Екатерина Орлова - Первый и последний

– Навсегда? – спрашиваю.

– Пока рано говорить о вечности, Дрю.

– Попытаться стоило, —просто отвечаю я, а Долли шумно вздыхает.

Долорес

Концерт в Филадельфии отгремел с пафосом. Все три дня в этом городе мы были безумно заняты. Группа с их менеджером и охраной постоянно носились по интервью, презентациям нового альбома и фотосессиям. Их сопровождала моя съемочная команда, пока мы с Робом дорабатывали исторический фильм. Продюсер прислал не так много замечаний, но в работе я перфекционистка, так что мы дни напролет резали кадры и компоновали их, зачищали пробелы и вылизывали каждую картинку до блеска.

Ночи я провожу с Дрю, как и обещала. Решила прислушаться к его словам и не вести себя, словно незрелая девица. Я хочу быть с этим мужчиной, и я буду. Мы больше не затрагивали тему детей и моего неудачного брака. Но Дрю все чаще стал говорить мне комплименты и убеждать, что я стою всего счастья мира. И я счастлива, правда. Рядом с ним я забываю обо всем и просто наслаждаюсь жизнью. Как будто снова вернулась в школу, когда единственной заботой было осилить за лето список обязательной к прочтению литературы и поцеловать самого симпатичного парня.

И вот он лежит рядом со мной. Его обнаженное тело едва прикрыто покрывалом, и он читает мне вслух новый сценарий. Меня приглашают через почти полгода после тура на съемки документального фильма о знаменитых виноделах Португалии. Я всегда хотела съездить в эту страну, а тут подвернулся такой случай. Я лежу на кровати, подперев рукой голову, и смотрю на Дрю. До чего же он красивый. Безупречный. Настолько идеальный, что на него больно смотреть. Если я соглашусь на эти съемки, меня минимум три месяца не будет в Лос-Анджелесе. Будет ли Дрю скучать по мне? Потому что я точно знаю, что буду. Сердце уже тоскливо ноет от одной мысли о том, что мы можем расстаться на такой продолжительный срок.

Наши дни складываются, как кирпичики, наслаиваясь друг на друга и создавая мощный фундамент, который зовется отношениями. Затравленная глупышка во мне все еще не может поверить в то, что такой мужчина, как Дрю, обратил внимание на ущербную меня. Но ее перебивает влюбленная женщина, которую Дрю уже убедил в том, что она достойна самого лучшего. Я пока не знаю, кому из них верить, но все же убеждения влюбленной мне больше по душе.

– Вечером Триша с Адамом ждут нас на ужин, – произношу я, перебивая чтение.

– Нас?

Киваю.

– Именно нас. Адам чуть с ума не сошел, когда узнал, что мы работаем вместе. Кстати, почему вы все эти годы не общались? Вы же были в школе лучшими друзьями.

– Так получилось, – уклончиво отвечает Дрю, снова утыкаясь носом в сценарий.

Тянусь и отодвигаю стопку бумаги от его лица. Осматриваю его с любопытством. Дрю старается делать вид, что слишком увлечен текстом, но я вижу, что он что-то скрывает.

– Дрю?

– М? – Он даже немного хмурит брови, всем своим видом показывая мне, насколько сосредоточен.

– Поговори со мной, – тихо прошу я.

– Не о чем говорить. Перестали общаться и перестали. Что здесь такого? Разве все продолжают общаться со школьными друзьями?

– Не все. Но я видела, как ты обрадовался, когда узнал, что у них родились дети. Эй, – я снова оттягиваю сценарий, буквы с которого скоро могут отпечататься на носу Дрю. – Это как-то связано со мной?

Дрю тяжело выдыхает и откладывает сценарий в сторону. Откидывается головой на подушку и тяжело вздыхает, прикрыв глаза.

– Я уже был влюблен в тебя, когда ты предложила расстаться. – Я замираю и стараюсь не дышать, чтобы не сбить настрой. – Мне было больно, Долли.

– Почему ты не предложил продолжить отношения?

Он слегка пожимает плечами.

– Потому что был молодым и глупым, наверное. Гордость взыграла и я подумал: это всего лишь одна девушка, каких у меня может быть множество. Но правда в том, Долли, что ни одна из них не была тобой. После университета я даже пытался строить серьезные отношения. Но все не то. Мне не хватало… – Он замолчал, как будто подбирая нужные слова. – Экспрессии. Этого взрыва. Эмоциональности. Если ругаться, то так, чтобы стены дребезжали. Если заниматься сексом, то чтобы каждый раз взрывались фейерверки не хуже, чем в День независимости.

Я тихонько смеюсь.

– Кто бы мог подумать, что такой сдержанный внешне мужчина нуждается во взбалмошной кокетке.

Дрю открывает глаза и поворачивается ко мне лицом.

– Я нуждаюсь не в какой-то кокетке, а в конкретной. В тебе, Долли.

Мой смех растворяется, а улыбка гаснет. Это слишком серьезное признание. Не уверена, что готова к нему. Но Дрю это мало беспокоит.

– Я все еще влюблен в тебя, малышка До, – тихо говорит он. – И сейчас, кажется, еще сильнее, чем в школе.

Я молчу. Не знаю, что ответить. Не понимаю, что чувствую по поводу всего этого. По поводу нас. Я уверена в том, что Дрю мне не безразличен, но хватит ли этого, чтобы ответить взаимностью на его признание? Чувствую себя обязанной сказать что-нибудь, поэтому открываю рот, но Дрю кладет мне палец на губы, заставляя молчать.

