— Сделай так снова, — требую я, оттягивая ворот ее футболки. Одновременно проскальзываю другой рукой под мягкий хлопок, обхватывая ее талию, чтобы помочь ей.

Она трется об меня, а я качаю своими бедрами. Мне плевать, если это бесстыдно. Мы подходим друг другу.

У нее красивый лифчик, но он мешает. Используя зубы, я тяну эластичную ткань, освобождая сосок. Затем захватываю его в рот, посасывая и облизывая, и поглощаю ее. Я трусь своим членом о ее клитор, пока она не выкрикивает мое имя.

Я, вообще-то, неглупый мужчина, и никогда не оставлял женщину неудовлетворенной. Но я действительно просто хотел поцеловать ее.

Тот факт, что она приближается к оргазму, удивляет меня и заставляет чувствовать себя подростком… но подростком, который знает, что делать с великолепной женщиной в его объятиях.

Я заменяю губы пальцами, перекатывая и дергая ее сосок, когда языком касаюсь другого. Ее грудь такая фантастическая и мягкая, и я не могу насытиться утонченным запахом ее кожи. Я говорю ей это, когда оставляю дорожку поцелуев обратно к ее шее.

— Ты такая великолепная. — Я целую ее губы, но Джана пытается повернуть голову в сторону. — Посмотри на меня.

Джана медленно моргает, ее веки тяжелеют над затуманенными похотью глазами. Я рычу себе под нос, а затем снова целую ее. Да, этот взгляд. Я хочу увидеть его, когда она кончит для меня.

Сильнее прижимаю бедра Джаны к себе, когда она начинает дрожать, и прижимаюсь к ее лбу своим, впитывая взгляд этой женщины, как и ее оргазм.

— Ты кончишь для меня, Джана? Чувствуешь, каким твердым делаешь меня? Как хорошо ощущается, когда ты обхватываешь меня ногами? Ты спросила, не хочу ли я зайти? А теперь посмотри на себя: твоя идеальная грудь выставлена напоказ. Такая чертовски сексуальная. Давай же. Кончи для меня. Раскачивайся напротив моего члена. Это все твое. Ты сделала это, теперь возьми.

Со сдавленным криком она хватается за мои руки, и я прижимаю ее к себе и целую — сначала жестко, глубоко и интенсивно, а затем нежно, когда она падает с высоты.

Вместе мы поправляем ее футболку, а затем она начинает смеяться, и я присоединяюсь к ней.

Я не позволю ей уйти.

— Ты все еще должна мне историю, — наконец, говорю я.

— Я думала, мы пропустили это, чтобы целоваться. — Джана краснеет. — Или что бы там это ни было.

Я издаю стон.

— Ты так красиво кончила для меня. В следующий раз я хочу, чтобы ты была обнаженной.

Джана проводит пальцем по моей груди, и я прикусываю его, когда она приближается к моему рту. Не обращая внимания, она стучит пальцем по моим губам.

— Разве теперь не твоя очередь?

— Сначала… расскажи мне оставшуюся часть своей истории.

Она закатывает глаза.

— Тебе ведь на самом деле не нужно ничего объяснять?

Не совсем. Нужно разобраться, почему ей присылают так много игрушек для кошек.

— Может быть, я хочу, чтобы ты это сделала.

Джана пристально смотрит на меня, будто задается вопросом, как много можно рассказать. И я чувствую себя немного мудаком, потому что сам не могу ей рассказать правду. У меня есть секреты, которые буквально собьют ее с ног. Но в этот момент она может доверять мне. И, наконец, она кивает, сдаваясь.

— Ладно, итак, может быть, я сказала своим подругам, будто думаю, что ты, вроде как, сексуальный, и они решили позаботиться о том, чтобы ты появлялся тут… часто. — Она надувает губы, как будто раздумывает над тем, что только что сказала.

Ну нет, так просто она не отделается. Сгодится любой повод, чтобы заставить ее краснеть. Я хмурюсь.

— Вроде как сексуальный?

Ее глаза сверкают.

— Ну, я не знала, что у тебя есть тапочки с уточками. Это точно вознесло бы тебя на вершину топа.

— Они никогда не были моими, — рычу я, и Джана приподнимает брови.

— Ох… — Она хихикает, будто поняла, что они были девчачьими, но это не так. Это не имеет значения, потому что было целую жизнь назад, но я хочу, чтобы она знала это. Но прежде, чем я успеваю сказать ей, что они были частью костюма для вечеринки моего соседа по комнате, она трется об меня. — Жаль, что у тебя их нет.

— Я не стану больше надевать их. — Если только она не захочет, чтобы я это сделал. Я бы не надел ничего, кроме тапочек с уточками и мучительного стояка, затем нашел бы ее в ванной и украл ее полотенце.

— А что, если… — Она смотрит в сторону, и я следую за ее взглядом. Ее спальня. — Что, если бы это были тапочки с кошками?

Глава 9

Джана


У меня был случайный секс с парнем из доставки, но вместо того, чтобы залезть на него, словно на дерево, или тереться о него, словно кошка в период течки — ладно, возможно, это я делала, но потом остановилась — я предложила ему надеть мои тапочки с кошками.

