– В другой раз, Сань.

– Ну смотри. Думаю, ее к пятнице все же выпишу, выберись хотя бы тогда. – Марк не ответил, и в трубке раздался вздох. – Звони, если что.

Он сбросил звонок, сел в машину, выключил телефон и сунул его в бардачок. В эту минуту ему хотелось просто подумать, хотя мысли, как змеи, расползались в разные стороны.

Им нужно было все выяснить. Отговаривать ее он не станет, ни в коем случае, это ее выбор. Но и дальше так продолжаться не могло.

Дарина чересчур крепко его зацепила, он это признавал. И твердо знал, что она чувствует то же самое. И если еще оставался шанс что-то исправить, он должен его использовать, пусть даже после этого все будет кончено.

То самое пресловутое «после», о котором они говорили считанные дни назад, наступило слишком неожиданно и слишком быстро, к чему они оба оказались не готовы. Или не готов был только он один? Теперь, после услышанного в палате, он уже ни в чем не был уверен.

Он обязательно с ней поговорит, только потом. Не сейчас. Сейчас ему было слишком тяжело.

Вспомнилось, как Дарина говорила, что ей не везет в любви.

Забавно.

В эту секунду куда более невезучим он считал себя.


Неделю спустя.

Вещей оказалось намного больше, чем Дарина рассчитывала. Готовый большой чемодан уже стоял у дверей, еще один лежал на диване рядом с кучей одежды, а третий покоился в спальне на втором этаже. И это не считая дорожной сумки, которую она хотела взять с собой в машину.

Наверно, можно было что-то оставить здесь и забрать потом, но возвращаться в этот дом лишний раз ей не хотелось. Если начинать с чистого листа, то только выбросив старый альбом.

Прервавшая тишину трель мобильного телефона, казалось, раздавалась из нескольких мест сразу. Принявшись раскидывать вещи, Дарина, в конце концов, нашла его среди подушек прямо под теплой осенней курткой, споткнулась о какую-то коробку, чуть не упала и от греха подальше села прямо на ворох одежды, с тяжелым вздохом нажав на кнопку.

– Дариш, помощь нужна? Может, давай мы с Демьяном приедем, поможем собраться?

– Ян, не надо, на месте увидимся. Ты лучше парня своего контролируй, а уж вещи я как-нибудь соберу, – улыбнулась Дарина. Яна что-то пробормотала себе под нос.

– Ладно, но если вдруг что, сразу звони. Тебя только-только из больницы выписали.

– Четыре дня уже прошло! Все, Ян, не отвлекай, такси скоро придет, а я еще не все сложила…

– А не надо оставлять все на последний день, – ехидно ответила Яна. – Давай, увидимся.

Тихонько посмеиваясь, Дарина для надежности спрятала телефон в карман. С самого дня выписки девчонки не отходили от нее ни на шаг, будто решили поселиться вместе с ней, и уходили только вечером, когда она буквально насильно выпроваживала их за дверь. Время от времени ей, интересуясь ее состоянием и делясь последними новостями, звонил Саша и, что удивило ее больше всего, Игорь. От них Дарина и узнала, что дело Ветлицкого готовят для суда, против его бывшего командира начато внутреннее расследование, а Марк круглые сутки проводит на работе, вкалывая, как ненормальный.

Звонить ему сама она не рискнула – боялась отвлечь от работы. Все-таки он не раз предупреждал, что почти все свое время проводит в конторе, а уж после такого резонансного дела и подавно. Правда, однажды она все же не вытерпела, в день выписки. Звонок попал на голосовую почту, а позже она получила короткую смску с извинениями и объяснением, что очень много работы. И хотя Саша говорил ей о том же, Дарина не могла отделаться от мысли, что на самом деле что-то не так.

Бросив взгляд в окно, на пробегающие по небу тучи, она задумчиво повертела в руках куртку. Пришедшие на смену августовской жаре заморозки плавно перекочевали из сентября в октябрь, принеся с собой дожди и ветер. Вряд ли стоит рассчитывать, что в простой кофте она не замерзнет. Отбросив куртку на чемодан у двери, Дарина взяла в руки целую стопку одежды и принялась устраивать ее в чемодане. Места было мало, крышка уже давно не закрывалась, а нагружать чемодан наверху еще больше было просто рискованно.

Именно в этот момент в дверь позвонили.

Дарина даже застонала от отчаяния. Ведь знала же, что времени не останется, что надо было вчера начать собираться, так нет!.. Проклиная Янину рассудительность, она поплелась к двери, открыла ее рывком и замерла.

Стоявший на пороге Марк смотрел на нее ничего не выражающими серо-голубыми глазами.

– Привет…

Тихий шепот на выдохе вместо нормального голоса – столь неожиданный визит выбил ее из колеи. Она уже приготовилась ругаться с таксистом и умолять его дать ей еще немного времени.

– Пустишь?

Дарина тихонько отошла, впуская его в дом. В нос тут же ударил запах мокрой шерсти, и, обернувшись, она заметила дождевые капли на его темном пальто.

В прихожей он быстро огляделся. Взгляд мгновенно остановился на чемодане, серо-голубые глаза потемнели. Дарина поторопилась указать мужчине на гостиную, осторожно обошла его и скрылась в комнате. Марк пошел следом.

