Данте не позволяет меня чувствовать себя плохо из-за этого. Его лицо смягчается, и он притягивает меня ближе.


— Да. Спрашивал. Я сказал ему, какая ты умная и как хорошо учишься, — он прикусывает губу, как будто сдерживает менее пикантную часть их разговора.


— И?


— Я сказал ему, что он обязан дать мне номер твоей сестры, чтобы вы могли встретиться.


— Ты это сделал? О, Боже мой. Спасибо. Когда?


Он поднимает руку.


— После окончания школы.


Когда я открываю рот, чтобы возразить, он качает головой.


— Послушай, я знаю, что ты взволнованна тем, что у тебя есть сестра и ты умираешь, как хочешь с ней встретиться. Но я хочу, чтобы ты рассмотрела возможность того, что она не будет чувствовать себя также.


Эта мысль приходила мне в голову раз или два, но я продолжала ее отгонять. Теперь мне нужна минутка, чтобы вообразить картину, как наша семья «воссоединяется» но не так, как мне хотелось бы.


Данте кивает, словно читая мои мысли.


— Отец сказал, что она расстроена?


— Он сказал много глупых, бесполезных слов. Но нет. Такова человеческая природа. Для нее это тоже будет большим шоком, не забывай этого.


Это правда.


— Поэтому я и не хочу, чтобы ты думала об этом пока не окончишь школу, хорошо? Я не хочу, чтобы твои чувства пострадали, и это испортило твои оценки или еще что-то.


Я не могу проглотить застрявший в горле комок. Вместо этого я обнимаю его и прячу лицо у него на груди. Большими сильными руками Данте сжимает меня в ответ.


— Ты не злишься? — спрашивает он.


— Нет. Спасибо, что присматриваешь за мной.


— Всегда, малышка.

Глава 10

Карина

Следующая неделя проходит как-то быстро, но одновременно, кажется, тянется медленно. Школа выдала по пять «официальных» приглашений каждому выпускнику, чтобы мы раздали их друзьям и семье.


— Боже, какие отвратительные, — Афина морщит нос, глядя на яркие красно-зеленые карточки, соответствующие цветам нашей школы. — Они выглядят так, будто Рудольф насрал на них или что-то в этом роде.


Я прыскаю со смеха.


— Ты отвратительна.


— Ничего общего с тем, чтобы ждать до последней минуты, чтобы пригласить кого-то.


— Полагаю, они считают, что все важные люди уже должны знать об этом? Кого это волнует. Я просто хочу побыстрее свалить отсюда.


— Я тоже.


Это неделя экзаменов, так что занятия носят эпизодическую роль. Данте большую часть времени был занят, и я подозреваю, что это больше связано с желанием, чтобы я училась, чем с клубным бизнесом. Удача или Крикет приходили ко мне домой, чтобы проверить меня. Прошлой ночью я оставалась у Афины, к большому огорчению ее матери.


Мне не стыдно признаться, что я сделала вчерашний ужин у них еще более неловким, когда проговорилась, что меня приняли на государственную медицинскую программу. О, а потом, я как бы невзначай упомянула о своей летней работе и волонтерстве в больнице. Не то, чтобы я хотела выставить Афину в плохом свете, но я устала от осуждающего отношения ее родителей ко мне. Они все еще ведут себя так, будто я недостаточно хороша, чтобы тусоваться вместе с их дочерью. Раньше я всегда игнорировала это, но так как в последнее время я чувствую себя немного увереннее, было приятно немного похвастаться.


К счастью, Афина не злится на меня. Она, как и я, считает, что натянутые поздравления в мой адрес от ее матери забавны.


Когда я возвращаюсь домой, меня удивляет стоящий на подъездной дорожке мотоцикл Данте. Он открывает входную дверь, и я влетаю в его объятия.


— Черт, я скучал по тебе, малышка, — говорит он, поднимая меня над землей.


— Я тоже по тебе скучала, — говорю я между поцелуями.


После этого, следует не так уж много слов. Больше горячего секса на диване в гостиной.

Данте

— Данте, я должна пригласить отца на выпускной?


Лежа в постели после того, как хорошенько оттрахал Карину, я нахожусь в последнем месте, где хотел бы обсуждать ее неудачника отца.


— Почему ты спрашиваешь?


— В школе нам выдали официальные приглашения. Для семьи. Должна ли я дать ему один? Думаешь, он придет?


— Не знаю, малышка. Но если ты хочешь, чтобы он был там, пригласи его.


Она слегка грызет ноготь большого пальца — то, чего она обычно не делает. Я хватаю ее за руку, отрывая ее от ее рта.


— Если ты хочешь что-нибудь засунуть в свой рот, могу предложить свой член.


— Я уже сделала это, — отвечает Карина.


— Нет правила запрещающего тебе сделать это снова.


Голым бедром она трется об меня, после чего перекатывается на бок, лицом ко мне.


— Что не так? — спрашиваю я после того, как она смотрит на меня несколько минут.


— Ничего. Я просто рада, что ты дома.


— Я тоже. Что у тебя на завтра?


