался?

– Дарина знала, что мы рядом, должна была оставить лазейку. Этот умник стопроцентно вырубил камеры, к тому же, он там один, без сообщников, и наблюдать за картинкой и заложниками ему будет несподручно. А уж если там сейчас Дарина, ему точно не до камер.

– Хочешь пройти ее путем?

Он дернулся от неожиданно раздавшегося голоса и обернулся к появившемуся позади него Илье. Тот уже был в бронежилете и вставлял в ухо наушник.

– Так что? – поторопил его Илья.

– Попробую, вдруг удастся его выкурить, что нам еще остается-то… На штурм в таких обстоятельствах не пойдешь, придется так. Будь на связи, если что, подстрахуешь. Как только услышишь шум, командуй захватом.

– Захватом вон Боря пусть командует, а я с тобой. Парой надежнее.

Марк возражать не стал. Боря что-то тихо пробурчал им вслед, видимо, пожелания удачи.

Проскользнув между автомобилями, Марк осторожно заглянул за угол. Камера видеонаблюдения смотрела прямо в его сторону внезапно ослепшим объективом. Убедившись в ее неисправности, он пошел дальше, подкрался к двери. Деревянная створка была незаметно подперта огрызком карандаша.

Конечно, что же еще может оказаться под рукой у непризнанного художника?..

Дверь отозвалась тихим скрипом, стоило ему потянуть ее на себя. Он тихо чертыхнулся себе под нос, выждал пару секунд и, когда Илюха кивнул, заглянул в темный проем коридора. Пусто. Поудобнее перехватив пистолет, он снял его с предохранителя и медленно двинулся вперед.

– Мы внутри. Главный коридор от черного хода, пока никого. Группа, сжимаем кольцо, старайтесь не высовываться. И готовьте сапера на всякий случай.

Наушник ответил тихим шорохом.

– Принято.

Шагая по коридору, они заглядывали за каждую дверь. Мастерские, пара кабинетов, смотровая охраны – сторож обнаружился тут же, прикованный к столу и мирно посапывающий. Что ж, парню повезло, что он не столкнулся с подрывником лицом к лицу.

Где-то неподалеку прозвучали едва слышные голоса, и Марк, бросив быстрый взгляд на Илюху, пошел на звук. С каждым шагом он все ближе подходил к главному выставочному залу. Насколько он помнил, оттуда был выход в еще один кабинет – Дарина рассказывала, что там обычно проводили первичную оценку картин при большом потоке клиентов, чтобы не оставлять зал без присмотра. Если же требовался детальный осмотр, продавец вместе с клиентом уходил в мастерскую.

Должно быть, так он и заманил продавца – наверно, Ксению, – подальше от чужих глаз. Потом усыпил охранника и выманил Дарину. Чего-чего, а ловкости этому парню не занимать.

Голоса стали громче, но различить слова не получалось – сказывался адреналин. Подняв пистолет выше, Марк прошел мимо пары столов с компьютерами, где наверняка оформлялись покупки, и выглянул из-за угла.

В тот же миг раздался выстрел, кто-то громко вскрикнул, послышался тяжелый стук упавшего тела, и наступила тишина.

Он выскочил из своего укрытия, что-то крича и сам не понимая, что именно говорит. Мужчина в пиджаке и очках набекрень выстрелил еще раз, брызнули искры разбитой лампы, и Марк на секунду отвернулся. А подрывник кинулся к окну, разбил его в прыжке и бросился бежать.

Преследовать его Марк не стал, предоставив это Илье, только рявкнул в наушник команду группе захвата, сорвал его и метнулся к столу, к лежавшей без движения Дарине.

Следов крови он не увидел. Бережно коснувшись ее щеки, он опустил руку ей на шею, нащупал бьющуюся артерию и попросту не смог сдержать выдох облегчения. Беглый осмотр никаких внешних повреждений тоже не показал, и Марк предположил, что она всего лишь ударилась головой. Повторное сотрясение, конечно, чревато последствиями, но это лучше пулевого ранения с близкого расстояния, которого она вообще непонятно как избежала.

– Дарина…

Голос сорвался до шепота. Длинные темные ресницы дрогнули, мелькнула зеленая радужка. С глухим стоном она через силу открыла глаза. Голова нещадно болела, раскалываясь на части, воздуха не хватало, и дышала она как-то с присвистом. Перед глазами все расплывалось, но склонившегося над ней человека Дарина видела отчетливо. Марк крепко прижал ее к себе, напрочь забыв про ее заживающие ребра, и лицо у него было белое, как бумага.

Она выдавила из себя слабую улыбку.

Все-таки она не ошиблась.

– Я тянула время, как могла…

– Ты ненормальная…

Он усмехнулся такой счастливой улыбкой, какой она никогда прежде у него не видела, серо-голубые глаза блестели, и видно было, что он с трудом держит себя в руках. Он сам не до конца понимал, чего в эту секунду хотел больше всего – обвинить в сумасшествии и накричать или просто взять ее на руки и никогда больше не отпускать.

Одно он знал точно, пусть осознание настигло его и не сразу, а много позже, когда подоспела «скорая», саперы осмотрели все помещения, заложники нервно дали показания, а Боря, похлопывая его по плечу, все не переставал повторять, что их бойцы сработали как по нотам.

Все было кончено.


Допрос полковник решил проводить сам, чему Марк, входя следом за ним в помещение, несильно удивился.

В небольшой комнате с односторонним зеркалом, видеокамерой и конвойным прикованный наручниками к столу сидел человек в мятом черном пиджаке. За ним незримо наблюдали еще около десятка сотрудников, директор ФСБ стоял прямо за зеркалом, но задержанный выглядел абсолютно спокойным.

Словно это не он совершил серию из четырех терактов в Москве за два месяца. Словно не из-за него погибли больше тридцати человек, сразу или уже в больницах. Словно не он буквально пару часов назад чуть не убил еще двоих.

Садиться ни Трофимов, ни Марк не стали. Задержанный же медленно поднял голову, смерил мужчин внимательными холодными глазами и слегка кивнул.

– Михаил Станиславович Ветлицкий, восьмидесятого года рождения. Прописаны в Ульяновске, по образованию механик. Служили по контракту в военно-воздушных силах, числились авиационным техником, но два года назад ваш контракт закончился, а продлевать его вы не стали. В поле зрения правоохранительных служб не попадали. Все верно?

– Абсолютно.

– В таком случае, может, вы расскажете, как авиамеханик превратился в террориста? – резче, чем было нужно, спросил Марк. Ветлицкий перевел на него колючий взгляд, усмешка в уголках его губ стала жестче.

– Вы ведь все про меня раскопали, да? – на всякий случай уточнил он. Ему никто не ответил. – Что вам известно о моей семье?

– Ваша мать была воспитателем в детском саду, отец слесарем. Оба уже умерли несколько лет назад, сердце. Еще у вас был брат, старше вас на год, тоже служил в авиации, был военным летчиком. Разбился во время учебного полета.