Что еще более безумно, так это выражение его лица, будто эта мысль ему понравилась. Секс в тапочках. Или… прелюдия в тапочках. Тапочки считаются нижним бельем? Мужским бельем?

Возможно, для девушки с тремя кошками и котенком на передержке.

Потому что, да, я хочу увидеть его в них.

Только тапочки, и ничего больше. И твердый член, о который я бесстыдно терлась.

Я хочу, чтобы этот член был освобожден для нашего обоюдного удовольствия. Но также я хочу, чтобы Джейк надел тапочки.

— Показывай дорогу, — говорит он. Ленивая сексуальная улыбка появляется на его губах, и это делает меня такой счастливой, что я немного посвистываю, когда беру его за руку и тащу к себе в спальню.

Но мы не добираемся до нее, потому что не проходим и половины коридора, как он обнимает меня за талию и прижимается лицом к моей шее. Он побрился этим утром, но теперь на его подбородке достаточно щетины, что я чувствую каждый поцелуй. И мне это нравится. Хочу посмотреть завтра на свою кожу в зеркале, чтобы увидеть, где он оставил на мне свой след.

— Тапочки могут подождать, — рычит он, поворачивая меня и прижимая к стене.

— Что… — Я не успеваю произнести остальную часть вопроса, так как он прижимается ко мне своими горячими и требовательными губами.

Он берет меня за руки, приглашая прикоснуться к нему. Я трогаю его длинный член через униформу, пока он гладит мою задницу сначала через одежду, а затем решительно скользит ладонью в мои штаны.

Джейк откровенно лапает меня. Просто не может оторвать руки от моей задницы, словно нуждается в том, чтобы касаться меня так, что сердце замирает! Он. Тискает. Меня.

Это наверняка сон.

— Твоя попка слишком привлекательна, — шепчет он.

— Я не жалуюсь, — шепчу в ответ. — Щупай все, что хочешь.

После этих слов он так терзает мою грудь, что я краснею. А потом это собственническое сжатие становится приятным. Даже несмотря на то, что переполнен похотью, он способен оставаться нежным. Большим пальцем он перекатывает мой сосок, и эта ласка отдается прямо в клиторе. Я откидываю голову назад, прислоняя ее к стене.

Да уж, такими темпами мы точно не доберемся до тапочек, с этим я полностью согласна. Трахни меня напротив стены, парень из доставки. Сделай это. Сделай это жестко, сделай это быстро, сделай это, словно ты неконтролируемый зверь.

— Ты хочешь этого? — рычит Джейк, покусывая мою шею. — Жестко и быстро, прямо тут, у стены?

— Я же не сказала это вслух?

— Сказала.

— О, Боже.

— Мне нравится. Ты хочешь, чтобы я был неконтролируемым зверем?

— Нет. Да. Да, но, может быть, все же немного контролируемым? Нет, это ложь. Потеряй весь свой контроль.

— Джана.

— Неужели я лепечу?

Он нежно целует меня.

— О, да.

— Просто это первый раз, когда я пригласила парня из доставки надеть мои тапочки с кошками.

— Значит, ты нервничаешь. — Он ухмыляется и снова целует меня.

Я не нервничаю, когда он целует меня.

— Но если тебя это заводит, то я определенно согласна на «зверя».

В его глазах вспыхивает темнота.

— Да. Меня это заводит. — Он сильнее прижимается ко мне, вдавливая свой член в мою ладонь. — И мне это нравится еще больше, раз это твоя фантазия. Все, что тебя возбуждает, делает меня твердым. Чувствуешь?

Вместо того, чтобы ответить, я сжимаю его твердый ствол. Мне раньше никогда не хотелось подумать: «Эй, этот член так хорошо ощущается в моей руке», но про его член — хочется. Он… действительно хорош. Толстый и твердый. Многообещающий.

И когда я прикасаюсь к нему, атмосфера между нами снова меняется. От игривой до напряженной, как на кухне, когда поцелуй вышел из-под контроля наилучшим образом.

На нем пояс для инструментов, поэтому я не могу просто начать раздевать его, но штаны достаточно свободные, чтобы у меня получилось немного подрочить ему. Джейк наклоняется и прикусывает мою нижнюю губу. Из-за этого внутри меня поднимается какой-то голод. Да. Сейчас. Прямо здесь.

Он снимает с меня штаны, затем его руки оказываются в моих трусиках. Это похоже на отличный план, потому что его пальцы касаются меня, и это невероятно… но так мучительно, что мои ноги начинают дрожать. И это недостаток «потрясающего секса стоя в коридоре».

Трудная часть заключается в том, что нужно устоять, когда кто-то играет на твоем клиторе, словно на изящной скрипке.

— Ты такая нежная, — бормочет он. — Идеальная.

И шепчет мне на ухо пошлые, милые, заставляющие меня таять слова.

Я хныкаю, и каким-то образом — у него что, есть третья рука? — он поднимает меня и несет в мою кровать.

— Я поймал тебя, дикая штучка. Доверься зверю.

Его пальцы влажные, пока он скользит ими по бедру и снова находит меня, такую гладкую и готовую для него. Затем целует меня, и этот поцелуй грубый и безрассудный. Идеальный.