— Утро проведу в библиотеке, а после обеда у меня экзамен.


— Окей. Я буду в клубе большую часть дня, если понадоблюсь тебе.


— Спасибо, — она снова колеблется. — Ты не знаешь, мой отец дома?


— Не знаю. Хочешь ему позвонить?


— Я думала съездить туда и лично отдать ему приглашение.


Черт побери. Поехать домой к этому придурку это последнее, что я хочу сделать.


— Окей. Одевайся. Я отвезу тебя сейчас, пока не стало слишком поздно.


— Тебе не нужно...


Она замолкает на полуслове, заметив выражение моего лица.

***

Естественно, придурка нет дома.


— Что хочешь сделать? — спрашиваю я. Старый ключ Карины больше не подходит. Удивительно, что у этого придурка есть время, чтобы сменить замки, но нет и минуты, чтобы взять телефон и позвонить своей дочери.


Прежде чем ответить, Карина несколько раз постукивает конвертом по руке.


— Наверное, я оставлю его под дверью и позвоню ему, чтобы он знал, что оно здесь?


— Звучит неплохо.


Я не ожидал, что она возьмет телефон и позвонит ему прямо сейчас, но именно это Карина и делает. Она оставляет ему голосовое сообщение со всей информацией по приглашению. Ну, по крайней мере, мудак не имеет оправдания тому, что не появился.


— Думаешь, он злится, что мы вместе? — спрашивает она, когда мы возвращаемся к моему мотоциклу.


— Плевать, даже если и так. Нас никто не разлучит. Я уничтожу любого, кто встанет у меня на пути, даже его. Ты моя.


Я не хотел звучать так рьяно, но мысль об этом человеке всегда выводит меня из себя.


— Мне нравится быть твоей, — говорит она.


Хорошо.


— Не возражаешь, если мы заедем в клуб? Я спрошу Ромео, знает ли он, что-нибудь о моем отце.


— Конечно.


Для буднего вечера в клубе довольно оживленно. Черт знает, что Ромео может сказать перед Кариной, поэтому я сажаю ее маленькую попку на стул у бара рядом с Сэйди.


— Присмотришь за ней?


— Не проблема.


Карина, кажется, не в восторге от этого соглашения, но не протестует.


Я отправлюсь на происки своего Преза.


Мне бы не хотелось заставать его в таком компрометирующем положении с Эми, но как только они заканчивают, она уходит.


— Господи, неужели ты и двух минут не можешь продержаться, чтобы не поставить одну из этих сучек на колени?


Он фыркает.


— Ты пришел сюда по какой-то причине или чтобы покомандовать? Не ревнуй, потому что тебе скучно с одной и той же старой киской.


Скука — не то слово, которым я описал бы наши с Кариной отношения. Но это его не касается. Чем меньше он знает, или думает, что знает, о нас, тем лучше.


— Слышно что-нибудь от Такера в последнее время?


— Да. Снова отправил его в рейс.


— Серьезно?


— Я нужен ему, чтобы рассчитаться с тем долгом, а мне нужен кто-то, кто не будет выглядеть связанным с нами, после того, как Хеми облажался. Зачем ты его ищешь?


— Во-первых, ему уже почти пора дать мне этот чертов номер сестры Карины. А во-вторых, она хочет пригласить этого мудака на свой выпускной. Она оставила приглашение у его дома, но я хочу убедиться, что он знает об этом.


— Почему?


— Потому что я не хочу, чтобы она разочаровалась.


— Он кусок дерьма. Думал, ты хочешь, чтобы он держался как можно дальше от нее.


Я поднимаю плечи. Что, черт побери, я должен знать обо всем этом дерьме?


— Он все еще ее отец. Она должна иметь ту маленькую семью, которая у нее есть.


— Ты становишься мягкотелым, — он усмехается. — Так, когда выпускной?


Это выбивает меня из колеи.


— А что?


— Потому что этот клуб теперь ее семья. Может, кто-то из нас должен быть там.


Это был бы милый жест, если бы я не знал истинной причины, по которой он хочет быть там. Я даже не пытаюсь сдержать смешок.


— Ты серьезно, мать твою?


— Почему бы и нет? Два наших проспекта тоже выпускаются.


— Да, и почти совершеннолетняя цыпочка, в которую ты хочешь засунуть свой член.


— Ну, и это тоже, — он смягчает свою грязную улыбку. — Ты не знаешь, у нее есть парень?


— Будто это имеет значение?


— Не, думаю, что нет.


— Я так не думаю. Со слов Карины, ее подруга довольно защищенная.


Это еще мягко сказано.


Глаза Ромео загораются, как у какого-то грязного извращенца, любителя кисок, которым он и является.


— Черт. Такие всегда самые развратные девчонки.


— Ты бы знал.

Карина

Тусоваться с Сэйди не так уж и ужасно. Я имею в виду, я точно знаю, что в прошлом она трахалась с Данте, что немного неудобно, но она всегда была мила со мной. В отличие от другой злобной сучки — Мелоди, которая, я уверена, окончила мою школу в прошлом году.