Примерно таким он и представлял жилище человека искусства. Светлые помещения с множеством окон, темная мебель в контраст, творческий беспорядок везде, где только можно… В гостиной же царил самый настоящий бардак, и, заметив еще один чемодан, Марк остановился. Стало невыносимо жарко, и он расстегнул пальто, судорожно вспоминая, что же хотел сказать.

– Как дела в конторе? – вдруг спросила Дарина, отворачиваясь к дивану в новой попытке закрыть чемодан. Тот все не закрывался, и, раздраженно стиснув зубы, она вытащила из-под кучи вещей ненавистную спортивную сумку, с которой лежала в больнице.

– Как всегда, полно проблем, – лаконично отозвался Марк, наблюдая за девушкой.

Дарина вела себя так, словно не было всех этих недель, а ведь прошло почти полтора месяца. Она выглядела совершенно спокойной и отдохнувшей: зеленые глаза ярко блестели, темные волосы легкими волнами спускались по плечам, обтянутым тонкой белой кофтой, – и Марк вдруг подумал, что при следующей встрече надо будет обязательно отблагодарить брата.

Аккуратно уложив вещи, Дарина потянула за язычок молнии. Как назло, закрываться она не желала, и, обойдя девушку, Марк одной рукой надавил на вещи, застегнув сумку другой. Дарина коротко кивнула.

– Саша сказал, тебя повысили, – вгляделась она в его глаза. – Подполковник Горский.

– Наш заместитель в отставку ушел. – Марк впервые за весь разговор улыбнулся. – Мы, конечно, сделали вид, что жутко расстроены, но, по-моему, Трофимов только обрадовался, что вместо него буду я.

– Я бы тоже обрадовалась, – заметила Дарина. Его улыбка чуть поблекла, когда он кивнул в сторону закрытой сумки.

– Ты уезжаешь?

Она кивнула. Напряжение, повисшее между ними с того момента, как он появился в доме, сгустилось еще сильнее, отчего, казалось, стало трудно дышать.

Марк опустил голову, словно она подтвердила какие-то его догадки, и не заметил, как сверкнули ее глаза, когда она отвернулась.

– Не хотела просить тебя помогать, думала, позову уже на новоселье, когда немного обживусь…

Он так и застыл на месте, напрочь забыв обо всем на свете.

– Подожди, что? – резко переспросил он. Дарина оглянулась, пожала плечами. – Ты переезжаешь?

Ее губ коснулась улыбка. Повернувшись к нему, Дарина сложила руки на груди и лукаво выгнула бровь.

– Именно. А ты о чем подумал?

– А как же Лондон? – все еще неверяще спросил Марк и признался: – Я слышал, как ты говорила Ксении о такси, о вещах, что Артемьеву этому позвонишь…

– Во-первых, такси это грузовое, – пояснила Дарина. – Своей машины у меня с недавних пор нет, спасибо Ветлицкому, вот и пришлось заказывать. А во-вторых, что касается Лондона… я решила, что не готова бросить всех близких и уехать.

– А выставка? Ты же должна была быть организатором.

– Должна была, а теперь буду участником, – она улыбнулась. – Я отправила Грише фотографии картин, которые у тебя написала, он остался в восторге. Так что мне придется позаимствовать твой портрет на пару недель. Пусть в Лондоне тоже узнают, как выглядит «Надежда».

Прийти в себя у него получалось с трудом. Он подбирал слова целую неделю, настраивался, пытался убедить себя, что примет любой исход, а оказалось, что все и так было хорошо! Поверить в это было труднее, чем просто предположить, что у него получится уговорить ее остаться.

– Когда ты успела?

– Яна помогла с риелтором, где-то за неделю до всей этой заварушки. Квартира в городе, от галереи три остановки на метро, а то я до этого дома после работы добираться больше не могу, да и с домом вашего деда он не сравнится. А Ксюша мне только договор в больницу завезла, наверно, это ты и услышал. И, видимо, понял по-своему.

Все-таки Саня был прав, когда назвал его последним на свете дураком.

Он вздохнул, чувствуя, как по лицу, смягчая черты, расползается полная облегчения улыбка. Стоя напротив, Дарина мягко улыбалась, затем протянула руку, коснулась его плеча. Влажная шерсть обожгла ладонь, мужское дыхание опалило кожу и всколыхнуло ее волосы. От него веяло теплом, даже жаром, необъяснимой уверенностью, которая ей так нравилась, и чем-то еще, чему она не могла подобрать названия.

Подняв руку, Марк осторожно заправил прядь ей за ухо, коснулся пальцем щеки. В голову уже в который раз пришли обстоятельства их знакомства, и, всмотревшись в глубокие зеленые глаза, он подумал, что потерялся в них уже тогда, под кучей сломанного бетона, среди осколков арматуры, строительной пыли и пепла.

– Прости меня.

Вскинув голову, Дарина смерила его скептическим взглядом.

– За что на этот раз?

Он засмеялся.

– Да так…

По коже будто прошелся ветерок, когда он поцеловал ее. Только что спавший жар вспыхнул с новой силой, и Марк горел в нем, увлекая в огонь и Дарину, ощущая ее рядом с собой и растворяясь в этом ощущении. Будь он проклят, если когда-нибудь еще хоть раз позволит себе колебаться! Недомолвки, страхи, сомнения и выдуманные отговорки – пропади они пропадом!..