– Не надо сейчас ничего отвечать. Скажешь, когда будешь готова. От тебя в данный момент требуется только одно. – Я вопросительно приподнимаю бровь, потому что губы все еще зажаты. – Не отталкивать меня, позволить быть рядом. Ты можешь это сделать?

Я киваю и Дрю выдыхает слово «хорошо» уже у самого моего виска перед тем, как коснуться губами кожи. Я прижимаюсь к нему всем телом, молча выражая свою привязанность и благодарность за то, что не осуждает и не ставит условий. В данный период жизни для меня это безумно важно.

– Во сколько нас ждут Адам с Тришей?

– К семи вечера. Концерт же завтра, правильно?

– Да.

– Какие у нас вообще планы на день?

– Через пару часов мы будем в городе. Позавтракаем, потом едем на репетицию, прогулка по городу, интервью и вечер весь наш.

– Интервью во сколько заканчивается?

– Вместе с тем, как закончится прогулка. Это будет такой формат просто. – Я заинтересованно смотрю на Дрю, ожидая объяснения, и он не разочаровывает. —Мы идем гулять вместе с журналистом и фотографом из журнала. Они будут делать случайные снимки того, как парни проводят время до концерта, а корреспондент будет тем временем будет брать интервью.

– Нестандартный подход.

– Это Вики предложила.

Я смотрю на Дрю, прищурившись.

– Вики, значит, да?

На его лице расплывается широкая улыбка.

– Детка, мне нравится, когда ты ревнуешь.

– Я не ревную, – бурчу и пытаюсь вырваться из крепких объятий.

– Еще как ревнуешь, Долли, признай.

– Отстань. – Я пытаюсь придать легкость своему тону, хотя внутри меня уже танцует легкое торнадо. Дрю прижимает меня к себе сильнее.

– Пойдешь со мной?

– Куда?

– На прогулку.

– С папарацци?

– Мы с тобой им не интересны.

– Ну конечно, – отвечаю я, пытаясь вложить в голос весь имеющийся запас сарказма. – Особенно ты – продюсер одной из самых знаменитых групп нынешнего времени.

– И ты – знаменитый режиссер документальных фильмов, чье имя не сходит с телеканалов и радиостанций всей страны, если не мира.

– В каком смысле? – спрашиваю я.

– О, господи, ты не видела рекламу нашего тура? – Я качаю головой. – Когда ты в последний раз включала телевизор?

– Рабочий или обычный? – спрашиваю, слегка скривившись, потому что прекрасно понимаю, о чем идет речь.

Дрю укоризненно качает головой и берет с прикроватной тумбочки планшет. Проводит по нему несколько раз и молча передает мне. На экране трейлер к нашему будущему фильму об этом турне. Я смотрю, как завороженная, потому что видела этот ролик десятки раз, пока мы над ним работали, но с озвучкой его утверждали уже продюсеры без моего участия, потому что мы были чертовски заняты съемками на концертах. И я не могу перестать улыбаться, восхищаясь тем, как поработали звукорежиссеры, идеально подобрав и наложив музыку на выбранные нами с Робом кадры. Словно не было записи в студии, а только чистый звук без примесей. Живой и настоящий. Когда я вижу надпись на экране «Режиссер Долорес Диккенс», то почему-то покрываюсь румянцем. Господи, у меня за плечами 15 профессионально снятых фильмов и десятки дилетантских короткометражек, а я все еще смущаюсь.

– Ты потрясающая, – раздается справа от меня хриплый шепот. – Я горжусь тобой, Долорес Диккенс.

Я возвращаю планшет на тумбочку и набрасываюсь на Дрю. Мы занимаемся сексом под закольцованный трейлер к фильму, но я перестаю его слышать уже через пару минут после того, как Дрю оказывается во мне. Я вижу только его. Слышу только его. Чувствую только его.

Долорес

– Адам! Они приехали! – кричит Триша и тут же сжимает меня в крепких объятиях. – Приве-е-ет, как же давно мы не виделись.

– Ага, аж пару месяцев, отвечаю я, пытаясь ухватить хоть каплю кислорода. Но это не так-то просто, учитывая ее хватку.

– Дрю! Как я рада тебя видеть! – восклицает моя подруга, и я оказываюсь на свободе, пока она душит Дрю своей радостью.

– Привет.

К двери подходит Адам с широкой улыбкой. Он коротко обнимает меня и подходит к Дрю, которого уже выпустила на волю моя подруга. Мужчины здороваются так, как будто не было всех этих лет и как будто они все это время общались.

– Идемте, – зовет Триша, увлекая меня за собой в глубину дома.

– Где малыши?

– Там же, где и месяц назад. Спят.

Я смеюсь над ее беспечным ответом. Мы с Дрю моем руки, потому что мама-наседка вряд ли подпустит нас к детям, если мы после такси и прогулки по городу не сделаем этого. Потом мы идем в дальнюю часть дома. Триша приоткрывает дверь, и мы погружаемся в атмосферу, которую нельзя сравнить ни с чем другим в мире. Ночники, развешенные по разные стороны комнаты, дают тусклый свет. Вдоль левой и правой стен стоят кроватки с крутящимися над ними мобиле. Запах деток просто кружит голову. Он настолько теплый, молочный и сладкий, что я едва сдерживаюсь, чтобы не потискать лежащих в кроватках ангелочков. Подхожу ближе и становлюсь над первой кроваткой. Достаю из кармана юбки небольшую коробочку, из которой вынимаю цепочку с крестиком и вешаю над кроваткой. Потом проделываю то же самое над второй.