Мне было, мать вашу, плевать.

Всё было поставлено на карту. Всё, что прежде было достаточно, чтобы держать меня покорным и под контролем отца, стало недостаточно.

Я был послушным. Терпеливым. Делал всё, что он приказывал.

Но это было до того, как я обнаружил то, что желаю больше, чем свое будущее.

На члене выступила капля спермы, когда я нанес удар.

— Пятнадцать!

Нила была моей.

Я хотел ее.

И я возьму ее.

Я зарычал, когда ударил вновь, вкладывая всю свою силу в этот удар.

— Шестнадцать, — она дернулась, прижав лоб к столбу. Ее волосы прилипли к крови, сочащейся из плеч. Она тяжело дышала, резко втягивая воздух, будто тонула.

— Семнадцать, — выкрикнула она, когда я вновь продлил ее агонию. Ее раненая, пылающая кожа разошлась, пустив красные капельки крови вниз по телу.

Мой взгляд остекленел, я двинулся ближе.

Мне так жаль.

«Тебе не жаль».

Мне нужно прикоснуться к ней. Исцелить ее. Трахнуть ее.

Моя рука дико горела от боли, когда я нанес три быстрых удара.

— Восемнадцать. Девятнадцать. Двадцать! — Нила упала, ее колени подогнулись. Она безвольно повисла в ковах.

Моя рука упала к боку. Я едва мог стоять. Мои легкие втягивали воздух, будто я умирал. Мое сердцебиение отдавалось во всех участках тела, ревя в ушах.

Еще один.

«Сделай это».

Я взглянул на камеру, спрятанную в папоротниках. Мой отец посмотрит это чуть позже и сделает выговор, что я проявлял чувства. Он увидит этот взгляд в моих глазах и желание, отпечатанное на моем лице. Он заставит меня заплатить, что я для начала не заморозил ее. Он разрушит все тепло, что существует сейчас в моем сердце и вернет меня обратно к той личности, которую я ненавидел.

Это был моим будущим.

Но сейчас наше настоящее.

Оно было только нашим.

Я нанес удар. Сильно. Очень сильно. Супер, черт побери, сильно. Мой разум никак не мог очиститься от того, что Нила никогда не поймет. Ее мир был черно-белым. Предательство против любви. Правда против обмана.

Мой мир был другим. Слишком другим.

— Двадцать один! — Нила окончательно потеряла самообладание. Всхлип сорвалось с ее губ, слезы рекой потекли по бледным щекам. — Пожалуйста… не надо больше. Остановись, — она попыталась встать, но не смогла найти силы. — Пожалуйста! Не… я не могу…

Двадцать один.

Счастливый номер.

Ее слезы вытягивали опасное сострадание из моей арктически холодной души, привнося в нее человечность.

Много плохого случается, когда я позволяю себе подобное.

Происходит ужасное, то, что я не могу контролировать.

Но Нила была моей погибелью.

Я думаю, что знал это в тот момент, как разорвал ее платье в Милане. У меня больше не было сил притворяться, не после всего этого. Не сейчас.

Мне нужно взять ее. Заявить свои права на нее, чтобы я мог полностью сдаться перед единственной вещью, от которой бежал всю свою жизнь.

Если я возьму ее сейчас, я не смогу отступить. К черту гребаные последствия.

Застонав, я отбросил флоггер.

— Все кончено.

Рыдания Нилы стали сильнее, она с трудом втягивала рваные вдохи.

Дрожащими пальцами, я расстегнул джинсы, двигаясь вперед к разрушениям и неисправимым последствиям.

Она была моим призом.

Ничего не остановит меня от того, чтобы взять ее.

Глава 14

Нила

Я не могла двинуться.